Альянс мусорщиков

— Постараемся не услышать его сегодня, — сказал Тэд. — Как, хаос побери, ваши люди до такого додумались?

— Касим случайно обнаружил этот способ много лет назад. Он доводил батарею до взрыва, но та не сработала. Теперь тихо, я попробую еще раз.

Я вновь прошла всю последовательность соединения проводов. Должно быть, на этот раз подключение произошло вовремя, поскольку писк прекратился.

— Готово. — Я кивнула на мигающий зеленый огонек на контрольной панели. — Лодочная батарея заряжается.

Я медленно села обратно на матрасы, стараясь не задеть плечо.

— Мы еще не ели сегодня. У меня слишком болит рука, но ты наверняка голоден.

— Умираю с голоду, — признался Тэд.

Он вытащил тарелку с едой из стазисной ячейки и все проглотил, а затем подсел ко мне.

— Блейз, я хочу кое-что у тебя спросить.

Меня тошнило от боли, но я все равно рассмеялась.

— Ты все время задаешь вопросы с момента прибытия в Нью-Йорк.

Он нахмурился.

— Я знаю, но… Ты говорила, «Дух Нью-Йорка» мог подняться по реке до Медвежьей горы. Эта лодка способна сделать то же самое?

— Да, но я сказала, это слишком опасно. Гражданские обладают замысловатыми лазерными винтовками большой дальности и стреляют в каждую лодку, подплывающую со стороны Нью-Йорка.

— Они не станут стрелять, если я сообщу им, кто я такой.

Я уставилась на него.

— Как ты планируешь это сделать? Просвистишь морзянкой или используешь дымовые сигналы?

— Я могу использовать для отправки сообщений свою связь с земной базой данных, — объяснил Тэд. — Когда Доннел и Мачико обнаружили, что я имплантирован, мне показалось, они это поняли. Но оба не сказали ни слова. Возможно, считали, что я могу общаться только с другими имплантированными, и, конечно, таких больше нет.

Я смотрела на него, слишком пораженная и злая, чтобы говорить.

— Феникс велела не упоминать об этом, — продолжал Тэд, — потому что мы понятия не имели, как ты отреагируешь, но я должен объяснить, что отправлял сообщения…

Мой гнев наконец облекся в слова.

— Ты втайне отправлял сообщения? С кем ты общался? Что сказал? Ты говорил о нас с гражданскими за Оградой?

Тэд с силой тряхнул головой.

— Нет. Я отправлял сообщения только людям, управляющим межзвездными порталами в Земле-Америке-межпланетной. Вспомни, что Феникс, Брейден и я вылетели на самолете и не вернулись. Я должен был сообщить людям: мы живы и здоровы, иначе они могли решить, что мы разбились, и передать печальные новости на Адонис.

Секунду он молчал.

— Теперь подумай, что почувствовали бы наши семьи. Мои отношения с дедушкой, по меньшей мере, проблематичны, но этот человек приближается к столетию. Смерть моего отца стала не только личным потрясением, но и нарушила все планы восстановления портальной технологии. Дедуша выстроил все заново, сделав упор на меня. Если бы он услышал, что и я мертв, шок мог его убить.

Я попыталась восстановить контроль над голосом.

— Что ты рассказал о нас людям в Америке-межпланетной?

— Что о нас заботится группа людей, еще обитающих в Нью-Йорке. Что вы сами пытаетесь выжить, но делитесь с нами всем, чем обладаете. Что, наверное, мы сможем достичь близлежащего поселения весной.

— Ты не упоминал Сопротивление Земли, или подразделения, или…?

— Нет, — ответил Тэд. — Я знал: все сказанное будет передано на Адонис. Я не хотел пугать дедушку или причинять вам проблемы. И пытался создать впечатление, что мы остаемся с группой особо упрямых гражданских, которые так и не покинули Нью-Йорк.

Он всплеснул руками.

— Земля-Америка-межпланетная полностью управляется группами иномирцев. Они приняли мои слова, не задавая вопросов. Уверен, они даже не знают, что земное Сопротивление все еще в Нью-Йорке.

Я отказалась от попыток сохранить спокойствие. Таддеус Уоллам-Крейн Восьмой был полным дураком.

— Они знают, что мы в Нью-Йорке, Тэд! Мой брат рассказал им о нас все, и они взорвали реле нью-йоркского центра, чтобы помешать нам использовать порталы!

— Да, но это было шесть лет назад.

Я застонала.


— Думаешь, шесть лет — это достаточный срок, чтобы о нас забыли?

— Нет. Я уже говорил тебе, в земной сети данных нет никаких упоминаний о взрыве или о сделке с твоим братом. То есть, все проделано без официального одобрения несколькими людьми, ненавидевшими Сопротивление Земли. Все участники этих событий наверняка много лет назад вернулись в свои миры.

— Ты не можешь быть в этом уверен.

— Могу, — возразил Тэд. — Иномирцы ненавидят работать на Земле, потому что вынуждены общаться с друзьями и семьей исключительно с помощью сообщений, отправляемых на чипах через порталы. Приписка к Земле оформляется только на год.

— О. — Я минуту подумала над его словами.

— Никто не говорил мне о земном Сопротивлении, — прибавил Тэд. — Все твердят лишь о гневных посланиях, получаемых с Адониса по поводу украденного мной самолета.

Я моргнула.

— Ты прилетел в Нью-Йорк на украденном самолете?

Тэд вздохнул.

— Да. Я надеялся, никто его не хватится. Подделал документы, якобы самолет забрали на шесть недель для важных ремонтных работ. Мне казалось, этого времени хватит, чтобы мы сделали все необходимое и вернули самолет, прежде чем начнутся вопросы, но наш карантинный период продлили из-за…

Я подняла правую руку, останавливая поток речи.

— Меня не интересует, как на Адонисе обнаружили кражу. Ты отправлял сообщения только людям в Америку-межпланетную?

— Да.

— Но мог послать и другим?

Он кивнул.

— Я мог связаться с гражданскими у Медвежьей горы. Рассказать о нашем приближении, чтобы они не стреляли в лодку.

Я испытала ужасное сосущее чувство в желудке. Ханна была моей лучшей подругой всю жизнь. Я пережила тяжелый удар, поняв, что она предала меня в руки Изверга. Тэда я знала всего несколько дней, и он был мне не другом, а врагом, но по какой-то причине его предательство ранило меня даже больше, чем поступки Ханны.

— Да, ты можешь подняться по реке на лодке, Тэд, — холодно сказала я. — Можешь отправить сообщение гражданским. Можешь добраться до Медвежьей горы и воспользоваться их порталом, чтобы попасть в Америку-межпланетную, а оттуда — на Адонис. Я ранена и беспомощна, поэтому никак не смогу тебе помешать.

Я бросила на него горький взгляд.

— Украв лодку, ты планируешь убить меня или просто оставить здесь? Не притворяйся, что, покинув меня, не совершишь убийство. Даже без ранения у меня есть все шансы умереть от голода, холода или быть съеденной падающей звездой задолго до возвращения в Дом парламента Америки.

— Ты правда думаешь, что я причиню тебе боль? — спросил Тэд. — Думаешь, я оставлю Феникс и Брейдена, а сам вернусь на Адонис? Считаешь меня таким бесчеловечным эгоистом?

Я взглянула на уязвленное выражение его лица и поняла, что сглупила. Тэд только что поборол Изверга, чтобы мне помочь. Конечно, я могу ему доверять.

— Нет. Прости. С моей стороны было глупо тебя обвинять, но я еще в шоке после происшествия с Ханной. Я рассказывала ей все мои секреты, верила всему, что она мне говорила, а теперь узнаю, как последние шесть лет она работала на Изверга.

Тэд, похоже, успокоился.

— Я вижу, тебя это сильно задело.

— Да. У меня до сих пор голова гудит. Я все время вспоминаю нашу последнюю совместную рыбалку, как рассказала подруге, что Изверг хочет жениться на мне и стать офицером. Ханна притворилась, будто шокирована новостями, но я уверена, что Изверг предупредил ее заранее. Она наверняка передала ему все, что я ей сказала в тот день.

Я помолчала.

— Я больше не доверяю своему суждению. Когда Ханна говорила вещи, причинявшие мне боль, я думала, она делает это, потому что хочет высказать неприятную правду на правах подруги. Но сейчас, оглядываясь назад, я вижу, что Изверг приказал ей лишить меня уверенности в себе и отдалить от отца и всех остальных в Сопротивлении.

Я скривилась.

— Ханна проделала огромную работу. И продолжает ее даже сейчас, подрывая мою веру в себя. Она меня так потрясла, что я обвинила тебя в планировании убийства всего через несколько часов после того, как ты спас меня от Изверга. Кажется, я еще не поблагодарила тебя за это.

— Кажется, и я не поблагодарил тебя за спасение от падения с крыши, — ответил Тэд. — Это неважно. Подобные вещи делаются не ради благодарности, а потому, что поступить иначе невозможно. Я не думал, что в состоянии победить Изверга, но не мог стоять и смотреть, как они тебя мучают, когда…

Его голос внезапно изменился, и Тэд заговорил странными торопливыми фразами:

— Блейз, я убеждал себя оставаться разумным. Феникс твердила, что нельзя забываться. Хаос, даже Брейден говорил, что надо проявить здравый смысл. И я пытался к ним прислушаться, ведь считал, что лишь я испытываю эти чувства, но когда ты закричала в момент моей драки с Извергом…

Он остановился и выжидательно посмотрел на меня. Я чувствовала напряжение с той минуты, как вошла в лодочный сарай и увидела поджидающего меня Изверга. Сейчас я испытывала еще большее волнение, но совсем другого рода.

— Признайся, Блейз, — просил Тэд. — Ты не просто переживала за меня, правда? С твоей стороны тоже есть чувства.

Я пыталась не обращать внимание на происходящее между мной и Тэдом, но бывают времена, когда укрыться от своих чувств невозможно. Тот момент в лодочном сарае, когда я думала, что Изверг забьет Тэда до смерти, был из них. Иномирец мог невероятно раздражать своим неосознанным высокомерием и бесконечными вопросами, но под всем этим скрывалась чрезвычайная отзывчивость и человечность.

— Возможно, я не совсем к тебе безразлична, — ответила я. — Но между нами ничего не может быть. Мы, в прямом смысле слова, принадлежим к разным мирам. Весной мы дойдем до Ограды и попрощаемся. Ты окажешься на одной стороне баррикад, а я — на другой. После этого ты вернешься на Адонис, а я останусь на Земле.

— Между нами уже кое-что произошло, — возразил Тэд. — Мы перестали делать вид, будто наши чувства нереальны, и говорим о них. Мы не сможем загнать джинна обратно в бутылку.