50 и одно дыхание легче

— Или вот эти, — он ещё сильнее меня щекочет, отчего я кричу и визжу, пытаясь освободиться, но всё бесполезно. Я просто смеюсь, дёргаясь и пытаясь его укусить в ответ, но мне это не удаётся. Мистер Холд предпочитает быть всегда сверху.

***

Почему всегда должно что-то случиться, чтобы мы поняли, насколько важен для нас человек? Почему не раньше? Потому что эмоции в этот момент находятся на пике, и все тайные чувства превращаются в паранойю, которую попросту невозможно не заметить? Я не знаю, но встреча Тейры с Гленном, приводит меня в панику. У меня всё валится из рук. Больше пяти раз за день я чуть не выронила камеру. Я отвлекаюсь постоянно, чтобы проверить телефон и увидеть там заветное: «С ней всё в порядке». Хотя я в курсе того, что встреча назначена на вечер, но от этого меня ещё больше колотит изнутри. Тейра для меня ещё ребёнок, и посылать её на подобное мероприятие очень опасно. В каждой ситуации, в которой я побывала с участием Николаса и без него, всегда находились «но» или «вдруг». Справляться с чем-то подобным, идущим не по плану, очень сложно. Я не представляю, что могу сделать сейчас, но мне было бы спокойнее, если бы и я отправилась туда вместе с Ником. Или же он вновь поступил верно, зная мой характер и мои всплески эмоций. Я бы натворила что-то плохое.

Да, я пытаюсь себя успокоить и убедить в том, что рядом с сестрой Ник, и ей ничего не грозит. Но как полноценно донести это до разума, когда он вспоминает все ужасные фильмы и накручивает меня сильнее?

Полностью разбитая и выжатая из-за нервов и трёх съёмок за день, я просто не в силах даже двинуться с места. Сижу в машине и смотрю перед собой. Мне кажется, что я даже засыпаю, отключаясь на несколько минут, пока не раздаётся звук мобильного. Подпрыгиваю на месте и сбиваю рюкзак с сиденья на пол машины. Чертыхаясь, отстёгиваюсь и, перегибаясь, ищу телефон. Моё сердце работает на износ. Пальцы трясутся, а потом такое разочарование. Марк. Это даже злит. Я не хочу сейчас говорить с ним, ведь после того случая с Дастином мы, вообще, не общались. Но с моей стороны будет некрасиво, если не отвечу.

— Привет, — подавляя зевок, произношу я.

— Привет, Мишель. Как дела? — Живо интересуется Марк.

— Нормально. Закончила работу, собираюсь домой. Тейру не видел?

— Тейру? Она у родителей, я не слежу за жизнью твоей сестры, — хмыкает он.

— Ясно. Что-то случилось или ты просто так? — Бросаю взгляд на наручные часы. Начало девятого. Чёрт, у них там всё началось. Пусть у Ника получится то, что задумал, и сестра не пострадает.

— Мишель, ну так что? — Господи, я не слушала Марка и пропустила полностью то, что он сказал.

— Можешь повторить, мозги не работают? — Кривлюсь я, откидываясь на сиденье.

— Ты обещала мне, что поддержишь меня морально, когда я буду прыгать. Я решился активировать твой подарочный сертификат, — повторяет Марк.

— Оу, парашют.

— Ага. Может быть и ты прыгнешь со мной.

— Я спрошу у Николаса. Я с ним прыгала, если он готов снова, то я только за.

— Ну да, Николас. А без него ты со мной поехать не можешь? — Обиженно фыркает Марк.

— Прекрати, я говорю о прыжке. Если он будет занят, то я в любом случае с тобой поеду и буду встречать тебя на земле. Продолжаешь дуться?

— Нет, всё в порядке. Тогда я договорюсь и сообщу тебе день.

— Только заранее, у меня заказы, и я не могу их отменить, это повлияет на мой рейтинг, — предупреждаю его.

— А выходных у тебя нет?

— Есть, через… я не помню, через сколько у меня два выходных. Я напишу тебе, окей? Мне надо ехать, Марк. Меня ждут. Прости, до встречи, — сбрасываю звонок до того, пока у меня не началась истерика. Я не могу сейчас говорить нормально. Не могу, и всё.

Я хочу позвонить Тейре или Нику, но сдерживаю себя, а в руке снова вибрирует телефон. Сара. Чёрт! Чёрт! Чёрт!

— Привет. Не могу говорить…

— Миша, я знаю. Всё знаю. Райли тоже поехал с Ником, — перебивает меня подруга.

— О, Господи, меня трясёт, Сара. Райли тебе звонил? — Облегчённо вздыхаю и выхожу из машины, чтобы немного проветриться.

— Нет, пока ещё нет. Я подумала, что ты сильно волнуешься, и решила немного тебя отвлечь. Согласна?

— Да-да, спасибо.

— Как ты? Райли сказал, что Ник купил для тебя целый комплекс, чтобы ты наслаждалась готовкой, — улыбаюсь от слов подруги.

— Не мне, он…, наверное, мне. Я боюсь, — шепчу я.

— Это же Николас Холд, помнишь? А он везунчик, раз у него есть ты.

— Мне плохо, очень плохо, — признаюсь, когда в голове что-то щёлкает, и я слышу вопрос, заданный Сарой раньше.

— Сейчас плохо? Может быть, мне приехать? Ты где?

— Нет… на днях меня вырвало перед Николасом, представляешь? Я ничего не ела, желудок заболел. Да и, вообще, тошнит, даже сейчас. Наверное, нервы. Мне надо домой, Сара. Я хочу поехать домой, — забираюсь обратно в машину и, отключая звонок, резко завожу мотор.

Ник приедет туда, вероятно, привезёт и Тейру ко мне, если она будет сильно напугана. В таком состоянии её нельзя везти к Ллойдам, если Николас ничего Адаму ещё не сказал.

Я паникую. Причём очень жутко паникую и разгоняюсь на дорогах до недопустимой скорости. Сильно сжимаю руль и сбавляю скорость, опасаясь за свою жизнь. Я не должна принести новые проблемы. Не должна. Мой мобильный снова даёт о себе знать на светофоре. Тянусь за ним и вижу сообщение от сестры.



«Всё хорошо. Я в порядке. Николас мне помог. Меня везут домой к Ллойдам».




— О, Господи, — закрываю рот ладонью, и по щекам катятся слёзы облегчения.

Позади раздаются возмущённые сигналы, потому что я продолжаю стоять на светофоре.

— Да пошли вы в задницу! — Ору я, показывая средний палец проезжающему автомобилю. Не я первая начала, а этот мужчина. Он меня ещё и дурой безмозглой назвал.

Ставлю машину на аварийку прямо на дороге. Папа учил, что если я не уверена в том, что смогу ехать дальше, то плевать на то, что происходит вокруг. Нужно остановиться, включить сигнальные огни, и переждать.

Глубоко дышу и шепчу, как мантру: «Остановись и успокойся. Остановись и успокойся».

Меня потихоньку отпускает, но дрожь продолжает бить моё тело.



«Я могу приехать прямо сейчас», — пишу сестре.



Она не отвечает. Звоню Саре и сообщаю ей, что Тейра едет домой. Райли написал ей то же самое о том, что с сестрой всё хорошо, а этого Гленна забрали ребята Ника. Райли будет там. Звоню Нику, чтобы узнать, как он. Я не знаю, откуда появляются мысли о том, что его жизнь в опасности. Моя жизнь в опасности. Все, кто нам близок жизни, в опасности. Это какая-то ненормальная паранойя. Мне просто нужен свежий воздух. Чёртов воздух.

Выключаю аварийку и сворачиваю в первый переулок, чтобы бросить машину. Выхожу из неё и замираю, глубоко вдыхая и выдыхая. Достаю из машины рюкзак и иду по тротуару, смотря только себе под ноги. Я просто иду. Иду и иду, пока мысли не нормализуются, и я не чувствую себя немного лучше. Паника прошла. Достаю мобильный и вижу, что я гуляла больше двух часов. Николас мне не перезванивал, и это отчасти меня радует, потому что сейчас он занят этим мужчиной и причинами, зачем он это делал. А с другой стороны, ждать новостей — самое ужасное, что может быть. Ждать всегда противно. Кажется, что минуты останавливаются и издеваются над тобой. Да, действительно, ожидание не только выматывает, оно порой и прикончить может.

Ищу свою машину, на что убиваю ещё полтора часа. Забираюсь в неё и бросаю вещи рядом с собой на сиденье. Не торопясь, не гоняя по дорогам, еду к себе. Я надеюсь, что Николас тоже скоро приедет и обнимет меня. Мне нужны его руки. Это какое-то безумие и ненормальная зависимость от них. Но я чувствую себя в безопасности, когда меня обнимают. Николас обнимает. Он словно закрывает меня от этого жуткого мира, который очень многое у меня забрал и подарил его. Снова делаю попытку позвонить Нику, когда подъезжаю домой, но включается автоответчик.

— Я буду ждать тебя… не важно сколько. Я буду ждать тебя, — шепчу, выключая мотор и собирая все свои вещи, разбросанные в машине.

Вряд ли я усну сейчас, не зная, что происходит там, где Ник. Поэтому мне придётся потратить много муки и яиц для теста, чтобы приготовить кексы для Николаса. Он вернётся, и я накормлю его, прижмусь к нему и…

— Миша, — замираю, когда слышу очень знакомый голос.

Поднимаю голову и оборачиваюсь. Нет, мне послышалось.

— Миша.

О, Господи, по моей спине от страха пробегает холодок, когда я вижу парня, поднимающегося с бордюра.

— Люк? — Выдавливаю из себя, оглядывая его. Чёрт возьми, это, действительно, он. Кажется, что мы не виделись сотню лет. Он не изменился. Такой же, как раньше. Такой же придурок.

— Привет, — он улыбается, а я отшатываюсь от него и иду спиной.

— Не приближайся ко мне. Я вызову полицию, если ты сделаешь ещё шаг, — грожусь я.

— Миша, я не для этого приехал. Я…

— Да, тогда ты тоже не для того, чтобы усыпить меня, прижал к носу тряпку. Совсем не для этого, — фыркаю я, замечая, что мы стоим в тёмном углу у дома, и рядом никого нет. Это тихий район. Спальный. Здесь принято так. Никто мне не поможет. Телефон в рюкзаке. Валяется где-то. Дура я.

— Миша, прости меня. У меня не было возможности извиниться за то, что я сделал, но мне стыдно. Деньги…

— Да, они намного важнее человечности и хотя бы каких-то воспоминаний, правда? — Я должна потянуть время и попытаться забежать в квартиру, но для этого мне надо как-то обойти парня, а он отлично бегает.

— Нет, я это понял… меня отчислили из университета в Оттаве, — Люк запускает в светлые волосы ладонь и шумно вздыхает.

— И тебе нужны деньги от меня? У меня их нет, говорю сразу. Я…

— Нет-нет, Миша. Родители не знают, что меня отчислили за пьянство и прогулы. У меня забрали грант. Я работал в две смены в разных ресторанах, незаконно жил у ребят в общежитии, чтобы родители не узнали ни о чём. Я планирую восстановиться в университете со следующего года, вот и работал. Мне не нужны твои деньги, и я…я тебе соболезную. Я не знал твоего номера, не мог позвонить, чтобы сказать это лично, — тараторит он, но останавливается. Хмуро смотрю на него. Я не верю ему. Если один раз предал, то и второй тоже сможет.

— Как ты узнал, где я живу, и зачем ждал меня? Ты же ждал меня, верно? — Спрашиваю его.

— Да, я ждал тебя. У меня самолёт обратно ранним утром, я приехал только на восемь часов, чтобы встретиться с тобой, — кивает он, приближаясь ко мне ближе.

— Зачем? Кто дал тебе адрес? — Напряжённо шепчу я.

— Твоя мать.

— Что? Ты видел её? Она в Оттаве? — Шокировано произношу я.

— Да. Поэтому я и приехал. Я работаю официантом, и иногда из-за моей внешности меня берут на какие-то крупные приёмы, чтобы помогать там. На одном из них я и увидел её, она была с каким-то мужчиной. Пришла с ним. Она…

— Меня не интересует, с кем сейчас спит моя мать, и кто её обеспечивает. Она нас бросила, — резко перебиваю я. — Ты это хотел мне сказать? Так вот, ты сказал.

— Нет, я прилетел, потому что хочу исправить свою ошибку. Это своего рода извинение за то, что я сделал. Я хочу предупредить тебя…