Артур любит Ники

– Я не прогоню его, – пообещал дедушка. – Мы поговорим, а после А́ртур поднимется к тебе.

Взгляд у дедушки решительный, но вполне дружелюбный. Он мягко попросил:

– Иди…

Бабушка Майя коснулась плеча Ники, нежно улыбнувшись ей. Ники посмотрела на нее в ответ, но так, будто видела перед собой пусть и знакомого, но все равно чужого человека. Даже если Майя и не подала виду, то совершенно точно заметила это.

Майя пошла вперед. Ники последовала за ней.

Поднявшись по лестнице на верхний этаж, женщина пропустила Ники в ее комнату и, переступив порог, тихонько закрыла за собой дверь.

– Из-за отца вы с мамой скрывали правду о тебе? – спросила Ники. Понизив голос, добавила: – Правду о нас…

– Твоя мама не знает о том, кто я, – ответила бабушка Майя, сев на стул.

Это признание тоже было неожиданностью. Ошеломленная, Ники опустилась на кровать.

– Я могу понять, почему ты молчала, когда в жизни мамы появился отец, но я не понимаю, почему ты ни о чем ей не рассказала раньше…

– Время было другое, – растягивая слова, проговорила Майя, опустив помрачневший взгляд к своим рукам. – Первое поколение людей Визум были открыты к своим создателям. Мы желали выйти к людям и принять их в свою жизнь, в то время как они оказались не готовы впустить в свою жизнь нас... Нам пришлось бояться и скрываться от них.

– Тебе тоже пришлось скрываться?

Бабушка Майя ободряюще улыбнулась внучке, коротко кивнув в ответ.

– Это было несложно, – сказала она. – Среди создателей было много хороших людей. Они помогли нам устроиться в жизни. Все, что требовалось от нас самих: избегать публичности и как можно меньше говорить о том, кто мы есть.

– И все равно звучит ужасно.

– То время позади. Люди первого поколения завели семьи. Мы состарились. О нашем существовании забыли… Мы, как бы сказать, смогли смешаться с толпой, – бабушка снова улыбнулась. – Но вот следующее поколение прятать было невозможно. Люди, без способности состариться как все, слишком выделяются. Поколению А́ртура приходится и удается делать то, чего не смогли сделать мы – завоевывать доверие этого мира. Не сразу. Не быстро. Но это происходит.

Ники робко улыбнулась, протянув руку к рукам бабушки. Женщина возложила свою ладонь поверх руки Ники.

– Когда мир вокруг стал терпимее к поколению Визум, а твоя мама стала достаточно взрослой, чтобы знать правду обо мне, я готовилась поговорить с ней об этом, но…

– Она встретила отца, – поняла Ники.

– Он не был среди тех, кто был терпим к таким, как я. Но твоя мама любила его, и ради нее и ее счастья мы с дедушкой решили, что будет лучше, если она не узнает о своих корнях…

Стало тихо.

Ники спросила:

– Что думаешь об А́ртуре?

– Он обаятельный.

– И все?

– Ну что еще я могу сказать, если впервые вижу его? Будь справедлива.

– Будешь скучать о Харлайле?

– Немного, – с мрачной улыбкой призналась женщина. Опять стало тихо. Она спросила: – Как думаешь, мне пора прервать серьезный разговор суровых мужчин?

Ники почти рассмеялась.

– Было бы неплохо.

Женщина поднялась со стула, разгладив складки желтого платья.

– Спасибо, что рассказала, – подняв к ней глаза, сказала Ники.

– Спасибо, что выслушала, – шепнула она в ответ, и только тогда вышла из комнаты.

Этот разговор одновременно ошеломил и сбивал с толку.

Как такое обрушилось на нее в этот вечер?..

Ники тихонько рассмеялась, представив тот момент, когда отец узнает правду о том, что самые близкие члены его семьи Визумы. Когда девушка представила момент, когда правду о себе узнает мама, смех стал заметно громче… Но веселая улыбка быстро погасла с лица девушки и возник страх…

– Я тоже Визум, – шепнула она, словно распробовав эту правду на вкус.


Ничего не поменялось. Да, ощущалось немного странно, но в целом все осталось так, как было. Внутренний мир не рухнул, разве что немного шелохнулся. Нужно было только подождать, когда осядет пыль и все станет как прежде…

В дверь тихонько постучали.

– Входи, А́ртур.

В комнату вошел мужчина без видимых следов морального давления или физических страданий. Девушка устало улыбнулась ему, но ответной улыбки не последовало. А́ртур прошел через комнату и сел на кровать рядом с ней.

– О чем вы говорили? – спросила она.

– О тебе, – ответил А́ртур. – Обо мне. Твой дедушка хотел удостовериться, что я тебя не обижу.

– Ты его убедил?

– Он спокоен.

– Тогда… что не так?

– Я беспокоюсь о тебе, – признался А́ртур. – Тебя пугает то, что рассказала твоя бабушка?

– То, что я Визум в третьем поколении? – усмехнулась Ники. – Сперва сбило с толку, но не напугало.

Стало тихо. Ники опять заговорила:

– Меня не создавали в лаборатории. У меня есть семья. Среди близких мне людей есть обычные люди. Весь спектр чувств и эмоций при мне. Я не лишена обоняния. И однажды состарюсь как все, – на одном дыхании проговорила она и с иронией добавила: – Ну что я за Визум? Даже смешно, правда?

Но Ники не смеялась и даже не улыбалась. Не улыбался и сам А́ртур, с пониманием заглянув в золото ее глаз. Так прошла секунда, за ней другая, и тишина перестала быть безмятежной. А́ртур, склонившись к Ники, ненавязчиво коснулся губами ее губ, ощутив, как приятное тепло растеклось по телу.

То чувство, что А́ртур испытывал к Ники, касаясь ее лица и губ… Это неподражаемо. В груди разгорался огонь, а кровь в венах мчалась быстрее. Разум мужчины заполнялся мыслями о Ники, а в пылающей груди что-то чрезвычайно сильное и упрямое тянулось к ней. Его сердце? Его душа? Все чувства разом?

Запустив пальцы в огненно-рыжие волосы, А́ртур решительно втягивал Ники в откровенный и долгий поцелуй. Желанный. Жаркий. Его губы скользнули к остренькому подбородку, и Ники вытянула для этих поцелуев шею, силясь справиться с волнительной тяжестью своего дыхания.

Жар ее тела. Вкус ее губ…

Повалив девушку на спину, горячая ладонь мужчины скользнула под белую майку. Упрямые пальцы поднимались по оголенной коже вверх, вынудив губы Ники приоткрыться шире для пламенных желанных поцелуев…

А́ртур всегда был способен контролировать свои чувства, мысли и собственную жизнь в целом… А потом появилась Ники, с первого слова пошатнув привычный ему мир, в котором все было правильно и понятно. Просто. Ники привела в беспорядок чувства А́ртура и в возникшем хаосе открылись ощущения и эмоции, прежде которых мужчина не знал.

С каждым ее вздохом ускользал контроль над собой. С новой волной удовольствия чувств к ней возникало больше. С каждым мгновением с Ники, привязанность к ней становилась сильнее.

Нет, А́ртур не ошибся… Если он и был создан для кого-то, то только для нее. Для его Ники – для девушки с огненно-рыжими волосами и с сиянием солнца в глазах.



Перевалило за полночь. С обнаженным крепким торсом и в джинсах, А́ртур располагался на мягком ворсистом ковре, облокотившись о кровать и подогнув ногу, а рядом с ним была Ники.

Они проговорили до глубокой ночи, а потом Ники незаметно заснула на его груди.

У девушки размеренный ритм сердца, спокойное дыхание… А еще приятный аромат волос: прохлада осени и благовония целебных трав настоя, приготовленного бабушкой Маей.

Никогда прежде А́ртур не чувствовал запахов. Как далекое воспоминание он только знал о том, какими они могли быть. Эти знания не вызывали никаких эмоций. Только понимание: хорошо или плохо. А то, что он чувствовал теперь – это больше, чем знания.

Эти ощущения не воспоминания и не фантом.

Они реальны…

А́ртур снова вдохнул аромат волос Ники, ощутив удовольствие.

Запах лекарств в кружке вызывал смешанные, неоднозначные чувства.

Запах легкой сырости в комнате был неприятным.





Глава 15




После событий, случившихся с Ники, ей полагался отпуск, но она решительно от него отказалась, направив прошение руководителю управления Виктории Хант. А́ртур понимал, Ники хотела как можно скорее закончить стажировку и получить должность в управлении. Теперь, когда ее жизнь резко и круто изменилась, ей нужно было нечто большее, чем зарплата стажера. Ей нужно было понимание, что она способна крепко стоять на ногах.

А до тех пор, она стажер, и денег не хватало даже на самое скромное жилье. Поэтому Ники решилась на временный переезд к родителям.