Битва свадеб

– Мне нужно ехать. Наверняка в телефоне куча пропущенных звонков и сообщений – где я и что со мной. Я поступила ужасно безответственно и эгоистично, бросив всех и уехав.

Теннисон качнула головой.

– Не говори так. Тебе нужно было время. Не им одним надо примириться с потерей, Мелли. Это нормально – немного думать и о себе.

Мелани пожала плечами.

– Может, и так. Но вот курить травку вряд ли стоило.

– Ничего страшного. Тебе не повредит.

– Но это противозаконно!

У Мелани вдруг слегка округлились глаза, как будто она только теперь поняла, что не просто поддалась импульсу, но и совершила правонарушение.

– В некоторых штатах – нет.

– А здесь – да!

Теннисон улыбнулась.

– В медицинских целях можно. Вроде бы.

– У меня нет глаукомы, Тини. – Губы Мелани неодобрительно сжались в уже знакомую тонкую линию.

– Зато у тебя есть такая матушка, как Энн.

Подруга уставилась тяжелым взглядом на холодильник.

– Это да.

Звук открывающейся двери заставил обеих повернуться.

– Эй, есть кто дома? – послышался голос Эндрю.

– Сюда, на кухню, – отозвалась Теннисон.

Сын появился в дверях, по-прежнему в костюме без галстука, с заправленной в брюки рубашкой. Прическа успела слегка растрепаться, губы были плотно сжаты. При виде Мелани глаза Эндрю расширились, а напряженные плечи слегка расслабились.

– Ах вот вы где! Эмма уже полчаса вам названивает!

– Я оставила телефон в гостиной, – ответила Мелани, виновато отводя глаза.

– Они все в больнице и… – Замолчав, он с недоуменным видом потянул носом воздух. – Здесь что, кто-то курил травку?

Теннисон не знала, что ответить. Мелани смахнула крошки со столешницы в ладонь и выбросила в раковину. Затем перевела взгляд на Эндрю и дернула плечом.

– Ну, мы курили…

– Вы?! – Тот ошарашенно посмотрел на мать. Его реакция одновременно и забавляла, и слегка бесила. – В общем, чем бы вы тут ни занимались в такой критический для семьи момент, нам надо срочно возвращаться в больницу. Там все буквально с ума сходят.

– Мелани требовалось время, чтобы прийти в себя, – пояснила Теннисон. Подруга молчала, не отрывая глаз от собственных ногтей.

– Вы вообще в курсе, что произошло, пока вы здесь пили и баловались наркотиками? – Казалось, они поменялись ролями, и теперь Эндрю выступал в качестве родителя.

– Да, я знаю, что случилось! – Мелани, выпрямившись, зашагала в гостиную, где оставила платье и сумочку. – Я была там, когда моя сестра умерла, – единственная из всей семьи! Мой муж во Флориде, мать больше заботит собственная правота, а детей, видимо, латте из «Старбакса»! Так что не надо читать мне нотации, где я должна быть!

Эндрю круглыми глазами уставился вслед, потом обернулся к матери.

– Что происходит?!

– Полагаю, твоя будущая теща советует тебе сменить менторский тон. Хоть кто-нибудь из ее родных думает о ней самой? Она только дает и дает, ничего не получая взамен!

Эндрю наклонил голову.

– Мне казалось, вы обе не очень-то ладите?

Мелани стремительно прошагала обратно в кухню.

– Так и есть. Я поехала к твоей маме только из-за травки.

Ответ был восхитительно дерзким; Теннисон отвернулась, чтобы скрыть улыбку. Потом, придав себе более подобающий вид, снова посмотрела на сына.


– Отвези Мелани в больницу. Ты прав, сейчас ей нужно быть с семьей.

Подруга уже ждала, перекинув платье через руку. Туфли на каблуке странно смотрелись с тренировочными штанами и футболкой.

– Подожди. – Теннисон метнулась в спальню, где, зайдя в свою огромную гардеробную, раскрыла сделанный на заказ шкафчик для обуви с коллекцией босоножек и сандалий. Подхватила пару «вьетнамок» с плоской подошвой, которые так ни разу и не надела, и вернулась в кухню. – Вот тебе пакет для одежды и обувь поудобнее. Туфли тут никак не подходят.

Мелани поблагодарила легкой улыбкой.

– Спасибо, очень любезно с твоей стороны.

– Да, со мной иногда бывает. Каждое полнолуние я приношу искупительную жертву.

– Но сейчас не полнолуние, – заметила Мелани, стягивая туфли и надевая сандалии.

– Ну, значит, так травка подействовала, – ответила Теннисон, следя за Эндрю, который не отрывался от телефона – видимо, докладывал Эмме обстановку.

Мелани сунула платье в пакет.

– Спасибо тебе.

– Пожалуйста. Если что-то понадобится, звони… кому-нибудь другому, – неловко пошутила Теннисон. Она вдруг ощутила себя уязвимой рядом с женщиной, которую когда-то знала лучше, чем кого-либо.

– Ага, – откликнулась Мелани.

Потом она вдруг подалась вперед и слегка обняла подругу, впервые по своей воле прикоснувшись к ней после того случая, когда застегивала ей молнию. Теннисон на миг прикрыла глаза – ее обуревали эмоции. Потом Мелани отпустила ее и вышла из кухни, оставив наедине с полной бутылкой вина, половиной пачки кукурузных чипсов и крошечным ростком надежды в сердце.





Глава 20

Почти девять недель спустя




Мелани внимательно разглядывала базилик в металлическом ведерке и пыталась припомнить, что говорила Хиллари – надо ли прищипывать цветки или пусть даст семена. Сестра всегда помогала сажать растения на кухонном огородике в начале марта и отлично разбиралась в этом. Она же давала дельные советы, как использовать их при готовке – что щепотка розмарина или орегано сделает с тем или иным блюдом… Вот только, к сожалению, не могла преодолеть собственные внутренние барьеры и приготовить, например, острый соус из выращенных своими руками томатов или хрустящие чипсы из баклажанов. А теперь сестры больше нет. Вот уже восемь недель, пять дней, четырнадцать часов и еще несколько минут. Не то чтобы Мелани постоянно вела отсчет…

– Мама? – окликнула Эмма из кухни.

Воткнув садовый совок в рыхлую почву, Мелани убедилась, что сигареты засунуты под зад лягушонка Джерри. Она, правда, и сама не знала, чего ради продолжает скрывать свою привычку – может, не хотелось лишних волнений за несколько дней до свадьбы. Да и не так уж часто приходилось прибегать к этому средству. Обычно пачки хватало на три-четыре месяца. Правда, после смерти Хиллари Мелани стала курить больше, раз в пару недель. Только так удавалось почувствовать хоть какое-то умиротворение – сидя среди растений, затягиваясь сигаретой и притворяясь, что все будет хорошо.

Конечно, прибегать к тому, что вызывает рак, чтобы чувствовать себя лучше, опасно, глупо и безответственно. Сестра умерла именно из-за того, что отказывалась смотреть своим проблемам в лицо. Она просто заедала их, а потом избавлялась от съеденного. Мелани осознавала, что и сама справляется с эмоциями не самым лучшим образом. Лучше бы ходила на барре с Эммой. Или занялась зумбой. А не вдыхала смолы, никотин – и какую там еще гадость добавляют сейчас в сигареты…

– Я здесь, снаружи, – отозвалась Мелани, попшикав вокруг спреем от насекомых.

Эмма появилась в дверях.

– Привет. Ох, ну у тебя тут и жарища. Что это ты решила заняться огородом в самое пекло?

– Да, наверное, сейчас не лучшее время. Просто увидела цветы на базилике и никак не могу вспомнить, что говорила Хиллари – оставлять их, чтобы дали семена, или прищипнуть и не поливать какое-то время. Вылетело из головы и все.

Эмма мягко улыбнулась.

– Может, вообще не трогать? Посмотрим потом в интернете, как вырастить новый. Мне нужно с тобой пройтись по кое-каким моментам, если у тебя есть время.

Мелани вытерла руки о свои старые шорты и вернулась в блаженную прохладу кухни.

– Надо подготовиться к твоей вечеринке с нижним бельем. Не уверена, что у меня это получится…

Эмма хмыкнула.

– Э-э, я тоже. Подруги обещали не заходить слишком далеко. Я напомнила Джулианне, что вы с Теннисон тоже там будете. От нее самой, правда, неизвестно чего ждать. Она знает толк в сексуальном раскрепощении – ее собственные слова, так что я даже слегка боюсь открывать ее подарок.

Сама Мелани купила дочери несколько коротких ночных сорочек и атласных шортиков в тон. Красиво и практично. Эмме наверняка понравится – как увидела их в местном бутике, так и загорелась. Другие наверняка сочтут такой подарок скучным, однако нельзя же без удобных вещей.

– Теннисон как-то упоминала свою коллекцию дилдо, так что…

Эмма чуть не уронила чашку.

– О господи! Ты серьезно?!

– Шучу, шучу.