Белиал: Война богов

– Что? – выдавил я.

– Заставить меня купиться на все это. – Она сделала неопределенный жест в мою сторону. – На твою доброту. Твое обаяние. – У нее сел голос. – Твое сердце.

В отчаянии я покачал головой.

– Почему ты не видишь, что я хочу тебе помочь?

Может, она и права во всех своих сомнениях, но это никак не отменяло того, что я предлагал ей единственный путь спасения из лап Януса. Настолько умный человек, как она, ведь действительно должен это понимать.

– Ты хочешь помочь только себе, – исправила меня она и решительно вышла из моих покоев.

Когда дверь захлопнулась, я не смог дольше сдерживать свою ярость. Сила хлынула из меня, обращая все вокруг в адское пламя. Ткани плавились, мебель горела, стены обугливались.

«Грим!» – с таким нажимом прокричал я, что она услышала бы и на другом конце света. Так же быстро моя отмеченная примчалась ко мне. Ворвавшись внутрь, она моментально сплела вокруг себя кокон из зеленой ведьмовской магии. Иначе мой гнев обратил бы ее в прах.

«Полагаю, завтрак прошел не очень хорошо?»

Довольно уравновешенный тон для нее. Неудивительно, если учесть, что я мог уничтожить и ее щит, если бы захотел. Я втянул свою силу обратно и в тот же миг устранил все разрушения, которые устроил. Затем сел за письменный стол и во всех подробностях прокрутил в памяти разговор с Кассией.

Грим выждала пару мгновений, чтобы удостовериться, что я вновь взял себя в руки. А потом развеяла свою магию и обеспокоенно посмотрела на меня. Без единого слова. И хорошо.

– Ты знаешь способ забрать у человека душу без его согласия или манипуляций с сознанием? – спросил я колдунью. До меня доходили смутные слухи, что некоторым кругам ведьм удалось перенести знания демонической магии крови на ритуалы с человеческой кровью и таким образом использовать силу душ. Возможно, там я и найду решение своей проблемы.

– Ни одного, чтобы человек при этом выжил, – без колебаний откликнулась Грим.

С бесстрастным выражением лица я принял ее ответ к сведению. Прискорбно, но…

– Об этом я не спрашивал.

Грим в ужасе уставилась на меня. Она обладала достаточно сильным инстинктом выживания, чтобы держать свое негодование при себе. Вместо этого колдунья придала своему голосу деловой тон и уточнила:

– Ты рассматриваешь смерть девчонки как вариант?

Это последнее, чего мне хотелось, но после нашего разговора с Кассией фактически не было шансов, что она перестанет упрямствовать и хотя бы взвесит мое предложение. Это не означало, что я сдался, однако, вероятно, в конце концов она не оставит мне выбора. И дело тут не только в Мальте. Кассия и близко не представляла, что в ее случае стояло на кону. Она цеплялась за свою гордость, но гордость можно сломить. А Янус не просто сведущ в этой области, он самый подлый садист, который мне когда-либо встречался. После того как он примечал себе любимую жертву, его приемы лишали дара речи даже меня, а это кое о чем говорило. Он уготовит для Кассии больше, нежели физическую и душевную боль, он сломает ее волю, разорвет на куски разум и лишит всяческого достоинства. В результате она превратится просто в дышащую оболочку, у которой не хватит самоуважения даже на то, чтобы презирать саму себя.

– Если она не завещает мне свою душу, то смерть станет для нее более милосердной участью.

Грим задумчиво кивнула. Она понимала, что я говорил правду. Пускай ей это и не нравилось.

– А клятва, которую ты мне дал?

Из моего горла вырвался тихий рык. Да что сегодня за проклятый день, что все ставят под сомнение мое слово?

– Я освобожу ее душу, – однозначно выразился я. – Даже если ее тело этого не переживет. Тогда она, по крайней мере, обретет покой.

Ведьма молчала, однако разочарование и презрение в ее взгляде четко говорили сами за себя.

– Грим!

– Ступай к Сотириосу, – резко ответила она. – Поскольку ты не можешь покинуть Рим, не вызывая подозрений, он единственный, кто может дать тебе желаемое.

Я нахмурил лоб. Мне знакомо это имя. Сотириос являлся одним из самых могущественных из ныне живущих колдунов, но еще он был мошенником и жадной тварью. Не знал, что он сейчас в Риме. М-да, для этого наверняка имелась причина… и весьма вероятно, что имя ей – Янус. Мне оставалось лишь надеяться, что Сотириос такой же продажный и неверный, как утверждала о нем молва.

– Где мне его найти?

– Ты уверен, что хочешь ступить на этот путь? – серьезно спросила меня Грим.

Нет, не уверен.

Но не буду ставить все на одну карту. Особенно если эта карта лучше умрет, чем доверится мне.





Кассия

Дурная кровь






Отступив еще чуть глубже в тень высокой пальмы, я надеялась, что меня никто не найдет. Стена за спиной давала мне опору, пока я выжидала. К сожалению, упорные попытки Бела выиграть свой спор вынудили меня покинуть его покои прежде, чем я успела забрать из сада Колдовской ларец. Теперь же мне ничего не оставалось, кроме как прятаться в ближайшей галерее, пока он тоже не уйдет, чтобы я могла прошмыгнуть обратно.

Я угрюмо разглядывала цепочку с печатью Бела. Она выглядела как старая золотая монета, однако на ней был выгравирован тот же пятиконечный символ, который я недавно видела у него на спине. У меня возникло искушение повязать ее первой попавшейся дворняге, кошке или крысе, чтобы он испытал незабываемые ощущения, если захочет выследить меня по ней. Но, увы, она мне еще понадобится, чтобы миновать стражу на выходе из дворца. В отчаянии я запрокинула голову, прислонившись к стене позади меня. Бел поступил именно так, как я от него и ожидала. Так почему же я настолько в нем разочаровалась? Почему так враждебно и эмоционально отреагировала, вместо того чтобы сухо дать ему отпор?

Чем дольше я об этом размышляла, тем яснее понимала, что не Бел виновен в моем раздражении. Не совсем. Запутанная ситуация, в которую мы попали, доводила меня до предела. В конце концов, мы с ним желали одного и того же: покончить с Янусом. Но судьба не позволила нам действовать сообща. Из-за клятвы он не мог ничего мне рассказать, а я просто не могла достаточно ему доверять, чтобы отдать свою жизнь в его руки. Печально, но такова правда. Хотелось бы, чтобы все было иначе. На самом деле я не считала, что у него нет сердца, как выпалила это ему в лицо в пылу гнева. Никто, способный на такое уважение, заботу и беззаветную нежность, не мог быть по-настоящему бессердечным. Я видела это в его взглядах и чувствовала в его прикосновениях. Не в те моменты, когда он знал, что я за ним наблюдаю. Скорее его выдавали мелочи. Порядочность, из-за которой вчера ночью он пытался меня остановить. То, как, вопреки дикой страсти, он обуздывал свою силу, чтобы не сделать мне больно. Или скрытая забота под всей злостью, когда он надел на меня свою печать. Да, Бел преследовал собственные цели и умел быть жестоким и свирепым, но к этому времени я не сомневалась, что он вел себя так не без причины или ради злобного удовольствия. Нет, он всего лишь хотел вернуть свой дом. Не мне упрекать его в том, что при этом он ставил судьбы других на второй план. В каком-то смысле я делала то же самое, сознательно лишая его шансов получить Мальту. Ведь кто знает, возвратится ли остров к нему, когда я уничтожу Януса?

Все так, как есть.

Он не получит мою душу. Никогда. И нужно радоваться, что я уберусь подальше отсюда к тому моменту, когда он это поймет.

Однако я не радовалась. Мне было плохо. Чувство справедливости беспрестанно раздирало мои мысли. С каких пор я стала человеком, который безропотно покорялся судьбе? С каких пор выбирала более легкий путь за счет тех, кто хорошо ко мне относился?

Вопрос лишь в том, не ошибалась ли я, не являлись ли эти колебания именно тем, чего добивался Бел?

Глубоко вздохнув, я приняла решение. Между тем прошло достаточно времени. Если Бел собирался покинуть свои покои, то уже ушел. В этом случае я достану Колдовской ларец и передам его Танатосу. А если Бел еще там, то поговорю с ним и выясню, заслужил ли он того, чтобы посвятить его в мой план.

Я решительно оттолкнулась от стены и направилась обратно. Никто не встретился мне по пути, никто не остановил. Я переступила порог комнаты, закрыла за собой дверь и тут же ощутила, как меня захлестнула волна разочарования. Бела нет.

Значит, решено. Или нет? На всякий случай я проверила купальню. Ничего. И тогда мне стало ясно, как сильно крошечная часть меня надеялась его застать.

Да будет так. Ждать я не могла и не хотела. Ответственность, давившая мне на плечи, была слишком высока. Сейчас я отнесу медную шкатулку с флаконом Танатосу. Но очень может быть, когда моя задача будет выполнена, еще раз подумаю, не стоит ли вернуться. Может быть…

Я пошла в сад и опустилась на колени перед кустом с булыжником, под которым спрятала Колдовской ларец. Положила рядом с собой кожаный мешочек, и вдруг чья-то рука зажала мне рот. Мои крики приглушались чем-то мягким и влажным. Резкий запах. Пропитанное вином дыхание. Пот. Доспехи, прижатые к моей спине. Грубые руки. Мои мышцы больше меня не слушались. Свет уносился прочь, уступая место тьме. Я потеряла сознание.



Когда я снова очнулась, то почувствовала тугие кожаные ремни у себя на запястьях и щиколотках. Большие квадраты света ослепляли… светлое помещение… я различила запах крови, старой и новой… и дыма. Стул подо мной… плеск воды… расплывчатые ладони, которые оттирали мне руки.

Зачем они это делали?

Светящиеся зеленым глаза. Негромкое бормотание. Морщинистое женское лицо приобрело очертания… Марцеллы. Старая рабыня была ведьмой? Мочалка пропиталась красной краской. Она смывала ее с моего тела. Это не краска. Кровь. Повсюду. Знаки на моей коже.

Как долго я пробыла без сознания? В голове стучало. Казалось бы, всего несколько мгновений, но раз кому-то хватило времени так тщательно меня разрисовать, то дыра в моей памяти должна быть все-таки больше, чем я думала. Гораздо больше. Тихо застонав, я старалась прогнать туман из своего разума. Чем лучше мне это удавалось, тем настойчивей становилась тупая боль, грозившая раздавить мой череп.

– Где я? – прошептала я, после того как наконец вспомнила, как разговаривать.

Рабыня не ответила. Она доделала свою работу и исчезла. Куда, я не знала.

Внезапно раздался скрип дерева по камню. Кто-то подвинул стул. Размытая фигура появилась в поле моего зрения и уселась передо мной. Несколько раз моргнув, я с облегчением обнаружила, что очертания постепенно прояснялись. Однако за облегчением очень быстро пришла чистая паника. Демоном, который сидел передо мной, оказался Янус. Его черный взгляд пронзал меня насквозь. Это не оценка, не интерес ко мне, моим реакциям или эмоциям. Нет, он просто смотрел на меня, как хищник на охоте, который не спускал глаз с жертвы, пока не выдастся идеальная возможность, чтобы напасть.

– Давай проясним для начала: я не прикоснулся к твоему сознанию, не причинил тебе физического вреда и не планировал его причинять. Я просто хочу немного с тобой поболтать. После этого можешь целой и невредимой вернуться к Белу.

От его слов бушующий во мне страх ничуть не уменьшился. Я инстинктивно задергалась в ремнях, однако это лишь усилило боль в теле настолько, что пришлось оставить сопротивление.

– Ты усыпил меня, похитил и связал, – злобно прохрипела я. – Очень похоже на физический вред.

В тот же миг давление на запястья и щиколотки пропало. Я сразу прижала руки к груди и потерла кисти.

– Прошу прощения, – сказал Янус и своей безжалостной улыбкой доказал, что ему неизвестен смысл этих слов. – Забота о тебе заставила меня так поступить. Без ремней и усыпляющего средства ты бы наверняка начала отбиваться и поранила себя. Не мог же я этого допустить. С тобой не должно случиться ничего плохого. Я даже специально дал четкие и ясные указания Тигеллину: чтобы с твоей головы ни волоска не упало.

Ложь. Каждая его фраза словно пронизана фальшью. Я его рабыня. Если бы он вызвал меня к себе, я обязана была подчиниться. Что-то тут не так. Я повернула голову, чтобы осмотреться вокруг, и застыла. Мой стул находился посередине жилого помещения, вдоль и поперек залитого кровью. Пол, стены, мебель – повсюду брызги крови. Даже на ослепительно-белой тоге Януса. И у него на руках. Как много крови. Свежей крови. Моей? За исключением громыхающей головной боли у меня ничего не болело. Во всяком случае, мне так казалось. Однако это еще ничего не значило. По моим жилам до сих пор тек дурман. Может, я просто не чувствовала, что истекаю кровью? С другой стороны, я бы, наверное, уже давно умерла, если бы вся эта кровь оказалась моей. Но если она не моя, тогда чья?

От лужи крови тянулся след. Полоса, как будто что-то волокли. Заканчивалась она, судя по всему, где-то наискосок от стула, на котором я сидела, у меня за спиной. Все во мне противилось порыву оглянуться, но мне просто необходимо знать. Отважившись бросить туда взгляд, я замерла. Там, в углу, лежало мертвое женское тело. У меня бешено заколотилось сердце. В желудке все перевернулось. Я ее знала. Это та добрая рабыня, которая в первый день пыталась сделать так, чтобы я меньше боялась. Теперь ее глаза, холодные и пустые, взирали на меня. На лице запечатлелся ужас в момент смерти, а на горле зияла рваная рана, как будто зверь разодрал его когтями. Я быстро отвернулась, но это не помогло. Открывшаяся картина уже засела у меня в голове. Мне нужно убраться отсюда!

«Не теряй голову, – успокаивала я себя. – Просто дыши».

Легко сказать, когда монстр, ответственный за это кровавое месиво, сидел напротив тебя. Янус все еще наблюдал за мной, но теперь в его глазах блестело что-то фанатичное. Демона радовал вид его работы. Несомненно, он убил юную рабыню не только ради крови: это доставило ему удовольствие.

Просто продолжай дышать! Если мне немножко повезет, то со мной ничего не случится. Знай Янус о флаконе, он определенно не вел бы себя так… сдержанно со мной. Нет, происходящее, чем бы оно ни было, имело другие причины.

– От чего же, – с трудом процедила я, – я бы тогда отбивалась?

Оскал Януса превратил его лицо в суровую гримасу.

– Назовем это нематериальным вмешательством. Чтобы удостовериться, что ты не пообещаешь свою душу Белиалу.

Чтобы что?!

– Я никому не отдам свою душу.

– И я тебе даже верю, – почти дружелюбно заявил он и встал. Инстинктивно я вжалась в стул. – Но, к сожалению, не могу полагаться только на это, Аврора.

Не обращая внимания на кровь на полу, он шагал ко мне. А я цеплялась за мысль, что клятва помешает ему и мне тоже разорвать горло. Ничего другого мне не оставалось. Я оцепенела от страха, когда он оперся на подлокотники и нагнулся ко мне.

– Увы, Белиал явно продвигается весьма успешно. – Дотронувшись до моей шеи, он приподнял печать Бела. Аккуратно повертел между пальцами. – Даже не пытайся этого отрицать. Я чувствую на тебе его запах. В каждой поре.