Безмолвный король

Не понимая, какого хрена он рассказывает мне о какой-то новой девушке, я все равно лезу в задний карман, вытаскиваю телефон и пишу групповое сообщение всем Королям.

Отец созывает собрание. У меня дома – сейчас.

Я откидываю мобильник, игнорируя вибрирующие уведомления, и снова переключаю внимание на папу.

– Почему это так важно?

Меня воспитывали среди секретов, и в некотором смысле это сделало меня тем, кем я являюсь сейчас. Все это время меня готовили к тому, чтобы после смерти отца я принял на себя его Корону – пусть это и делалось втайне от меня. Раздается стук в дверь, и в кабинет медленно входят Эли, Нейт, Брантли, Хантер, Кэш и Чейз, вопросительно глядя на нас с папой.

– Входите, мальчики.

Я все еще не до конца понимаю, во что, черт возьми, играет отец, но в одном я уверен – кто-то скоро умрет. Но не один из Королей – это было бы нарушением закона. Да, у нас были свои законы.

– Есть кое-что, о чем я никогда не рассказывал ни одному из вас, даже Бишопу. Конечно, однажды я уже намекал на это, но… есть шанс, что один Серебряный Лебедь проскользнул через систему. Мы знаем ее родословную, и все остальное, что может нам понадобиться, кроме того, как она выглядит. Кажется, фотографий этой девушки не существует. Но я хотел предупредить вас, мальчики, потому что она из вашего поколения.

– Откуда ты знаешь? – спрашиваю я, откидываясь на спинку стула и проводя указательным пальцем по краю верхней губы.

Скорее всего, это был очередной приступ паранойи, такое случалось уже не один раз, и, судя по всему, паранойя была одним из первых пунктов в его должностной инструкции. Это всегда означало одно и то же – скоро прольется кровь.

Отец переводит взгляд на Роба, а затем снова смотрит на меня.

– Есть надежный источник. Мы уже выслеживаем эту ошибку, чтобы позаботиться о ней раз и навсегда, но, вы, мальчики, должны знать, что отныне эта проблема в вашей юрисдикции[11].

– Что? Мы ведь не занимаемся подобными вещами… – начинаю я, немного раздраженный тем, что придется пополнить свой список убийств. – Я не Потерянный Мальчик.

Папа наклоняется вперед, его взгляд становится ожесточенным.

– Ты сделаешь так, как я скажу, сын.

Затем он откидывается назад, и выражение его лица становится хладнокровным – снова. Я почти уверен, что этот старик – полный психопат.

– Считай это испытанием.

– Отлично. – Я встаю со стула. – Это все?

Он кивает, а затем отпускает нас легким движением руки. Мы направляемся к своим машинам, когда Нейт – он, как всегда, в своем репертуаре – первым нарушает тишину.

– Слушайте, я не могу думать о всех этих драмах. У моей мамы появился чертов новый мужчина, и, видимо, его дочь сегодня переезжает в наш дом. Я не могу вернуться домой весь в крови. Она же испугается.

– Она горячая? – вмешивается Эли, усаживаясь в пикап Нейта.

Нейт его отталкивает.

– Я без понятия, придурок.

Закатив глаза, я открываю свою машину и сажусь внутрь. Раздается сигнал телефона, и я открываю сообщение от Адрианы.

Скучаешь по мне?

Я быстро ей отвечаю:

Вернее, это делает мой член.

Затем я набираю скорость, обгоняя остальных парней, и все мы направляемся в школу.

На следующий день занятия тянутся раздражающе долго – готов поклясться, что с каждым годом они идут все медленнее и медленнее. Мы все сидим в столовой, когда Нейт снова начинает болтать о своей сетре.

– Чувак, я не шучу! Моя новая сводная сестра чертовски горяча – с большой буквы Г. Представь себе Мэдисон Бир[12], которая даже не представляет, насколько она горячая. Но она с детства владеет оружием, так что я пас. Ну, скорее всего. Черт возьми, эта бесподобная задница, которая, ко всему прочему, живет со мной под одной крышей… Ее мать… – он замолкает, когда я замечаю одинокую девушку, вошедшую в столовую с подносом в руках. Очевидно, она новенькая и дело не только в том, что я наизусть знаю каждого ученика Риверсайда и их номера социального страхования. Ее выдает напряженное выражение лица и пальцы, нервно сжимающие поднос. У нее темно-каштановые волосы, светлая кожа с легким оттенком чего-то экзотического и длинные – чертовски длинные – ноги, которые я мог бы с легкостью обвить вокруг своей талии. Затем, словно в замедленной съемке, ее блуждающие глаза останавливаются прямо на мне, как будто она ощутила на себе мой взгляд, – как лев в погоне за добычей, сам же застигнутый врасплох. Я не прерываю зрительного контакта, наслаждаясь безумной бурей, разразившейся в ее глазах. Я вижу, как краснеют ее щеки, и она быстро садится за столик к Татум. Чертова Татум. Эту надоедливую стерву нужно поставить на место. Я качаю головой, раздраженный тем, что чертова старшеклассница может так легко привлечь мое внимание. Вытащив телефон, я отправляю Адриане еще одно сообщение.

У меня в девять.

– Вот она! – Нейт указывает на столик, за который только что села та горячая девушка.

Нет, не может быть.

– Это она, чувак, моя новая сводная сестра. Я хочу немного с ней поиграть.

– Как это – поиграть? – Сама мысль о том, чтобы с ней «поиграть», заставляет мой член напрячься.

Нейт понимающе на меня смотрит.

– Ты и сам знаешь как.

– Слушай, без обид, но в прошлый раз, когда нам пришлось делить девушку, мы чуть ее не убили, так что на твоем месте я бы этого не делал – конечно, если ты не хочешь обидеть свою новую сводную сестричку.


Нейт усмехается.

– Не знаю, в ней есть что-то особенное.

Я закатываю глаза, потому что завоевать внимание Нейта было нетрудно, – удержать его было невозможно, но привлечь проще простого. Я возвращаюсь к своему телефону. Внезапно осознание начинает проникать в мой мозг, и, увидев, как она смеется над какой-то фразой Татум, я замираю.

Эта улыбка.

Так знакомо, так…

– Черт.

– Что? – рявкает Брантли, не сводя глаз с новенькой.

По хмурому выражению его лица можно было подумать, что одним своим появлением эта девушка непростительно оскорбила его существование.

– Она Серебряный Лебедь.

Брантли не теряет сознание от шока, но его взгляд становится еще более ожесточенным. Нейт глубоко вздыхает, Эли вскакивает со своего места, а Хантер, Чейз и Кэш издают совокупность нечленораздельных звуков.

И тут меня осеняет.

Я знал эту девушку.

Моя мать знала эту девушку.

Мой отец знал эту девушку.

Какого хрена я ее знал?

Ломтик картофеля фри, прилетевший мне в лицо, отрывает меня от воспоминаний. Это к лучшему, учитывая, что произошло потом.

– Бишоп, прием!

– Мы устраиваем вечеринку. Я собирался арендовать зал в Backyard Bucks[13], но у меня появилась идея получше.

Глаза Джастина встречаются с моими, в них отражается беспокойство.

– Чувак, я просто…

– Ты знаешь о последствиях.

Это все, что я хочу сказать.

– Последствиях чего? – рассеянно спрашивает Мэдисон, сбрасывая туфли и поджимая под себя ноги. В эту самую минуту и в этом самом месте я точно знал, что не имеет значения, что сделала эта девушка. Неважно, что она сделает в будущем. Несмотря на то что в отношениях с Мэдисон мои мысли и чувства всегда друг другу противоречили, я был уверен, что прикончу любого ублюдка, который посмеет к ней приблизиться. Это звучит как чертово клише, но с ней все казалось таким правильным. Она вытаскивала из меня дерьмо, о котором я даже не подозревал. Но она не должна об этом знать, а мне самому необходимо оградить и спрятать свои чувства до тех пор, пока я не пойму, что могу ей доверять. Я никому не отдавал свое сердце – не только потому, что не мог решиться показать его окружающим. Я знал, что никто не захочет принять тот измученный, пустой, безжизненный хаос, который от него остался.

– Того, что кто-то смеет прикоснуться к тому, что принадлежит мне.

Мэдисон замирает. Она смотрит то на меня, то на Джастина, а потом открывает рот.

– О чем ты? Что ты имеешь в виду?

В этот момент Джастин решает вмешаться.

– Собираетесь устроить вечеринку?

Я киваю головой, упираясь ногой в кофейный столик.

– Да, в квартире.

– Мамочка любит тебя баловать, а?

Джастин ухмыляется.

– У тебя есть квартира? – взвизгивает Мэдисон. – Ой, точно, Нейт что-то об этом говорил.

– Да, мама подарила мне квартиру в городе, недалеко от университета.

Она опускает глаза, нервно теребя пальцы.

– Ты собираешься учиться в Нью-Йоркском университете?

Я пожимаю плечами.