Блеск

– А если с горы сойдет лавина?

Сэйл ведет меня вниз по холму.

– Такая ерунда вроде лавины его не остановит. Он очень упрямый. – Он улыбается мне. – Слишком хорош для солдата.

– Да? Тогда ему, наверное, жутко претит быть нянькой, – невесело хохотнув, отвечаю я, пытаясь притворяться, чтобы подавить беспокойство.

Сэйл качает головой:

– Слышал, он сам об этом попросил.

Я быстро смотрю на него:

– Правда?

– Правда.

На холодных губах медленно расплывается улыбка. Так и знала, что нравлюсь Дигби.

– Все равно уговорю его сыграть со мной в пьяную игру.

Сэйл смеется:

– Тяжелая работенка вам предстоит. Ни разу не видел его расслабленным или размякшим. Но если кому-то такое и по силам, то только вам.

– Ты узнала, почему мы остановились?

Я перевожу взгляд на Риссу и остальных наложников, которые вышли из карет и стоят кружком на снегу.

– Разведчик пропал. Отправились на его поиски.

На ее красивом лице появляется гримаса беспокойства:

– Мы тут заночуем?

Сэйл качает головой, положив руку на рукоять меча:

– Нет, как только они вернутся, нам нужно продолжить путь. – Он поворачивается ко мне: – Вы дрожите, как лист на ветру. Давайте я отведу вас в карету.

Я не спорю с Сэйлом, и он ведет меня мимо наложников. Как только мы подходим к моей карете, раздается раскат грома. Я смотрю в небо и стону.

– Еще одна буря? – Меня нисколечко не прельщает идея вновь застрять под пронизывающим ветром или ледяным дождем.

Сэйл хмурится, но смотрит не в небо. Взгляд его устремлен на гору впереди нас.

– Сомневаюсь, что это гром.

– Эй, а это что? – спрашивает стоящая за нами наложница и показывает пальцем.

Все бросают свои кареты и стекаются в одной точке, огибая подножие холма и разглядывая долину. Мы с Сэйлом подходим к ним и смотрим на равнину, но я замечаю, как вдалеке светится что-то вроде маяка.

– Это… огонь? – спрашивает Полли.

Вдалеке мерцает теплый свет, его оранжевое сияние выделяется в темноте ночи, как пятно на стекле.

– Может, это фонарь разведчика? – кто-то выдвигает идею.

– Нет, – покачав головой, говорит Сэйл. – С такого расстояния… для фонаря слишком большое свечение.

Но как только он это произносит, пылающий огонь распадается на десятки маленьких огоньков. Языки пламени распространяются, переплетаясь и смещаясь, пока не выстраиваются по снежной равнине в линию. Они расходятся, и приходится смотреть то влево, то вправо, чтобы всех их разглядеть.

– Боги, что за чертовщина… – и смолкаю.

И тут вновь раздается этот шум. Вдалеке слышен раскат грома. Звук низкий, едва слышный. Он скорее ощущается. Только исходит он не от облаков.

У подножия горы за этим рядом из странных огоньков перемещается снег. Падает. Как дым, поднимается белый шлейф, на мгновение заслоняя световые шары, а снег в основании горы начинает движение.

– О Боги, это лавина! – пронзительно кричит одна женщина. Еще пара криков вырывается у охваченных паникой людей, и некоторые разворачиваются, готовые спасаться бегством.

Но я зачарованно смотрю, как тени, которые я ошибочно приняла за подножие горы, расходятся. Расходятся и начинают следовать за огоньками. И эти темные фигуры, эти огни движутся очень быстро, прямо в нашу сторону. В воздухе снова раздается шум, и я напрягаюсь всем телом.

– Это не лавина, – шепчет рядом со мной Сэйл.

Страх сгущается, как сдавливающий туман, завладевает моим дыханием.


– Пресвятые Боги, вашу мать! – чертыхается стражник. – Снежные пираты!

Один взгляд. Один вдох. Одна-единственная секунда, чтобы взвесить эти слова. И потом начинается хаос.

Не успеваю я осознать последствия происходящего, как Сэйл хватает меня за руку и тащит прочь. Я увязаю в густом снегу, но он не отпускает. Не дает мне мешкать. Лицо у него бледное и встревоженное. Очень-очень встревоженное.

– Быстрее!

Сэйл бежит к каретам и тащит меня за собой. Я пытаюсь не отставать, ноги по щиколотку увязают в снегу, а нижний край юбок намокает и становится тяжелым.

Медленно, кажется, что мы бежим слишком медленно, но я стараюсь изо всех сил.

Мужчины то тут, то там выкрикивают приказы, но у меня не получается на них сосредоточиться. Сэйл продолжает тащить меня вперед, пока остальные женщины бегут рядом с нами, крича на ходу и спотыкаясь.

Снежные пираты. На нас вот-вот нападут снежные пираты.

Я о них слышала, но эти истории всегда были далекими, так что никогда не могла бы подумать, что увижу их воочию. Они снуют здесь, в Пустоши, и караулят порт Брейквотер, крадут ввозимый товар, выслеживают торговые пути, воруют все, что плохо приколочено.

Они называют себя Красными бандитами, нижняя часть их лиц всегда закрыта кроваво-красными масками. Я слышала, как Мидас жаловался по поводу украденных грузов, не сомневаясь, что это их рук дело. Но никто ни разу не говорил об опасности, что снежные пираты могут нас выследить. Они нападают на корабли и большие грузы. Не на странствующие караваны.

Мы с Сэйлом бежим со всех ног, а когда оказываемся у моей кареты, в воздухе разносится еще более оглушительный шум. Но в этот раз ему вторит новый звук. Мы с Сэйлом останавливаемся и, тяжело дыша, наклоняем голову и прислушиваемся.

Громко. Низко. Непостоянно.

– А это еще что? – спрашивает наложница. Большинство попряталось по каретам, на ходу расталкивая друг друга.

Шум неравномерно, но уверенно нарастает, как будто звучит не из одного источника. Спустя миг понимаю, что это голоса. Сотни голосов, воинственный клич. И они становятся громче – громче и ближе.

– Надо уезжать! Сейчас! – кричит Сэйл, и другие, кто уже сидит верхом, дергают за поводья или помогают наложникам залезть в карету, подгоняя их.

– Вперед, вперед! – говорит Сэйл и чуть не отрывает створку, когда я влетаю в карету. Он захлопывает за мной дверь, и я запираюсь. Сердце стучит одновременно с разносящимися по пустоши боевыми кличами.

– Где этот чертов кучер? – слышу крик Сэйла. Громкие вопли, мимо проносятся наложницы. Стражники усаживаются на лошадей.

– Черт!

Вижу в окне, как Сэйл бросает свою лошадь и мчится к моей карете. Он исчезает из виду, запрыгнув на скамью кучера.

– Выдвигайтесь! Направляйтесь к перевалу! Защищайте фаворитку царя!

Секунду спустя в воздухе проносится щелчок вожжей, как будто ствол дерева раскалывается прямо посередине. Карета накреняется вперед, отчего я чуть не падаю, и катится по снегу. Сэйл подгоняет лошадей, заставляя их бежать как можно быстрее.

Меня бросает из стороны в сторону, тело наклоняется то вправо, то влево. Слышны только стук лошадиных копыт да скрип колес, застревающих в снегу.

Стражники на лошадях окружают мою карету с обеих сторон, защищая ее – защищая меня. Золотые плащи развеваются за их спинами, капюшоны откинуты, их лица полны страха, который я не могу разглядеть. В окне слева вижу, как рядом с нами мчится одна из карет с наложницами, а остальные пропали из видимости, потому как мы несемся быстрее.

Я из последних сил стараюсь увидеть, далеко ли горный перевал и есть ли хотя бы какая-то надежда до него добраться, но меня начинает подташнивать, как только осознаю истинное расстояние. Слишком далеко. Мы слишком далеко.

Раздаются крики. Голова мотается вправо-влево, от одного окна к другому, но когда я каждый раз поворачиваюсь, пытаясь хотя бы что-то увидеть, то замечаю: в ночи исчез еще один стражник.

Снежинки падают на стекло и мешают обзору, но становится еще хуже, когда карета подпрыгивает, наружный фонарь разбивается о стену, и в мгновение ока гаснет пламя.

Теперь, когда все погружается в жуткую темноту и летит со скоростью ветра, боевой клич становится таким громким, что заглушает стук колес, копыт, щелкающих вожжей. Куда бы ни вез нас Сэйл, с какой бы скоростью ни бежали кони, голоса становятся громче.

Они явились по нашу душу. Словно ждали. Словно знали.

Меня охватывает жуткий страх. Перед глазами все расплывается, сбивается дыхание.

Чувствую, как развязываются вокруг талии мои ленты. Две дюжины распускаются и плавно ползут по коленям, как извивающиеся и защищающие змеи. Когда у меня начинают дрожать руки, ленты проскальзывают между пальцев, переплетают ладони, обвиваются вокруг больших пальцев. Они обхватывают своей шелковистой тканью и переплетаются, как друг, в качестве утешения сжимающий мою руку.

Я сжимаю в ответ.

Громко. Все очень громко. Близко. Карета начинает дребезжать от скорости, ветра, звука. Снаружи что-то грохочет. Кто-то кричит. Лошадь ржет. Ветер шумит.

Из окна на нас падают эти шары света. Быстро – они добрались до нас невероятно быстро.

За ними едва различимые огромные тени, но эти огни горят красным, обозначая предвестие чего-то дурного, от чего я не могу отвести взгляд.

Внезапно одно колесо наезжает на что-то твердое, и меня подбрасывает вверх. Только ленты, резко вырвавшись, прижимают меня телом к стенам и не дают упасть.

Сэйл что-то кричит, но мне не удается его расслышать, а секунду спустя карета резко сворачивает влево. Колеса отрываются от земли. С языка срывается крик, когда мы с силой ударяемся о землю, а потом начинаем катиться.

На долю секунды земля перестает притягивать. В падении наступает пауза, где нет притяжения, где мое невесомое, парящее тело подвешено на невидимых нитях.