Амаркорд смерти
Часть 10 из 32 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Что есть, то есть, – сказал он. – Но задродства это не отменяет.
– Так, – воодушевилась, Сара. – Я закончила. Кара, подойдите, пожалуйста, сюда. Капсула считает ваши биометрические параметры. И вы, мистер Сайлент, прошу, – доктор указала на рядом стоящую установку. – Только перед этим вам придется снять с себя одежду.
У Кары сердце ухнуло в груди. Глядя на всех погруженных, она совсем забыла о том, что и ей нужно будет остаться совершенно голой. Но хуже всего было то, что прыгать голышом ей придется в компании Грэма Сайлента. Да, расскажи ей кто-нибудь об этом сегодня утром, она бы засмеялась.
Либо же в морду дала…
– Это обязательно? – спросила Кара.
– Увы, – ответила Пэйн.
– В чем дело, Пуговка? – Грэм уже стягивал футболку, оголяя рельефный торс. На плече маньяка красовался уродливый шрам, словно его в детстве покусала собака. – Не тот комплект нижнего белья надела сегодня утром? Ой, извини. Я совсем забыл, что и его придется снять, – пошутил он. – Но не переживай. Ты будешь не первая женщина, которая предстанет передо мной обнаженной, – Сайлент многозначительно подмигнул. – Я знаю, как выглядит женская грудь. Даже, как она смотрится в разрезе от своей хозяйки, – слово «в разрезе» он выделил особенным тоном. – Надеюсь, у тебя розовые соски. Люблю розовые…
– Если я тогда не прострелила твою тупую башку, – вспылила Хилл, – то это не значит, что я не сделаю этого сейчас, если ты нахер не заткнешься! Покончим с этим, – добавила она.
Кара скинула с себя куртку и майку. Стянула джинсы. Бросила их в дальний угол. Ботинки полетели в Сайлента, который к тому моменту уже остался в одних трусах. Хилл хотела сделать все быстро, но перед тем, как снять плавки и лифчик, все равно несколько секунд помедлила…
– Отвернись, – сказала она Грэму.
Доусон, сидящий на стуле, развернулся на сто восемьдесят градусов еще когда Кара бросила на пол куртку. Сайлент же смотрел на нее, словно дикий волк, не отводя глаз. Даже его бледное лицо немного покраснело. Он долгие месяцы был за решеткой и вряд ли видел голых женщин. Разве что на контрабандных порнокартинках. Кара и думать боялась, какие мысли сейчас роились в голове этого сумасшедшего сукина сына.
Грэм помедлил секунд тридцать, взглядом изучая каждый сантиметр ее тела, а потом, сказал:
– Ладно, – сняв трусы, он отвернулся к своей капсуле и уставился на сенсорную панель.
Бросив короткий взгляд на подтянутую задницу маньяка, Кара выдохнула и скинула с себя остатки одежды. Кожа покрылась мурашками. Каждый волосок встал дыбом. Хилл хотела выглядеть спокойной и уравновешенной, но ее стучащая об пол ступня выдавала тревогу. Кара нервничала. Нервничала, как никогда в жизни. Мало того, что она стояла совершенно обнаженная в компании незнакомцев, так еще ей предстояло подключить свой мозг к высокотехнологичному компьютеру. И чем все это закончится, Хилл не знала…
– Хорошо, – сказала доктор. – Приступим. Аркадия, – обратилась она к своей электронной помощнице, – запускай сканирование.
В лицо Кары ударил горизонтальный лазерный луч. Он несколько раз прошелся по ее телу: сначала вверх-вниз, потом слева направо и наоборот. На сенсорной панели отразился женский вращающийся силуэт, а рядом с ним данные Кары: вес, рост и прочее.
– Что теперь? – спросила детектив, краем глаза наблюдая за Сайлентом. Грэм по-прежнему стоял неподвижно.
Капсулы погружения с шипящим звуком медленно открыли свои крышки. Доктор Пэйн закрепила на головах Грэма и Кары приборы «НКИ».
– Да, – улыбнулся Сайлент. – Голгофа нынче не та…
– Пф, – раздраженно шикнула Кара.
Она никогда не отличалась особой религиозностью, но слышать богохульство из уст серийного убийцы было уже чересчур.
– Криогель наполнит ваши легкие, – Сара попросила Кару и Сайлента зайти внутрь капсул. – Первый раз эта процедура может показаться довольно неприятной.
Услышав про легкие, Хилл захотела поднять с пола плавки и убежать отсюда куда подальше. Грэм же лишь мерзко усмехнулся.
Кара нехотя вошла в установку. Села на прохладный пол, обхватив дрожащие колени руками. Через мутное стекло виднелось напряженное лицо Сары и подошедшего Уильяма. Доусон перестал зажимать ушиб салфеткой. Скрестив руки на груди, он поочередно смотрел, то на капсулу Кары, то на Сайлента.
Грэма же Кара не видела. Да и не особо хотелось. Она заочно знала, что он сейчас сидит и тащится от всего происходящего. Подумать только, еще утром Сайлент должен был сдохнуть в газовой камере, а спустя каких-то пару часов он в капсуле погружения, которая отправит его в виртуальный мир, полный приключений: пускай и с риском для жизни. Кара была уверена, что эти мелочи Грэма совершенно не волновали. Она понятия не имела, что вообще могло взволновать этого сумасшедшего.
Когда после очередного убийства машина Грэма не завелась, а проезжающий мимо полицейский решил проверить его документы, Сайлент убил и копа. Кара видела запись с регистратора. Грэм сломал молодому парню руку, зашел ему за спину и одним ловким движением свернул шею. Пара секунд, – и салага в форме отправился на тот свет, словно Сайлент проделывал это сотни раз.
Напарник офицера наблюдал смерть товарища через лобовое стекло в салоне полицейской машины. Все случилось так быстро, что он не успел ничего сделать. Мужчина вызвал подмогу и помчался к Грэму. Сайлент забрал пистолет у трупа и несколько раз выстрелил в грудь опытного копа. Так на его счету оказалось уже два убийства.
Когда подоспела помощь, и Грэм понял, что ему не уйти и не справиться со столькими сотрудниками правопорядка, он мирно лег на землю и заправил руки за голову, лишив полицейских возможности убить его при задержании. Ублюдок сдался.
Спокойно и безмятежно Грэм Сайлент отправился в тюрьму на зло всем своим «поклонникам».
Кара затерялась в чертогах памяти, как раз в тот момент, когда в капсулу хлынул криогель. Прохладная вязкая жидкость стремительно заполняла собой все пространство. Дыхание Хилл стало заметно чаще. Тело начало трястись от выброса адреналина. Чем выше поднимался гель, тем сильнее цепенела Кара.
Она хотела встать, хотела закричать, хотела сделать хоть что-то, но, когда гель поднялся на уровень горла, детектив просто закрыла глаза и непроизвольно вдохнула. Последнее, что она слышала, перед тем как потерять сознание, это глухой смех серийного убийцы в капсуле по соседству…
***
Сперва Каре казалась, что она тонет. Легкие жгло огнем. Хилл пыталась глотать воздух, но каждый раз, когда она делала вдох, ничего не происходило. Вокруг нее все потемнело. Всего мгновение, – и свет погас, оставив ее в кромешной тьме.
Руки перестали дрожать. Кара по-прежнему сидела, обхватив коленки, но уже не ощущала того трепета и страха. Когда она сосредоточилась, то поняла, что вполне может дышать.
Детектив встала на ноги, потрогала себя: все так же обнажена. Крикнула… голос ушел гулким эхом куда-то вдаль. Вокруг нее была одна сплошная темнота. Почему ничего не видно? Она что, ослепла?
Выставив перед собой руки, Кара сделала несколько робких шагов, пытаясь нащупать хоть что-нибудь. Внезапно зажегся свет. Яркий луч ударил в лицо. Каре даже пришлось прикрыться руками. Когда Хилл взглядом настроила фокус, то увидела приоткрытую дверь в трех метрах от себя. Именно из-за нее светилось нечто белое.
Кара подошла ближе. С каждым ее шагом свет становился все тусклее. Казалось, что надежда на спасение гаснет. Еще немного и дверь закроется… Хилл уже почти схватилась за ручку, как услышала знакомый голос у себя за спиной:
– Дочка, не стоит… Не ходи туда.
Обернувшись, Кара увидела своего отца. Седовласый Гидеон в поношенном костюме, который служил ему верой и правдой долгие годы, стоял во тьме. Он ласково протягивал руку с улыбкой на лице. Кара с любовью разглядывала его густую бороду и печальные глаза.
Она хотела отпустить дверь, хотела броситься в объятия отца! – но Кара знала, что это не выход. Гидеон лишь часть ее подсознания. Та часть, которая не хочет, чтобы она окуналась в омут неизвестности и безумия: ведь за той дверью ее наверняка не ждет ничего хорошего. За той дверью будет лишь мрак и холод. И что самое страшное, пробираться через все это ей придется в компании дьявола.
– Прости, папа, – тихо сказала Хилл, отвергнув его руку. – Но я должна это сделать. Ради тебя. Ради нас…
Раскрыв пошире дверь, женщина растворилась в ярком свете.
Часть 2
Раньше я боялся потерять память, но теперь был бы счастлив кое-что забыть. Память – как фреска в моей голове. Она делает события вечными, но забывчивость дарит умиротворение. Нужно забывать.
(С) Кинофильм «Ганнибал».
Глава 8
Можно ли полностью изменить человека?
Превратить в кого-то другого?
Перекроить его тело, сознание, душу. Вырвать из него все то хорошее, что годами вкладывали родители. Перемолоть это в труху. Посыпать все пеплом и вернуть обратно.
Что произойдет тогда? Кем этот человек станет?
Нечто подобное случилось со мной…
Поверьте, я не из тех идеальных детей, которых показывают в рекламных роликах по телевизору, но и зла во мне никогда не было. Я не любил мучить животных, отрывать насекомым лапки, а потом смотреть, как они барахтаются на спине, пытаясь перевернуться. Я не мочился по ночам. Ничего не поджигал. Мне всегда было чуждо насилие. Всегда.
Это пришло позже.
Зло…
Оказалось, оно гораздо сильнее, чем я предполагал. Оказалось, если дать слабину… Хотя бы немного… Оно схватит тебя своими липкими щупальцами, пустит внутрь сердца яд, и противостоять ему будет уже невозможно.
Можно ли полностью изменить человека?
Превратить в кого-то другого?
Перекроить его тело, сознание, душу?
Еще как можно!
В умелых руках и при должном воспитании даже агнец способен стать волком. С каждым днем я все отчетливее ощущал клыки у себя в пасти. Представлял, как они вопьются в чью-то плоть.
И недалек был день, когда я захотел пустить их в ход.
Ведь кто бы что ни говорил, но если у тебя есть оружие, то всегда будет соблазн им воспользоваться…
Всегда.
***
В комнате играла тихая мелодичная музыка. Через кристально чистое окно во всю стену попадали солнечные лучи. Они ласково касались края кровати, на которой лежала Кара Хилл. В белой шелковой сорочке, с румяными щечками и умиротворенным лицом, детектив смахивала на ангела. Всего каких-то пары сантиметров не хватало, чтобы полоска света дотронулась до ее скрещенных на груди рук.
Кара открыла глаза и первые секунды не могла поверить: она оказалась в своей комнате из детства. Та же мягкая кровать, те же обои на стенах с изображениями дельфинов. Они с мамой сами выбирали их в строительном магазине, а потом еще и клеили.
Опустив босые ноги на пол, Кара почувствовала приятный ворс ковра. На аккуратном деревянном столике играла шкатулка с вращающейся балериной. Кара помнила, что каждый раз, когда она ее открывала и любовалась изящной позой фарфоровой фигурки, клялась себе, что обязательно начнет заниматься балетом, как только немного подрастет.
Сквозь солнечные лучи света из окна Кара прошла к столу и взяла в руки шкатулку. Сердце сжалось в груди. Пронизывающая мелодия полифонии цепляла за самое живое. Всего пара нот, но они мгновенно оживляли образы детства из памяти. Сколько же теплых воспоминаний было связано с этой приятной музыкой.
– Так, – воодушевилась, Сара. – Я закончила. Кара, подойдите, пожалуйста, сюда. Капсула считает ваши биометрические параметры. И вы, мистер Сайлент, прошу, – доктор указала на рядом стоящую установку. – Только перед этим вам придется снять с себя одежду.
У Кары сердце ухнуло в груди. Глядя на всех погруженных, она совсем забыла о том, что и ей нужно будет остаться совершенно голой. Но хуже всего было то, что прыгать голышом ей придется в компании Грэма Сайлента. Да, расскажи ей кто-нибудь об этом сегодня утром, она бы засмеялась.
Либо же в морду дала…
– Это обязательно? – спросила Кара.
– Увы, – ответила Пэйн.
– В чем дело, Пуговка? – Грэм уже стягивал футболку, оголяя рельефный торс. На плече маньяка красовался уродливый шрам, словно его в детстве покусала собака. – Не тот комплект нижнего белья надела сегодня утром? Ой, извини. Я совсем забыл, что и его придется снять, – пошутил он. – Но не переживай. Ты будешь не первая женщина, которая предстанет передо мной обнаженной, – Сайлент многозначительно подмигнул. – Я знаю, как выглядит женская грудь. Даже, как она смотрится в разрезе от своей хозяйки, – слово «в разрезе» он выделил особенным тоном. – Надеюсь, у тебя розовые соски. Люблю розовые…
– Если я тогда не прострелила твою тупую башку, – вспылила Хилл, – то это не значит, что я не сделаю этого сейчас, если ты нахер не заткнешься! Покончим с этим, – добавила она.
Кара скинула с себя куртку и майку. Стянула джинсы. Бросила их в дальний угол. Ботинки полетели в Сайлента, который к тому моменту уже остался в одних трусах. Хилл хотела сделать все быстро, но перед тем, как снять плавки и лифчик, все равно несколько секунд помедлила…
– Отвернись, – сказала она Грэму.
Доусон, сидящий на стуле, развернулся на сто восемьдесят градусов еще когда Кара бросила на пол куртку. Сайлент же смотрел на нее, словно дикий волк, не отводя глаз. Даже его бледное лицо немного покраснело. Он долгие месяцы был за решеткой и вряд ли видел голых женщин. Разве что на контрабандных порнокартинках. Кара и думать боялась, какие мысли сейчас роились в голове этого сумасшедшего сукина сына.
Грэм помедлил секунд тридцать, взглядом изучая каждый сантиметр ее тела, а потом, сказал:
– Ладно, – сняв трусы, он отвернулся к своей капсуле и уставился на сенсорную панель.
Бросив короткий взгляд на подтянутую задницу маньяка, Кара выдохнула и скинула с себя остатки одежды. Кожа покрылась мурашками. Каждый волосок встал дыбом. Хилл хотела выглядеть спокойной и уравновешенной, но ее стучащая об пол ступня выдавала тревогу. Кара нервничала. Нервничала, как никогда в жизни. Мало того, что она стояла совершенно обнаженная в компании незнакомцев, так еще ей предстояло подключить свой мозг к высокотехнологичному компьютеру. И чем все это закончится, Хилл не знала…
– Хорошо, – сказала доктор. – Приступим. Аркадия, – обратилась она к своей электронной помощнице, – запускай сканирование.
В лицо Кары ударил горизонтальный лазерный луч. Он несколько раз прошелся по ее телу: сначала вверх-вниз, потом слева направо и наоборот. На сенсорной панели отразился женский вращающийся силуэт, а рядом с ним данные Кары: вес, рост и прочее.
– Что теперь? – спросила детектив, краем глаза наблюдая за Сайлентом. Грэм по-прежнему стоял неподвижно.
Капсулы погружения с шипящим звуком медленно открыли свои крышки. Доктор Пэйн закрепила на головах Грэма и Кары приборы «НКИ».
– Да, – улыбнулся Сайлент. – Голгофа нынче не та…
– Пф, – раздраженно шикнула Кара.
Она никогда не отличалась особой религиозностью, но слышать богохульство из уст серийного убийцы было уже чересчур.
– Криогель наполнит ваши легкие, – Сара попросила Кару и Сайлента зайти внутрь капсул. – Первый раз эта процедура может показаться довольно неприятной.
Услышав про легкие, Хилл захотела поднять с пола плавки и убежать отсюда куда подальше. Грэм же лишь мерзко усмехнулся.
Кара нехотя вошла в установку. Села на прохладный пол, обхватив дрожащие колени руками. Через мутное стекло виднелось напряженное лицо Сары и подошедшего Уильяма. Доусон перестал зажимать ушиб салфеткой. Скрестив руки на груди, он поочередно смотрел, то на капсулу Кары, то на Сайлента.
Грэма же Кара не видела. Да и не особо хотелось. Она заочно знала, что он сейчас сидит и тащится от всего происходящего. Подумать только, еще утром Сайлент должен был сдохнуть в газовой камере, а спустя каких-то пару часов он в капсуле погружения, которая отправит его в виртуальный мир, полный приключений: пускай и с риском для жизни. Кара была уверена, что эти мелочи Грэма совершенно не волновали. Она понятия не имела, что вообще могло взволновать этого сумасшедшего.
Когда после очередного убийства машина Грэма не завелась, а проезжающий мимо полицейский решил проверить его документы, Сайлент убил и копа. Кара видела запись с регистратора. Грэм сломал молодому парню руку, зашел ему за спину и одним ловким движением свернул шею. Пара секунд, – и салага в форме отправился на тот свет, словно Сайлент проделывал это сотни раз.
Напарник офицера наблюдал смерть товарища через лобовое стекло в салоне полицейской машины. Все случилось так быстро, что он не успел ничего сделать. Мужчина вызвал подмогу и помчался к Грэму. Сайлент забрал пистолет у трупа и несколько раз выстрелил в грудь опытного копа. Так на его счету оказалось уже два убийства.
Когда подоспела помощь, и Грэм понял, что ему не уйти и не справиться со столькими сотрудниками правопорядка, он мирно лег на землю и заправил руки за голову, лишив полицейских возможности убить его при задержании. Ублюдок сдался.
Спокойно и безмятежно Грэм Сайлент отправился в тюрьму на зло всем своим «поклонникам».
Кара затерялась в чертогах памяти, как раз в тот момент, когда в капсулу хлынул криогель. Прохладная вязкая жидкость стремительно заполняла собой все пространство. Дыхание Хилл стало заметно чаще. Тело начало трястись от выброса адреналина. Чем выше поднимался гель, тем сильнее цепенела Кара.
Она хотела встать, хотела закричать, хотела сделать хоть что-то, но, когда гель поднялся на уровень горла, детектив просто закрыла глаза и непроизвольно вдохнула. Последнее, что она слышала, перед тем как потерять сознание, это глухой смех серийного убийцы в капсуле по соседству…
***
Сперва Каре казалась, что она тонет. Легкие жгло огнем. Хилл пыталась глотать воздух, но каждый раз, когда она делала вдох, ничего не происходило. Вокруг нее все потемнело. Всего мгновение, – и свет погас, оставив ее в кромешной тьме.
Руки перестали дрожать. Кара по-прежнему сидела, обхватив коленки, но уже не ощущала того трепета и страха. Когда она сосредоточилась, то поняла, что вполне может дышать.
Детектив встала на ноги, потрогала себя: все так же обнажена. Крикнула… голос ушел гулким эхом куда-то вдаль. Вокруг нее была одна сплошная темнота. Почему ничего не видно? Она что, ослепла?
Выставив перед собой руки, Кара сделала несколько робких шагов, пытаясь нащупать хоть что-нибудь. Внезапно зажегся свет. Яркий луч ударил в лицо. Каре даже пришлось прикрыться руками. Когда Хилл взглядом настроила фокус, то увидела приоткрытую дверь в трех метрах от себя. Именно из-за нее светилось нечто белое.
Кара подошла ближе. С каждым ее шагом свет становился все тусклее. Казалось, что надежда на спасение гаснет. Еще немного и дверь закроется… Хилл уже почти схватилась за ручку, как услышала знакомый голос у себя за спиной:
– Дочка, не стоит… Не ходи туда.
Обернувшись, Кара увидела своего отца. Седовласый Гидеон в поношенном костюме, который служил ему верой и правдой долгие годы, стоял во тьме. Он ласково протягивал руку с улыбкой на лице. Кара с любовью разглядывала его густую бороду и печальные глаза.
Она хотела отпустить дверь, хотела броситься в объятия отца! – но Кара знала, что это не выход. Гидеон лишь часть ее подсознания. Та часть, которая не хочет, чтобы она окуналась в омут неизвестности и безумия: ведь за той дверью ее наверняка не ждет ничего хорошего. За той дверью будет лишь мрак и холод. И что самое страшное, пробираться через все это ей придется в компании дьявола.
– Прости, папа, – тихо сказала Хилл, отвергнув его руку. – Но я должна это сделать. Ради тебя. Ради нас…
Раскрыв пошире дверь, женщина растворилась в ярком свете.
Часть 2
Раньше я боялся потерять память, но теперь был бы счастлив кое-что забыть. Память – как фреска в моей голове. Она делает события вечными, но забывчивость дарит умиротворение. Нужно забывать.
(С) Кинофильм «Ганнибал».
Глава 8
Можно ли полностью изменить человека?
Превратить в кого-то другого?
Перекроить его тело, сознание, душу. Вырвать из него все то хорошее, что годами вкладывали родители. Перемолоть это в труху. Посыпать все пеплом и вернуть обратно.
Что произойдет тогда? Кем этот человек станет?
Нечто подобное случилось со мной…
Поверьте, я не из тех идеальных детей, которых показывают в рекламных роликах по телевизору, но и зла во мне никогда не было. Я не любил мучить животных, отрывать насекомым лапки, а потом смотреть, как они барахтаются на спине, пытаясь перевернуться. Я не мочился по ночам. Ничего не поджигал. Мне всегда было чуждо насилие. Всегда.
Это пришло позже.
Зло…
Оказалось, оно гораздо сильнее, чем я предполагал. Оказалось, если дать слабину… Хотя бы немного… Оно схватит тебя своими липкими щупальцами, пустит внутрь сердца яд, и противостоять ему будет уже невозможно.
Можно ли полностью изменить человека?
Превратить в кого-то другого?
Перекроить его тело, сознание, душу?
Еще как можно!
В умелых руках и при должном воспитании даже агнец способен стать волком. С каждым днем я все отчетливее ощущал клыки у себя в пасти. Представлял, как они вопьются в чью-то плоть.
И недалек был день, когда я захотел пустить их в ход.
Ведь кто бы что ни говорил, но если у тебя есть оружие, то всегда будет соблазн им воспользоваться…
Всегда.
***
В комнате играла тихая мелодичная музыка. Через кристально чистое окно во всю стену попадали солнечные лучи. Они ласково касались края кровати, на которой лежала Кара Хилл. В белой шелковой сорочке, с румяными щечками и умиротворенным лицом, детектив смахивала на ангела. Всего каких-то пары сантиметров не хватало, чтобы полоска света дотронулась до ее скрещенных на груди рук.
Кара открыла глаза и первые секунды не могла поверить: она оказалась в своей комнате из детства. Та же мягкая кровать, те же обои на стенах с изображениями дельфинов. Они с мамой сами выбирали их в строительном магазине, а потом еще и клеили.
Опустив босые ноги на пол, Кара почувствовала приятный ворс ковра. На аккуратном деревянном столике играла шкатулка с вращающейся балериной. Кара помнила, что каждый раз, когда она ее открывала и любовалась изящной позой фарфоровой фигурки, клялась себе, что обязательно начнет заниматься балетом, как только немного подрастет.
Сквозь солнечные лучи света из окна Кара прошла к столу и взяла в руки шкатулку. Сердце сжалось в груди. Пронизывающая мелодия полифонии цепляла за самое живое. Всего пара нот, но они мгновенно оживляли образы детства из памяти. Сколько же теплых воспоминаний было связано с этой приятной музыкой.