50 и одно дыхание легче
Часть 66 из 85 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
— Николас…
— Он уехал несколько часов назад, чтобы договориться о запрете на публикацию материалов о сегодняшнем взрыве. Я приготовил ужин. Вам принести его сюда?
— Нет, я поужинаю в столовой, — мотаю головой и поднимаюсь на ноги, ощущая голод.
Кирк ведёт меня в гостиную, и я улыбаюсь Шторму, подбегающему ко мне. Треплю его по морде. Софи утыкается в другую мою руку, вызывая ещё большую улыбку.
— Не волнуйтесь, скоро у вас будет больше внимания. Я остаюсь здесь и пока не буду ходить на работу, так что вы ещё устанете от моего желания вас потискать, — выпрямляясь, говорю я.
Подхожу к столу и сажусь на стул. Бросаю печальный взгляд на место Ника, которое пустует. Ему сложнее, чем мне сейчас. Он решает проблемы, а я просто ничего не делаю. Я бы и не смогла ничем помочь ему в этой ситуации. Я не богата. А в этом мире практически всё зависит от наличия огромных счетов в банке.
— Мисс Пейн, хотите ещё что-то? — Интересуется Кирк.
— Нет. Я могу посидеть в комнате с собаками? Просто посижу там, — тихо отвечая, допиваю воду и поднимаюсь из-за стола.
— Конечно, мисс Пейн. Я пойду с ними гулять через пару часов. Вы не должны меня о таком спрашивать. Вы здесь Хозяйка. Вы моя Хозяйка, мисс Пейн, — мягко улыбается мне Кирк.
Только вот я не Хозяйка. Я просто девушка Николаса Холда, и всё. Это меня не обижает, и владеть этим всем я не хочу.
Направляюсь по коридору к комнате Софи и Шторма. Открываю её, и они моментально подскакивают со своих мест. Опускаюсь на пол и сажусь, почёсывая за ухом Шторма. Софи приносит кость и кладёт мне на колени.
— Ты делишься со мной? Или хочешь поиграть? — Улыбаясь, спрашиваю я.
Она виляет хвостом, а Шторм тащит ко мне свой мягкий лежак, чтобы я устроилась лучше, отчего я смеюсь.
— Спасибо, вы оба очень милые.
Мне кажется, что они словно знают о том, что внутри меня ребёнок, и поэтому Софи стала более доброжелательной ко мне. Материнский инстинкт. Глажу собак, расположившихся рядом со мной по обе стороны, и расслабляюсь. Первый раз за весь день я ни о чём не думаю, лишь сижу и наслаждаюсь тем, как же хорошо сейчас. Тихо очень. Я чувствую себя защищённой и в то же время очень уязвимой. Разумом я понимаю, что дальше мне будет безумно сложно скрывать правду от Ника. Но в данный момент я не готова к тому, чтобы быть с ним честной до конца. Особенно, зная о том, что люди умирают вокруг, и я сама была на волосок от смерти.
Тяжело вздыхая, поднимаюсь на ноги и выхожу из комнаты. В квартире очень тихо. Прохожу мимо закрытой двери, которую Николас до сих пор мне не открыл. Я понятия не имею, что за ней. Та комната, о которой он рассказал лишь вскользь, упомянув, что там какие-то коробки с благотворительностью. Но я ни разу за всё время не видела, чтобы он открывал её при мне.
Сижу на кровати и просто смотрю перед собой. Хмуро вспоминаю все слова Ника о том, что происходило в прошлом, и они ужасают меня своей жестокостью. Зачем убивать человека? Пусть он передал запретную информацию, но убивать, это чудовищно.
Вздрагиваю, когда меня обнимают, и поворачиваю голову.
— Привет, — Николас улыбается мне.
— Привет, — тихо отвечаю я.
— Ты просила обнимать тебя. Я помню это. И я тебя обнимаю, Мишель, — шепчет Ник, вызывая на моём лице улыбку.
— Спасибо. Мне это очень нужно, — прижимаюсь к нему и шумно вздыхаю.
— Как ты себя чувствуешь? Когда я уходил, ты спала.
— Нормально… это от переживаний. Отключилась и заснула, — виновато поджимаю губы.
— Это хорошо, крошка. Твой организм справляется со стрессом.
— Какие новости?
— Мне удалось всё уладить с телевидением, но от сплетен в газетах никуда не деться. Они будут строить догадки и писать всякую ерунду, потому что подтверждённых фактов у них нет. Тебе не следует выходить ближайшее время. И ты можешь включить телефон. Мне звонил Адам, услышал слухи о том, что меня хотели убить. Я сказал ему, как всё было на самом деле, и попросил быть острожными. А также я приставил к ним охрану, к каждому по человеку на всякий случай. Они их не увидят, но хотя бы так они будут тоже защищены, — это отчасти успокаивает. И я очень благодарна Нику за то, что он беспокоится не только за меня, но и за тех, кто мне дорог.
— А девочкам что говорить? — Интересуюсь я.
— Я уже рассказал всё и Райли, и Элу, чтобы они были в курсе. Думаю, они передадут всё своим невестам. Не вдавайся в подробности, лучше, вообще, не вспоминай об этом. Теперь ты здесь. А сюда никто не пройдёт. За тобой будет присматривать Кирк…
— А ты? Ты поедешь на работу? — Испуганно шепчу я.
— Мне придётся иногда уезжать, крошка. Я не могу бросить свой бизнес, Райли согласился войти в моё положение и заменить меня, но он хочет уйти окончательно. Кажется, что из моей жизни тоже, — Ник горько приподнимает уголок губ.
— Я не верю в то, что Райли готов поступить так опрометчиво. Он же в Оттаву переехал именно для того, чтобы возглавить там всё, да?
— Да, но сейчас он боится быть рядом со мной. От меня одни беды, да и вряд ли он рад слышать за спиной, как ему перемывают кости после приёма.
— Николас, от тебя не одни беды. Ты не можешь так говорить и винить себя за всё. И Райли сам виноват, — убеждаю его.
— Ты же настаивала на том, что он ни в чём не виноват? — Прищуривается Ник.
— Он не виноват в том, что мы полюбили друг друга, но виноват в том, что не спросил нас: готовы ли мы? И не в его положении сейчас кривить носом. Может быть, он хочет что-то доказать тебе. Ты тыкал его носом в то, откуда его вытащил. И, вероятно, Райли это задело, ведь это была правда. Ты ему всё дал. Благодаря тебе он богат и влиятелен. Без тебя он бы уже погиб. И своим поведением он пытается доказать тебе, что ему не нужно это всё, — пытаюсь найти хоть какое-то разумное объяснение тому, что творит Райли, но пока даже сама не верю в свои слова.
— Мишель, если честно, то это последнее, о чём я сейчас думаю. И не хочу разбираться в поведении Райли, как и в его мыслях. Он взрослый мужчина. Если он решил так, то пусть. Я не буду уговаривать его быть рядом со мной и не желаю этого делать. Это его право. Давай, не будем говорить о нём. Завтра проведём время вместе, да? — Николас натянуто улыбается мне, меняя тему.
— Ты останешься со мной? — Удивлённо шепчу я.
— Да. Посмотрим фильмы, будем валяться полдня в кровати и отдыхать. Ты и я, как мы и планировали. Только ты и я, больше никого не нужно. И мне требуется время, чтобы самому прийти в себя. Я до сих пор ужасаюсь тому, как за несколько секунд может всё измениться. Нам повезло, но удача не всегда будет на нашей стороне. Я хочу, чтобы ты это понимала, Мишель. Чётко осознала и вспомнила все мои слова о том, что ты теперь мишень, и они будут стрелять по тебе, не задумываясь о том, что ты живая.
Вглядываюсь в его глаза, и у меня нет сомнений внутри. Моё сердце бьётся легче рядом с ним, а остальное пока не так важно.
— Я буду с тобой, Николас. Я люблю тебя, и мы справимся. Я не уйду, даже если мне безумно страшно. Я не уйду, Ник. Обещаю, что не оставлю тебя одного. Без тебя я не представляю, как мне жить. Я полностью принадлежу тебе. И даже со всеми этими чудовищными нападениями, ты лучшее, что есть в моей жизни. Я остаюсь рядом с тобой, — и мне жаль, что придётся, наверное, нарушить свою клятву. Ведь когда всё закончится, то наступит очередной ад, в котором мне придётся выбрать ту частичку любви, живущую теперь внутри меня. Это пугает, но ещё сильнее пугает, что мои новости станут для Ника пониманием, что его семья была права. Я буду выглядеть хищницей для него, а сама останусь с разбитым сердцем и с ощущением предательства. Я не хочу этого. Не желаю, чтобы наступало это время, поэтому, надеюсь, что все эти случаи изменят Николаса, и он примет нас обоих с ребёнком. Он очень полюбит нас.
Десятый вдох
Потягиваюсь и приподнимаюсь с постели. Тянусь рукой к мобильному, лежащему на тумбочке, и закатываю глаза от сообщения Амалии с фотографиями нескольких платьев, которые уже скоро будут готовы для подружек невесты. Они все больше похожи на свадебные. С немного пышными юбками в пол, много камней и гипюра.
— Это уже бесит меня, — кривлюсь я, но отвечаю, какие они миленькие.
Бросаю телефон обратно на тумбочку и направляюсь в душ. Я нашла прекрасный способ существовать. За последние четыре дня, которые я провела в квартире Ника, утром меня тошнит, затем болит голова, и я снова заставляю себя спать. Встаю в обед, и всё хорошо. Я хочу есть, чувствую себя нормально, и, в принципе, всё становится более или менее стабильно. Никаких новостей пока не пришло. Угроз тоже не поступало, как и требований чего-то у Ника. Всё тихо, очень тихо, и это довольно комфортно.
— Мисс Пейн, завтрак, точнее, ваш обед на столе. Вы сегодня раньше. Всего лишь половина второго дня. Я выгуляю собак и вернусь. Они просятся на улицу, — киваю Кирку и прохожу в столовую.
Подхватываю с журнального столика свежий выпуск газеты и раскрываю её. Мусолить тему о том, что Николасу Холду угрожают, ещё не перестали, но мы продолжаем жить дальше. Амалия готовится к свадьбе, которая состоится уже через неделю или даже меньше, не помню, куда дела приглашение для нас с Ником. Сара всегда рядом с ней и помогает сделать выбор, а вечером скулит в трубку о том, как это всё её достало. Мы не обсуждаем того, что со мной случилось. Мы, вообще, не касаемся этой темы. Девочки пытаются не напоминать мне о взрыве, и я принимаю такой расклад. Мы врём друг другу о том, как всё замечательно.
Неприятное давление внизу живота, заставляет меня отпустить приборы и покривиться. Что такое? Ощущение, словно сейчас месячные начнутся, и меня это очень пугает. Бегу в спальню и беру телефон. Вбиваю в поисковик причины, почему болит низ живота при беременности, и ужасаюсь ещё больше. Выкидыш. Всё это признаки грозящего выкидыша из-за нервов и стресса, который у меня был.
— Нет… пожалуйста, нет. Останься там, хорошо? Я…я помогу тебе, — шепчу, прикладывая руки к животу, и не знаю, что делать.
Снова читаю статьи, в которых советуют разную чушь, но всегда приписывают о том, что нужно немедленно отправиться в больницу, если я хочу сохранить ребёнка. Конечно, я хочу!
Подскакиваю с кровати, а в голове бьётся только одна мысль: «Ехать в больницу немедленно!». Наспех надеваю платье и кеды. Хватаю сумку, бросая туда наличные и карточку. Истерично ищу карточку от лифта. Ношусь по квартире, возвращаюсь к своим вещам и нахожу её в кошельке. Хватая её, бегу к лифту и прикладываю, чтобы вызвать его. Дополнительные меры безопасности, которые поставил Эл. Никто не сможет подняться или спуститься отсюда, если нет личной карточки. Вспоминаю о том, что машины у меня нет, и лечу обратно в спальню, а оттуда в кабинет. Открываю все тумбочки и нахожу ключи от «Ламборгини». Думаю, Ник не будет против. Возвращаюсь обратно к лифту, вызывая его и надеясь на то, что Кирк не вернётся и не увидит то, что я сбегаю. Охраны нет, и меня это радует. Ничего не случится, если я быстро съезжу в больницу, узнаю, что со мной не так и вернусь обратно.
Спазмы снова стягивают низ живота, и я подавляю стон. Чёрт! Мне страшно!
Едва только успеваю сделать шаг из лифта, как передо мной появляются двое мужчин, перекрывая мне путь.
— Мисс Пейн, вам запрещено выходить из квартиры. Вернитесь обратно, — говорит один из них.
— Но мне нужно. Это не ваше дело, вообще. Это моё решение, за которое я беру ответственность на себя, — уверенно произношу я.
Они переглядываются и, словно сговорившись, хватают меня под руки и толкают обратно.
— Вы не имеете права так со мной обращаться! Немедленно дайте мне пройти! — Кричу, пытаясь выскочить из лифта, но моих сил не хватает, чтобы это сделать. Чёрт возьми, они же не понимают, какая опасность грозит моему ребёнку! Я его теряю! У меня критическая ситуация.
— Мисс Пейн, это же для вашего блага.
Затравленно смотрю то на одного, то на другого, и мои губы от страха начинают трястись. Мне становится так холодно, когда спазмы снова появляются, и я слабо вою от боли. Не так больно, но очень страшно.
Меня вводят обратно в квартиру, и один из них тянется к телефону.
— Нет, не говорите ему. Я сейчас сама всё скажу. Сама, ясно? Я тоже имею право вам всем приказывать! — На повышенных тонах говорю я, показывая пальцем то на одного, то на другого.
Направляюсь в спальню и оборачиваюсь. Они стоят там. Перекрыли мне лифт, и это бесит.
Достаю мобильный, даже не представляя, как сообщить Нику обо всём. Он меня убьёт. Он будет орать и вряд ли… Пирс! Пирс, он может помочь. Он гинеколог. Он врач. Он — единственный доступный способ узнать, всё ли с моим ребёнком хорошо.
Набираю номер Николаса и жду, когда он ответит.
— Мишель? Что-то случилось? — Раздаётся в трубке обеспокоенный голос Ника.
— Я…в общем, я хотела взять твою машину и…
— Ты что хотела сделать? — Вот, он даже солгать мне нормально не даёт, сразу кричит.
— Прости, но это важно. Очень важно, — шепчу я.
— Тебя внизу остановили? То есть я предусмотрительно всюду расставил охрану? Ты собиралась сбежать от меня, Мишель? — Зло рычит он.
— Нет… нет, как ты мог подумать. Я… мне нужно к Пирсу. У меня кое-какие проблемы по-женски, и я бы хотела это с ним обсудить. Боли… они неприятные, я запаниковала. Даже ни о чём не думала, прости меня. Испугалась, что со мной что-то не так. Мне нужно… правда, очень нужно к нему на приём сегодня же, — подбирая верные слова, говорю я.
— Что у тебя болит? Почему болит?
— Я не знаю, это и хотела узнать. Ты можешь записать меня к нему и отвезти, раз меня эти придурки не пускают? — Мягко прошу его.
— Это не придурки, Мишель. Они отвечают за твою жизнь и чётко выполняют свою работу. Ты должна была сначала сообщить мне, а не убегать из квартиры, — отчитывает меня, отчего я закатываю глаза.
— Я сообщаю. Так ты запишешь меня? Сегодня? — Уточняю я.
— Он уехал несколько часов назад, чтобы договориться о запрете на публикацию материалов о сегодняшнем взрыве. Я приготовил ужин. Вам принести его сюда?
— Нет, я поужинаю в столовой, — мотаю головой и поднимаюсь на ноги, ощущая голод.
Кирк ведёт меня в гостиную, и я улыбаюсь Шторму, подбегающему ко мне. Треплю его по морде. Софи утыкается в другую мою руку, вызывая ещё большую улыбку.
— Не волнуйтесь, скоро у вас будет больше внимания. Я остаюсь здесь и пока не буду ходить на работу, так что вы ещё устанете от моего желания вас потискать, — выпрямляясь, говорю я.
Подхожу к столу и сажусь на стул. Бросаю печальный взгляд на место Ника, которое пустует. Ему сложнее, чем мне сейчас. Он решает проблемы, а я просто ничего не делаю. Я бы и не смогла ничем помочь ему в этой ситуации. Я не богата. А в этом мире практически всё зависит от наличия огромных счетов в банке.
— Мисс Пейн, хотите ещё что-то? — Интересуется Кирк.
— Нет. Я могу посидеть в комнате с собаками? Просто посижу там, — тихо отвечая, допиваю воду и поднимаюсь из-за стола.
— Конечно, мисс Пейн. Я пойду с ними гулять через пару часов. Вы не должны меня о таком спрашивать. Вы здесь Хозяйка. Вы моя Хозяйка, мисс Пейн, — мягко улыбается мне Кирк.
Только вот я не Хозяйка. Я просто девушка Николаса Холда, и всё. Это меня не обижает, и владеть этим всем я не хочу.
Направляюсь по коридору к комнате Софи и Шторма. Открываю её, и они моментально подскакивают со своих мест. Опускаюсь на пол и сажусь, почёсывая за ухом Шторма. Софи приносит кость и кладёт мне на колени.
— Ты делишься со мной? Или хочешь поиграть? — Улыбаясь, спрашиваю я.
Она виляет хвостом, а Шторм тащит ко мне свой мягкий лежак, чтобы я устроилась лучше, отчего я смеюсь.
— Спасибо, вы оба очень милые.
Мне кажется, что они словно знают о том, что внутри меня ребёнок, и поэтому Софи стала более доброжелательной ко мне. Материнский инстинкт. Глажу собак, расположившихся рядом со мной по обе стороны, и расслабляюсь. Первый раз за весь день я ни о чём не думаю, лишь сижу и наслаждаюсь тем, как же хорошо сейчас. Тихо очень. Я чувствую себя защищённой и в то же время очень уязвимой. Разумом я понимаю, что дальше мне будет безумно сложно скрывать правду от Ника. Но в данный момент я не готова к тому, чтобы быть с ним честной до конца. Особенно, зная о том, что люди умирают вокруг, и я сама была на волосок от смерти.
Тяжело вздыхая, поднимаюсь на ноги и выхожу из комнаты. В квартире очень тихо. Прохожу мимо закрытой двери, которую Николас до сих пор мне не открыл. Я понятия не имею, что за ней. Та комната, о которой он рассказал лишь вскользь, упомянув, что там какие-то коробки с благотворительностью. Но я ни разу за всё время не видела, чтобы он открывал её при мне.
Сижу на кровати и просто смотрю перед собой. Хмуро вспоминаю все слова Ника о том, что происходило в прошлом, и они ужасают меня своей жестокостью. Зачем убивать человека? Пусть он передал запретную информацию, но убивать, это чудовищно.
Вздрагиваю, когда меня обнимают, и поворачиваю голову.
— Привет, — Николас улыбается мне.
— Привет, — тихо отвечаю я.
— Ты просила обнимать тебя. Я помню это. И я тебя обнимаю, Мишель, — шепчет Ник, вызывая на моём лице улыбку.
— Спасибо. Мне это очень нужно, — прижимаюсь к нему и шумно вздыхаю.
— Как ты себя чувствуешь? Когда я уходил, ты спала.
— Нормально… это от переживаний. Отключилась и заснула, — виновато поджимаю губы.
— Это хорошо, крошка. Твой организм справляется со стрессом.
— Какие новости?
— Мне удалось всё уладить с телевидением, но от сплетен в газетах никуда не деться. Они будут строить догадки и писать всякую ерунду, потому что подтверждённых фактов у них нет. Тебе не следует выходить ближайшее время. И ты можешь включить телефон. Мне звонил Адам, услышал слухи о том, что меня хотели убить. Я сказал ему, как всё было на самом деле, и попросил быть острожными. А также я приставил к ним охрану, к каждому по человеку на всякий случай. Они их не увидят, но хотя бы так они будут тоже защищены, — это отчасти успокаивает. И я очень благодарна Нику за то, что он беспокоится не только за меня, но и за тех, кто мне дорог.
— А девочкам что говорить? — Интересуюсь я.
— Я уже рассказал всё и Райли, и Элу, чтобы они были в курсе. Думаю, они передадут всё своим невестам. Не вдавайся в подробности, лучше, вообще, не вспоминай об этом. Теперь ты здесь. А сюда никто не пройдёт. За тобой будет присматривать Кирк…
— А ты? Ты поедешь на работу? — Испуганно шепчу я.
— Мне придётся иногда уезжать, крошка. Я не могу бросить свой бизнес, Райли согласился войти в моё положение и заменить меня, но он хочет уйти окончательно. Кажется, что из моей жизни тоже, — Ник горько приподнимает уголок губ.
— Я не верю в то, что Райли готов поступить так опрометчиво. Он же в Оттаву переехал именно для того, чтобы возглавить там всё, да?
— Да, но сейчас он боится быть рядом со мной. От меня одни беды, да и вряд ли он рад слышать за спиной, как ему перемывают кости после приёма.
— Николас, от тебя не одни беды. Ты не можешь так говорить и винить себя за всё. И Райли сам виноват, — убеждаю его.
— Ты же настаивала на том, что он ни в чём не виноват? — Прищуривается Ник.
— Он не виноват в том, что мы полюбили друг друга, но виноват в том, что не спросил нас: готовы ли мы? И не в его положении сейчас кривить носом. Может быть, он хочет что-то доказать тебе. Ты тыкал его носом в то, откуда его вытащил. И, вероятно, Райли это задело, ведь это была правда. Ты ему всё дал. Благодаря тебе он богат и влиятелен. Без тебя он бы уже погиб. И своим поведением он пытается доказать тебе, что ему не нужно это всё, — пытаюсь найти хоть какое-то разумное объяснение тому, что творит Райли, но пока даже сама не верю в свои слова.
— Мишель, если честно, то это последнее, о чём я сейчас думаю. И не хочу разбираться в поведении Райли, как и в его мыслях. Он взрослый мужчина. Если он решил так, то пусть. Я не буду уговаривать его быть рядом со мной и не желаю этого делать. Это его право. Давай, не будем говорить о нём. Завтра проведём время вместе, да? — Николас натянуто улыбается мне, меняя тему.
— Ты останешься со мной? — Удивлённо шепчу я.
— Да. Посмотрим фильмы, будем валяться полдня в кровати и отдыхать. Ты и я, как мы и планировали. Только ты и я, больше никого не нужно. И мне требуется время, чтобы самому прийти в себя. Я до сих пор ужасаюсь тому, как за несколько секунд может всё измениться. Нам повезло, но удача не всегда будет на нашей стороне. Я хочу, чтобы ты это понимала, Мишель. Чётко осознала и вспомнила все мои слова о том, что ты теперь мишень, и они будут стрелять по тебе, не задумываясь о том, что ты живая.
Вглядываюсь в его глаза, и у меня нет сомнений внутри. Моё сердце бьётся легче рядом с ним, а остальное пока не так важно.
— Я буду с тобой, Николас. Я люблю тебя, и мы справимся. Я не уйду, даже если мне безумно страшно. Я не уйду, Ник. Обещаю, что не оставлю тебя одного. Без тебя я не представляю, как мне жить. Я полностью принадлежу тебе. И даже со всеми этими чудовищными нападениями, ты лучшее, что есть в моей жизни. Я остаюсь рядом с тобой, — и мне жаль, что придётся, наверное, нарушить свою клятву. Ведь когда всё закончится, то наступит очередной ад, в котором мне придётся выбрать ту частичку любви, живущую теперь внутри меня. Это пугает, но ещё сильнее пугает, что мои новости станут для Ника пониманием, что его семья была права. Я буду выглядеть хищницей для него, а сама останусь с разбитым сердцем и с ощущением предательства. Я не хочу этого. Не желаю, чтобы наступало это время, поэтому, надеюсь, что все эти случаи изменят Николаса, и он примет нас обоих с ребёнком. Он очень полюбит нас.
Десятый вдох
Потягиваюсь и приподнимаюсь с постели. Тянусь рукой к мобильному, лежащему на тумбочке, и закатываю глаза от сообщения Амалии с фотографиями нескольких платьев, которые уже скоро будут готовы для подружек невесты. Они все больше похожи на свадебные. С немного пышными юбками в пол, много камней и гипюра.
— Это уже бесит меня, — кривлюсь я, но отвечаю, какие они миленькие.
Бросаю телефон обратно на тумбочку и направляюсь в душ. Я нашла прекрасный способ существовать. За последние четыре дня, которые я провела в квартире Ника, утром меня тошнит, затем болит голова, и я снова заставляю себя спать. Встаю в обед, и всё хорошо. Я хочу есть, чувствую себя нормально, и, в принципе, всё становится более или менее стабильно. Никаких новостей пока не пришло. Угроз тоже не поступало, как и требований чего-то у Ника. Всё тихо, очень тихо, и это довольно комфортно.
— Мисс Пейн, завтрак, точнее, ваш обед на столе. Вы сегодня раньше. Всего лишь половина второго дня. Я выгуляю собак и вернусь. Они просятся на улицу, — киваю Кирку и прохожу в столовую.
Подхватываю с журнального столика свежий выпуск газеты и раскрываю её. Мусолить тему о том, что Николасу Холду угрожают, ещё не перестали, но мы продолжаем жить дальше. Амалия готовится к свадьбе, которая состоится уже через неделю или даже меньше, не помню, куда дела приглашение для нас с Ником. Сара всегда рядом с ней и помогает сделать выбор, а вечером скулит в трубку о том, как это всё её достало. Мы не обсуждаем того, что со мной случилось. Мы, вообще, не касаемся этой темы. Девочки пытаются не напоминать мне о взрыве, и я принимаю такой расклад. Мы врём друг другу о том, как всё замечательно.
Неприятное давление внизу живота, заставляет меня отпустить приборы и покривиться. Что такое? Ощущение, словно сейчас месячные начнутся, и меня это очень пугает. Бегу в спальню и беру телефон. Вбиваю в поисковик причины, почему болит низ живота при беременности, и ужасаюсь ещё больше. Выкидыш. Всё это признаки грозящего выкидыша из-за нервов и стресса, который у меня был.
— Нет… пожалуйста, нет. Останься там, хорошо? Я…я помогу тебе, — шепчу, прикладывая руки к животу, и не знаю, что делать.
Снова читаю статьи, в которых советуют разную чушь, но всегда приписывают о том, что нужно немедленно отправиться в больницу, если я хочу сохранить ребёнка. Конечно, я хочу!
Подскакиваю с кровати, а в голове бьётся только одна мысль: «Ехать в больницу немедленно!». Наспех надеваю платье и кеды. Хватаю сумку, бросая туда наличные и карточку. Истерично ищу карточку от лифта. Ношусь по квартире, возвращаюсь к своим вещам и нахожу её в кошельке. Хватая её, бегу к лифту и прикладываю, чтобы вызвать его. Дополнительные меры безопасности, которые поставил Эл. Никто не сможет подняться или спуститься отсюда, если нет личной карточки. Вспоминаю о том, что машины у меня нет, и лечу обратно в спальню, а оттуда в кабинет. Открываю все тумбочки и нахожу ключи от «Ламборгини». Думаю, Ник не будет против. Возвращаюсь обратно к лифту, вызывая его и надеясь на то, что Кирк не вернётся и не увидит то, что я сбегаю. Охраны нет, и меня это радует. Ничего не случится, если я быстро съезжу в больницу, узнаю, что со мной не так и вернусь обратно.
Спазмы снова стягивают низ живота, и я подавляю стон. Чёрт! Мне страшно!
Едва только успеваю сделать шаг из лифта, как передо мной появляются двое мужчин, перекрывая мне путь.
— Мисс Пейн, вам запрещено выходить из квартиры. Вернитесь обратно, — говорит один из них.
— Но мне нужно. Это не ваше дело, вообще. Это моё решение, за которое я беру ответственность на себя, — уверенно произношу я.
Они переглядываются и, словно сговорившись, хватают меня под руки и толкают обратно.
— Вы не имеете права так со мной обращаться! Немедленно дайте мне пройти! — Кричу, пытаясь выскочить из лифта, но моих сил не хватает, чтобы это сделать. Чёрт возьми, они же не понимают, какая опасность грозит моему ребёнку! Я его теряю! У меня критическая ситуация.
— Мисс Пейн, это же для вашего блага.
Затравленно смотрю то на одного, то на другого, и мои губы от страха начинают трястись. Мне становится так холодно, когда спазмы снова появляются, и я слабо вою от боли. Не так больно, но очень страшно.
Меня вводят обратно в квартиру, и один из них тянется к телефону.
— Нет, не говорите ему. Я сейчас сама всё скажу. Сама, ясно? Я тоже имею право вам всем приказывать! — На повышенных тонах говорю я, показывая пальцем то на одного, то на другого.
Направляюсь в спальню и оборачиваюсь. Они стоят там. Перекрыли мне лифт, и это бесит.
Достаю мобильный, даже не представляя, как сообщить Нику обо всём. Он меня убьёт. Он будет орать и вряд ли… Пирс! Пирс, он может помочь. Он гинеколог. Он врач. Он — единственный доступный способ узнать, всё ли с моим ребёнком хорошо.
Набираю номер Николаса и жду, когда он ответит.
— Мишель? Что-то случилось? — Раздаётся в трубке обеспокоенный голос Ника.
— Я…в общем, я хотела взять твою машину и…
— Ты что хотела сделать? — Вот, он даже солгать мне нормально не даёт, сразу кричит.
— Прости, но это важно. Очень важно, — шепчу я.
— Тебя внизу остановили? То есть я предусмотрительно всюду расставил охрану? Ты собиралась сбежать от меня, Мишель? — Зло рычит он.
— Нет… нет, как ты мог подумать. Я… мне нужно к Пирсу. У меня кое-какие проблемы по-женски, и я бы хотела это с ним обсудить. Боли… они неприятные, я запаниковала. Даже ни о чём не думала, прости меня. Испугалась, что со мной что-то не так. Мне нужно… правда, очень нужно к нему на приём сегодня же, — подбирая верные слова, говорю я.
— Что у тебя болит? Почему болит?
— Я не знаю, это и хотела узнать. Ты можешь записать меня к нему и отвезти, раз меня эти придурки не пускают? — Мягко прошу его.
— Это не придурки, Мишель. Они отвечают за твою жизнь и чётко выполняют свою работу. Ты должна была сначала сообщить мне, а не убегать из квартиры, — отчитывает меня, отчего я закатываю глаза.
— Я сообщаю. Так ты запишешь меня? Сегодня? — Уточняю я.