Белая весна

* * *


Анна открыла глаза, когда за окном уже стемнело. Чувствовала она себя не слишком хорошо… после беседы с матушкой она предпочла залезть в берлогу и отлежаться.

Она обожала и Гошку, и Киру, ей было тепло и уютно в большом доме, а сейчас… Боря…

Но обдумать все хотелось в тишине и покое. Хотя о своем решении она и так уже примерно знала.

Полгода?

Это будут ЕЕ полгода! Хотя это так мало… но и за это спасибо тебе, Хелла!

Скорее ей требовалось время, чтобы принять решение, которое шло вразрез с тем, чему ее учили, с жизненными установками. Получалось так, что все правильно.

Но… так ведь нельзя, мама говорила.

Но мама и другое говорила, доведя их всех до могилы.

Так что Анна лежала, смотрела в потолок, а потом и попросту уснула. Измученный мозг принял решение без совета с хозяйкой и отключил и себя, и остальное тело. Пусть полежит, отдышится, а там уж и снова в бой.

Да, сейчас она встанет, вызовет такси…

Или не надо?

Анна подумала и набрала номер Романа. Тот отозвался почти сразу же:

– Да, мы еще в городе. Да, шеф в офисе.

– Отлично, я сейчас тоже подойду, – решила Анна. И принялась одеваться. Обойдется она без такси, пройдется, воздухом подышит. Так лучше будет.

Накинуть куртку и замотать шарф много времени не заняло. Анна вышла во двор, прошла к калитке, никого не встретив, и быстро зашагала по переулку.

Нет, не любила она эти места. Сюда даже окна домов не выходят, этакие кишки города получаются. Слепые и вонючие…

И их содержимое…

– Какие люди!

Анна едва не застонала. Нет, ну почему так?! Вот почему, почему судьба решила послать ей навстречу Рината Мамедова? Да еще, судя по фамильному сходству, с братом?

– Добрый вечер, любезнейший, – решила не обострять Анна. И хотела пройти мимо, но ее грубо дернули за руку.

– Сейчас ты не такая гордая, да?!

Анна резко вывернула запястье, пытаясь избавиться от гадких пальцев. Не получилось. Не всегда срабатывает, увы…

– По помойкам ходить не собираешься, говоришь…

– А давай ее сейчас…

Что предложил с ней сделать младший Мамедов, Анна не поняла. Но дожидаться не стала.

Словно что-то в голове щелкнуло. Сейчас эти двое ее изобьют, скорее всего, изнасилуют… она не Яна, отбиться не получится.

Потом Боря… он будет им мстить, ее жалеть, и все, что между ними есть, сейчас втопчут в грязь гадкие гиены. И ничего уже не вернешь.

Анна даже не формулировала это именно так. Просто подсознательно поняла, что нельзя ни допускать худшего, ни ждать, до чего дойдут пьяные от силы и безнаказанности подонки. И шагнула вперед.

Ринатик так удивился, что едва девушку не выпустил. Не успел. Анна приникла к нему так интимно, что вот сейчас поцелует.

– Умри, во имя Хеллы.

Едва слышный шепот на ухо. Даже второй брат, имени которого Анна так и не узнала, ничего не понял. Вообще ничего…

Просто Ринат начал оседать навзничь. И судя по лицу – бледному, с закатившимися глазами, все, жизнь ушла. Осталось тело.

– А… э…

Вот лицемерить Анна отлично могла.

– Врача! Скорее, ему плохо!!!


– А…

– ЖИВО!!!

Больше приказывать не понадобилось. Юноша помчался звать на помощь, с воплями и криками.

Анна не боялась. Она к нему никаким оружием не прикасалась, Ринат сам умер. Она отошла на пару шагов от тела и ждала.

Ждала, пока не примчится помощь. А потом спокойно ушла. Пусть сами разбираются.

Дошла до проспекта, поймала такси, доехала до офиса.

Джип Бориса все еще стоял рядом, и Роман копался в багажнике, выискивая что-то важное.

– Анечка! Пройдешь – или подождешь тут? Он сейчас уже выходит, звонил…

Анна улыбнулась ему:

– Подожду.

Сейчас она убила человека. И что?

Она не чувствовала никакой вины. Этот человек хотел причинить ей вред, если бы она не убила, может, ее бы сейчас и в живых не было.

Она убила. Постояла рядом с трупом, а потом переступила его (уже в переносном смысле) и пошла дальше. И будет жить! И радоваться жизни!

Полгода?

Что ж!

Никто не отберет у нее эти несколько месяцев! Матушка Афанасия права до абсолюта. И когда Боря вышел из здания, Анна встретила его сияющей улыбкой.

– Что-то хорошее случилось? – уточнил Боря, садясь в джип и притягивая девушку к себе поближе. Понятно, при свидетелях себе ничего лишнего не позволишь, но и пообниматься приятно!

– Случилось, – безмятежно улыбнулась Анна. – Я поняла, что я счастлива. Спасибо тебе.

Боря посмотрел в теплые, сияющие глаза Анны.

– Это тебе спасибо.

И прежде, чем она что-то сказала, закрыл девушке рот поцелуем.

Ничего. Роман смотреть не будет. Он деликатный.





Русина, Звенигород


В трактир Хомяка Митя пришел не сразу.

На четвертый день.

Успел погулять по Звенигороду, проверить знакомых, явки, хазы, малины… Такие вещи ему знать надо.

Наладил Митя и пути отхода, послушал сплетни. М-да…

Народ был очень недоволен. И освобожденцами, и освобождением… все чаще звучало, что этим сволочам провалиться бы куда поглубже! Вот при императоре куда как лучше было!

А эти…

Ни хлеба, ни мяса, зато сколько гонору!

Храмы им чем-то помешали! Вон, Пламенный на колокольню полез… зачем?! Она без тебя тысячу лет стояла и с тобой еще две простоит! Тигр этот…

Вообще кошмар, а не человек!

На улицу ночью не выйти!

Весь Звенигород наводнил своими патрулями! Раньше как хорошо было! Пойдешь, погуляешь, людей интересных повстречаешь в темном переулке, поделиться монеткой-другой уговоришь…

Сейчас?