Звездные Войны: Учитель и ученик

—


Однако в ту ночь Куай-Гон не мог успокоиться.

Голокрон содержит пророчества. А пророчества говорят нам о будущем. Как можно не хотеть знать будущее, если оно есть? Он со стоном повалился на кровать. Это не темная сторона. Это ведь просто бодрствование, не так ли?

Куай-Гон уже установил так много связей, что, по его мнению, они могли бы быть подтверждены. Это была ошибка, подумал он, предполагая, что пророчества все еще относились к его будущему; они были сделаны почти десять тысяч лет назад, и наверняка некоторые из них с тех пор исполнились. Пророчество о женщине, которая была рождена и родит тьму—это могло относиться к древней герцогине Маластар, чей отец вел жестокие войны даже по Маластарским стандартам, и чья дочь стала Темным джедаем. Еще одно пророчество гласило, что ситхи исчезнут и снова появятся. Большинство примечаний к этому пророчеству интерпретировало его как потенциальную реинкарнацию ордена Ситхов, но Куай-Гон задавался вопросом, не относится ли это к конкретному Ситху, легендарному Дарту Ренду, который считался мертвым, но вернулся, чтобы снова вести войну против джедаев…

Но ему не следовало даже думать об этом. Нет, если он хочет быть хорошим учеником Дуку.

Куай-Гон натянул одеяло на голову и попытался заснуть.





—


На следующее утро, сонный и раздраженный, Куай-Гон привел себя в порядок и направился в покои Дуку. Он ожидал еще одной лекции и, возможно, даже дополнительных обязанностей в качестве епитимьи. "Как будет угодно моему Учителю", - подумал он про себя.

Но когда он вошел в дверь, то увидел Дуку, сидящего за тем же самым столом, за которым Куай-Гон сидел накануне—с голокроном пророчества, открытым перед ним. В его золотистом свете лицо Дуку выглядело моложе, чем когда-либо видел его Куай-Гон.

- Падаван” - сказал Дуку. “Мне пришло в голову, что если ты все равно будешь изучать это дело, то это будет иметь смысл только при правильном руководстве. Кого-то, чтобы убедиться, что ты не зайдешь слишком далеко.”

Куай-Гон усмехнулся. “Ты хочешь сказать, что сам будешь меня учить?”

“Это моя обязанность” - ответил Дуку. - Как твоего Учителя.- Он не отводил взгляда от голокрона.





Глава 24




- Да здравствует Ее Светлость!” скандировали трибуны.

Из толпы, собравшейся в центральном столичном куполе, послышались радостные возгласы—такого большого и веселого сборища Раэль Аверросс еще не видел за восемь лет своего пребывания на Пиджале.

Он лично позаботился об этом.

Аверрос стоял на парящей платформе с Фэнри, наблюдая, как она машет своим подданным. Большую часть своей юности она провела взаперти в дворцовом комплексе, а это означало, что она все еще чувствовала себя несколько неловко на таких огромных публичных собраниях. Возможно, последним долгом Аверросса как регента было помочь Фэнри привыкнуть к роли королевы. Даже конституционный монарх должен уметь владеть центром внимания.

Конечно, Фэнри выглядела именно так. Ее платье и головной платок были достаточно бледно-зеленого цвета, чтобы соответствовать Пиджальским стандартам внешней простоты, но богатая золотая вышивка тонко поблескивала в свете фонарей купола. Она держалась гордо и высоко...ну, настолько высоко, насколько это было возможно для маленького человека. Кэди помогла ей подняться на ступеньку, откуда принцессу было лучше видно в толпе.

Митинг был широко раскручен—об этом позаботился Аверросс— - и Корпорация "Черка" даже проявила достаточно сообразительности, чтобы предложить бесплатный транспорт для тех, кто прибыл из внешних провинций. Многие из этих ликующих, размахивающих флагами горожан всего несколько часов назад спешно покинули корабли Черки, спеша в свое первое путешествие к столичному куполу. И каждый из них был обыскан и отсканирован. Никакие дротики-слайсеры сегодня не попадут внутрь.

Дроиды-камеры парили вокруг платформы, получая хорошие кадры поразительной молодой принцессы, которая вскоре станет королевой Пиджала. Аверросс сделал все возможное, чтобы ни один из них не задержался на ней надолго. Прошло уже много времени с тех пор, как общественное внимание было столь желанным.

В его голове мелькнуло воспоминание: палаты Совета. Йода печально покачал головой. - Мы скорбим о смерти Ним Пианны. Слишком рано, да и незачем было это делать."Когда он шел по коридорам Храма после этого, пристальные взгляды прожигали его, как лазеры, слыша отголоски Ним в голосе каждого Падавана, его и без того бездонная боль каким—то образом усугублялась сознанием того, что каждый человек вокруг него винил его так же сильно, как он винил себя-они никогда не хотели видеть его здесь, никогда не думали, что он принадлежит им, и его неудача доказала их правоту—

Аверрос резко вышел из этого состояния. Это было уже не из-за Ним. Речь шла о Фэнри.

Охранные платформы парили вокруг края толпы, когда королевские оркестры начали разогреваться для праздничного концерта. Капитан Дерен ехал на самой большой из них, его бдительные глаза постоянно изучали периметры. На глазах у Аверросса Дерен внезапно выпрямился, словно в тревоге, а затем расслабился. Аверросс проследил за взглядом капитана и посмотрел на другую платформу, которая только что вышла на арену. Хорошо. Это всего лишь Куай-Гон и Оби-Ван. Может быть, им немного повезло там, на Луне, когда они вытаскивали отбросы оппозиции на открытое место.

Как только Фэнри отвели в королевскую ложу, а Кэди понесла ее шлейф, Аверросс жестом показал, что вернется позже. Слушать причудливую музыку никогда не было одним из его любимых развлечений, и он хотел услышать то, что узнал Куай-Гон.

Так он думал.





—


“И вы в это поверили?- Сказала Раэль, расхаживая перед Куай-Гоном. - Кучка головорезов с бластерами окружает тебя в лесу, а потом они говорят тебе, что на самом деле они не опасны, и ты веришь каждому их слову?”


“Я не наивен,-ответил Куай-Гон. - Очевидно, история Халин Азукки должна быть тщательно проверена. Но группа артистов-исполнителей-это не то, что я бы назвал "головорезами".’ И все, что она сказала, соответствует тем фактам, которые мы наблюдали раньше.”

- Ты имеешь в виду, что леди знает, как сказать действительно хорошую ложь.”

Куай-Гон знал, что это удивит Раэль, но не понимал, что это может привести его в ярость. Он воспользовался моментом, чтобы быть благодарным за то, что отправил Оби-Вана обратно во дворец; очевидно, ему нужно было использовать их старую дружбу, чтобы добраться до Раэля, и это было легче сделать, когда его ученик отсутствовал.

Тем не менее, Оби-Ван сопровождал Куай-Гона до самого периметра купола, так что он тоже видел резкую искусственность этой церемонии. Протестующих было относительно немного, но они были оцеплены в районе, который не позволял им проникнуть внутрь купола. Когда он и Оби-Ван прибыли, последние посетители уже просачивались внутрь, собирая флаги, знамена и другие заранее подготовленные предметы, чтобы продемонстрировать свою поддержку принцессе и Договору об управлении. Судя по их улыбкам, Куай-Гон подозревал, что присутствующие искренне радовались грядущим переменам—но эта группа, тем не менее, была тщательно подготовлена, чтобы представить единообразие мнений, которого на самом деле не существовало.

Многие ли из Пиджали понимают роль Черки во всем этом? - удивился он. Сколько из них потеряли друзей или родственников в рабстве? Вероятно, их было очень много, но ни один из них не находился внутри купола.

Раэль привел их в вестибюль на краю купола, чтобы они могли поговорить. Это было маленькое помещение, тесное и вызывающее клаустрофобию. А может быть, он просто чувствовал себя так, когда ярость Раэль была так велика, что она вытягивала воздух из комнаты.

“Они признались, что стояли за некоторыми из них” - сказала Раэль, продолжая расхаживать по комнате. “Признали это. И ты все еще пытаешься дать им свободный проход.”

- Они признались в политических трюках. Никаких актов насилия. И как я вижу, тот факт, что они признались в некоторых преступлениях, делает их отрицание других более убедительным, а не менее,-сказал Куай-Гон.

Первым ответом Раэля была насмешка. - Как ты сам видишь. У тебя всегда была слабость видеть то, что ты хотел видеть, Куай-Гон. Они всегда были мягким прикосновением к печальной истории. Халин Азукка оценила тебя довольно хорошо.”

Это было не совсем так. Куай-Гон отказывался стыдиться этого. “Я пытаюсь понять точку зрения каждого, с кем имею дело. Это вовсе не слабость. Именно так я и действую. И таким образом я узнал больше, чем когда-либо, будучи слишком быстрым, чтобы обвинять кого-то.”

“В лучшем случае, они все еще преступники” - возразил Раэль,-и я не верю в ее лучший сценарий. Так почему же ты здесь обсуждаешь их дело?”

- Потому что я провел предварительный обзор договора, и мне кажется, что многие критические замечания оппозиции вполне обоснованны. Если фраза "сохранен, как солнце сохраняет Луну" означает то, что она утверждает,—что это означает навсегда, без каких—либо поправок, - то договор глубоко ошибочен.-В настоящее время Куай-Гон поручил Оби-Вану провести гораздо более тщательный анализ, так что завтра он сможет выдвинуть конкретные возражения. А сегодня он просто хотел заставить Раэля выслушать его. “В предлагаемой Ассамблее не так уж много представителей лунных граждан—”

- Луной правит Пиджал! Так было всегда!- В голосе Раэля послышалось явное презрение. “С каких это пор наш мандат джедая позволяет нам менять то, что всегда делалось на планете?”

“Ты же лорд-регент, Раэль. Совет не назначил бы тебя на эту должность и не ожидал бы, что ты ничего не сделаешь. Твой мандат-помогать править миром! А если ты хочешь перейти от абсолютной монархии к конституционной, то почему бы не пересмотреть и статус лунных граждан?”

- Потому что здесь все совсем не так. Фэнри все еще будет королевой, как Пиджала, так и его луны.”

Раэль была умнее этого; его рвение сохранить власть и статус Фэнри взяло верх. Куай-Гон должен был найти способ преодолеть свой гнев. Тогда, возможно, Раэль прислушается. Ему нужно было перевести разговор на что-то более далекое от принцессы.

- Договор молчаливо дает корпорации "Черка" огромную власть”-начал Куай-Гон. "Их контракты будут фактически закреплены в законе.”

- Ну и что? Черка может быть даже старше Республики. У них есть контракты по всей галактике. Это, вероятно, никогда не изменится, ни на Пиджале, ни где-либо еще, - сказала Раэль.

- Черка не отвечает за уголовную систему во всей галактике. Они не претендуют на то, что граждане каждой планеты являются рабами.”

- Раэль усмехнулся. - Пиджал-едва ли единственная планета, которая наказывает преступников длительными сроками труда.”

“Это не делает его правильным,-сказал Куай-Гон. “И это не просто "долгосрочная перспектива".- Это навсегда.”

Это не произвело никакого впечатления. “Это твой первый раз на окраине Республики? Неужели это действительно первый раз, когда ты видишь доказательства того, что это существует?Потому что если нет, то я не знаю, откуда берется такое отношение.”

Куай-Гон помолчал. - Наказание за преступления принудительным трудом не является традиционным на Пиджале. Ты сам только что сказал, что ты здесь не для того, чтобы изменить то, что всегда делалось—”

“А ты сам только что пытался заставить меня все изменить!- Лицо Раэля покраснело так же сильно, как и в бою. - Послушай, Куай-Гон, ты здесь не для того, чтобы помогать составлять договор. Это уже было сделано, и сделано хорошо, без твоей помощи. Ты здесь, чтобы убедиться, что договор будет подписан. Потому что пока этот договор не подписан, Фэнри не имеет права заключать постоянные соглашения с другими мирами. Как только новая Ассамблея получит эти полномочия, они смогут создать гиперпространственный коридор. И как только это будет сделано, у Пиджала появится новое будущее. Фэнри может править миром безопасным, стабильным и процветающим. Я сделал все, что в моих силах, чтобы создать это для нее, и я не понимаю, почему ты хочешь вмешаться в это.”

Куай-Гон подождал несколько секунд, прежде чем ответить. “Как ты сказал, договор уже составлен. А кто его составил, Раэль?”

Раэль наконец-то замолчал. - Ладно, значит, нам немного помог местный куратор Черка.Но Меритт Кол-Крепкий орешек. Она сделала много хорошего на Пиджале—”

- Возможно, кстати, - сказал Куай-Гон. - Но уверяю тебя, она всегда работала только на благо корпорации "Черка". Не для блага этой планеты.”

“В данном случае это одно и то же, - настаивал Раэль.

Куай-Гон с величайшим трудом сдерживал свой гнев. “Это невозможно.”

Из купола в комнату начала просачиваться музыка; очевидно, оркестр заиграл Триумфальную симфонию, сочиненную для коронации Фэнри. Нежные звуки увертюры, казалось, почти издевались над их гневом.

- Авторитет Черки помогает договору, - наконец сказала Раэль. Этот договор помогает Фэнри удерживать самые важные части ее королевской власти, позволяя ей, наконец, иметь наполовину нормальную жизнь. Так что я не отступлюсь.”

“Твоя роль лорда-регента - это нечто большее, чем просто защита принцессы.- Куай-Гон печально покачал головой. “Ты несешь ответственность перед всеми жителями Пиджала, включая тех, кто живет на его Луне.”

“Ты знаешь, перед кем я не несу ответственности? Террористы, которые уже разбомбили несколько муниципальных зданий и собираются попытаться вмешаться в договор—тот самый договор, который гарантирует хорошее будущее для Фэнри и для Пиджала.- Раэль вздернул подбородок. “И я не несу ответственности ни перед кем, кто пытается встать на пути договора.”

Стук в дверь заставил их обоих вздрогнуть. Куай-Гон обернулся и увидел входящую Меррит Кол, одетую в свой лучший костюм и подобострастно улыбающуюся. - Лорд-Регент. Музыка уже началась. Мы ждем вас в ложе Черка—ведь вы же хотели, чтобы Фэнри была в центре внимания во время концерта—”

- Да, - сказала Раэль. - Она этого заслуживает. Пойдем.”

Куай-Гон мог только наблюдать, как Раэль протянул руку куратору Черки и ушел.