9 часов над Атлантикой

— Да?

— Ты в порядке?

— В полном.

— У тебя руки трясутся.

— А, фигня, — отмахивается.

— Давай закажем вина? — предлагаю универсальное средство.

Лео зовёт проходящую мимо Моник:

— Девушка, можно нам вина?

— Да, конечно, — улыбается та. — Два бокала?

— Два, но не бокала. Будьте добры две бутылки белого вина из меню для бизнес-класса, — многозначительно ей улыбается, одновременно укладываясь полулёжа, насколько это возможно, в своём кресле, раскинув руки и запрокинув голову на его спинку. Смотрит в иллюминатор. — Это так странно… бесконечный день. Когда ни глянешь, видишь одну и ту же картину: солнце там же, света столько же. Будто время остановилось, — задумчиво произносит.

— Если бы тебе предложили полететь в опасную экспедицию на солнце, как в фильме «Пекло», ты согласился бы?

— А ты?

— Абсолютно точно да, — не раздумывая, отвечаю.

— Никакой ты, к чёрту, не бухгалтер!

— А кто?

— Да кто угодно, но только не это!

— В детстве я хорошо рисовала и мечтала учиться в художественной школе.

— Твоя мечта сбылась?

— Папа считал, что все художники нищеброды, а бухгалтер в любые времена накормлен.

— Сытно?

— Не жалуюсь. Ты не ответил по поводу путешествия к поверхности солнца.

— Расскажи, о чём фильм. Насколько опасно это путешествие?

— Если коротко, то Солнце вот-вот погаснет. Последняя надежда людей — корабль, напичканный водородными бомбами. Лететь придётся годы, но это путешествие в один конец.

— Моё решение зависело бы от одного исходного условия.

— Какого?

— Наличия семьи.

— Ты хочешь сказать, будь у тебя дети, ты никогда бы не решился на уникальный опыт, упустив один шанс на семь миллиардов?

— Ну, с математической точки зрения, сколько человек было в команде звездолета?

— Хорошо, один шанс на миллиард?

— Да, профукал бы. И не только при условии наличия детей, жены тоже. И даже не жены, а просто близкого человека. Мы в ответе за тех, кого приручили, разве не помнишь?

Мои глаза округляются:

— Обалдеть… Ты не полетел бы спасать мир?! У каждого человека имеется ворох близких, начиная с родителей и заканчивая…

— Родители — это не та степень близости, о которой я говорю.

— То есть, матерью можно пожертвовать?

— Я не несу за неё ответственность — это обязанности моего отца. У каждого человека своя роль и свои обязанности. Моя зона ответственности — это только моя семья, и не важно, сколько в ней человек. Если бы мне предложили полёт к поверхности Солнца, это был бы единственный случай, когда я пожалел бы, что не одиночка.

Моник приносит бутылку в белом чехле и два бокала — прямо как в ресторане.

— А где вторая? — озадаченно вопрошает Лео.


— В холодильнике. Я принесу позже, чтобы не согревалась.

— Нет-нет-нет, — качает головой Лео, вынимая из её рук бутылку и штопор. — Несите прямо сейчас, мы не будем прерываться. Верно, Лея?

— Угу, — киваю. — Иногда сделанная не вовремя пауза может испортить всё дело…

— Главное, чтобы она не была слишком длительной! — подмигивает Лео, угадав мой намёк.



— Почему из всех десятков людей на борту этого самолёта Клэр призвала на помощь именно тебя? — спрашиваю его, пока он разливает вино в бокалы.

— Мы спорили, когда мимо проплывала эта беременная дама, ну и я пошутил, что могу и роды принять, если жизнь заставит. Кто ж знал, что она и в самом деле надумает рожать? Чин-чин?

— Чин-чин… Пошутил?! Серьёзно? Уууум, вкусное вино!

— Мне тоже понравилось…

Ещё бы! Вино улётное, Лео даже прикрывает глаза, когда пьёт. И руки сразу перестали трястись.

— Так ты взял на себя ответственность за двоих людей, потому что не вовремя ляпнул шутку?

— Ну… Я не совсем белый лист в этом вопросе.

А ведь и правда — там, в том тамбуре для стюардесс, он не выглядел беспомощным. Лео видит на моём лице всю турбулентность моего сознания, и спешит вывести в безопасную зону:

— Было время, был повод, я прошёл подготовку по экстренному родовспоможению.

Мыслей нет, логика бьётся в конвульсиях, голову распирает нечто среднее между восторгом и недоверием:

— Даже такому нынче учат?

— Всему учат, если есть спрос и платёжеспособные студенты.

— А что на эти курсы привело тебя?

— Известие о беременности жены. Я предпочитаю держать такие вещи под контролем.

Он набирает в грудь воздуха, отворачивает лицо и проводит по нему всей ладонью, словно снимая усталость не только последних часов, но и лет:

— Когда жена была беременна, я пытался предусмотреть всё… Думал, наивно был уверен, что это возможно.

Пару мгновений, только несколько микроскопических единиц земного времени я вижу его спину, но эта глыба-человек быстро берёт себя в руки.

— Ты принял у своей жены роды?

— Нет, она благополучно добралась до больницы, но моя подготовка понадобилась другой женщине. Теперь уже двум! — улыбается.

— Так, ну вторую твою пациентку я видела, а где же ты нарвался на первую?

— В собственном офисе. Случай действительно представился несколько лет спустя — стремительные преждевременные роды. Пока машина скорой помощи добралась по пробкам в наш офис, мы уже справились сами.

— Расскажи в подробностях! Как это было в первый раз? Ты боялся?

— Скорее, пребывал в непроходящем шоке. Женщина… не знаю… точное наименование её должности, она убирала в офисе поздно по вечерам, поэтому я никогда её не видел раньше.

Он поднимает голову, смотрит в потолок, и с лицом, не выражающим ни единой эмоции, перечисляет события другой ночи:

— Человек-невидимка. Приходишь утром в офис — пятен от кофе на столе больше нет, нет бумаг, которые швырял мимо корзины, никогда не задумываясь, кто их соберёт и докинет куда нужно, нет крошек на клавиатуре, нет десятка картонных и пластиковых стаканов, нет пыли, нет грязи, нет человека. Она работала нелегально, как выяснилось. Менеджер устроил, пожалел. Девчонка ещё совсем, приехала по студенческой визе, парень её, так называемый отец — крайняя степень инфантилизма — недоумку недоставало характера и мозгов за себя нести ответственность, что говорить о беременной подружке. В общем, она таскала вёдра, тележку уборщика, двигала столы и шкафы на сносях. В тот вечер… короче, в тот вечер мне было возвращаться некуда и не к кому, поэтому в одиннадцать вечера я всё ещё подпирал пятками свой офисный стол. Услышал крик — у неё уже были потуги. Пришлось вспоминать быстро и чётко всё, что знал, пока охрана вызывала скорую. Родила она, Слава Богу, сама и без серьёзных осложнений, только крови было много — разорвал её ребёнок — худющая, кожа да кости и глаза по блюдцу… быстротечные роды.

Умолкает так надолго, словно с концами.

— Невероятно… — наконец, выдыхаю.

— Сам в шоке.

— Знаешь, у тебя поразительно интересная, насыщенная жизнь.

— Я так понял, твоя собственная не менее интересна.

— А дальше что?

— Дальше другая история. Она уже к теме не относится.

— Ты помог ей не только с родами, так ведь?