Баллада о Лорелее
Часть 23 из 131 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Кэт улыбнулась одними уголками губ.
— Нет, не я. Скорее всего, Рон.
— Кто это? Еще один метаморф?
— Мой муж. А что касается остального… Да, он такой же, как я. Только выбрал подобную участь совершенно добровольно. Как говорится, в беде и в радости… муж и жена — одна сатана…
Упоминание о муже почему-то совсем не обрадовало Джошуа. Та часть рассказа Миллса, в которой говорилось о муже Кэт, почему-то напрочь выветрилась из его памяти. Настроение оказалось испорчено.
Кэт, конечно, сразу же заметила произошедшую с ним перемену и догадалась о ее причине, однако, видимо, решила не подавать вида и как ни в чем не бывало продолжила рассказ.
— В балладе о Тхаре много всего интересного, а подтверждение тому обнаружилось только сейчас, в разгар Сезона Огненных стрел. Помнишь, «…падет небесный огонь…»? Как раз по сезону.
— Тебе известно, что это за стрелы? — спросил Джошуа. — Никогда ничего подобного не видел.
Он вспомнил совершенно безнадежные попытки добиться от Миллса вразумительного ответа. Куда там, уж слишком Элисон был тогда напуган разгулом электрической стихии. Не без оснований, кстати говоря. Зато теперь рядом сидит всезнающая Кэт, к тому же не испуганная ни в малейшей степени. Так, может, удастся, наконец, узнать хоть что-нибудь от нее?
— Известно, — ответила она. — Что ж, попробую объяснить. Представь себе новую орбиту Лорелеи, хотя бы в общих чертах. Представил? Прекрасно. Так вот, именно сейчас планета находится практически между двумя Лорами. Такая ситуация уже имела место несколько месяцев назад, и тогда наступил Сезон Черных трав, который для Лорелеи в целом прошел в достаточной степени безболезненно. Можно даже сказать незаметно, за исключением жуткой жары и почерневшей растительности. Теперь же совсем иное дело. А причина отличий состоит в том, что на этот раз Лорелея зашла со стороны аккреционного потока.
Кэт перевела дух и покосилась на собеседника. Теперь никаких сомнений не было — Джошуа слушал очень внимательно. Тогда она продолжила:
— Верхние слои атмосферы Лорелеи буквально купаются в потоке плазмы, перетекающем с одной звезды на другую, хотя, конечно же, расстояние между потоком и планетой остается весьма значительным. В противном случае газовая оболочка неминуемо оказалась бы сдута напрочь, и мы с тобой сейчас не имели бы удовольствия наслаждаться столь приятной беседой. Подобная ситуация, естественно, не могла не отразиться на общем геофизическом состоянии дел на планете. Ионосфера Лорелеи из-за непрерывной накачки заряженными частицами накопила совершенно чудовищный электрический потенциал, в результате чего периодически происходит пробой между верхними слоями атмосферы и поверхностью. Как тебе такое объяснение огненных стрел, бьющих посреди ясного неба?
— Пробой ионосферы… — задумчиво произнес Джошуа. — Возможно, хотя еще недавно я и представить не смог бы ничего подобного. Буйная у тебя фантазия, однако, хотя и чрезвычайно похожая на правду…
— Вовсе не фантазия, — обиделась Кэт. — Именно так и обстоят дела. Скажешь тоже… По крайней мере гипотеза, но уж точно не фантазия.
— Как можно быть настолько категоричной? Ты же не астроном, — парировал Джошуа. — Если верить Миллсу, то художник, гуманитарий, а уж никак не технарь. Вот и спрашивается, откуда столь уверенные рассуждения об орбитах, аккреционных потоках и ионосферах?
— А Миллс не забыл сообщить, — язвительно сказала Кэт, — что Рон — бывший пилот? Не вертолета, не глайдера и даже не экскурсионного автобуса. Звездолета. А как говорится, с кем поведешься…
— Вероятно, забыл, — смутился Джошуа. — Поэтому не извиняюсь. Сама посуди, как можно доверять рассуждениям художника на столь далекие от его ремесла материи?
— Ладно, проехали, — Кэт примиряющим жестом коснулась его плеча. — Тогда слушай дальше, сейчас начнется самое интересное.
Если не станешь убирать руку, подумал Джошуа, я готов слушать вечно.
— Напряженность электрического поля в результате накачки ионосферы возросла совершенно немыслимым образом, многократно превысив фоновые значения. А это в свою очередь не могло не отразиться на состоянии биосферы Лорелеи. Вот, скажем, ты или я… или любой землянин. Мы даже ничего не почувствовали, потому что природа не предусмотрела в организме человека никаких органов, реагирующих на изменение электромагнитной обстановки на планете. Разве что тяжесть в голове или боль, да и то лишь у метеозависимых. Другое дело фауна Лорелеи. С увеличением напряженности поля некоторые из животных, совершенно безобидных и безопасных в обычном состоянии, стали чрезвычайно агрессивными, другие наоборот, впали в спячку. В одинаковой степени это касается и лорнов. В мощном электрическом поле они почти полностью теряют пространственную ориентацию и впадают в состояние, близкое к трансу. А следовательно, становятся уязвимыми, практически беззащитными. И тут на сцене появляются метаморфы — защитники, проводники, слуги…
— Постой, — пробормотал Джошуа. — При чем здесь метаморфы? Ничего не понимаю…
— Сейчас, — сказала Кэт. — Немного терпения. Снова напомню тебе «Песнь о Тхаре», тот момент, когда лорны впервые воочию встречаются с посланниками Великого Итсу… Помнишь? «…И облик их во всем подобен был облику молодого Тхара.»
— Что же это, по-твоему, означает?
— Только то, что пришельцы из космоса были метаморфами. Или же обладали соответствующими технологиями, что, впрочем, убедительно подтверждается дальнейшим повествованием. Именно «посланники Великого Итсу» становятся первыми проводниками и защитниками впавших в прострацию лорнов. А также слугами, обеспечивающими их безопасность в последовавший за Сезоном Огненных стрел период «невиданной стужи», когда укрывшиеся в глубоких пещерах лорны вошли в состояние, близкое к анабиозу.
— И где же теперь эти пришельцы?
— «Посланники Великого Итсу» покинули Лорелею, когда ее орбита вновь стабилизировалась и началось возрождение биосферы. Очнувшимся аборигенам их помощь была уже ни к чему. Однако, прежде чем покинуть планету, пришельцы оставили прощальный подарок — растение, способное превратить обычный организм в метаморфа, не подверженного губительному влиянию мощных электромагнитных полей. Тот самый источник торна и сока в золотистых плодах, целебные свойства которого ты уже испытал на себе.
Кэт вдруг замолчала, убрала руку с плеча Джошуа и неожиданно улыбнулась. Вероятно, каким-то приятным воспоминаниям.
— Один мой хороший друг, — сказала она, — назвал его Arbor fern riverine — папоротник древовидный приречный. Хотя истину в этом названии отражает лишь слово «древовидный». Естественно, никакой это не папоротник, и уж точно не приречный, поскольку произрастает практически по всей Долине Тысячи радуг. Единственная гарантия того, что с наступлением нового Сезона Больших перемен лорны не останутся беспомощными.
— Так значит, все аборигены теперь являются метаморфами? — осведомился Джошуа. — Хороша новость…
— К сожалению, нет, — ответила Кэт. Улыбка ее снова погасла. — Возможно, «посланники Великого Итсу» не учли особенностей биохимии лорнов, а может быть, так и было задумано изначально, однако так называемый «папоротник» для обычных аборигенов весьма ядовит. Что, несомненно, является мощным ограничительным фактором на количество метаморфов. Лишь немногие лорны способны преодолеть губительное воздействие яда и стать для своего народа полноценными защитниками и проводниками. В отличие от тех же землян. По этой причине каждый метаморф у нас буквально на счету. И именно поэтому я так настойчиво прошу тебя передумать. Скажи, что может быть благороднее цели помочь выживанию целой расы?
Джошуа глубоко задумался.
Конечно, миссия благородная, тут и спорить не о чем. Но распрощаться ради этого со своим человеческим «я»… Не уверен.
— Скажи, — обратился он к Кэт. — А почему ту же задачу не может выполнять самый обычный, рядовой человек? Разве при этом обязательно нужно превращаться в чудовище? Извини, ради бога…
— Ничего, — ответила Кэт. — Я уже почти привыкла к тому, что ты считаешь меня монстром… А ответ на твой вопрос довольно прост — физическая сила и продолжительность жизни, а также то, что со времен исхода «посланников» все свои проблемы лорны привыкли решать самостоятельно. Период «невиданной стужи», судя по всему, длится не меньше нескольких столетий. И все это время спящие лорны требуют самого пристального внимания, иначе погибнуть могут многие и многие. А метаморфы, в отличие от лорнов и людей практически бессмертны.
— Вот как… — произнес Джошуа. — Бессмертие, значит… Выглядит довольно заманчиво, не скрою. Дополнительный, так сказать, бонус…
— Не передумал?
Кэт поглядывала на него немного лукавым взглядом. Мол, что же ты, неужели даже бессмертие не соблазнит?
Джошуа покачал головой.
— Нет. Ты мне столько всего наговорила… пойми, это нужно как-то переварить. Сейчас я просто раздавлен обилием поразительных фактов и гипотез. Можно с уверенностью констатировать, что все мои прежние представления полетели к чертям, а новые пока не успели сформироваться. Нужно какое-то время…
— Что ж, переваривай, время у тебя пока еще есть. Но не слишком долго.
Кэт решительно встала на ноги и со вкусом потянулась, разминая затекшие мышцы. Джошуа, глядя на нее, гулко сглотнул.
— Я отдохнула, — бодро объявила она и развернулась к нему. — Можно продолжать путь, тем более что остался всего лишь один переход. Ты как, готов?
Джошуа тоже поднялся, стряхивая с одежды налипшие травинки.
— Готов, — сказал он.
*
Поляна ничем не отличалась от предыдущей. Та же густая трава по пояс и те же высоченные деревья по периметру, чьи огромные черные листья по-прежнему обеспечивали надежную многоярусную защиту от убийственных солнечных лучей.
Демон бережно опустил Джошуа на землю, и тут же отодвинулся чуть в сторону якобы для того, чтобы не смущать обычного смертного своим присутствием.
Неужели ты еще не поняла, подумал Джошуа, что давно уже не способна испугать меня ни одним из своих обличий.
Его тело еще помнило нежные прикосновения ее рук. Пусть черных, с длинными острыми когтями и вздувшимися буграми могучих мышц, но все-таки рук. Назвать их лапами у него теперь не повернулся бы язык.
Джошуа прошелся по поляне взад-вперед, наслаждаясь вновь обретенной свободой. Он прекрасно знал, что в это самое мгновение за его спиной происходит совершенно фантастическое действо: превращение крылатой бестии, словно вышедшей из самых мрачных его сновидений, обратно в прелестную девушку. Однако, отвернулся он вовсе не потому, что испытывал к этому процессу какую-то особенную неприязнь. Вовсе нет. Теперь его совсем не пугали происходившие с телом Кэт немыслимые метаморфозы, казавшиеся еще недавно попросту невозможными, он мог взирать на них без ощущения внутреннего протеста или брезгливости. Просто не хотелось доставлять прекрасной молодой девушке определенные моральные неудобства в тот самый момент, когда она окажется абсолютно голой посреди лесной поляны. Хотя он и испытывал сомнения в том, что подобные мелочи способны хоть как-то ее смутить. Скорее уж его.
Путешествие через джунгли воистину захватывало дух. Впервые за все время, проведенное в обществе Кэт, Джошуа предпринял его, находясь в полном сознании. Только теперь он убедился со всей несомненностью в одной очевидной истине: ни за что ему не удалось бы преодолеть этот путь в одиночку, даже пребывая в полном здравии.
Среди густых черных трав в великом множестве прятались приличных размеров валуны, высокие кочки и узловатые корни деревьев, споткнувшись о которые легко было вывихнуть и даже сломать ногу. А также глубокие ямы, выбраться из которых представлялось до крайности проблематичным, имей Джошуа неосторожность угодить в одну из них. Змеящиеся лианы мгновенно опутывали ноги и руки, не давая сделать и шагу и временами превращаясь в настоящую ловчую сеть. Совершенно неожиданно на пути возникали глубокие мрачные болота, кишащие крайне неприятной на вид живностью и пробуждающие в памяти совсем недавние еще более неприятные воспоминания.
Демон преодолевал препятствие за препятствием не то чтобы играючи, но и не особенно напрягаясь. По крайней мере, именно так Джошуа показалось. Кэт, бережно, но крепко удерживая драгоценную ношу в руках, то с немыслимой скоростью стлалась по земле, с легкостью перепрыгивая через торчащие корни и поваленные деревья, то неожиданно взмывала куда-то вверх прямо по толстым крепким стволам и густо увитым лианами ветвям, а однажды, когда путь преградила довольно широкая река, произошло и вовсе невозможное. По крайней мере то, что Джошуа считал абсолютно невозможным до того момента. Кэт, взобравшись на высокое дерево, внезапно оттолкнулась от прочной толстой ветви и полетела. С шелестом расправились огромные черные крылья, и демон, набирая скорость, стремительно понесся над скрытой клубами пара водной поверхностью. У Джошуа даже перехватило дыхание от неожиданности.
Вот это да! Что называется «не верь глазам своим». Как же она может здесь летать? Никаких мышечных усилий не хватит, чтобы удержать столь массивное существо в воздухе. По крайней мере так утверждают законы природы, а Джошуа почему-то привык им доверять. Но, тем не менее, факт остается фактом. Летим, действительно летим! А значит, одно из двух: либо законы природы врут, либо я чего-то не понимаю. Второе, конечно, более вероятно. Хм… И в самом деле, что мне известно о возможностях метаморфа?
Судя по всему, полет дался Кэт очень непросто, потому что, едва перебравшись на другой берег, она снова опустилась на землю и некоторое время отдыхала, застыв практически в полной неподвижности. А затем столь же стремительно, как и прежде, возобновила захватывающий дух марафонский забег с препятствиями, не останавливаясь больше ни на минуту до тех самых пор, пока они не очутились на этой поляне.
— Можешь оборачиваться, — раздался голос Кэт.
Поразительно, однако на ней уже было ставшее весьма привычным одеяние из пучков черной травы. Когда только успевает, подумал Джошуа. Он стоял и молча любовался каждой линией ее гибкого тела. Представить на месте этой хрупкой женщины рогатое и клыкастое существо с мощными когтистыми лапами и огромными кожистыми крыльями почему-то никак не удавалось.
— Что-то хочешь спросить? — осведомилась Кэт, подходя ближе.
Не иначе как его задумчиво-отрешенный взгляд сподвиг ее на подобные мысли. Ну конечно, ведь в наших отношениях прочно утвердилось нечто вроде игры в викторину типа «вопрос-ответ». Ты задаешь — я отвечаю. И наоборот.
— Нет… то есть да, — в замешательстве пробормотал Джошуа.
Что бы такое спросить? Ничего в голову не лезет, кроме ее сногсшибательных форм. Форма, формы… Ага… кажется, придумал.
— Скажи, — сказал он, — почему именно эта форма?
Кэт удивленно подняла брови.
— Нет, не так, — он собрался с мыслями и, тщательно обдумав вопрос, сформулировал по-другому. — Метаморфы способны превращаться исключительно в демонов или существуют какие-то иные варианты?
— А-а, вот ты о чем… — Кэт, вероятно, ожидала чего-то другого. В голосе ее послышалось разочарование. — Что ж… Вариантов много. Вернее будет сказать, что их бесконечно много. Каждый метаморф способен принимать форму любого существа или предмета, с которым он когда-либо так или иначе соприкоснулся.
— Тогда логично будет предположить, что реальные демоны где-то действительно существуют. Это правда?
— Никаких реальных демонов на Лорелее нет, это я знаю абсолютно точно. Форма демона для нас является базовой, основной, так сказать… Это первая форма, которую в состоянии освоить новоявленный метаморф сразу после инициации. Скажу сразу — причина мне неизвестна. Мы с Роном долго размышляли на эту тему, но ничего так и не придумали, кроме нескольких, весьма умозрительных гипотез. Одна из них, наиболее правдоподобная, заключается в том, что сок упомянутого папоротника содержит в себе некую программу, согласно которой и происходит первое превращение. Нам неизвестен истинный облик существ, подаривших лорнам столь замечательное растение, и вполне логичным является предположение, что именно так они и выглядят. Но, повторяю, это всего лишь гадание на кофейной гуще, практически ни на чем не основанное…
Кэт немного помолчала, а затем произнесла:
— Удивительно, но форма демона оказалась практически идеальной для существования в условиях джунглей. Надеюсь, в этом ты убедился на собственном опыте… Если именно так и было задумано, то нужно признать — гости из космоса потрудились на славу. Добавлю лишь, что с течением времени и при соответствующей практике любой метаморф приобретает возможность произвольного изменения своей формы… Я удовлетворила твое любопытство?
— Пожалуй, — задумчиво произнес Джошуа. — В какой-то степени.
Он вдруг ощутил огромную усталость. Хотелось закрыть глаза и забыть обо всем, что с ним приключилось. Равно как и то, о чем ему рассказала Кэт. Перегруженный информацией мозг настойчиво требовал отдыха.
— Давай сделаем небольшой привал, прежде чем отправимся дальше, — сказал Джошуа.
Он не хотел себе в этом признаться, но предстоящее расставание с Кэт начинало заметно его угнетать. Хотелось хотя бы ненадолго отсрочить неизбежное.
— Этого не требуется, — ответила Кэт. — До лагеря отсюда метров двести по прямой.
— Нет, не я. Скорее всего, Рон.
— Кто это? Еще один метаморф?
— Мой муж. А что касается остального… Да, он такой же, как я. Только выбрал подобную участь совершенно добровольно. Как говорится, в беде и в радости… муж и жена — одна сатана…
Упоминание о муже почему-то совсем не обрадовало Джошуа. Та часть рассказа Миллса, в которой говорилось о муже Кэт, почему-то напрочь выветрилась из его памяти. Настроение оказалось испорчено.
Кэт, конечно, сразу же заметила произошедшую с ним перемену и догадалась о ее причине, однако, видимо, решила не подавать вида и как ни в чем не бывало продолжила рассказ.
— В балладе о Тхаре много всего интересного, а подтверждение тому обнаружилось только сейчас, в разгар Сезона Огненных стрел. Помнишь, «…падет небесный огонь…»? Как раз по сезону.
— Тебе известно, что это за стрелы? — спросил Джошуа. — Никогда ничего подобного не видел.
Он вспомнил совершенно безнадежные попытки добиться от Миллса вразумительного ответа. Куда там, уж слишком Элисон был тогда напуган разгулом электрической стихии. Не без оснований, кстати говоря. Зато теперь рядом сидит всезнающая Кэт, к тому же не испуганная ни в малейшей степени. Так, может, удастся, наконец, узнать хоть что-нибудь от нее?
— Известно, — ответила она. — Что ж, попробую объяснить. Представь себе новую орбиту Лорелеи, хотя бы в общих чертах. Представил? Прекрасно. Так вот, именно сейчас планета находится практически между двумя Лорами. Такая ситуация уже имела место несколько месяцев назад, и тогда наступил Сезон Черных трав, который для Лорелеи в целом прошел в достаточной степени безболезненно. Можно даже сказать незаметно, за исключением жуткой жары и почерневшей растительности. Теперь же совсем иное дело. А причина отличий состоит в том, что на этот раз Лорелея зашла со стороны аккреционного потока.
Кэт перевела дух и покосилась на собеседника. Теперь никаких сомнений не было — Джошуа слушал очень внимательно. Тогда она продолжила:
— Верхние слои атмосферы Лорелеи буквально купаются в потоке плазмы, перетекающем с одной звезды на другую, хотя, конечно же, расстояние между потоком и планетой остается весьма значительным. В противном случае газовая оболочка неминуемо оказалась бы сдута напрочь, и мы с тобой сейчас не имели бы удовольствия наслаждаться столь приятной беседой. Подобная ситуация, естественно, не могла не отразиться на общем геофизическом состоянии дел на планете. Ионосфера Лорелеи из-за непрерывной накачки заряженными частицами накопила совершенно чудовищный электрический потенциал, в результате чего периодически происходит пробой между верхними слоями атмосферы и поверхностью. Как тебе такое объяснение огненных стрел, бьющих посреди ясного неба?
— Пробой ионосферы… — задумчиво произнес Джошуа. — Возможно, хотя еще недавно я и представить не смог бы ничего подобного. Буйная у тебя фантазия, однако, хотя и чрезвычайно похожая на правду…
— Вовсе не фантазия, — обиделась Кэт. — Именно так и обстоят дела. Скажешь тоже… По крайней мере гипотеза, но уж точно не фантазия.
— Как можно быть настолько категоричной? Ты же не астроном, — парировал Джошуа. — Если верить Миллсу, то художник, гуманитарий, а уж никак не технарь. Вот и спрашивается, откуда столь уверенные рассуждения об орбитах, аккреционных потоках и ионосферах?
— А Миллс не забыл сообщить, — язвительно сказала Кэт, — что Рон — бывший пилот? Не вертолета, не глайдера и даже не экскурсионного автобуса. Звездолета. А как говорится, с кем поведешься…
— Вероятно, забыл, — смутился Джошуа. — Поэтому не извиняюсь. Сама посуди, как можно доверять рассуждениям художника на столь далекие от его ремесла материи?
— Ладно, проехали, — Кэт примиряющим жестом коснулась его плеча. — Тогда слушай дальше, сейчас начнется самое интересное.
Если не станешь убирать руку, подумал Джошуа, я готов слушать вечно.
— Напряженность электрического поля в результате накачки ионосферы возросла совершенно немыслимым образом, многократно превысив фоновые значения. А это в свою очередь не могло не отразиться на состоянии биосферы Лорелеи. Вот, скажем, ты или я… или любой землянин. Мы даже ничего не почувствовали, потому что природа не предусмотрела в организме человека никаких органов, реагирующих на изменение электромагнитной обстановки на планете. Разве что тяжесть в голове или боль, да и то лишь у метеозависимых. Другое дело фауна Лорелеи. С увеличением напряженности поля некоторые из животных, совершенно безобидных и безопасных в обычном состоянии, стали чрезвычайно агрессивными, другие наоборот, впали в спячку. В одинаковой степени это касается и лорнов. В мощном электрическом поле они почти полностью теряют пространственную ориентацию и впадают в состояние, близкое к трансу. А следовательно, становятся уязвимыми, практически беззащитными. И тут на сцене появляются метаморфы — защитники, проводники, слуги…
— Постой, — пробормотал Джошуа. — При чем здесь метаморфы? Ничего не понимаю…
— Сейчас, — сказала Кэт. — Немного терпения. Снова напомню тебе «Песнь о Тхаре», тот момент, когда лорны впервые воочию встречаются с посланниками Великого Итсу… Помнишь? «…И облик их во всем подобен был облику молодого Тхара.»
— Что же это, по-твоему, означает?
— Только то, что пришельцы из космоса были метаморфами. Или же обладали соответствующими технологиями, что, впрочем, убедительно подтверждается дальнейшим повествованием. Именно «посланники Великого Итсу» становятся первыми проводниками и защитниками впавших в прострацию лорнов. А также слугами, обеспечивающими их безопасность в последовавший за Сезоном Огненных стрел период «невиданной стужи», когда укрывшиеся в глубоких пещерах лорны вошли в состояние, близкое к анабиозу.
— И где же теперь эти пришельцы?
— «Посланники Великого Итсу» покинули Лорелею, когда ее орбита вновь стабилизировалась и началось возрождение биосферы. Очнувшимся аборигенам их помощь была уже ни к чему. Однако, прежде чем покинуть планету, пришельцы оставили прощальный подарок — растение, способное превратить обычный организм в метаморфа, не подверженного губительному влиянию мощных электромагнитных полей. Тот самый источник торна и сока в золотистых плодах, целебные свойства которого ты уже испытал на себе.
Кэт вдруг замолчала, убрала руку с плеча Джошуа и неожиданно улыбнулась. Вероятно, каким-то приятным воспоминаниям.
— Один мой хороший друг, — сказала она, — назвал его Arbor fern riverine — папоротник древовидный приречный. Хотя истину в этом названии отражает лишь слово «древовидный». Естественно, никакой это не папоротник, и уж точно не приречный, поскольку произрастает практически по всей Долине Тысячи радуг. Единственная гарантия того, что с наступлением нового Сезона Больших перемен лорны не останутся беспомощными.
— Так значит, все аборигены теперь являются метаморфами? — осведомился Джошуа. — Хороша новость…
— К сожалению, нет, — ответила Кэт. Улыбка ее снова погасла. — Возможно, «посланники Великого Итсу» не учли особенностей биохимии лорнов, а может быть, так и было задумано изначально, однако так называемый «папоротник» для обычных аборигенов весьма ядовит. Что, несомненно, является мощным ограничительным фактором на количество метаморфов. Лишь немногие лорны способны преодолеть губительное воздействие яда и стать для своего народа полноценными защитниками и проводниками. В отличие от тех же землян. По этой причине каждый метаморф у нас буквально на счету. И именно поэтому я так настойчиво прошу тебя передумать. Скажи, что может быть благороднее цели помочь выживанию целой расы?
Джошуа глубоко задумался.
Конечно, миссия благородная, тут и спорить не о чем. Но распрощаться ради этого со своим человеческим «я»… Не уверен.
— Скажи, — обратился он к Кэт. — А почему ту же задачу не может выполнять самый обычный, рядовой человек? Разве при этом обязательно нужно превращаться в чудовище? Извини, ради бога…
— Ничего, — ответила Кэт. — Я уже почти привыкла к тому, что ты считаешь меня монстром… А ответ на твой вопрос довольно прост — физическая сила и продолжительность жизни, а также то, что со времен исхода «посланников» все свои проблемы лорны привыкли решать самостоятельно. Период «невиданной стужи», судя по всему, длится не меньше нескольких столетий. И все это время спящие лорны требуют самого пристального внимания, иначе погибнуть могут многие и многие. А метаморфы, в отличие от лорнов и людей практически бессмертны.
— Вот как… — произнес Джошуа. — Бессмертие, значит… Выглядит довольно заманчиво, не скрою. Дополнительный, так сказать, бонус…
— Не передумал?
Кэт поглядывала на него немного лукавым взглядом. Мол, что же ты, неужели даже бессмертие не соблазнит?
Джошуа покачал головой.
— Нет. Ты мне столько всего наговорила… пойми, это нужно как-то переварить. Сейчас я просто раздавлен обилием поразительных фактов и гипотез. Можно с уверенностью констатировать, что все мои прежние представления полетели к чертям, а новые пока не успели сформироваться. Нужно какое-то время…
— Что ж, переваривай, время у тебя пока еще есть. Но не слишком долго.
Кэт решительно встала на ноги и со вкусом потянулась, разминая затекшие мышцы. Джошуа, глядя на нее, гулко сглотнул.
— Я отдохнула, — бодро объявила она и развернулась к нему. — Можно продолжать путь, тем более что остался всего лишь один переход. Ты как, готов?
Джошуа тоже поднялся, стряхивая с одежды налипшие травинки.
— Готов, — сказал он.
*
Поляна ничем не отличалась от предыдущей. Та же густая трава по пояс и те же высоченные деревья по периметру, чьи огромные черные листья по-прежнему обеспечивали надежную многоярусную защиту от убийственных солнечных лучей.
Демон бережно опустил Джошуа на землю, и тут же отодвинулся чуть в сторону якобы для того, чтобы не смущать обычного смертного своим присутствием.
Неужели ты еще не поняла, подумал Джошуа, что давно уже не способна испугать меня ни одним из своих обличий.
Его тело еще помнило нежные прикосновения ее рук. Пусть черных, с длинными острыми когтями и вздувшимися буграми могучих мышц, но все-таки рук. Назвать их лапами у него теперь не повернулся бы язык.
Джошуа прошелся по поляне взад-вперед, наслаждаясь вновь обретенной свободой. Он прекрасно знал, что в это самое мгновение за его спиной происходит совершенно фантастическое действо: превращение крылатой бестии, словно вышедшей из самых мрачных его сновидений, обратно в прелестную девушку. Однако, отвернулся он вовсе не потому, что испытывал к этому процессу какую-то особенную неприязнь. Вовсе нет. Теперь его совсем не пугали происходившие с телом Кэт немыслимые метаморфозы, казавшиеся еще недавно попросту невозможными, он мог взирать на них без ощущения внутреннего протеста или брезгливости. Просто не хотелось доставлять прекрасной молодой девушке определенные моральные неудобства в тот самый момент, когда она окажется абсолютно голой посреди лесной поляны. Хотя он и испытывал сомнения в том, что подобные мелочи способны хоть как-то ее смутить. Скорее уж его.
Путешествие через джунгли воистину захватывало дух. Впервые за все время, проведенное в обществе Кэт, Джошуа предпринял его, находясь в полном сознании. Только теперь он убедился со всей несомненностью в одной очевидной истине: ни за что ему не удалось бы преодолеть этот путь в одиночку, даже пребывая в полном здравии.
Среди густых черных трав в великом множестве прятались приличных размеров валуны, высокие кочки и узловатые корни деревьев, споткнувшись о которые легко было вывихнуть и даже сломать ногу. А также глубокие ямы, выбраться из которых представлялось до крайности проблематичным, имей Джошуа неосторожность угодить в одну из них. Змеящиеся лианы мгновенно опутывали ноги и руки, не давая сделать и шагу и временами превращаясь в настоящую ловчую сеть. Совершенно неожиданно на пути возникали глубокие мрачные болота, кишащие крайне неприятной на вид живностью и пробуждающие в памяти совсем недавние еще более неприятные воспоминания.
Демон преодолевал препятствие за препятствием не то чтобы играючи, но и не особенно напрягаясь. По крайней мере, именно так Джошуа показалось. Кэт, бережно, но крепко удерживая драгоценную ношу в руках, то с немыслимой скоростью стлалась по земле, с легкостью перепрыгивая через торчащие корни и поваленные деревья, то неожиданно взмывала куда-то вверх прямо по толстым крепким стволам и густо увитым лианами ветвям, а однажды, когда путь преградила довольно широкая река, произошло и вовсе невозможное. По крайней мере то, что Джошуа считал абсолютно невозможным до того момента. Кэт, взобравшись на высокое дерево, внезапно оттолкнулась от прочной толстой ветви и полетела. С шелестом расправились огромные черные крылья, и демон, набирая скорость, стремительно понесся над скрытой клубами пара водной поверхностью. У Джошуа даже перехватило дыхание от неожиданности.
Вот это да! Что называется «не верь глазам своим». Как же она может здесь летать? Никаких мышечных усилий не хватит, чтобы удержать столь массивное существо в воздухе. По крайней мере так утверждают законы природы, а Джошуа почему-то привык им доверять. Но, тем не менее, факт остается фактом. Летим, действительно летим! А значит, одно из двух: либо законы природы врут, либо я чего-то не понимаю. Второе, конечно, более вероятно. Хм… И в самом деле, что мне известно о возможностях метаморфа?
Судя по всему, полет дался Кэт очень непросто, потому что, едва перебравшись на другой берег, она снова опустилась на землю и некоторое время отдыхала, застыв практически в полной неподвижности. А затем столь же стремительно, как и прежде, возобновила захватывающий дух марафонский забег с препятствиями, не останавливаясь больше ни на минуту до тех самых пор, пока они не очутились на этой поляне.
— Можешь оборачиваться, — раздался голос Кэт.
Поразительно, однако на ней уже было ставшее весьма привычным одеяние из пучков черной травы. Когда только успевает, подумал Джошуа. Он стоял и молча любовался каждой линией ее гибкого тела. Представить на месте этой хрупкой женщины рогатое и клыкастое существо с мощными когтистыми лапами и огромными кожистыми крыльями почему-то никак не удавалось.
— Что-то хочешь спросить? — осведомилась Кэт, подходя ближе.
Не иначе как его задумчиво-отрешенный взгляд сподвиг ее на подобные мысли. Ну конечно, ведь в наших отношениях прочно утвердилось нечто вроде игры в викторину типа «вопрос-ответ». Ты задаешь — я отвечаю. И наоборот.
— Нет… то есть да, — в замешательстве пробормотал Джошуа.
Что бы такое спросить? Ничего в голову не лезет, кроме ее сногсшибательных форм. Форма, формы… Ага… кажется, придумал.
— Скажи, — сказал он, — почему именно эта форма?
Кэт удивленно подняла брови.
— Нет, не так, — он собрался с мыслями и, тщательно обдумав вопрос, сформулировал по-другому. — Метаморфы способны превращаться исключительно в демонов или существуют какие-то иные варианты?
— А-а, вот ты о чем… — Кэт, вероятно, ожидала чего-то другого. В голосе ее послышалось разочарование. — Что ж… Вариантов много. Вернее будет сказать, что их бесконечно много. Каждый метаморф способен принимать форму любого существа или предмета, с которым он когда-либо так или иначе соприкоснулся.
— Тогда логично будет предположить, что реальные демоны где-то действительно существуют. Это правда?
— Никаких реальных демонов на Лорелее нет, это я знаю абсолютно точно. Форма демона для нас является базовой, основной, так сказать… Это первая форма, которую в состоянии освоить новоявленный метаморф сразу после инициации. Скажу сразу — причина мне неизвестна. Мы с Роном долго размышляли на эту тему, но ничего так и не придумали, кроме нескольких, весьма умозрительных гипотез. Одна из них, наиболее правдоподобная, заключается в том, что сок упомянутого папоротника содержит в себе некую программу, согласно которой и происходит первое превращение. Нам неизвестен истинный облик существ, подаривших лорнам столь замечательное растение, и вполне логичным является предположение, что именно так они и выглядят. Но, повторяю, это всего лишь гадание на кофейной гуще, практически ни на чем не основанное…
Кэт немного помолчала, а затем произнесла:
— Удивительно, но форма демона оказалась практически идеальной для существования в условиях джунглей. Надеюсь, в этом ты убедился на собственном опыте… Если именно так и было задумано, то нужно признать — гости из космоса потрудились на славу. Добавлю лишь, что с течением времени и при соответствующей практике любой метаморф приобретает возможность произвольного изменения своей формы… Я удовлетворила твое любопытство?
— Пожалуй, — задумчиво произнес Джошуа. — В какой-то степени.
Он вдруг ощутил огромную усталость. Хотелось закрыть глаза и забыть обо всем, что с ним приключилось. Равно как и то, о чем ему рассказала Кэт. Перегруженный информацией мозг настойчиво требовал отдыха.
— Давай сделаем небольшой привал, прежде чем отправимся дальше, — сказал Джошуа.
Он не хотел себе в этом признаться, но предстоящее расставание с Кэт начинало заметно его угнетать. Хотелось хотя бы ненадолго отсрочить неизбежное.
— Этого не требуется, — ответила Кэт. — До лагеря отсюда метров двести по прямой.