Бездушный

Он уткнулся носом в мою ключицу и прижался к коже припухшими за последние полчаса губами. Мы целовались до тех пор, пока во рту не пересохло, а губы не онемели. Мне нравились его поцелуи. Он явно умел целоваться. Немного слюняво, но в целом неплохо. К тому же мы еще пока выясняли, что именно нам нравится. Так что со временем все могло стать еще лучше. Я не сомневалась в этом.

– Вечеринку? Какую вечеринку? – Дин потер затылок и нахмурил брови. – Прекрати это дерьмо, Милли. Я даже не замечал, что там творилось. Потому что обдумывал, как проведу время с девушкой, которая по вкусу напоминает мороженое и рисует как Пикассо, – хриплым и осипшим голосом сказал он.

Я не стала придираться к его сравнению с Пикассо, потому что рисовала совершенно в другом стиле, но комплимент оценила. Кажется. Ладно, это меня немного задело. Потому что я не сомневалась: Дин не помнит ни одной картины Пикассо.

Господи, да что со мной творилось?

Мне очень нравился Дин. Красивый парень с каштановыми волосами и зелеными глазами. Я провела рукой по его выпирающим трицепсам, едва не застонав от желания при мысли о том, какое удовольствие смогут доставить мне эти руки, если – и когда – мы решим продвинуться дальше поцелуев.

Я знала все о Четырех Хулиганах, а он был одним из них. Поэтому не сомневалась, что вскоре Дин предложит заняться сексом.

И я собиралась согласиться.

Я с радостью вручила бы ему свою девственность, если бы не ноющее чувство, говорящее, что все это очередная жестокая шутка Вишеса. Но неужели Дин настолько гнусный, что стал бы звать меня на свидания, чтобы потом поиздеваться надо мной? Нет, он казался искренним. Писал мне милые сообщения. Приносил кофе по утрам в школу. Звонил перед сном. И сладко целовал.

Когда он впервые пригласил меня на свидание несколько месяцев назад, я вежливо отказалась. Но он не отставал. Каждый день в течение нескольких недель он появлялся у моего шкафчика, или велосипеда, или у квартиры, в которой мы жили с родителями и сестрой на территории поместья. Он неумолимо стремился добиться своей цели, но в то же время оставался добрым и милым. Пообещал, что не станет приставать ко мне, пока я сама этого не захочу. Сказал, что я не должна судить его, принимая во внимание лишь его репутацию. И что у него есть двадцатипятисантиметровый член, вот только это ни о чем не говорило мне как девственнице. Да и вообще за последнюю фразу следовало ударить его по руке.

Но я ни с кем не встречалась, а Дин казался мне симпатичным и милым. Да и быть с кем-то рядом лучше, чем проводить время в одиночестве.

Но иногда сомнения все же закрадывались в мои мысли. Беспутные Хулиганы заработали не самую лучшую славу. К тому же я так и не разобралась с чувствами к его хорошему другу. Конечно, большинство из них были негативными, но это мало что меняло.

Словно почувствовав, что я вновь выстраивала стену между нами, Дин склонился надо мной и прижался губами к моему виску.

– Ты мне действительно нравишься, Милли.

Мы лежали на моей узкой односпальной кровати.

– И ты мне нравишься. – Я вздохнула и погладила его щеку большим пальцем.

Я говорила чистую правду. Он пробуждал во мне лишь приятные чувства. И безопасные. Но не взрывные. Дин не сводил меня с ума и не побуждал совершать иррациональные, нелогичные поступки.

И это к лучшему. На мой взгляд.

– Но все твои друзья там. Уверена, ты хочешь пообщаться с ними. – Я слегка пихнула его локтем. – Нет необходимости выбирать между мной и вечеринками.

Вот только это было не совсем так. И мы оба это знали.

– Я бы предпочел остаться здесь, с тобой, – сказал Дин, переплетая наши пальцы.

С минуту мы молча смотрели на наши руки, обдумывая следующий шаг. А атмосфера между нами стала напряженней, давя на грудь и мешая набрать воздуха в легкие.

– Давай я пойду с тобой. – Я выдавила улыбку.

Мне не нравились вечеринки у Вишеса, но ради Дина я готова была туда отправиться. Хотя никто из присутствующих там не хотел меня видеть.

Ученики в школе все еще считали меня неисправимой деревенщиной. Но хотя бы перестали травить меня. Как только все узнали, что я начала встречаться с Дином Коулом, никто больше не осмеливался вскрыть мой шкафчик или бормотать оскорбления мне вслед. Если честно, по большей части именно поэтому мне так нравилось проводить время со своим новым бойфрендом.

С ним моя жизнь становилась легче. Лучше. Безопаснее. Но не надо воображать, что я пользовалась им. Я заботилась о нем. Помогала ему с домашними заданиями, оставляла стикеры на шкафчике с пожеланием удачи перед футбольными матчами осенью и улыбалась как идиотка, когда видела его в коридоре зимой.

– Ты сделаешь это ради меня, детка? – На его лице появилась небольшая улыбка. – Всегда знал, что ты великолепна.

Наверное, из четверых Хулиганов Дин проще всех относился к жизни. Зато с энтузиазмом хватался за любую идею. В том числе и за наши отношения. Поэтому я не удивилась, когда он тут же вскочил на ноги и протянул мне руку.

– А теперь поторапливайся. Я умираю от желания выпить пива и покурить.

Я натянула на лицо слабую улыбку, поправляя волосы у небольшого зеркала. Мне нравилась моя слегка растрепанная прическа, но как бы я ни внушала себе обратное, еще меня заботило, что подумают обо мне люди. Мне хотелось им понравиться.

Как только я добавила к своему наряду – кремовому оверсайз-свитеру длиной до талии и спадавшему с одного плеча и обрезанным джинсовым шортам – черные кеды с розовыми цветами, Дин притянул меня к себе и вновь страстно поцеловал.

– Вперед, – сказала я через несколько секунд, отстранившись и вытерев губы от нашей слюны.

Но Дин продолжал смотреть на меня, нахмурив брови.

– Я ценю, что ты стараешься сделать меня счастливым. В какой бы город ты ни решила отправиться в следующем году, мы поедем туда вместе. Поняла?

Он смотрел на меня как на солнце, появляющееся из-за горизонта.

Это очень приятно.

И так мило.

Я позволила себе насладиться его чувствами, хотя и не отвечала на них в той же мере.

– Да, мой пещерный человек. Поняла.


Я закатила глаза, но улыбнулась. А Дин снова поцеловал меня.

И так безопасно.

Он слегка шлепнул меня по попе.

– Отлично. Пошли повеселимся.

Я чувствовала себя счастливой рядом с ним. И действительно наслаждалась нашими отношениями.





* * *


Из динамиков доносилась песня «Last Night» группы The Strokes, пока мы пробирались сквозь пьяную толпу. Люди болтали, танцевали и целовались по углам гостиной Вишеса, словно считали себя хозяевами этого места. Когда родители только начали работать здесь, я не могла понять, как отец и мачеха разрешали Вишесу устраивать эти дикие вечеринки каждые выходные. Но оказалось, их это совершенно не заботило. Ни вечеринки, ни даже их сын.

Барон-старший и его супруга Джо никогда не появлялись в поместье, особенно в выходные. Кажется, большую часть времени Вишес был предоставлен самому себе. Я прожила здесь уже четыре месяца, но могла по пальцам одной руки пересчитать, сколько раз видела его отца.

А чтобы посчитать, сколько раз он общался со своей мачехой, не понадобилось бы ни одного.

И это вызывало у меня тоску.

Но точно такие же чувства вызывала у Вишеса моя жизнь.

Несколько минут мы с Дином провели на кухне, пока он отвечал на приветствия пяти или шести человек. После этого он жестом пригласил меня подняться наверх. Я послушно последовала за ним, большей частью потому, что чувствовала себя не в своей тарелке на кухне, где работала мама. К тому же среди тусующихся на первом этаже не оказалось Рози. И я надеялась, что смогу отыскать ее где-нибудь наверху. А если мне повезет, то она окажется не в какой-нибудь из спален в обнимку с каким-нибудь парнем. Нет, я не считала это проблемой – и определенно не впервые застала бы ее целующейся с едва знакомым молодым человеком, – но это всегда пробуждало во мне желание защитить ее, как разъяренный хищник защищает своего детеныша.

Как только мы поднялись наверх, Дин направился в игровую комнату, а я остановилась у двери, пытаясь разглядеть на лестничной площадке или в одном из коридоров младшую сестру.

По правде говоря, я не столько искала ее, сколько оттягивала момент встречи с Хулиганами. Сказать, что я не нравилась им, равноценно утверждению, будто Тихий океан размером с лужу.

Они просто ненавидели меня, но я не понимала почему.

– Джейми, дружище! – подходя к своим друзьям, воскликнул Дин и хлопнул парня по спине.

Они стояли со стаканчиками пива в руках и, судя по всему, болтали о спорте. А я так и замерла в коридоре вместе с теми, кого не допускали в их круг. Мне не хотелось заходить в игровую, чтобы не давать Вишесу возможность как-нибудь оскорбить меня.

Через несколько минут Дин резко повернул голову в сторону двери и заметил, что я все так же стояла снаружи. Если честно, меня это совершенно не заботило. Мы мило болтали с Мэдисон, которая, как и я, ездила каждый день в школу на велосипеде. Вот только она это делала, чтобы стать стройнее и подтянутее, а я из-за бедности и отсутствия машины.

– Детка, ты чего там застряла? – помахав мне рукой, позвал Дин, а затем громко рыгнул. – Тащи сюда свою прекрасную задницу, пока я ее не покусал.

Мэдисон замолкла и уставилась на меня так, словно меня пригласили на сцену для вручения Нобелевской премии, вызывая во мне негативные чувства.

Я покачала головой.

– Мне и тут хорошо. Спасибо. – Я улыбнулась и сделала глоток воды из бутылки, жалея, что не могу провалиться сквозь землю.

Мне так не хотелось привлекать внимание Вишеса.

– Что за шлюшку ты сюда притащил? – проворчал Трент – красивый, очаровательный Трент Рексрот, который вел себя очень мило со всеми, кроме меня. Но стоило ему поднять голову и понять, кто стоит перед ним, как на его лице отразился полнейший шок. – Господи, Коул. Ты такой идиот.

Почему это Дин идиот?

Заметив меня, Джейми ущипнул себя за переносицу и злобно уставился на Дина.

– Не мог держать ее подальше отсюда, а? Придурок.

Парни расступились в стороны, и я мельком увидела Вишеса, который стоял, прислонившись бедром к столу, рядом с незнакомой мне красивой девушкой. От того, насколько близко они стояли друг к другу, у меня заныло в груди. Но при этом он не прикасался к ней и даже не смотрел в ее сторону.

На самом деле он смотрел прямо на меня. И это не удивляло.

– Черт побери, это моя девушка, чувак, – повернувшись к Тренту и проигнорировав Джейми, пробормотал Дин. – Засунь свой язык в жопу, если не хочешь испортить свое хорошенькое личико.

Он повернулся и, пошатываясь, направился ко мне с одной из своих фирменных улыбок, от которых трусики можно было выжимать. Но его глаза уже едва виднелись из-под полуопущенных век из-за алкоголя и дури.

– Пожалуйста, Милли.

Сложив руки вместе, словно в молитве, он театрально опустился на колени и прополз на них остаток пути до двери. От улыбки на его щеках показались ямочки, а вот меня сковало смущение.

Я покраснела как помидор и прикрыла руками лицо. Но все же смогла натянуть фальшивую улыбку, от которой даже заболели щеки.

– Дин, – зажмурившись, простонала я. – Пожалуйста, встань.