Американский гамбит
Часть 38 из 46 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Закрытый и забитый контейнер мягко лег в трюм сейнера. Его укутали пленкой и тканью. Подняли кран-балкой, подвели, раскрыли сетку с рыбой, которая серебристым фонтаном хлынула в трюм, наполняя его и накрывая на несколько метров сверху контейнер. Ну и кто его теперь там найдет, кто станет перебирать тонны вонючей и скользкой рыбы, причем непонятно ради чего?
– Задраить люк. Курс зюйд-зюйд-вест. Средний ход.
И сейнерок покатил себе по тихому ночному океану в сторону недалекого берега.
* * *
По глади Великих американских озер маленький буксир тащил не самую большую и не самую новую баржу. Он пыхтел, натягивая металлический трос, выбирая слабину, чуть рыская вправо-влево. Но для буксира это была привычная работа – таскать каботажем баржи с углем, щебнем или металлоломом. Хотя на этот раз рейс был более далеким.
Дизелёк стучал, трос напрягался, от режущего воду носа в стороны расходились две мелкие плавные волны…
На траверсе небольшого городка буксир замедлил ход, давая тросу провиснуть. Баржа продолжала плыть по инерции еще несколько минут, потом замерла, плавно крутясь на месте. Буксир притерся к борту, матрос отцепил, сбросил буксировочный трос, после чего буксир отошел на некоторое расстояние.
Капитан буксира стянул с головы засаленную кепку, отчего-то перекрестился и, вытащив небольшой черный пульт, нажал на кнопку. Внутри баржины громко ухнуло. И… ничего не произошло. Баржа продолжала тихо дрейфовать, так как не имела ни двигателя, ни винтов, являясь по сути большим железным корытом, водоизмещением в пару тысяч тонн.
Луна светила, баржа плыла, буксир на малом ходу выписывал «восьмерки», а где-то там, на зюйд, тихо дремал небольшой американский городок, блестя по горизонту редкими огнями. Красивый, мирный пейзаж.
Но вот, кажется, баржа начала оседать и чуть крениться. Да, точно, ее борта, торчащие из воды, стали как будто немного ниже. Баржа тонула медленно, но неотвратимо, словно ее засасывали воды Великих американских озер. Она была обречена, так как через четыре рваных дыры в днище поступала забортная вода.
Баржа тонула. Вместе с грузом – с половиной тысячи тонн угля и тем, что было под ним. Вот борт почти скрылся, нос баржи чуть задрался, нырнул, булькнул большой пузырь, и баржа исчезла из вида. Вода сомкнулась и застыла. Тишина…
Капитан натянул на голову кепку, крутнул руль, и маленький буксир побежал себе по водам Великих американских озер в известном только ему направлении.
* * *
Этот дом стоял, как гнилой зуб, уже два десятка лет, портя окружающий пейзаж. Дом был обнесен высоким забором с предупреждающими табличками, что проход закрыт, так как территория за ним небезопасна. И каждый американец понимал, что туда лучше не соваться, так как случись что, страховка оплачивать твое лечение не будет, а это более серьезный сдерживающий фактор, чем даже вооруженная охрана.
Но однажды в доме стало что-то происходить – начали ходить какие-то люди в желтых касках, заезжать и выезжать машины. Поползли слухи, что никому не нужный дом купил какой-то миллионер, кажется, из Эмиратов, а может быть Китая, и что теперь в городе, возможно, появятся новые рабочие места. Но скоро машины уехали, люди в касках исчезли и всё успокоилось…
* * *
По ночному хайвею номер… ехал типичный американский «трак». За рулем сидел бородатый, весь в татуировках водитель, словно персонаж из гангстерских боевиков. В кабине работал кондишн, в уши стучал тяжелый рок, в зеркалах заднего вида редко мелькали легковушки, кемпинги, забегаловки и заправки. Такие большегрузы по Америке гоняют тысячами, но остановили почему-то этот. Полицейская машина обогнала трак, засверкала мигалками, заверещала сиреной. Водитель свернул на стоянку.
Началась дежурная для полицейских всего мира процедура: ваши права… страховка… накладная на груз… Разве что про аптечку не спрашивают. Но водитель отчего-то заметно нервничал.
– Что везем?
– Песок, в документах указано.
Странно, строительный песок и вдруг россыпью в тентованном фургоне и таком же прицепе. Это считай две трети кубов порожняка. Неразумно. Еще более странен маршрут, который чуть не на полстраны. У них там что, своих карьеров нет? Или это песок золотой?
– Нам необходимо осмотреть груз.
– А чего его смотреть – песок он и есть песок. Как на пляже.
Полицейский нахмурился, протянул руку к кобуре пистолета. Американские копы при исполнении не понимают юмора. Такая у них серьезная работа. Кроме шуток.
– А на каком основании? У меня все документы в порядке? – заартачился было водитель.
Но быстро заткнулся, потому что там, чуть раньше, на хайвее, нарушил. А возражений, протестов, пререканий и дискуссий американские полицейские не принимают, так как они представители закона и порядка. С нашими можно было бы объясниться на месте, и они бы поняли, вошли в положение и все бы разошлись довольные друг другом. Такие у нас дружные и сплоченные, в своем маленьком коллективе, инспекторы. А эти никому на цент не верят, в спину дышат и вышестоящим командирам о чужих безобразиях докладывают.
Полицейский, подсвечивая фонарем, заглянул в прицеп. Где точно был песок. Россыпью.
– У вас есть лопата?
– Что?
– Лопата. Или лом.
Нашлась монтировка.
Один из копов прыгнул в кузов и стал тыкать монтировкой в песок. Наверное, в армии сапером служил, мины выискивая. Вдруг замер, к чему-то прислушиваясь. Еще потыкал. И стал разгребать песок ногой. Очень старательно. Всё грёб и грёб, проявляя завидное служебное рвение. Пока во что-то не уперся. Во что-то твердое.
– Что там?
– Откуда мне знать, – пожал плечами водитель. – Слежавшийся песок. Или камень. Я его сюда не грузил.
И водитель отступил назад. Ко второму полицейскому.
Тот, согласно инструкции, положил руку на рукоять табельного пистолета. Всё у них там регламентировано и прописано. И в людей с авторучкой, похожей на нож, они палят согласно инструкции сразу в лоб наповал, и идут за это премию получать. За труп с авторучкой.
– Здесь какой-то ящик.
Отгреб еще. Увидел на крышке надписи. Вытащил фотоаппарат, сделал несколько снимков, как это предписывает протокол. В ящик не полез опять-таки согласно служебным правилам, так как вскрывать неизвестные ящики в подобных подозрительных случаях надлежит специально обученным саперам в особо отведенных помещениях. Подошел, спрыгнул на землю. Сказал:
– Вы поедете с нами.
Но поехать никуда не получилось, так как водитель вдруг повернулся, сделал пару шагов и протянул руки ко второму полицейскому. Наверное, чтобы тот надел на них наручники. И тот точно – вытащил, расправил браслеты и… упал на асфальт. Как подкошенный. И другой, который успел выхватить оружие, тоже. Оба они прилегли на асфальт, уставив в небо удивленные глаза.
Водитель быстро затащил их в полицейскую машину, посадил на передние сиденья, заломил назад руки и за спинкой застегнул их наручниками. После чего выломал и растоптал рацию и все вебкамеры, в объективы которых мог попасть, выбросил подальше ключ зажигания, служебное оружие и огрел полицейских по затылкам чем-то тупым и тяжелым, что под руку подвернулось, наверное, той же монтировкой.
И уехал.
Грузовик потом нашли и довольно быстро – в Америке сильно не забалуешь. А вот прицеп – нет. Видно, его перецепили на другой трак и уволокли в неизвестном направлении. Машина числилась в угоне, криминалисты сняли с руля и ручек отпечатки пальцев, но оказалось, что они принадлежат хозяину грузовика. Растоптанные вебкамеры отыскали, собрали по кусочкам, но карт памяти в них не оказалось. Чудом сохранился фотоаппарат полицейского, а в нем снимки ящика, идентифицировать который не удалось. Ящик и ящик – тара, в которой преступники перевозили груз, может наркотики, а может, даже оружие, раз водитель рискнул напасть на служителей закона. И еще взяли пробу просыпавшегося песка с дороги и проверили. Песок слегка фонил.
Полицейским зашили пробитые головы и сняли показания. Но ничего вразумительного они рассказать не смогли – дело было темное, ночное и обещало стать типичным американским «глухарем»…
* * *
– Мне нужны ваши люди.
– Какие?
– Те, что имеют пояса и не боятся отдать жизнь во имя Аллаха. Плачу за каждого сто тысяч баксов. Плюс двадцатка сверху семье погибшего героя-мученика.
– Зачем тебе это?
– Неважно. Важно, что наши цели совпадают. Вы ведь не любите янки?
– Не любим. Не за что их любить.
– И я не люблю. Так что вы имеете уникальную возможность устроить им небольшую встряску за мои немаленькие деньги. Двух зайцев одним выстрелом.
– Каких зайцев?
– Неважно. Это пословица. Пусть будет двух гиен. Вы получите деньги и продемонстрируете миру свои силу и намерения. И, возможно, получите еще один бонус от третьей стороны, в виде премии за удачно проведенную операцию. Подумайте, предложение горячее, а исполнителей помимо вас много. Но я обратился именно к вам, так как вы мне симпатичны. Или ваши люди боятся смерти?
– Мои люди не боятся смерти и готовы умереть во имя наших целей в любой момент. Их жизнь не принадлежат им, она принадлежит Аллаху.
– Тем более. Пусть янки получат то, что заслужили!
– Как будет выглядеть оплата?
– Наличными. Треть сейчас и остаток сразу после дела.
– Нет, не пойдет – фифти-фифти. Я должен выдать семьям аванс и устроить проводы для уходящих на смерть.
– Хорошо, согласен. В какой валюте предпочитаете получить деньги.
– В долларах.
Вот как интересно получается, с американцами воюют, а зеленые бумажки с их президентами берут с удовольствием, предпочитая любым другим дензнакам.
– Когда мне доставить на место моих людей?
– Это не ваша забота – моя. Вы просто передадите мне их в условленном месте. Но я хочу быть уверен, что в последний момент они не струсят и не передумают.
– Они не передумают и сделают всё как надо. У них нет выбора, в любом случае их ждет смерть – мучительная и позорная, или героическая, которая принесет пользу их народу и семьям. Пути назад у них нет. Можете не сомневаться, они честно отработают свои деньги.
– Задраить люк. Курс зюйд-зюйд-вест. Средний ход.
И сейнерок покатил себе по тихому ночному океану в сторону недалекого берега.
* * *
По глади Великих американских озер маленький буксир тащил не самую большую и не самую новую баржу. Он пыхтел, натягивая металлический трос, выбирая слабину, чуть рыская вправо-влево. Но для буксира это была привычная работа – таскать каботажем баржи с углем, щебнем или металлоломом. Хотя на этот раз рейс был более далеким.
Дизелёк стучал, трос напрягался, от режущего воду носа в стороны расходились две мелкие плавные волны…
На траверсе небольшого городка буксир замедлил ход, давая тросу провиснуть. Баржа продолжала плыть по инерции еще несколько минут, потом замерла, плавно крутясь на месте. Буксир притерся к борту, матрос отцепил, сбросил буксировочный трос, после чего буксир отошел на некоторое расстояние.
Капитан буксира стянул с головы засаленную кепку, отчего-то перекрестился и, вытащив небольшой черный пульт, нажал на кнопку. Внутри баржины громко ухнуло. И… ничего не произошло. Баржа продолжала тихо дрейфовать, так как не имела ни двигателя, ни винтов, являясь по сути большим железным корытом, водоизмещением в пару тысяч тонн.
Луна светила, баржа плыла, буксир на малом ходу выписывал «восьмерки», а где-то там, на зюйд, тихо дремал небольшой американский городок, блестя по горизонту редкими огнями. Красивый, мирный пейзаж.
Но вот, кажется, баржа начала оседать и чуть крениться. Да, точно, ее борта, торчащие из воды, стали как будто немного ниже. Баржа тонула медленно, но неотвратимо, словно ее засасывали воды Великих американских озер. Она была обречена, так как через четыре рваных дыры в днище поступала забортная вода.
Баржа тонула. Вместе с грузом – с половиной тысячи тонн угля и тем, что было под ним. Вот борт почти скрылся, нос баржи чуть задрался, нырнул, булькнул большой пузырь, и баржа исчезла из вида. Вода сомкнулась и застыла. Тишина…
Капитан натянул на голову кепку, крутнул руль, и маленький буксир побежал себе по водам Великих американских озер в известном только ему направлении.
* * *
Этот дом стоял, как гнилой зуб, уже два десятка лет, портя окружающий пейзаж. Дом был обнесен высоким забором с предупреждающими табличками, что проход закрыт, так как территория за ним небезопасна. И каждый американец понимал, что туда лучше не соваться, так как случись что, страховка оплачивать твое лечение не будет, а это более серьезный сдерживающий фактор, чем даже вооруженная охрана.
Но однажды в доме стало что-то происходить – начали ходить какие-то люди в желтых касках, заезжать и выезжать машины. Поползли слухи, что никому не нужный дом купил какой-то миллионер, кажется, из Эмиратов, а может быть Китая, и что теперь в городе, возможно, появятся новые рабочие места. Но скоро машины уехали, люди в касках исчезли и всё успокоилось…
* * *
По ночному хайвею номер… ехал типичный американский «трак». За рулем сидел бородатый, весь в татуировках водитель, словно персонаж из гангстерских боевиков. В кабине работал кондишн, в уши стучал тяжелый рок, в зеркалах заднего вида редко мелькали легковушки, кемпинги, забегаловки и заправки. Такие большегрузы по Америке гоняют тысячами, но остановили почему-то этот. Полицейская машина обогнала трак, засверкала мигалками, заверещала сиреной. Водитель свернул на стоянку.
Началась дежурная для полицейских всего мира процедура: ваши права… страховка… накладная на груз… Разве что про аптечку не спрашивают. Но водитель отчего-то заметно нервничал.
– Что везем?
– Песок, в документах указано.
Странно, строительный песок и вдруг россыпью в тентованном фургоне и таком же прицепе. Это считай две трети кубов порожняка. Неразумно. Еще более странен маршрут, который чуть не на полстраны. У них там что, своих карьеров нет? Или это песок золотой?
– Нам необходимо осмотреть груз.
– А чего его смотреть – песок он и есть песок. Как на пляже.
Полицейский нахмурился, протянул руку к кобуре пистолета. Американские копы при исполнении не понимают юмора. Такая у них серьезная работа. Кроме шуток.
– А на каком основании? У меня все документы в порядке? – заартачился было водитель.
Но быстро заткнулся, потому что там, чуть раньше, на хайвее, нарушил. А возражений, протестов, пререканий и дискуссий американские полицейские не принимают, так как они представители закона и порядка. С нашими можно было бы объясниться на месте, и они бы поняли, вошли в положение и все бы разошлись довольные друг другом. Такие у нас дружные и сплоченные, в своем маленьком коллективе, инспекторы. А эти никому на цент не верят, в спину дышат и вышестоящим командирам о чужих безобразиях докладывают.
Полицейский, подсвечивая фонарем, заглянул в прицеп. Где точно был песок. Россыпью.
– У вас есть лопата?
– Что?
– Лопата. Или лом.
Нашлась монтировка.
Один из копов прыгнул в кузов и стал тыкать монтировкой в песок. Наверное, в армии сапером служил, мины выискивая. Вдруг замер, к чему-то прислушиваясь. Еще потыкал. И стал разгребать песок ногой. Очень старательно. Всё грёб и грёб, проявляя завидное служебное рвение. Пока во что-то не уперся. Во что-то твердое.
– Что там?
– Откуда мне знать, – пожал плечами водитель. – Слежавшийся песок. Или камень. Я его сюда не грузил.
И водитель отступил назад. Ко второму полицейскому.
Тот, согласно инструкции, положил руку на рукоять табельного пистолета. Всё у них там регламентировано и прописано. И в людей с авторучкой, похожей на нож, они палят согласно инструкции сразу в лоб наповал, и идут за это премию получать. За труп с авторучкой.
– Здесь какой-то ящик.
Отгреб еще. Увидел на крышке надписи. Вытащил фотоаппарат, сделал несколько снимков, как это предписывает протокол. В ящик не полез опять-таки согласно служебным правилам, так как вскрывать неизвестные ящики в подобных подозрительных случаях надлежит специально обученным саперам в особо отведенных помещениях. Подошел, спрыгнул на землю. Сказал:
– Вы поедете с нами.
Но поехать никуда не получилось, так как водитель вдруг повернулся, сделал пару шагов и протянул руки ко второму полицейскому. Наверное, чтобы тот надел на них наручники. И тот точно – вытащил, расправил браслеты и… упал на асфальт. Как подкошенный. И другой, который успел выхватить оружие, тоже. Оба они прилегли на асфальт, уставив в небо удивленные глаза.
Водитель быстро затащил их в полицейскую машину, посадил на передние сиденья, заломил назад руки и за спинкой застегнул их наручниками. После чего выломал и растоптал рацию и все вебкамеры, в объективы которых мог попасть, выбросил подальше ключ зажигания, служебное оружие и огрел полицейских по затылкам чем-то тупым и тяжелым, что под руку подвернулось, наверное, той же монтировкой.
И уехал.
Грузовик потом нашли и довольно быстро – в Америке сильно не забалуешь. А вот прицеп – нет. Видно, его перецепили на другой трак и уволокли в неизвестном направлении. Машина числилась в угоне, криминалисты сняли с руля и ручек отпечатки пальцев, но оказалось, что они принадлежат хозяину грузовика. Растоптанные вебкамеры отыскали, собрали по кусочкам, но карт памяти в них не оказалось. Чудом сохранился фотоаппарат полицейского, а в нем снимки ящика, идентифицировать который не удалось. Ящик и ящик – тара, в которой преступники перевозили груз, может наркотики, а может, даже оружие, раз водитель рискнул напасть на служителей закона. И еще взяли пробу просыпавшегося песка с дороги и проверили. Песок слегка фонил.
Полицейским зашили пробитые головы и сняли показания. Но ничего вразумительного они рассказать не смогли – дело было темное, ночное и обещало стать типичным американским «глухарем»…
* * *
– Мне нужны ваши люди.
– Какие?
– Те, что имеют пояса и не боятся отдать жизнь во имя Аллаха. Плачу за каждого сто тысяч баксов. Плюс двадцатка сверху семье погибшего героя-мученика.
– Зачем тебе это?
– Неважно. Важно, что наши цели совпадают. Вы ведь не любите янки?
– Не любим. Не за что их любить.
– И я не люблю. Так что вы имеете уникальную возможность устроить им небольшую встряску за мои немаленькие деньги. Двух зайцев одним выстрелом.
– Каких зайцев?
– Неважно. Это пословица. Пусть будет двух гиен. Вы получите деньги и продемонстрируете миру свои силу и намерения. И, возможно, получите еще один бонус от третьей стороны, в виде премии за удачно проведенную операцию. Подумайте, предложение горячее, а исполнителей помимо вас много. Но я обратился именно к вам, так как вы мне симпатичны. Или ваши люди боятся смерти?
– Мои люди не боятся смерти и готовы умереть во имя наших целей в любой момент. Их жизнь не принадлежат им, она принадлежит Аллаху.
– Тем более. Пусть янки получат то, что заслужили!
– Как будет выглядеть оплата?
– Наличными. Треть сейчас и остаток сразу после дела.
– Нет, не пойдет – фифти-фифти. Я должен выдать семьям аванс и устроить проводы для уходящих на смерть.
– Хорошо, согласен. В какой валюте предпочитаете получить деньги.
– В долларах.
Вот как интересно получается, с американцами воюют, а зеленые бумажки с их президентами берут с удовольствием, предпочитая любым другим дензнакам.
– Когда мне доставить на место моих людей?
– Это не ваша забота – моя. Вы просто передадите мне их в условленном месте. Но я хочу быть уверен, что в последний момент они не струсят и не передумают.
– Они не передумают и сделают всё как надо. У них нет выбора, в любом случае их ждет смерть – мучительная и позорная, или героическая, которая принесет пользу их народу и семьям. Пути назад у них нет. Можете не сомневаться, они честно отработают свои деньги.