Белая весна

Митя не просто так по Звенигороду шатался. Он знал и про несколько поясов обороны, и про тайные ходы из дворца, и про…

Знал он про многое. А Тигр сдавал – все. И известное Мите, и неизвестное. Лист был убористо исписан мелким почерком с двух сторон, и это был смертный приговор.

Даже если бы кто-то его увидел.

– С тебя шкуру сдерут.

– Знаю.

– Что ты хочешь… Валежный?

– Да. Ты сможешь доставить ему мое письмо?

– Да. А ответ?

Тигр пожал плечами:

– Ответ он даст лично. Когда придет в Звенигород.

Митя аж заикаться начал от этой невероятной наглости.

– Т-ты…

– Не стоит тратить слова и время. Ты согласен?

Митя кивнул.

Глупо было бы не соглашаться.

– Ты как раз успеешь добраться до Валежного. Я дам тебе сопровождение. А обратно уже и не потребуется. Валежный сейчас в Беркуте, и, по моим сведениям, он там задержится. Успеешь.

Митя кивнул:

– Да, успею.

– На всякий случай… если тебе что-то понадобится передать через Хомяка, пусть ему отдадут этот перстень. – Тигр снял с пальца простое железное кольцо.

Когда-то они с братом сделали два таких – из звена их оков. Расплавили цепи, смешали кровь, добавили железо…

Кольцо брата ушло с ним в землю.

Кольцо самого Тигра сейчас отправится вместе с Митей. К Валежному.

– И пароль. Яна.

– Яна?

– Да.

Можно украсть вещь. Но украсть знания? Надо знать, о чем спрашивать. Тигр рисковал, но другого выхода у него не было.





* * *


Отправив Ромашкина из Звенигорода, Тигр позволил себе минуту слабости.

А именно взял бутылку дубовика и напился в одиночестве. Смотрел в огонь камина, наливал в рюмку дубовик и пил. И когда он глядел на огонь через дорогое спиртное, виделись ему не языки пламени.

А теплые карие глаза с золотыми искрами.

Чистые, родные, любимые…

Да, именно такие…

Что ты сделала со мной, Яна? Как получилось, что я предаю своих, и не из страха за свою шкуру? Я ведь не себя спасаю!

Мне нестерпима мысль о том, что ты попадешь в руки Пламенного. Она мучает меня, разъедает разум, словно кислотой… я не хочу!

Я хочу увидеть тебя…


Я знаю, я для тебя никто, лишь приключение по дороге, но… но что со мной происходит?

Тигр не смог бы это сформулировать четко. А тем не менее…

Единственная настолько необычная женщина. Единственная, которая его бросила, единственная, кто обвел его вокруг пальца, кто заставил себя уважать, думать о себе…

Единственная, кто сломал все стереотипы!

Невероятная. Умная, яркая, броская…

Просто – единственная.





Россия, Анна


– Ванечка, ты чего?!

Подруга (однодневка, но вполне приятная на ощупь) потеребила Ваню за рукав. Но парень так уставился на происходящее на улице, что даже не заметил ее усилий. Тряхнул рукой, словно муху сбрасывал, и вякнул что-то неразборчивое:

– А… да…

Иван Игоревич не отрываясь смотрел на мужчину, который помогал женщине выйти из машины.

Да, это были Борис и Анна.

Ваня как раз к Борису и приехал. Поговорить насчет Лизы.

Ну, честно-то говоря, Лиза ему была нужна здесь, в городе. Самому Ване. С сестрой у них было взаимопонимание настолько, насколько это возможно.

Ваня прикрывал Лизины похождения, Лиза – Ванины. Они делились друг с другом деньгами, понимая, что сегодня отец благоволит одному, а завтра второму, они неплохо понимали друг друга, и это неудивительно. Цель-то у них была одна и та же.

Прожить долго, приятно и со всеми возможными удовольствиями. Это ж понятно!

В удовольствия входили секс, алкоголь, а у Вани с некоторых пор еще и наркотики. Лизе пока хватало натуральных ощущений, иногда приправленных травкой или дорожкой, а вот Ваня уже предпочитал что потяжелее. Кокаин ему казался слишком слабым.

Но он – не наркоман!

Он просто для удовольствия, а сам может соскочить в любой момент! Просто пока не хочет… ну, может, через полгодика или годик…

Отец деньги для чего зарабатывает? Правильно, чтобы дети их тратили! Вот они и тратили…

Были и минусы. Выйти замуж – жениться им рано или поздно пришлось бы. Лизе, понятно, раньше. Но у девушек меньше времени в запасе, чем у мужчин. Им надо быстрее жизнь устраивать.

Борис Савойский устраивал и Ивана, и Лизу.

В меру лопушастый, чтобы не замечать некоторых шалостей супруги, достаточно щедрый и очень, очень занятый на работе.

Что еще надо? Ивану ничего, а вот Лизе… темперамент у девушки был неуемный, и секс ей требовался.

Много, часто, изобретательно. И в разных, скажем так, сочетаниях. Борис ее попросту не удовлетворял. Хотя Лизу и рота солдат не удовлетворила бы. Разве что на денек-другой.

Если бы это вовремя заметили и отволокли девушку на консультацию к сексопатологу, все еще можно было бы исправить. Не заметили.

И Лиза постепенно срывалась «с нарезки».

А сейчас… сейчас отец отправил ее в пансионат в Англии. Или, простыми словами, в тюрьму.

Да, есть там и такие заведения.

Будешь жить, соблюдать режим, а за ограду не выйдешь. Если тот, кто платит, не позволит.

Положа руку на сердце, Лизе это было даже полезно. Медики в таких заведениях зря хлеб не едят, и с ее проблемой тоже справятся. Но Ване-то это объяснить было невозможно!

С его точки зрения, все выглядело намного проще.

Не больная от безнаказанности и вседозволенности девица, которой наконец-то выписали необходимое, хоть и горькое лекарство.

А любимая сестренка, которую заперли в тюрьме.

Из-за Бориса.