Алмазный город
Часть 9 из 41 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Кто тебя послал? Не двигайся!
Аина рванулась вперед, вывернула ему запястье (ствол выпал из руки) и пнула под коленку. Рю свалился на пол.
– Если выкрикивать угрозы вместо того, чтоб действовать, тебя никто никогда не испугается, – назидательно выдохнула она, подняла кинжал и сунула его в ножны за поясом.
Смелости и решимости поубавилось во взгляде юноши, и на их место явился страх. Он испустил вздох, в котором слышалось и смирение, и разочарование. Рю поднял глаза на Аину, явно ожидая, что сейчас она его прикончит.
В голове Аины снова зазвучал голос Коля – ярко, словно ослепительный свет падающей звезды:
«Убивай всех, кто тебя разглядит».
Но она отринула прочь эту мысль. Все. Со своей задачей она справилась, и справилась самостоятельно. Благодаря собственным навыкам и способностям. Сегодня в уроках Коля девушка больше не нуждалась.
Вновь распахнулась дверь, в комнату влетели еще три охранника и с громкими криками потребовали, чтобы она отошла от Рю. Аина согнула ноги в коленях, приготовившись отпрыгнуть за ближайший книжный стеллаж, где пули ее не достанут. Но в этот самый миг из коридора донеслись звуки двух выстрелов, и один из охранников с воем повалился на пол. Оба его колена были раздроблены.
Тео появился за спиной второго телохранителя и захватом скрутил ему шею раньше, чем тот успел понять, что случилось с его коллегой.
Третий телохранитель выстрелил в Аину, но та успела кубарем откатиться в сторону, после чего метнула ему в бок кинжал.
Они с Тео опрометью кинулись обратно в коридор, перепрыгивая по дороге через распластанные тела (Аина по пути успела забрать свой клинок), и с грохотом захлопнули за собой дверь.
– В конце коридора есть незапертая лестница, она ведет наружу… – тяжело выдохнул на бегу Тео. Лоб его был покрыт порезами, под одним глазом расплывался фингал. – Э, да ты истекаешь кровью!
Девушка пожала плечами, с трудом подавляя дрожь от боли, которую ей причиняла разверстая рана в боку. Значение имел только один факт – дело сделано. Теперь остается доложить Колю, получить гонорар, открыть свою криминальную контору, а уж там доказать Королю, что она уже далеко не беспомощная девчонка, когда-то спасенная им. Ну и надеяться, что все сегодняшние косяки не выйдут им с Тео боком в ближайшем будущем.
– Не так сильно истекаю, как Каута Хираи, – нашла в себе силы сострить она. – Все, давай выбираться отсюда.
10
Промыв рану и тщательно стерев кровь с рук мокрой тряпкой, Аина потуже затянула бинты вокруг талии. Ей не хотелось, чтобы Инес, мать Тео, видела все эти багровые пятна, но, с другой стороны, обработать рану следовало безотлагательно. К счастью, Рю Хираи вовсе не пытался ее убить – пуля навылет прошла через мягкие ткани, не задев жизненно важных органов. Пара недель – и все будет в полном порядке.
Обстановка в квартире Тео казалась вопиюще обыденной по сравнению с бедламом в доме Хираи всего лишь несколько часов назад: на столе аккуратно расставлены фарфоровые безделушки, Инес мирно отдыхает, откинувшись на груду овчинных одеял, сам Тео переминается с ноги на ногу, ожидая, когда на плите закипит чайник. Пар из носика струится высоко под потолок, жар распространяется так далеко, что согревает даже Аину, стоящую у открытого окна. В то же время легкий ветерок из этого окна веет ей в лицо прохладой позднего весеннего вечера. В воздухе уже пахнет приятной влагой, несущей долгожданное облегчение после холодных шквалов последних нескольких дней…
До слуха девушки донеслись голоса с улицы – между домом Тео и зданием напротив, во всех окнах которого сверкали оранжевые огоньки свечей, пролегала тихая аллея. По ней шел поток фабричных рабочих. Одни группами, другие, поотстав, в одиночку, они торопились снять напряжение трудного дня в каком-нибудь из ближних баров. Тео обитал в квартале под названием Крылья, образованном магистралями, которые разлетались в разные стороны от проспекта Лир на манер распростертых крыльев птиц. Здесь располагались в основном доходные дома с дешевыми квартирами, населенными иммигрантами и все теми же рабочими.
Несколько минут спустя Тео уже раздавал чашки – одну, с мятным чаем, Инес (та пробормотала «спасибо» по-линазийски), другую – Аине.
– Утром пойду к Королю на Крови за нашими деньгами, – сообщила девушка.
– Спасибо. А то ей нужно лечение. – Он через плечо взглянул на Инес, которая, укутавшись в одеяла, сидела на полу с чашкой в руках.
Аина наклонилась вперед, стараясь говорить достаточно тихо, чтобы мать Тео не услышала:
– Тебе гонорара за сегодняшнее хоть хватит?
Он коротко кивнул, потирая руки.
– Теперь ей уже никогда не придется работать. Ну или найдет себе где-нибудь непыльное занятие на полставки, не больше, – где-нибудь, где не придется медленно умирать, вдыхая ядовитые испарения. Я, знаешь, не собираюсь отдавать Стальным баронам обоих родителей…
Он осекся, закашлялся и отошел обратно к плите. Взгляд Аины блуждал между ним, Инес и линазийскими картинами на стенах: одни изображали сельские пейзажи, другие – Террока, бога-сокола, которому жители Линаша до сих пор поклонялись вполне свободно и открыто.
Как и многие иммигранты, родители Тео приехали сюда в поисках работы на одном из бесчисленных заводов. В Линаше они занимались дрессировкой соколов, но постоянные пограничные стычки с каийанцами превратили жизнь этой страны в сущий ад, и вот они эмигрировали – Инес как раз была беременна. Когда в Шумеранде началась война, отец Тео решил, что безопаснее всего ему будет устроиться на строительство железнодорожных дорог близ окраин Косина. Однако поскольку такое строительство относилось к числу ключевых и важнейших проектов для Стальных баронов, король Веррайн позаботился о том, чтобы отправить туда войска в первую очередь. Железнодорожники пытались сопротивляться, но большинство из них погибло. После кончины отца Тео бросил школу и пошел работать, чтобы помогать матери.
…Юноша продолжал готовить еду. Аина села на кровать прямо напротив Инес, которая беспрерывно кашляла и сжимала свой янтарный кулон с выгравированным соколом. Морщины от долгих тревог бороздили уголки ее глаз и губ. Застать дома мать Тео удавалось нечасто – она всегда или пропадала в цеху своей текстильной фабрики, или лежала в клинике с обострением болезни легких.
На какое-то мгновение Аина почувствовала себя в этом доме лишней и подумала, насколько изменилась бы ее жизнь, если бы в восемь лет, после гибели родителей, она каким-нибудь образом перебралась на юг, в Миль-Симас. Других родственников у нее не было, по крайней мере так она всегда считала, но, возможно, в Миль-Симасе все же оставался кто-то, кто приютил бы ее и вырастил как родную. Впрочем, поездка дальностью в полторы тысячи километров до южного края Шумеранда, а оттуда еще и на корабле до Миль-Симаса – удовольствие, мягко говоря, недешевое. И даже если бы она смогла туда добраться, как Аина нашла бы там родичей, о которых ничего не знала?
В общем, сколько бы она над этим ни размышляла, сколько бы ни воображала себе иные варианты своей жизни – ничего толком представить не получалось. Все, что у нее есть, – это Косин и то, что можно из него выжать. Могли бы отец с матерью, несмотря на свою веру в священную неприкосновенность жизни, все-таки гордиться тем, что их дочь стала одной самых грозных наемных убийц в городе, если бы поняли, что другого пути перед ней просто не открывалось? Ведь к чему привела их эта вера? К смертному приговору, и только.
Тео все еще стряпал на кухне. Инес бросила на него быстрый взгляд, затем вдруг наклонилась вперед и взяла руку Аины в свою слабую ладонь.
– Тео вечно попадает в неприятности, мне ли не знать, – зашептала она. – На фабрике он все равно никогда работать не станет, а других возможностей в городе не много. Нам казалось, что здесь будет безопаснее, чем в Линаше… теперь мне кажется, что я не сделала для него всего, что должна была.
– Пока вы болеете, вы никак не сможете ему помочь, – отозвалась Аина. – Он это понимает. И никогда не обвинит вас в том, что ему приходится заниматься тем, чем он занимается.
Горло Инес свел приступ кашля. Она прикрыла рот краем одеяла, а затем снова подняла слезящиеся глаза на Аину.
– Ты сильная, молодая. Ты умная. Я мало чем могу быть полезна вам обоим, но вы держитесь вместе. Держитесь друг за друга. Обещай мне, что не оставишь Тео. Поддерживай его, когда я не смогу.
Аина энергично кивнула:
– Не сомневайтесь.
Она ненавидела раздавать обещания, особенно когда не была точно уверена, что сдержит их, но Инес улыбнулась в ответ на эти слова так тепло и умиротворенно, что девушка не пожалела о них. Вообще в присутствии Инес ее всегда охватывало ощущение какого-то особого уюта. Перед ней словно возникал образ второй матери, готовой позаботиться о ней вместо родной. И Аина преисполнялась решимости сделать все возможное, чтобы унять тревогу этой женщины за сына.
Вскоре Тео принес миски с бараниной и картофелем и поставил их рядом с краешком кровати, где сидела Аина. Затем увел мать, не перестававшую кашлять, в ее комнату.
Вдвоем они спокойно поужинали. Юноша вымыл посуду, устроился на кровати под одеялами, которыми до того укрывалась Инес, и закрыл глаза. Аина напряглась всем телом, но усилием воли заставила себя расслабиться.
Кто же закрывает глаза, находясь в одном помещении с человеком, способным его прикончить? Наверное, все дело в этом самом слове, значение которого ей непонятно. В чувстве особой связи между двумя людьми. В доверии. Чем она заслужила доверие Тео, девушка даже не представляла.
– Знаешь, Аина… Мы с тобой знакомы уже несколько лет. Я знаю, ты хорошо умеешь обращаться с ножом…
– Ты хочешь сказать, превосходно.
– …Ты любишь огненную воду и считаешь алмазы самыми красивыми драгоценными камнями на свете.
Она закатила глаза.
– …А вот я расскажу тебе кое-что, чего ты не знаешь обо мне. Я тоже хорошо знаю свое дело. Начальства надо мной нет, работаю сам на себя и неплохо зарабатываю. Но иногда… становится утомительно. Иногда жмешь на курок до тех пор, пока пальцы не начинают отваливаться… И только когда прихожу домой и начинаю ухаживать за матерью, я чувствую себя… Не таким уж чудовищем. А как ты с этим справляешься?
– Стараюсь о подобном вообще не думать, – ответила Аина. – Просто такова моя жизнь – и все тут. Если я когда-нибудь в этом усомнюсь или стану сопереживать жертвам, сразу потеряю хватку. И закончу в темном переулке с ситом из пуль вместо груди.
Тео спокойно кивнул. В выражении его лица не было и тени осуждения.
– Сегодня получилось слишком много смертей. Слишком многое пошло не по плану. – Аина помолчала, подбирая точные слова для своего беспокойства. – И мне не хватило времени проследить, как он умирает.
Тео открыл глаза и усмехнулся:
– Я мертвеца определяю за версту. Ты перерезала ему горло от края до края, Аина. Его точно нет в живых. Можешь радоваться.
Аина горько рассмеялась.
– Вот радость тут точно ни при чем.
– Да понимаю, понимаю. – Он нахмурился. – Когда растешь в голоде и холоде, а потом вдруг кто-то протягивает тебе краюху хлеба, тебе не верится. Ты ожидаешь подвох.
Аина кивнула.
– Во всяком случае, начинаешь вести себя втрое осторожней. Кажется… достаточно совершить одну ошибку, один раз облажаться, как потеряешь все, и тебя вышвырнут обратно, откуда пришла.
– Зачем же ты тогда торгуешь алмазами за спиной шефа? Я не сужу, пойми. Просто интересуюсь. Это огромный риск.
– Не знаю, – сказала Аина. – Наверное, просто приятно иметь какое-то дело в руках. Вести его самостоятельно. Сам знаешь, прошло уже шесть лет, но иногда мне до сих пор не верится, что Коль тогда спас меня от взрыва. Все кажется: однажды проснусь – и пойму, что я все еще ребенок и мерзну в каком-нибудь грязном закоулке, нанюхавшись клея до потери сознания. Глупо, я знаю…
– Вовсе не глупо. Глупо было бы расслабиться и привыкнуть к чувству безопасности. Впрочем, ты убила Кауту Хираи. Если Коль когда-нибудь и сожалел, что выручил тебя, теперь точно перестанет.
– Да кто его знает, что у него на уме? – Она вздохнула и прилегла, отчего несколько прядей черных волос упали назад. – Обычно он просто отсчитывает монеты и выставляет меня из кабинета без лишних слов. Но теперь и вправду дело другое. Мне непонятно, как Коль на самом деле относится к тому, что я открою свою контору. Он совершенно непроницаем.
– Похоже, тебе пора записываться в группу поддержки наемных убийц.
Аина с силой хлопнула его по плечу. Тео картинно поморщился, изображая боль.
– Нет, ну правда. Если Коль не намерен поздравить тебя от всего сердца, это сделаю я. Поздравляю, Аина! Ты – Первый Клинок Косина. Всякий раз, когда я наблюдаю, как ты проделываешь в людях дыры, то буквально слышу ангельское пение с небес.
Она громко фыркнула от смеха, но тут же осеклась, вспомнив, что в соседней комнате мать Тео пытается заснуть.
– А если так, – продолжал Тео, – то имеет ли мнение Коля такое уж большое значение? Он тебя уважает – в этом ты можешь быть уверена. Иначе не поручил бы тебе такой важный заказ.
– Это верно. – Девушка задумчиво накрутила на палец кончик обтрепанного одеяла.
Еще тогда, в ту первую жуткую ночь, когда она встретила Коля в баре, взлетевшем вскоре на воздух, каждое его слово и жест казались ей подобными молниям на пасмурном небе. Он обладал такой врожденной харизмой, какую она хотела бы иметь сама. Или хотя бы переломить в нем, обратить во что-то более человеческое по отношению к самой Аине.
– Тео, ты умеешь хранить тайны?
– Конечно, – прошептал Тео. – Мне ты можешь рассказывать все что угодно.
Он задул свечу на ночном столике, и комната погрузилась в темноту – если не считать лунного света, что лился сквозь окно кухни. Аина сосредоточенно уставилась на этот лучик, пытаясь облечь свои мысли в подходящую словесную форму.
– Я им… восхищаюсь, – произнесла она наконец. – Он бесстрашный. Он все умеет. Никогда не видела в деле никого круче него. Так что так. Да. Он замечательный.
Повисла короткая пауза. Девушка лишний раз порадовалась, что в комнате темно и поэтому не видно, как она залилась румянцем.
Аина рванулась вперед, вывернула ему запястье (ствол выпал из руки) и пнула под коленку. Рю свалился на пол.
– Если выкрикивать угрозы вместо того, чтоб действовать, тебя никто никогда не испугается, – назидательно выдохнула она, подняла кинжал и сунула его в ножны за поясом.
Смелости и решимости поубавилось во взгляде юноши, и на их место явился страх. Он испустил вздох, в котором слышалось и смирение, и разочарование. Рю поднял глаза на Аину, явно ожидая, что сейчас она его прикончит.
В голове Аины снова зазвучал голос Коля – ярко, словно ослепительный свет падающей звезды:
«Убивай всех, кто тебя разглядит».
Но она отринула прочь эту мысль. Все. Со своей задачей она справилась, и справилась самостоятельно. Благодаря собственным навыкам и способностям. Сегодня в уроках Коля девушка больше не нуждалась.
Вновь распахнулась дверь, в комнату влетели еще три охранника и с громкими криками потребовали, чтобы она отошла от Рю. Аина согнула ноги в коленях, приготовившись отпрыгнуть за ближайший книжный стеллаж, где пули ее не достанут. Но в этот самый миг из коридора донеслись звуки двух выстрелов, и один из охранников с воем повалился на пол. Оба его колена были раздроблены.
Тео появился за спиной второго телохранителя и захватом скрутил ему шею раньше, чем тот успел понять, что случилось с его коллегой.
Третий телохранитель выстрелил в Аину, но та успела кубарем откатиться в сторону, после чего метнула ему в бок кинжал.
Они с Тео опрометью кинулись обратно в коридор, перепрыгивая по дороге через распластанные тела (Аина по пути успела забрать свой клинок), и с грохотом захлопнули за собой дверь.
– В конце коридора есть незапертая лестница, она ведет наружу… – тяжело выдохнул на бегу Тео. Лоб его был покрыт порезами, под одним глазом расплывался фингал. – Э, да ты истекаешь кровью!
Девушка пожала плечами, с трудом подавляя дрожь от боли, которую ей причиняла разверстая рана в боку. Значение имел только один факт – дело сделано. Теперь остается доложить Колю, получить гонорар, открыть свою криминальную контору, а уж там доказать Королю, что она уже далеко не беспомощная девчонка, когда-то спасенная им. Ну и надеяться, что все сегодняшние косяки не выйдут им с Тео боком в ближайшем будущем.
– Не так сильно истекаю, как Каута Хираи, – нашла в себе силы сострить она. – Все, давай выбираться отсюда.
10
Промыв рану и тщательно стерев кровь с рук мокрой тряпкой, Аина потуже затянула бинты вокруг талии. Ей не хотелось, чтобы Инес, мать Тео, видела все эти багровые пятна, но, с другой стороны, обработать рану следовало безотлагательно. К счастью, Рю Хираи вовсе не пытался ее убить – пуля навылет прошла через мягкие ткани, не задев жизненно важных органов. Пара недель – и все будет в полном порядке.
Обстановка в квартире Тео казалась вопиюще обыденной по сравнению с бедламом в доме Хираи всего лишь несколько часов назад: на столе аккуратно расставлены фарфоровые безделушки, Инес мирно отдыхает, откинувшись на груду овчинных одеял, сам Тео переминается с ноги на ногу, ожидая, когда на плите закипит чайник. Пар из носика струится высоко под потолок, жар распространяется так далеко, что согревает даже Аину, стоящую у открытого окна. В то же время легкий ветерок из этого окна веет ей в лицо прохладой позднего весеннего вечера. В воздухе уже пахнет приятной влагой, несущей долгожданное облегчение после холодных шквалов последних нескольких дней…
До слуха девушки донеслись голоса с улицы – между домом Тео и зданием напротив, во всех окнах которого сверкали оранжевые огоньки свечей, пролегала тихая аллея. По ней шел поток фабричных рабочих. Одни группами, другие, поотстав, в одиночку, они торопились снять напряжение трудного дня в каком-нибудь из ближних баров. Тео обитал в квартале под названием Крылья, образованном магистралями, которые разлетались в разные стороны от проспекта Лир на манер распростертых крыльев птиц. Здесь располагались в основном доходные дома с дешевыми квартирами, населенными иммигрантами и все теми же рабочими.
Несколько минут спустя Тео уже раздавал чашки – одну, с мятным чаем, Инес (та пробормотала «спасибо» по-линазийски), другую – Аине.
– Утром пойду к Королю на Крови за нашими деньгами, – сообщила девушка.
– Спасибо. А то ей нужно лечение. – Он через плечо взглянул на Инес, которая, укутавшись в одеяла, сидела на полу с чашкой в руках.
Аина наклонилась вперед, стараясь говорить достаточно тихо, чтобы мать Тео не услышала:
– Тебе гонорара за сегодняшнее хоть хватит?
Он коротко кивнул, потирая руки.
– Теперь ей уже никогда не придется работать. Ну или найдет себе где-нибудь непыльное занятие на полставки, не больше, – где-нибудь, где не придется медленно умирать, вдыхая ядовитые испарения. Я, знаешь, не собираюсь отдавать Стальным баронам обоих родителей…
Он осекся, закашлялся и отошел обратно к плите. Взгляд Аины блуждал между ним, Инес и линазийскими картинами на стенах: одни изображали сельские пейзажи, другие – Террока, бога-сокола, которому жители Линаша до сих пор поклонялись вполне свободно и открыто.
Как и многие иммигранты, родители Тео приехали сюда в поисках работы на одном из бесчисленных заводов. В Линаше они занимались дрессировкой соколов, но постоянные пограничные стычки с каийанцами превратили жизнь этой страны в сущий ад, и вот они эмигрировали – Инес как раз была беременна. Когда в Шумеранде началась война, отец Тео решил, что безопаснее всего ему будет устроиться на строительство железнодорожных дорог близ окраин Косина. Однако поскольку такое строительство относилось к числу ключевых и важнейших проектов для Стальных баронов, король Веррайн позаботился о том, чтобы отправить туда войска в первую очередь. Железнодорожники пытались сопротивляться, но большинство из них погибло. После кончины отца Тео бросил школу и пошел работать, чтобы помогать матери.
…Юноша продолжал готовить еду. Аина села на кровать прямо напротив Инес, которая беспрерывно кашляла и сжимала свой янтарный кулон с выгравированным соколом. Морщины от долгих тревог бороздили уголки ее глаз и губ. Застать дома мать Тео удавалось нечасто – она всегда или пропадала в цеху своей текстильной фабрики, или лежала в клинике с обострением болезни легких.
На какое-то мгновение Аина почувствовала себя в этом доме лишней и подумала, насколько изменилась бы ее жизнь, если бы в восемь лет, после гибели родителей, она каким-нибудь образом перебралась на юг, в Миль-Симас. Других родственников у нее не было, по крайней мере так она всегда считала, но, возможно, в Миль-Симасе все же оставался кто-то, кто приютил бы ее и вырастил как родную. Впрочем, поездка дальностью в полторы тысячи километров до южного края Шумеранда, а оттуда еще и на корабле до Миль-Симаса – удовольствие, мягко говоря, недешевое. И даже если бы она смогла туда добраться, как Аина нашла бы там родичей, о которых ничего не знала?
В общем, сколько бы она над этим ни размышляла, сколько бы ни воображала себе иные варианты своей жизни – ничего толком представить не получалось. Все, что у нее есть, – это Косин и то, что можно из него выжать. Могли бы отец с матерью, несмотря на свою веру в священную неприкосновенность жизни, все-таки гордиться тем, что их дочь стала одной самых грозных наемных убийц в городе, если бы поняли, что другого пути перед ней просто не открывалось? Ведь к чему привела их эта вера? К смертному приговору, и только.
Тео все еще стряпал на кухне. Инес бросила на него быстрый взгляд, затем вдруг наклонилась вперед и взяла руку Аины в свою слабую ладонь.
– Тео вечно попадает в неприятности, мне ли не знать, – зашептала она. – На фабрике он все равно никогда работать не станет, а других возможностей в городе не много. Нам казалось, что здесь будет безопаснее, чем в Линаше… теперь мне кажется, что я не сделала для него всего, что должна была.
– Пока вы болеете, вы никак не сможете ему помочь, – отозвалась Аина. – Он это понимает. И никогда не обвинит вас в том, что ему приходится заниматься тем, чем он занимается.
Горло Инес свел приступ кашля. Она прикрыла рот краем одеяла, а затем снова подняла слезящиеся глаза на Аину.
– Ты сильная, молодая. Ты умная. Я мало чем могу быть полезна вам обоим, но вы держитесь вместе. Держитесь друг за друга. Обещай мне, что не оставишь Тео. Поддерживай его, когда я не смогу.
Аина энергично кивнула:
– Не сомневайтесь.
Она ненавидела раздавать обещания, особенно когда не была точно уверена, что сдержит их, но Инес улыбнулась в ответ на эти слова так тепло и умиротворенно, что девушка не пожалела о них. Вообще в присутствии Инес ее всегда охватывало ощущение какого-то особого уюта. Перед ней словно возникал образ второй матери, готовой позаботиться о ней вместо родной. И Аина преисполнялась решимости сделать все возможное, чтобы унять тревогу этой женщины за сына.
Вскоре Тео принес миски с бараниной и картофелем и поставил их рядом с краешком кровати, где сидела Аина. Затем увел мать, не перестававшую кашлять, в ее комнату.
Вдвоем они спокойно поужинали. Юноша вымыл посуду, устроился на кровати под одеялами, которыми до того укрывалась Инес, и закрыл глаза. Аина напряглась всем телом, но усилием воли заставила себя расслабиться.
Кто же закрывает глаза, находясь в одном помещении с человеком, способным его прикончить? Наверное, все дело в этом самом слове, значение которого ей непонятно. В чувстве особой связи между двумя людьми. В доверии. Чем она заслужила доверие Тео, девушка даже не представляла.
– Знаешь, Аина… Мы с тобой знакомы уже несколько лет. Я знаю, ты хорошо умеешь обращаться с ножом…
– Ты хочешь сказать, превосходно.
– …Ты любишь огненную воду и считаешь алмазы самыми красивыми драгоценными камнями на свете.
Она закатила глаза.
– …А вот я расскажу тебе кое-что, чего ты не знаешь обо мне. Я тоже хорошо знаю свое дело. Начальства надо мной нет, работаю сам на себя и неплохо зарабатываю. Но иногда… становится утомительно. Иногда жмешь на курок до тех пор, пока пальцы не начинают отваливаться… И только когда прихожу домой и начинаю ухаживать за матерью, я чувствую себя… Не таким уж чудовищем. А как ты с этим справляешься?
– Стараюсь о подобном вообще не думать, – ответила Аина. – Просто такова моя жизнь – и все тут. Если я когда-нибудь в этом усомнюсь или стану сопереживать жертвам, сразу потеряю хватку. И закончу в темном переулке с ситом из пуль вместо груди.
Тео спокойно кивнул. В выражении его лица не было и тени осуждения.
– Сегодня получилось слишком много смертей. Слишком многое пошло не по плану. – Аина помолчала, подбирая точные слова для своего беспокойства. – И мне не хватило времени проследить, как он умирает.
Тео открыл глаза и усмехнулся:
– Я мертвеца определяю за версту. Ты перерезала ему горло от края до края, Аина. Его точно нет в живых. Можешь радоваться.
Аина горько рассмеялась.
– Вот радость тут точно ни при чем.
– Да понимаю, понимаю. – Он нахмурился. – Когда растешь в голоде и холоде, а потом вдруг кто-то протягивает тебе краюху хлеба, тебе не верится. Ты ожидаешь подвох.
Аина кивнула.
– Во всяком случае, начинаешь вести себя втрое осторожней. Кажется… достаточно совершить одну ошибку, один раз облажаться, как потеряешь все, и тебя вышвырнут обратно, откуда пришла.
– Зачем же ты тогда торгуешь алмазами за спиной шефа? Я не сужу, пойми. Просто интересуюсь. Это огромный риск.
– Не знаю, – сказала Аина. – Наверное, просто приятно иметь какое-то дело в руках. Вести его самостоятельно. Сам знаешь, прошло уже шесть лет, но иногда мне до сих пор не верится, что Коль тогда спас меня от взрыва. Все кажется: однажды проснусь – и пойму, что я все еще ребенок и мерзну в каком-нибудь грязном закоулке, нанюхавшись клея до потери сознания. Глупо, я знаю…
– Вовсе не глупо. Глупо было бы расслабиться и привыкнуть к чувству безопасности. Впрочем, ты убила Кауту Хираи. Если Коль когда-нибудь и сожалел, что выручил тебя, теперь точно перестанет.
– Да кто его знает, что у него на уме? – Она вздохнула и прилегла, отчего несколько прядей черных волос упали назад. – Обычно он просто отсчитывает монеты и выставляет меня из кабинета без лишних слов. Но теперь и вправду дело другое. Мне непонятно, как Коль на самом деле относится к тому, что я открою свою контору. Он совершенно непроницаем.
– Похоже, тебе пора записываться в группу поддержки наемных убийц.
Аина с силой хлопнула его по плечу. Тео картинно поморщился, изображая боль.
– Нет, ну правда. Если Коль не намерен поздравить тебя от всего сердца, это сделаю я. Поздравляю, Аина! Ты – Первый Клинок Косина. Всякий раз, когда я наблюдаю, как ты проделываешь в людях дыры, то буквально слышу ангельское пение с небес.
Она громко фыркнула от смеха, но тут же осеклась, вспомнив, что в соседней комнате мать Тео пытается заснуть.
– А если так, – продолжал Тео, – то имеет ли мнение Коля такое уж большое значение? Он тебя уважает – в этом ты можешь быть уверена. Иначе не поручил бы тебе такой важный заказ.
– Это верно. – Девушка задумчиво накрутила на палец кончик обтрепанного одеяла.
Еще тогда, в ту первую жуткую ночь, когда она встретила Коля в баре, взлетевшем вскоре на воздух, каждое его слово и жест казались ей подобными молниям на пасмурном небе. Он обладал такой врожденной харизмой, какую она хотела бы иметь сама. Или хотя бы переломить в нем, обратить во что-то более человеческое по отношению к самой Аине.
– Тео, ты умеешь хранить тайны?
– Конечно, – прошептал Тео. – Мне ты можешь рассказывать все что угодно.
Он задул свечу на ночном столике, и комната погрузилась в темноту – если не считать лунного света, что лился сквозь окно кухни. Аина сосредоточенно уставилась на этот лучик, пытаясь облечь свои мысли в подходящую словесную форму.
– Я им… восхищаюсь, – произнесла она наконец. – Он бесстрашный. Он все умеет. Никогда не видела в деле никого круче него. Так что так. Да. Он замечательный.
Повисла короткая пауза. Девушка лишний раз порадовалась, что в комнате темно и поэтому не видно, как она залилась румянцем.