Белая весна

* * *


Дед Савва помахал платочком вслед Алексееву, да и подхватил под руку пошатнувшуюся Маргариту.

– Домой пойдемте, тора? Не застудиться бы вам…

– Пойдем, дедушка Савелий, – согласилась Марго.

Старика она любила. И слушалась. Как-никак дедушка еще ее отца воспитывал, для самой Маргоши из кожи вон лез, другого для себя не мыслил, только помогать и ей, и матери, и брату…

И справлялся.

Их вывезли в Ас-Дархан, в комфорте, уюте, обеспечили, Маргошу даже удачно пристроили замуж, а если придется бежать, у деда наверняка и на этот случай все подготовлено.

Маргоша расслабилась и оперлась на руку старика. Коснулась поцелуем его щеки.

– Спасибо тебе, дедушка.

Старик ничего не ответил. Но по его щеке сползла почти незаметная слезинка.

Он понимал, что с Алексеевым поступили не слишком хорошо. И ребенок у Маргоши, может, и не от него. Даже скорее всего.

И свадьба эта…

Не любит он Маргариту и не полюбит никогда. И если б его семья не погибла, они бы никогда не поженились, это уж Алексеев с тоски, с горя…

С другой стороны, не до чести. Выжить бы… уж он постарается. И сам выползет, и родных людей вытащит… а кому там плохо будет – разве деда Савелия волновало?

Да никогда!

Он ведь не убивает, не крадет, не шантажирует, не…

Он просто чуть-чуть помог. А решения все принимали сами. Вот после войны и будем посмотреть, как кости лягут. А пока…

– Повитуху бы нам сыскать хорошую, тора.

– Поищи, дедушка. Скоро уж…

– Обязательно поищу.

Вот это – важно. А с остальным можно и потом разобраться. Постепенно… и, кстати, повитуху надо надежную. Хорошо бы, чтобы ребенка записать чуть позже родившимся. На недельку, на две… мало ли что?

Чтобы уж точно сомнений в отцовстве ни у кого не было…





Русина, Звенигород


– Вернулся?

Вместо ответа Ураган протянул Тигру руку. Мужчины буквально на миг замерли, вгляделись друг в друга.

– Смотрю, жизнь тебя не балует, – сделал резонный вывод Ураган.

– В отличие от тебя. – Тигр решил не оставаться в долгу. – Посвежел, похорошел… не иначе – влюбился?

Впервые жом Тигр стал свидетелем потрясающего явления. Жом Ураган покраснел.

Медленно, вдохновенно, начиная с ушей…

– Серьезно? – изумился наглый кошачий. – На свадьбу-то пригласишь?

Жом Ураган почти вежливо ответил, что это не тигриное дело. Вообще.

Номер не прошел. Тигр, как и все кошачьи, был свято уверен в своем праве лезть лапами в любые тайны. Особенно в личные и неприкосновенные.


– И кто она? Из наших? Я ее знаю?

– Не. Твое. Дело.

– Значит, не знаю. Ладно, делись. Обещаю никому не рассказывать…

Ураган помолчал пару минут. Но…

В том-то и дело, что война. И случись что, Ида будет его ждать. Он точно знал, что будет.

А его… его уже не будет. И даже некому будет весточку ей подать…

Ураган вспомнил, как они прощались.

– Я буду ждать. Костя, вернись ко мне.

– Обещаю.

– Я каждый вечер буду зажигать свечу на окне. Ждать и молиться. Только вернись…

…когда рыцарь Освобождения уезжал, он не оборачивался. Но дорога помогла ему. Она делала крюк, и Ураган мог бросить взгляд на дом, где жила самая удивительная девушка мира.

В мансардном окне горела свеча.

– Ее зовут Зинаида. Зинаида Петровна Воронова.

Вот не среагировал бы Тигр в другое время на это имя. Нет, не среагировал бы.

Но сейчас…

– Зинаида Петровна?

– Да…

Ураган даже растерялся, когда его невежливо взяли за руку и потащили… куда?

Оказывается – в спальню? И зачем?

За… портретом?

Императорская семья, все семеро, стоят, император впереди, чуть позади и справа Аделина Шеллес-Альденская, потом девушки…

– Творец!

А что еще оставалось сказать несчастному Константину? Если в одной из девушек он узнал…

Ида?!

Смотрел он, правда, на Александру, но это объяснимо. Анна и Лидия были копиями отца. Остальные три сестры походили на мать как две капли воды. Александра-Эсси на момент создания портрета как раз была в возрасте Иды. И семейное сходство было потрясающее.

Разве что волосы темные. Но кого это могло обмануть?

– Я смотрю, тебя можно поздравить? – Иронии в голосе Тигра хватало с избытком.

Ураган медленно положил руку на пистолет. Кажется, у него нет другого выбора? Только убить?

Если Тигр останется в живых, он сдаст Иду Пламенному, а этого никак нельзя допустить. Нет, никак…

– А моя – вот эта.

Пальцы Тигра вдруг погладили портрет в том месте, где была нарисована щека старшей из дочерей.

– ЧТО?! – едва выговорил шокированный жом Ураган.

– Подозреваю, у тебя есть свой кусочек головоломки. Яна упоминала, что у нее есть сестра.

– Яна?

– Да, так получилось, что мы знакомы. Но твоя подруга не стала скрывать фамилию и отчество. А моя предпочла остаться инкогнито. И даже не попрощалась. Найду паршивку – выпорю.

Тигр говорил легко, даже с иронией, но сквозило под ней и что-то более темное, глубокое… словно под гладью безбрежного синего моря – громадный кракен. Не акула, которая заранее оповещает о своем прибытии, нет.

Нечто такое, что не заметишь, пока тебя не схватят.

– Я даже не подозревал…