Безмолвный король

Она останавливается на пороге кухни.

– О, и насчет той девушки. Полагаю, будет правильнее называть ее… шлюхой?

Затем она уходит. На мгновение я теряю дар речи, а затем из меня вырывается неудержимый смех.

Бишоп выхватывает чипсы из моих рук.

– Эй! – окрикиваю я его, но он отскакивает в сторону, засовывая в рот целую горсть.

Я выдыхаю, мои плечи сгорбились от усталости.

– Я так хочу есть, а твоя мать просто потрясающая.

Он продолжает смотреть на меня, запихивая в рот картофельные чипсы.

Может, пора положить конец этой войне в стиле мистера и миссис Смит[6].

Я прикусываю нижнюю губу, сдерживая улыбку.

– Бишоп, прости меня, я сильно накосячила, и я это знаю.

– Как далеко вы зашли?

Он подходит к холодильнику и вытаскивает бутылку воды.

– Ну не слишком. Поцелуи, прикосновения и все такое.

Его челюсть ходит из стороны в сторону. Остановись, остановись.

– По правде говоря, это длилось не больше трех минут, а потом зашел Джейс.

– А если бы он не зашел?

Ладно, по-видимому, это его и правда беспокоит.

– Я бы не позволила этому зайти так далеко, Бишоп.

– И я должен тебе верить?

Он ставит бутылку с водой рядом с моим бедром, прохладная влага касается моей разгоряченной кожи. Я хватаю ее, чувствуя внезапную жажду.

– У тебя есть все основания мне не доверять, – отвечаю я, моя голова гудит от усталости. – Но все это для меня в новинку, Бишоп. Я только что узнала столько дерьма о своей жизни и совершила гребаную ошибку, понимаешь?

Он смотрит мне в глаза.

– Да, ты уже об этом говорила.

– А что еще мне остается? – я не замечаю слез, текущих из моих глаз. – Я узнаю, что моя мама на самом деле не была моей мамой, а парень, которого я любила, спал с ней и скрывал от меня свою первую любовь – или кем бы ты ни считал эту шлюху – и все эти годы сохранял ей жизнь, хотя давно должен был ее убить!

Я обессиленно спрыгиваю с кухонного стола, чувствуя, что мои глаза окончательно слипаются.

– Я иду спать.

Я собираюсь пройти мимо, но его рука ловит мою, и он притягивает меня к себе.

Его пальцы смыкаются вокруг моего подбородка, и он приподнимает мою голову так, чтобы видеть мои глаза.

– Ты любишь меня?

Мои глаза начинают метаться по комнате. Я что, это сказала? Дерьмо. Я это сказала.

Чувствуя свое поражение, я пожимаю плечами.

– Да, Бишоп, я думала, что это очевидно. Я устала.

Он обнимает меня одной рукой, и мы поднимаемся наверх в его спальню. Все мое тело болит так сильно, что как только я плюхаюсь на его мягкие одеяла, мои глаза сами собой закрываются, и я погружаюсь в сон.





Глава 10





Где-то вдалеке я слышу телефонный звонок, но мои глаза отказываются открываться. Я не в силах проснуться. Меня окружает непроглядная тьма – возможно, дело в том, что я до сих пор не открыла глаза. Я чувствую сильную вибрацию и, раздраженно застонав, тянусь к надоедливому устройству.

– Кем бы ты ни был, я желаю тебе всего наихудшего.

– Мэдисон…

Деймон? Я мгновенно вскакиваю.

– У тебя все нормально?

Тишина.

– Деймон! – кричу я в трубку.

– Да-да, я в порядке. Мне нужно… Мне нужно уехать. Ты с Бишопом?

Я прижимаю телефон к другому уху и толкаю спящего Бишопа. Я провела достаточно времени рядом со своим братом, чтобы понимать то, что он пытается мне сказать.

Глаза Бишопа открываются, и он смотрит на меня сонным взглядом. Это нечестно. Совершенно. Нельзя выглядеть таким красивым после похмелья. Его светло-каштановые волосы поблескивают в утреннем солнечном свете так, словно некоторые пряди чуть выгорели от жары. Его мягкие, пухлые губы выглядят нежными и гладкими, а безупречная кожа сияет здоровьем. Он облизывается, и на его щеках появляются две ямочки.

– М-м-м, что?

Его рука обвивает мою талию, а глаза снова медленно закрываются.

– Это Деймон, его нужно куда-то отвезти, и он спрашивает, с тобой ли я сейчас.

Глаза Бишопа снова открываются, и он выхватывает у меня телефон, мгновенно перейдя на латынь. Его привлекательность просто невыносима. Хотя было бы куда приятнее, если бы я знала, о чем они говорят.

Он вешает трубку и спрыгивает с кровати, направляясь прямо в ванную. Сбросив с себя одеяло, я раздеваюсь и проскальзываю в душ следом за ним. Меня окружают клубы горячего пара, и я закрываю глаза, когда поток горячей воды обрушивается на мою кожу, смывая с меня все вчерашние перипетии. Ладонь Бишопа прижимается к моему животу, и я замираю, чувствуя его губы на своей шее.

Я вздрагиваю, прохладный пот выступает на моей коже. Чуть наклонив шею, я даю ему больше доступа. Его рука опускается все ниже, пока он не достигает самой чувствительной части моего тела, прижимая большой палец к моему клитору.

Я прикусываю губу, пытаясь сдержать стон и справиться с волной желания, вспыхнувшей у меня в животе. Только Бишоп был на это способен, только в его власти было полностью меня обезоружить, одновременно приведя в состояние повышенной боевой готовности. Он проводит языком по задней части моей шеи, при этом не прекращая играть с моим клитором. Его палец проскальзывает внутрь и описывает круг, касаясь точки, из-за которой по моим ногам пробегает дрожь, а спина выгибается. Его вторая рука скользит вверх по моему животу, и, достигнув груди, он грубо ее сжимает, в то же время кусая меня за шею. Оба ощущения вызывают волну ядовитой эйфории, разливающейся по моим венам. Я чувствую, что нахожусь на грани, и собираюсь повернуться к нему лицом, однако его рука опережает меня, метнувшись прямо к моему горлу.

– Нет, котенок. Ты не двинешься, пока я тебе не прикажу, и не заговоришь, пока я тебе не позволю.

Бишоп всегда доминировал в постели, но на этот раз что-то в его тоне заставило меня думать, что это связано с множеством других причин; дело не только в том, что он привык быть альфой. Он сжимает мое горло.

– Мы поняли друг друга?

Я киваю, но мои глаза все еще закрыты, и я продолжаю насаживаться на его пальцы.

– Да.

Он сразу же отпускает меня, отталкивая в сторону. Весь мой пыл, готовый вот-вот вырваться наружу, тут же сходит на нет. Так, словно его прикосновение было далеким воспоминанием, а я, как дура, его упустила.

– Хорошо. Переоденься, мы везем Деймона в аэропорт.

– Э-э… – я хочу ему ответить, но он уже выходит из душа.

Схватив мыло, я быстро и сердито втираю его в кожу, думая о том, как Бишоп завел меня только для того, чтобы в итоге оставить в подвешенном состоянии. Чувствую, что это во многом связано с моим наказанием. И, зная Бишопа, а я хорошо его знаю, это только начало. Дальше будет только хуже, но в каком-то смысле это станет наказанием и для него самого, ведь у него тоже не будет секса.

Если только он не…

Я выключаю кран, хватаю полотенце и оборачиваю его вокруг себя. Зайдя в спальню, я направляюсь прямо к его шкафу и роюсь в оставшихся здесь вещах – большая их часть принадлежит Татум. Выбрав короткие шортики и свободную рубашку грязно-белого цвета, я надеваю свои кеды Vans и распускаю волосы.

Спустившись по лестнице, я замираю, увидев Хейл, сидящую на диване и поедающую мюсли.

– Серьезно? – бормочу я, закатив глаза. Молча пройдя на кухню, я останавливаюсь, увидев Бишопа.

– Почему она все еще здесь?

Он проходит мимо меня и направляется к входной двери. Я следую за ним, внутренне посылая к черту эту шлюху. Когда мы оказываемся у выхода, Бишоп пропускает меня вперед.

– Сейчас она живет здесь.

Стоп, что?

– Почему?

Мы подходим к его «Мазерати», и я вижу, как подрагивает его челюсть.