Ангелы по совместительству. Проводы империи
Часть 11 из 40 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Су’Хамат характерным жестом прикоснулся к ноздрям. Су’Никар принюхался – в воздухе витал едва уловимый запах свежего хлеба. У изгоняющего даже живот свело. Ну, естественно, чужаки не стали ночевать в чистом поле, а нашли деревню побогаче и теперь обирают ее жителей! Сам Су’Никар, по крайней мере, так и поступил бы. Изгоняющие переглянулись и устремились на запах.
Интуиция заставила изгоняющего замереть раньше, чем разум осознал угрозу. По едва заметной тропинке между холмами двигалась забавная процессия: первым шагал невысокий юноша, нежно обнимающий корзину свежих лепешек. За ним гуськом следовало шестеро крепких мужчин разных возрастов, изрядно нагруженных кульками, мешками и бутылями. Все семеро несли во внешности неизгладимую печать черного Источника и выглядели чрезвычайно довольными собой. Су’Никар испытал острое желание лечь плашмя и лежать тихо-тихо, пока не уйдут. К счастью, выйдя на дорогу, чужаки повернули в противоположную от них сторону.
– Да-а, – шепотом проговорил Су’Хамат. – У кого-то из них шестой уровень точно есть.
– Восьмой, – вежливо поправил его незнакомый голос. – Это я гарантирую. Хотя юноша может оказаться не так прост.
Су’Никар медленно обернулся. Рядом с ним, бесшумно приблизившись, стоял незнакомый пастырь. И как-то сразу стало ясно, что такому пять сотен черноголовых – на один зуб, а на сдерживающие амулеты Ана’Рассе он чихать хотел.
«Все по описанию: высокий, белые волосы, неопределенного возраста, внешность народности талле».
– М-да? – Су’Никара понесло – молча уступить незнакомцу не позволяла взбудораженная черная натура. – И что же делают такие могучие колдуны в нашей дикой провинции?
– Я попросил их меня проводить, – доверительно сообщил пастырь. – Мой друг живет в Харанских горах, добраться туда без посторонней помощи я бы не смог.
– И они согласились, – хмыкнул изгоняющий.
– За достойную плату, – мягко поправил пастырь, и Су’Никара прошиб холодный пот. Он нисколько не сомневался, что этот высокий старик может играть на опутывающих любого изгоняющего заклятиях, как на цимбалах.
Су’Хамат тем временем потихонечку отползал за куст.
– Не беспокойтесь, уважаемые, я ни в коей мере не желаю подвергнуть сомнению волю ваших правителей, не важно, Императору или Наместнику вы подчиняетесь, а эти славные сыны Ингерники применяют свою мощь только к врагам всего сущего, пускай образцом человеколюбия их и не назовешь. Более того, недавно я принял обет Поиска Истины и старательно удерживаюсь от любого вмешательства в существующий баланс сил…
Тут даже Су’Хамату поплохело. Обет странствующего монаха! Если Т’Ахиме готов был падать в обморок при упоминании о темных рыцарях, то у изгоняющего вызывала дрожь мысль о светлорожденных жрецах. Те еще звери! Темный рыцарь убьет так уж убьет, ну, бывает, помучает немного. Жрецы с ласковой улыбкой превратят человека в послушную куклу, согласную со всем, готовую прежних друзей руками рвать, ножом резать. Печать могут наложить на любого, даже взрослого: вот так живешь, живешь, и – в печатные. Счастье еще, что после волнений в провинции Орри своих сил лишилась не только темная, но и светлая община И’Са-Орио-Та: пытаясь укротить обезумевшую чернь, пастыри-талле полегли почти все. Тогда сердце страны выгорело дотла. Откуда же выбрался этот ублюдок?
Колебания изгоняющего от жреца не ускользнули.
– Повторяю, нет причин бояться. Я обязуюсь не обращать свою силу вовне, но за спутников своих поручиться не могу.
– Так-таки не можешь? – Су’Никар искал пути отступления. Если они с Су’Хаматом рванут в разные стороны…
– Не могу. Да будет вам известно, что черные маги старше шестого уровня внешнему контролю не поддаются, а отягощенные печатями выше этого уровня не поднимаются – необходимость подчинять и подчиняться входят в непреодолимое противоречие. Я уже не говорю про некромантов, которые постороннее вмешательство могут переварить так же, как чужую личность… – Жрец заглянул в пустые глаза собеседников и закончил речь коротко: – Я говорю правду, верьте мне.
– Верим, – легко согласился Су’Никар. – Так мы пойдем?
– Конечно, конечно.
– А как же я?!! – сквозь кусты, исцарапанный и всклокоченный, лез Т’Ахиме. – Я!
В глазах жреца засветились боль и сочувствие.
– Что случилось, мальчик? Тебя обидели?
– Заберите меня! Пожалуйста, заберите!
Жрец скорбно покачал головой.
– Это не так просто. Мне предстоит очень трудный путь, понимаешь? Если ты последуешь за мной, тебе придется изменить все свои взгляды, пройти через множество испытаний…
– Я готов. Пожалуйста!
– Как тебя зовут?
– Ахиме Нацу, господин.
Тут Су’Никар заметил движение Су’Хамата и, в свою очередь, рванул через кусты напролом. Гадские колючки ему чуть всю шкуру не сняли!!! Но, несмотря на боль от царапин, душа Су’Никара пела, он и сам готов был пуститься в пляс от радости. Чудо-то какое – от жреца пастырем откупились!
Осталось Ана’Рассе мозги запудрить и от батогов по возвращении в Тусуан отвертеться. Ну да не беда, науку придумывать оправдания имперские черные впитывали с молоком матери. Тут важно было первое впечатление, и с ним был полный порядок: после рывка через кусты изгоняющие выглядели так, словно побывали в когтях у тигра.
Когда растрепанные и исцарапанные разведчики вывалились на поляну, глаза округлились у всех.
– Этот сволочной Т’Ахиме нас предал! – в лоб заявил Су’Никар, и Су’Хамат часто закивал, поддерживая командира. – Мы напоролись на жреца-талле, и этот гад попытался нас ему сдать!
– Сбежали просто чудом, – поддакнул Су’Хамат.
– Нужно уходить отсюда! Как можно быстрее.
– Постой-постой. – Лицо Ана’Рассе быстро бледнело. – Какой еще жрец?!! Рассказывай по порядку!
Первый уровень критического восприятия удалось проломить без проблем, и Су’Никар почувствовал себя увереннее.
– Мы нашли следы грузовиков, там дальше, на перекрестке. Решили отследить лагерь чужаков точнее…
– Мы их видели, – бесцеремонно влез в разговор Су’Хамат.
– Семерых из них, – поправил подчиненного Су’Никар. – Это – что-то! Восьмой уровень минимум, и с ними – некромант. И рожи у всех такие… Такие…
– Наетые, – пришел Су’Хамат на помощь командиру.
– Зверские! – не согласился Су’Никар. – И вот, пока мы следили, куда они свернут, к нам и подкрался жрец.
– Т’Ахиме его на нас вывел, – дополнил Су’Хамат героическую картину.
– Почему решили, что – жрец? – Подозрительность еще не оставила Ана’Рассе.
– Он сказал, что принял обет Поиска Истины.
Воцарилась тишина, каждый член отряда переживал новость по-своему.
– Вы с ним говорили?!! – всполошился Ана’Рассе.
– У нас не было выбора. – Су’Никар поджал губы. – Он над нами глумился! Сказал, что ему плевать на волю Наместника или Императора. И что чужаки – не образец человеколюбия. Пока они обращают свою силу против врагов всего сущего, но в будущем он за это не поручится.
– И лучше будет к ним не лезть, – подтвердил Су’Хамат.
– Потом Т’Ахиме стал уговаривать жреца взять его с собой, чуть на коленях перед ним не ползал! Ну, мы не стали зевать и рванули в разные стороны. Так и ускользнули.
Взгляд Ана’Рассе забегал:
– Мы ведь должны остановить… принять бой…
Су’Хамат скептически скривился.
– А что ты сделаешь с этим? – Су’Никар наподдал пальцем в «хранитель».
Амулет висел на шее изгоняющего с того самого дня, как плети учителей заставили его прикоснуться к силе. Ни снять эту штуку, ни забыть про нее Су’Никар не мог. До тех пор пока пастырь не остановит действие волшебства, даже прикасаться к Источнику было рискованно: засекут – изувечат.
– Ну ведь само по себе это ворожбе не мешает… – начал было Ана’Рассе.
– Я что-то не понял, – посуровел Су’Никар. – Или вы подвергаете сомнению Уложение, почтеннейший?
Нахальный человек отшатнулся:
– Нет-нет, ты не так понял!
– В таком случае что вы нам прикажете?
– Мы возвращаемся в Тусуан! Нужно предупредить Наместника об угрозе как можно быстрее.
– И никакой ворожбы, пока нового пастыря не найдем! – Су’Никар зыркнул на учеников. А то поймут что-нибудь не так, дурни! Да, остановить проклятие как таковое «хранитель» не мог (это сделало бы его слишком неизбирательным), просто делал смертный приговор отсроченным – первый же пастырь, обнаруживший, что изгоняющий пытался ворожить без присмотра, обязан будет привести его в исполнение. Проще думать про себя, что амулет убивает!
Все понятливо покивали.
Как ни странно, разочарования Су’Никар не испытывал – выяснение отношений с чужаками, пусть несколько опосредованное, все-таки состоялось. Изгоняющий доподлинно установил, что они имеют право гулять по Са-Орио сколько захотят – священное право сильного, а если Анатари’Шарп чем-то недоволен, он может сразиться с ними сам. Там такие звери – жрецом не проймешь! Останки изгнанного гостя, чай, все видели…
Глава 5
Смыться без потерь не удалось: произошло типичное до ломоты в зубах событие – сердобольный белый приволок в дом какую-то дрянь. Дрянь выглядела как битый жизнью бродяга лет двадцати, невероятно грязный, оборванный, завшивевший и голодный. Мы, черные, работали в поте лица, перетаскивая из деревни наготовленную нам в дорогу провизию, а этот нахлебника приволок! Причем явно – припадочного: вылупился на нас и замер, как сурок над норкой. Что ж за напасть такая…
Ли Хан представил это чудо как своего ученика.
– Не пущу!
– Но…
– Никаких «но»! Иди и мой его, где хочешь. Одежду я, так и быть, проклятиями почищу. К нашим вещам он в таком виде близко не подойдет – потом не будешь знать, от чего чешешься.
Ридзер, стоявший к новоявленному ученику ближе всего, только гадливо морщился. Пит, оценивший размеры бедствия, предложил подобрать бродяге другую одежду или у местных купить. Мысль здравая: грязь-то я убрать смогу, но как он собирается сшить вместе все эти лоскутья – не представляю.
Ли Хан проникся и обещал устранить замечания в течение часа. Провозился три. В результате наш новый попутчик стал похож на ошпаренного поросенка – такой же розовый и лысый, а отъезд пришлось перенести на следующее утро. Признаюсь, когда ведущий к деревне белых перекресток скрылся из виду, не я один вздохнул спокойно. «Ботва» она и в И’Са-Орио-Те – «ботва»! Чем дальше от них, тем спокойнее.
На нового попутчика бойцы Ридзера по началу отреагировали привычно, то есть никак. А почему, в сущности, ингернийских армейских экспертов должно волновать, есть ли у са-ориотского белого ученик? Но уже на следующий день парень, представленный обществу как Ахиме, придумал способ отличиться.
Интуиция заставила изгоняющего замереть раньше, чем разум осознал угрозу. По едва заметной тропинке между холмами двигалась забавная процессия: первым шагал невысокий юноша, нежно обнимающий корзину свежих лепешек. За ним гуськом следовало шестеро крепких мужчин разных возрастов, изрядно нагруженных кульками, мешками и бутылями. Все семеро несли во внешности неизгладимую печать черного Источника и выглядели чрезвычайно довольными собой. Су’Никар испытал острое желание лечь плашмя и лежать тихо-тихо, пока не уйдут. К счастью, выйдя на дорогу, чужаки повернули в противоположную от них сторону.
– Да-а, – шепотом проговорил Су’Хамат. – У кого-то из них шестой уровень точно есть.
– Восьмой, – вежливо поправил его незнакомый голос. – Это я гарантирую. Хотя юноша может оказаться не так прост.
Су’Никар медленно обернулся. Рядом с ним, бесшумно приблизившись, стоял незнакомый пастырь. И как-то сразу стало ясно, что такому пять сотен черноголовых – на один зуб, а на сдерживающие амулеты Ана’Рассе он чихать хотел.
«Все по описанию: высокий, белые волосы, неопределенного возраста, внешность народности талле».
– М-да? – Су’Никара понесло – молча уступить незнакомцу не позволяла взбудораженная черная натура. – И что же делают такие могучие колдуны в нашей дикой провинции?
– Я попросил их меня проводить, – доверительно сообщил пастырь. – Мой друг живет в Харанских горах, добраться туда без посторонней помощи я бы не смог.
– И они согласились, – хмыкнул изгоняющий.
– За достойную плату, – мягко поправил пастырь, и Су’Никара прошиб холодный пот. Он нисколько не сомневался, что этот высокий старик может играть на опутывающих любого изгоняющего заклятиях, как на цимбалах.
Су’Хамат тем временем потихонечку отползал за куст.
– Не беспокойтесь, уважаемые, я ни в коей мере не желаю подвергнуть сомнению волю ваших правителей, не важно, Императору или Наместнику вы подчиняетесь, а эти славные сыны Ингерники применяют свою мощь только к врагам всего сущего, пускай образцом человеколюбия их и не назовешь. Более того, недавно я принял обет Поиска Истины и старательно удерживаюсь от любого вмешательства в существующий баланс сил…
Тут даже Су’Хамату поплохело. Обет странствующего монаха! Если Т’Ахиме готов был падать в обморок при упоминании о темных рыцарях, то у изгоняющего вызывала дрожь мысль о светлорожденных жрецах. Те еще звери! Темный рыцарь убьет так уж убьет, ну, бывает, помучает немного. Жрецы с ласковой улыбкой превратят человека в послушную куклу, согласную со всем, готовую прежних друзей руками рвать, ножом резать. Печать могут наложить на любого, даже взрослого: вот так живешь, живешь, и – в печатные. Счастье еще, что после волнений в провинции Орри своих сил лишилась не только темная, но и светлая община И’Са-Орио-Та: пытаясь укротить обезумевшую чернь, пастыри-талле полегли почти все. Тогда сердце страны выгорело дотла. Откуда же выбрался этот ублюдок?
Колебания изгоняющего от жреца не ускользнули.
– Повторяю, нет причин бояться. Я обязуюсь не обращать свою силу вовне, но за спутников своих поручиться не могу.
– Так-таки не можешь? – Су’Никар искал пути отступления. Если они с Су’Хаматом рванут в разные стороны…
– Не могу. Да будет вам известно, что черные маги старше шестого уровня внешнему контролю не поддаются, а отягощенные печатями выше этого уровня не поднимаются – необходимость подчинять и подчиняться входят в непреодолимое противоречие. Я уже не говорю про некромантов, которые постороннее вмешательство могут переварить так же, как чужую личность… – Жрец заглянул в пустые глаза собеседников и закончил речь коротко: – Я говорю правду, верьте мне.
– Верим, – легко согласился Су’Никар. – Так мы пойдем?
– Конечно, конечно.
– А как же я?!! – сквозь кусты, исцарапанный и всклокоченный, лез Т’Ахиме. – Я!
В глазах жреца засветились боль и сочувствие.
– Что случилось, мальчик? Тебя обидели?
– Заберите меня! Пожалуйста, заберите!
Жрец скорбно покачал головой.
– Это не так просто. Мне предстоит очень трудный путь, понимаешь? Если ты последуешь за мной, тебе придется изменить все свои взгляды, пройти через множество испытаний…
– Я готов. Пожалуйста!
– Как тебя зовут?
– Ахиме Нацу, господин.
Тут Су’Никар заметил движение Су’Хамата и, в свою очередь, рванул через кусты напролом. Гадские колючки ему чуть всю шкуру не сняли!!! Но, несмотря на боль от царапин, душа Су’Никара пела, он и сам готов был пуститься в пляс от радости. Чудо-то какое – от жреца пастырем откупились!
Осталось Ана’Рассе мозги запудрить и от батогов по возвращении в Тусуан отвертеться. Ну да не беда, науку придумывать оправдания имперские черные впитывали с молоком матери. Тут важно было первое впечатление, и с ним был полный порядок: после рывка через кусты изгоняющие выглядели так, словно побывали в когтях у тигра.
Когда растрепанные и исцарапанные разведчики вывалились на поляну, глаза округлились у всех.
– Этот сволочной Т’Ахиме нас предал! – в лоб заявил Су’Никар, и Су’Хамат часто закивал, поддерживая командира. – Мы напоролись на жреца-талле, и этот гад попытался нас ему сдать!
– Сбежали просто чудом, – поддакнул Су’Хамат.
– Нужно уходить отсюда! Как можно быстрее.
– Постой-постой. – Лицо Ана’Рассе быстро бледнело. – Какой еще жрец?!! Рассказывай по порядку!
Первый уровень критического восприятия удалось проломить без проблем, и Су’Никар почувствовал себя увереннее.
– Мы нашли следы грузовиков, там дальше, на перекрестке. Решили отследить лагерь чужаков точнее…
– Мы их видели, – бесцеремонно влез в разговор Су’Хамат.
– Семерых из них, – поправил подчиненного Су’Никар. – Это – что-то! Восьмой уровень минимум, и с ними – некромант. И рожи у всех такие… Такие…
– Наетые, – пришел Су’Хамат на помощь командиру.
– Зверские! – не согласился Су’Никар. – И вот, пока мы следили, куда они свернут, к нам и подкрался жрец.
– Т’Ахиме его на нас вывел, – дополнил Су’Хамат героическую картину.
– Почему решили, что – жрец? – Подозрительность еще не оставила Ана’Рассе.
– Он сказал, что принял обет Поиска Истины.
Воцарилась тишина, каждый член отряда переживал новость по-своему.
– Вы с ним говорили?!! – всполошился Ана’Рассе.
– У нас не было выбора. – Су’Никар поджал губы. – Он над нами глумился! Сказал, что ему плевать на волю Наместника или Императора. И что чужаки – не образец человеколюбия. Пока они обращают свою силу против врагов всего сущего, но в будущем он за это не поручится.
– И лучше будет к ним не лезть, – подтвердил Су’Хамат.
– Потом Т’Ахиме стал уговаривать жреца взять его с собой, чуть на коленях перед ним не ползал! Ну, мы не стали зевать и рванули в разные стороны. Так и ускользнули.
Взгляд Ана’Рассе забегал:
– Мы ведь должны остановить… принять бой…
Су’Хамат скептически скривился.
– А что ты сделаешь с этим? – Су’Никар наподдал пальцем в «хранитель».
Амулет висел на шее изгоняющего с того самого дня, как плети учителей заставили его прикоснуться к силе. Ни снять эту штуку, ни забыть про нее Су’Никар не мог. До тех пор пока пастырь не остановит действие волшебства, даже прикасаться к Источнику было рискованно: засекут – изувечат.
– Ну ведь само по себе это ворожбе не мешает… – начал было Ана’Рассе.
– Я что-то не понял, – посуровел Су’Никар. – Или вы подвергаете сомнению Уложение, почтеннейший?
Нахальный человек отшатнулся:
– Нет-нет, ты не так понял!
– В таком случае что вы нам прикажете?
– Мы возвращаемся в Тусуан! Нужно предупредить Наместника об угрозе как можно быстрее.
– И никакой ворожбы, пока нового пастыря не найдем! – Су’Никар зыркнул на учеников. А то поймут что-нибудь не так, дурни! Да, остановить проклятие как таковое «хранитель» не мог (это сделало бы его слишком неизбирательным), просто делал смертный приговор отсроченным – первый же пастырь, обнаруживший, что изгоняющий пытался ворожить без присмотра, обязан будет привести его в исполнение. Проще думать про себя, что амулет убивает!
Все понятливо покивали.
Как ни странно, разочарования Су’Никар не испытывал – выяснение отношений с чужаками, пусть несколько опосредованное, все-таки состоялось. Изгоняющий доподлинно установил, что они имеют право гулять по Са-Орио сколько захотят – священное право сильного, а если Анатари’Шарп чем-то недоволен, он может сразиться с ними сам. Там такие звери – жрецом не проймешь! Останки изгнанного гостя, чай, все видели…
Глава 5
Смыться без потерь не удалось: произошло типичное до ломоты в зубах событие – сердобольный белый приволок в дом какую-то дрянь. Дрянь выглядела как битый жизнью бродяга лет двадцати, невероятно грязный, оборванный, завшивевший и голодный. Мы, черные, работали в поте лица, перетаскивая из деревни наготовленную нам в дорогу провизию, а этот нахлебника приволок! Причем явно – припадочного: вылупился на нас и замер, как сурок над норкой. Что ж за напасть такая…
Ли Хан представил это чудо как своего ученика.
– Не пущу!
– Но…
– Никаких «но»! Иди и мой его, где хочешь. Одежду я, так и быть, проклятиями почищу. К нашим вещам он в таком виде близко не подойдет – потом не будешь знать, от чего чешешься.
Ридзер, стоявший к новоявленному ученику ближе всего, только гадливо морщился. Пит, оценивший размеры бедствия, предложил подобрать бродяге другую одежду или у местных купить. Мысль здравая: грязь-то я убрать смогу, но как он собирается сшить вместе все эти лоскутья – не представляю.
Ли Хан проникся и обещал устранить замечания в течение часа. Провозился три. В результате наш новый попутчик стал похож на ошпаренного поросенка – такой же розовый и лысый, а отъезд пришлось перенести на следующее утро. Признаюсь, когда ведущий к деревне белых перекресток скрылся из виду, не я один вздохнул спокойно. «Ботва» она и в И’Са-Орио-Те – «ботва»! Чем дальше от них, тем спокойнее.
На нового попутчика бойцы Ридзера по началу отреагировали привычно, то есть никак. А почему, в сущности, ингернийских армейских экспертов должно волновать, есть ли у са-ориотского белого ученик? Но уже на следующий день парень, представленный обществу как Ахиме, придумал способ отличиться.