Благословенный год. Том и Кэти
Часть 8 из 54 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
- Ты выйдешь за меня замуж? - спросил он, и его лицо исказилось от напряжения.
Нечасто Марион удавалось лишить дара речи. У Гарри за три года знакомства так и не получилось это сделать. До сегодняшнего утра.
- Выйти за тебя замуж? - недоверчиво переспросила она.
- Да. Пожалуйста.
- Но, Гарри…
- Что?
- Гарри… свадьба… это невеста, жених и все такое?
- Да. Ты же любишь меня, правда? Я люблю тебя, и ты знаешь об этом.
- Конечно, я люблю тебя, болван. Но свадьба… Когда? Где?
- Думаю, в Ирландии, - ответил Гарри. - Из вас никто не приезжал домой, чтобы пожениться. А ведь это единственно правильное решение.
- Но твоя семья… Они наверняка захотят, чтобы мы обвенчались в польской церкви.
- Ты невеста, - отрезал Гарри. - Мы поженимся дома у невесты, так решено.
- Ты серьезно? - спросила Марион. Они жили вместе полгода, избегали общения с семейством Гарри и уж точно не помышляли о том, чтобы вернуться в Полумесяц Джарлата.
- Я никогда в жизни не был настолько серьезен, - сказал Гарри. - Я боялся только одного: что ты мне откажешь. Я специально пошел за рогаликами.
- Так рогалики - это был только предлог?
- Я еще кольцо тебе купил, - проговорил он, покраснев от удовольствия, и вынул колечко с бриллиантом. - Пожалуйста, будь моей женой, Марион.
- О, Гарри, - сказала жесткая, несгибаемая Марион Скарлет, которой недавно исполнилось тридцать лет и которая никогда не думала, что выйдет замуж, и даже мысли об этом не допускала. - Гарри, я выйду за тебя замуж, в Ирландии или еще где, - проговорила она, крепко обнимая его, чтобы он не заметил слез радости и изумления.
Мотти Скарлет проснулся. Прошлой ночью произошло что-то хорошее, вот только он забыл, что именно. Потом вспомнил. Он выбрал наугад лошадь-победительницу на местном тотализаторе. Большинство людей были бы рады, окажись они на его месте. Однако Мотти - заядлый игрок со стажем - понятия не имел, как можно научно объяснить всю эту азартную кухню.
Ты просто покупаешь лотерейный билет, а потом все двадцать человек ставят на одну лошадь, и у тебя даже возможности нет сделать выбор. Он поставил на Удачливую Дочку. Ничего о ней известно не было, сто пудов аутсайдер, возможно, хромая. Лиззи в этом совсем не разбиралась. Она радовалась за него и говорила, что, слава богу, у него хватает ума не спускать на скачках недельную зарплату.
Бедолага Лиззи! Объяснять ей что-либо по поводу лошадей было ужасно неблагодарным занятием. Она уверена, что все ее кровно заработанные денежки никогда не оседают в кармане букмекера. Но, говоря по-честному, она кормила его и ни разу не требовала от него денег. У Мотти давно не было недельной зарплаты. Плохой он муж. Однако не такой уж и плохой, раз вылез из постели и готов принести Лиззи чашку чая. Она собиралась сегодня пойти в тот дом и отдраить там все хорошенько. Она молодец, здорово поддерживает и детей в Чикаго, и Кэти тоже. Мотти улыбнулся про себя, вспомнив, как Кэти упорхнула из родительского дома, захомутав Нила, богатого наследника Оклендса, гордость и отраду Ханны Митчелл. Пусть парень ему и не нравился, однако Мотти безумно радовался этому браку. Просто видеть каменное, искаженное ненавистью лицо Ханны Митчелл на свадьбе было сладкой местью за то, что она заставляла делать Бедолагу Лиззи в своем доме. Но Нил вроде бы неплохой парень, такие на дороге не валяются. Чудны дела твои, Господи, вздохнул Мотти, спускаясь на кухню за чаем.
Ханна и Джок Митчеллы проснулись в Оклендсе.
- Ну? - угрожающе проговорила Ханна. - Уже утро, Джок. Ты сказал, что все решишь утром.
- Господи, ну и вечеринка была, - простонал Джок. - Знаешь, у меня вроде бы не столько кости болят, сколько левая половина головы.
- Неудивительно, - едко сказала Ханна. - Но сейчас не время обсуждать твое похмелье. Мы говорим об этих детях. Я не позволю им остаться в этом доме еще на ночь!
- Не спеши с выводами, - взмолился он.
- Я не спешу. Я стерпела, когда вы с Нилом заявили вчера, что они останутся ночевать. Я вела себя как ангел, когда они учинили тут весь этот ужас, хотя, видит Бог, мне хотелось переломать им кости. Ты же знаешь, жакет Эйлин никогда не отчистить. Что они на него вылили?…
- Ну и черт с ним. В этом жакете она похожа на мышь, - ухмыльнулся Джок.
- Ты столько всего сделал для Кеннета за все эти годы…
- Дело не в этом.
- В этом.
- Нет, Ханна. Куда им было идти? Это же дети моего брата, а ему на них наплевать, - с болью проговорил он.
- Это уж чересчур! - возмутилась Ханна. - Грубияны, даже не извинились, только сказали, что я им велела выбрать любую комнату, а они почему-то выбрали именно эту! По-моему, этого достаточно.
- Не переусердствуй, - попросил он, лелея слабую надежду, что она тоже, возможно, страдает похмельем, а значит, более снисходительно отнесется к его желанию позавтракать «Кровавой Мэри».
- Кто-то же должен за всем следить, - фыркнула она.
- Разве Кэти не справилась? Я слышал много похвал в ее адрес…
- Да что вы, мужчины, в этом понимаете!
- Она оставила после себя идеальную чистоту, - попытался Джок защитить свою невестку.
- Ну, должны же когда-то принести свои плоды те уроки, которые я давала Бедолаге Лиззи.
Ханна ничего хорошего о Кэти не скажет. Джок сдался. Иногда не стоит спорить с такими вещами, тем более что голова раскалывается на части.
- Верно, - поддакнул он, чувствуя, что предал эту трудолюбивую девушку. Но Кэти сама понимала, что с Ханной легче согласиться, чем спорить.
- А потом она вообще сбежала, потому что ей позвонили среди ночи по поводу этого дурацкого помещения для их конторы.
- Странно, да, - согласился Джок Митчелл, ища в тумбочке аспирин и чувствуя себя иудой.
Джеральдин О'Коннор, младшая сестра матери Кэти, встала, как обычно, в полседьмого утра. Она налила себе кофе, накинула толстый белый халат поверх купальника и направилась к пруду Гленстара.
Одно из преимуществ жизни в Гленстаре - чистейший прудик в минуте ходьбы от ее дома.
Джеральдин обожала утренние купания: перед ней лежала не только обширная водная гладь, но и целый день. У нее было свое РR-агентство, которое работало без выходных. Первый день Нового года не был исключением.
Джеральдин поплавала, размышляя о делах. Она организовывала ленч, где нужно было обсудить детали благотворительной акции. Кто-то мог думать, что первый день Нового года не самое лучшее время для того, чтобы собрать толпу. Но Джеральдин была наблюдательной женщиной. Она заметила, что многие люди проводят этот день совершенно бесцельно; им было бы приятно красиво одеться и куда-нибудь сходить. Те, кто, как и она, жил один, с радостью ухватятся за этот шанс. Семейные люди тоже хотели бы отдохнуть от домочадцев хотя бы пару часов. Именно по этой причине Джеральдин устраивала праздники в первый день Нового года.
И действительно, на приглашение откликнулось много народу. Она мудро поступила, что вчера ушла пораньше с этой вечеринки у фотографа. Там не было никого, с кем ей интересно было бы пообщаться, большинство гостей были гораздо моложе ее. Она тихо ушла еще до полуночи. Она видела Тома Физера и его девушку, однако не могла подойти к ним. Кэти с Нилом тоже должны были быть там, но, разумеется, Кэти обслуживала гостей миссис Митчелл; Джеральдин надеялась, что все прошло гладко и нужные контакты установлены. Кэти так сильно ненавидела эту женщину, и Джеральдин от всей души желала, чтобы им с Томом удалось поскорее найти помещение. Она даже согласилась дать им ссуду, как и Джо Физер, старший брат Тома, весьма подозрительный молодой человек.
Все, что им необходимо, - это найти место. А потом храброй и решительной Кэти больше не нужно будет цеплять на лицо дежурную улыбку и ишачить на кухне своей свекрови. «Одно из преимуществ одиночества заключается в отсутствии свекрови, с которой приходится ладить», - подумала Джеральдин и налила себе еще кофе.
Внезапно зазвонил телефон. В тишине квартиры его звук прозвучал пугающе резко. Рановато для звонка.
Джеральдин не ожидала, что во всей Ирландии найдется хоть одна живая душа в этот ранний час, не говоря уже о том, что у кого-то хватит сил снять трубку и позвонить.
Это была Кэти с невероятной историей про то, что им наконец удалось найти помещение. Она пригласила Джеральдин приехать и посмотреть его. Она же собирается одолжить им денег, так что ей стоит убедиться, что они не пойдут впустую.
С самого начала Джеральдин помогала Кэти: платила за обучение, покупала ей школьную форму в течение многих лет. Они больше походили на сестер, чем на тетку и племянницу. Ни у одной из них не было и крохи той покорности, которая отличала Бедолагу Лиззи.
- Я устраиваю ленч… - начала было она. - Хотя если в отеле не знают, как организовать кормежку двух сотен человек, то тут даже я не в силах помочь. Конечно, я приеду и посмотрю. Говори адрес.
- А ты не могла бы сначала заехать к Тому и Марселле? Понимаешь, мы еще там не были, так что сначала нужно встретиться с человеком, который нас проведет внутрь.
Джеральдин вздохнула. Они еще даже помещения не видели, а уже считают его своим. Джеральдин вспомнила вдруг, каково это - быть такими молодыми.
В другой квартире в Гленстаре Шона Бэрк проснулась и задумалась о будущем. Множество других женщин в возрасте двадцати шести лет проснутся сегодня рядом с мужчиной. Она уже устала от назойливых расспросов на тему замужества. Шона никогда не спрашивала людей, почему у них нет детей или почему они не бреются и тому подобные вещи. Не выясняла дотошно, почему некоторые водят машины, которым давно пора на свалку, или живут с очевидно нелюбимым мужем или женой. Как они вообще смеют спрашивать ее, почему она до сих пор не замужем?
«Должно быть, это потому, что ты выглядишь такой самостоятельной. Парни просто боятся подойти к тебе», - участливо предположила раз ее коллега.
На вчерашней вечеринке у Рики было много молодых людей, которые могли бы заговорить с ней, потанцевать, проводить ее домой и остаться с ней в Гленстаре: во всяком случае, пару раз ей намекнули об этом. Но это были просто не те мужчины. Ни на кого из них она не могла бы положиться. Шона Бэрк по натуре своей была замкнутой. И вот сейчас она встанет, пойдет в Дан-Логейр погулять с соседской собакой, вернется и начнет готовиться к благотворительному ленчу.
Поскольку она работала в службе информации и кадровом отделе, Шону часто приглашали на мероприятия подобного рода. Она в своем роде была «лицом „Хейвордса«». А сегодня у нее будет повод надеть новый костюм, который она купила в отделе распродаж. Удивительно, как много нарядов можно иметь в двадцать шесть лет и как мало мест, куда их можно надеть.
- Нил, ты можешь говорить?
- Не совсем, пап, мы обсуждаем…
- И мы тут обсуждаем. Двоих детишек, которые по кирпичику разбирают наш дом.
- Нет, я серьезно. Я сейчас не могу говорить о Мод и Саймоне.
- Но нам-то что делать?
- Пап, вам надо за ними присматривать, только и всего. Мы с Кэти тебе поможем, но сейчас прости меня, я…
- Но, Нил…
- Я должен идти.
Джок Митчелл устало повесил трубку. Близнецы распотрошили десерты, которые Кэти оставила на кухне, и съели их на завтрак. И Саймона вырвало. Прямо на ковер.
В доме в Ратгаре Джеймс Берн уже встал и сидел за столом. Он уволился полгода назад, однако привычки рабочей жизни закрепились намертво. Завтрак из вареных яиц, чая и тоста в течение десяти минут, потом быстрая уборка всех трех комнат, еще чашка чая и двадцать минут за рабочим столом. Полезная вещь - работа в крупной бухгалтерской конторе: прочищает голову, расставляет приоритеты еще до прихода на работу.
Сейчас, разумеется, приоритетов никаких не было. Ему больше не надо было заниматься разработкой налоговых схем и принимать решения. Теперь этим занималась молодежь. Дел для него оставалось все меньше и меньше, но все же ему удавалось находить себе занятие. Он мог бы заниматься подпиской на журнал или рассылкой каталогов.
К его изумлению, зазвонил телефон. Джеймсу Берну обычно звонили немногие, однако меньше всего он ожидал звонка в десять утра в такой день.
Это была девушка.
- Мистер Берн? Я не слишком рано?
- Нет-нет. Чем могу помочь?