Зов пустоты

— Думаете, он обсуждал это со мной? Я помню только несколько достаточно спорных процессов. Например, дело судьи Гарднера. Тогда графу поступало столько угроз, что графиня с сыновьями была вынуждена уехать к дальним родственникам. Или дело банды Цикория, которую покрывали сильные мира сего. Я уже молчу о неприятностях с предыдущим магистром тьмы. Хотя у графа и с новым-то отношения не сложились. Мне всегда казалось, что Виктора побаиваются. Понимаете?

Я ничего этого не знала. Наверняка в то время была слишком юна или обучалась в коллеже. Там мы были словно оторваны от мира.

— И любой из них мог… — сказала задумчиво.

— Любой. Я уверен, те, кто осудил Анри, действовали не против него, а против его отца. Сам Анри был очень светлым человеком. Он бы никогда не сделал того, что ему приписывают. Да и особо серьезными врагами не успел обзавестись. Или же…

— Что?

Я поняла, что Жерар чего-то недоговаривает. Сомневается, может ли мне доверять?

— Послушайте, — заговорила я еще тише. — У Анри все еще есть шанс спастись. И если он вернется, сомнений в его невиновности не останется. Но разве от этого исчезнут враги его семьи? Нет. А Филипп? Ему ведь тоже придется столкнуться с этим.

— Филипп исчез.

— Но он жив и здоров.

Жерар посмотрел на меня как-то странно — со смесью удивления и уважения.

— Это правда, мадемуазель? До него не добрались?

— Нет, — ответила я. — Он в порядке.

И Жерар впервые за весь наш разговор улыбнулся.

— Вы вернули мне надежду, мадемуазель, — сказал он. — Если увидите его, передайте, что мы очень ждем его возвращения.

— Боюсь, это будет не скоро, но передам.

— Благодарю вас. Тогда я должен сказать… Враги — это не единственная проблема графа Виктора, мадемуазель. Вторая была связана с господином Филиппом.

— И что же это? — насторожилась я.

— Не могу знать. По слухам, когда родился младший сын и стало понятно, что он…

— Темный, — добавила я.

— Именно. Так вот, когда граф узнал об этом, он несколько дней черный ходил, а потом вроде бы успокоился. Но доверенная служанка графини рассказывала мне, будто было некое то ли знамение, то ли предсказание о ребенке. И оно никого не порадовало. Графиня даже плакала. А граф почти не приглашал к Филиппу сильных наставников в его типе магии. Словно пытался оградить от чего-то.

— Странно, — прошептала я.

— Более чем. А однажды в наш дом приходил предыдущий темный магистр. Как раз тогда они сцепились с графом. И я слышал, как он сказал: «Что, боишься, что я твоего щенка раздавлю? Так я с детьми не воюю». Не знаю, связано ли это… — Жерар покосился на парочку, — со старшим сыном, но пока были живы граф и графиня, разве кто-то осмелился бы столкнуться с ними?

Мы замолчали. Мне нужно было обдумать все, что я услышала от Жерара. Значит, с одной стороны, у графа Вейрана было очень много врагов. А с другой — что-то не так с магией Филиппа. Об этом же говорил Пьер: сила Фила настолько велика, что нужно как можно скорее обучать его управляться с ней. Во что же вмешался Виктор Вейран?

— Если вам понадобится помощь, мадемуазель, вы всегда можете найти меня здесь, — тихо сказал Жерар. — Я помогаю сестре, потому что мне некуда больше идти.

— Спасибо, — ответила я. — Уверена, рано или поздно истина раскроется.

— Я верю в это.

Мы тепло попрощались, и я вышла из кондитерской, а Жерар так и остался за столом перед нетронутым угощением. С чего начать? Филипп в безопасности. До него не доберутся, потому что даже я не знаю, где точно он находится, а Пьер никому не скажет. Значит, нужно попытаться узнать, в чем была суть конфликта графа Вейрана с сильнейшими из его врагов, а особенно — с предыдущим магистром тьмы.





ГЛАВА 4




Филипп



Первые дни учебы выдались тоскливыми. Они ничем не отличались от обычных занятий с преподавателями, нам рассказывали о том, что большинство и так уже знали. Правила элементарной магии, особенности магических потоков, простейшие темные заклинания. Даже при том, что я обучался не так долго, все это, как отпрыск магического рода, конечно, знал. Поэтому на занятиях едва не зевал, да и после оставалось или тренироваться в маленьком зале, наполненном безобидными сущностями, или спать. А вот со сном возникли проблемы. Только здесь я до конца понял, что Пьер все время, пока мы жили в его квартире, напитывал меня какими-то успокаивающими заклинаниями. Поэтому уснуть было легко, а сны почти не снились. Здесь же в первую ночь я проснулся от собственного крика. Резко сел, стараясь понять, где нахожусь. На мгновение показалось, что дома, в своей спальне, а потом пришло осознание, что дома-то и нет.

— Ты чего? — приподнялся на локте рыжий Майк.

— Ничего, кошмар приснился, — ответил, не узнавая собственного голоса, сиплого от крика.

— Ты это… Не ори так больше. Я чуть не поседел.


— Прости.

Повернулся на другой бок и понял, что больше не засну. Так и промучился до рассвета, а на следующую ночь кошмар повторился снова. И снова, и снова. Майк не выдержал первым. Я случайно услышал, как он говорил куратору Синтеру:

— Не могу я, понимаете? Не могу. Только усну, а он орет как ненормальный, и лицо такое страшное, будто бесы в него вселяются. Отселите меня куда угодно, хоть обратно в подвал, иначе рассудком тронусь.

Я не обиделся на него, только усмехнулся. Я не испытывал необходимости общаться с кем бы то ни было. Только наблюдал, как некоторые курсанты сбиваются в стайки, чтобы легче было справляться с учебными заданиями. Другие, как и я, держались особняком, помня, что не все из нас попадут на первый курс. Синтер внял мольбам Майка и отселил его. Я остался в комнате один. Больше никто не мешал мне просыпаться в холодном поту и вспоминать, что мой кошмар — совсем не кошмар, а реальность. Что была и виселица, и два тела на ней. Иногда казалось, что вот-вот сойду с ума. Я до утра бродил по комнате из угла в угол, вспоминая каждый свой шаг в течение последних недель и испытывая такую жгучую ненависть к себе, что хотелось умереть. Ненависть за то, что слаб. За то, что не смог защитить семью, не смог помочь Анри. Не был дома, когда решалась судьба моих родителей. И если днем учеба хоть немного отвлекала, то ночами становилось невмоготу.

Так я и дожил до того дня, когда Синтер собрал нас в общем зале. Он лучился довольством. Значит, нас ждала какая-то гадость.

— Итак, дражайшие претенденты на звание первокурсников, — заговорил куратор, — сегодня вас ждет первое отборочное испытание. Оно добавит порядочно баллов к вашим учебным успехам. Да, они тоже оценивались, если кто не догадался. Поэтому советую отнестись к заданию со всей серьезностью. Сейчас я раздам вам карточки, на которых будет записано, что вам нужно сделать. Высший балл получит тот, кто справится быстрее остальных. А так как условия задания равные, вам стоит поторопиться.

И Синтер выдал нам белые плотные конверты. Уже было образовавшиеся группки тут же распались. Теперь каждый сам за себя. И задание у нас, судя по всему, одинаковое. Так что речь идет о скорости. Я распечатал конверт и пробежал взглядом по скупым строчкам.

«Вам необходимо достать рог горного абассина».

Как кратко и понятно… Во-первых, кто такой абассин? Во-вторых, если он горный, где мне его искать? Что ж, начнем решать вопросы по порядку. Я поспешил в библиотеку. Судя по тому, что никто не шел за мной, только я учился так плохо, что не знал о существовании абассинов. Маленькая библиотечка располагалась неподалеку от моей комнаты. Я пару раз забредал туда, поэтому знал дорогу. А вот библиотекаря в ней не было. И как же найти нужную информацию? Я замер перед тремя большими шкафами, забитыми книгами. Здесь можно провести целый день. Либо использовать простейшее заклинание поиска. Я сосредоточился, провел пальцами в воздухе, рисуя нужный символ, и прошептал:

— Информация об абассине.

Полки задрожали. Я ожидал, что мне в руки прыгнет нужная книга, а вместо этого шкаф пустился в пляс, а с полок посыпались… нет, не книги, а маленькие зеленые существа, которые верещали так, что я зажал ладонями уши.

— Врешь! Не найдешь! — пританцовывали они вокруг меня. — Убегай, глупышка! Не получишь книжку!

— Плохие стихи, — попытался перекричать их.

— Да? — изумились мелкие. — Почему это?

— Рифма хромает, — ответил я. — Но готов вам помочь, если вы поможете мне.

Зеленые существа зашушукались, видимо, решая, а стоит ли со мной связываться. Наконец вперед вышел самый крупный — наверняка главарь.

— Будь по-твоему, — пискнул он и сплюнул на пол. И зачем пачкать паркет?

— Мне нужна книга об абассинах, — ответил я. — Книга в обмен на рифму.

Зеленые почесали головы-тыковки, поросшие пушком, и закивали. Волна снова хлынула к шкафу, и в моих руках оказалась увесистая книга.

— Твоя очередь, — заявил главарь, а я уже отступал к выходу.

— Хорошо, — ответил у самой двери. — Слушайте. Надо мною вы смеялись, хохотали, потешались. Только зря так издевались — сами с носом вы остались.

И бросился бежать, захлопнув за собой дверь. Позади послышался возмущенный писк. Да, поэт я тот еще. Это Анри мог сочинить что-нибудь, когда не был занят службой, а моих стихов учителя зачастую пугались. Но я обещал рифму? Обещал. Чем не рифма?

Запрыгнул на ближайший подоконник и уже собрался открыть книгу, когда на меня налетел кто-то из-за угла. При ближайшем рассмотрении узнал одногруппника, даже имени которого не удосужился спросить. Тот ничего не желал объяснять. Только вцепился в книгу, надеясь вырвать ее из рук. Не тут-то было! Я вцепился в книгу так, будто от этого зависела моя жизнь. В какой-то степени так и было. Не удержался, огрел врага первым пришедшим в голову заклинанием. Пусть скажет спасибо, что это было всего лишь остолбенение. Пока одногруппник пытался справиться с последствиями, я раскрыл книгу на нужной страничке. А оттуда на меня смотрел здоровенный бык. Только бык этот стоял на… ногах. А руками размахивал в воздухе. Это и есть моя цель? Как же мне найти ее, а главное, как отпилить у горного абассина рог?

Увы, никаких действенных способов борьбы с абассинами книга не содержала, и я снова применил знакомое заклинание поиска. Оно сработало. Я оставил книгу на подоконнике и бросился за маячком. Правда, далеко уйти не успел. Еще двое одногруппников преградили путь.

— Эй, куда спешишь? — спросил верзила с оспинами на лице, Лойд.

— Туда же, куда и вы, — ответил я, пытаясь их обойти.

Конечно же никто не собирался меня пропускать. Лойд и его помощник напали разом, повалили меня на пол и попытались приложить заклинанием, которое я едва успел отбить щитом.

— С ума сошли? — крикнул им.

— Нам надо дальше, — рыкнул Лойд.

— А мне, по-твоему, не надо?

Только кто меня слушал? Пока Лойд заходил справа, его приятель зашел слева. Ударили они слаженно — сразу два темных заклинания. Увы, видимо, задание отменяло правило не нападать друг на друга. Я поднял щит — свое самое сильное заклинание на сегодняшний день. Его хватило, чтобы отбить заклинания, но не хватило, чтобы избавить меня от проблемы. Двух проблем, если быть точным.

— Хватит! — рявкнул я. — Хватит, вы меня слышите?

А когда в грудь полетели два совсем небезобидных заклинания, злость взяла верх. Я не знаю, что сделал в ту минуту. Потом никак не мог вспомнить, но ладони вспыхнули черным светом, а одногруппники разлетелись в разные стороны. Совесть меня не мучила. Вместо этого я помчался вперед, на ходу призывая заклинание поиска. Как ни странно, «путь» возник. Легкое сияние уходило вниз, на те этажи, которые располагались на закрытых уровнях. Видимо, ради такого случая их открыли, и теперь я несся по ступенькам — пока меня едва не сбил с ног Майк и его новый сосед по комнате Рик.

— Беги, Фил! — крикнул на ходу Майк, взлетая вверх по лестнице.

Зачем? Я замешкался на мгновение, а затем услышал рев, от которого задрожали стены. Кажется, у меня сейчас состоится знакомство с горным абассином. Убежать я не успел. Бык вылетел на меня. Из его раздувающихся ноздрей вырывалось пламя.

Мелькнула мысль, что это должна быть иллюзия. Отчислить — это одно, а вот убивать нерадивых курсантов — это совсем другое. Но иллюзия на меня мчалась или нет, а воняло от абассина по-настоящему. Захотелось заткнуть нос, однако вместо этого надо было спасать свою жизнь. Поэтому я развернулся и побежал следом за Майком. Необходимо найти место, где абассин не пройдет. Он же огромный. Опять же отпилить рог от живого абассина вряд ли получится. Что мне теперь, его убивать? Несмотря на то что кое-кто пытался меня затоптать, ничего дурного мне абассин не сделал. Я бы с большим удовольствием убил кое-кого другого, которого здесь по определению быть не могло.

Может, в учебные коридоры? Там потолки достаточно низкие, и абассину придется туго. Я петлял как заяц, которого пытался загнать в ловушку умелый охотник. Вправо-влево, пока впереди не замаячили знакомые двери классов. Помчался вдоль коридора. Абассин взревел, его рога высекали искры с потолка. А потом он ожидаемо пригнулся, и я припечатал его магией оглушения. Зверь покачнулся и упал. И как мне отделить от него рог? Пока я раздумывал над этим бесконечно важным вопросом, народу в коридоре прибыло. Еще трое одногруппников кинулись к абассину с явно кровожадными намерениями.

— Стоять! — гаркнул я. — Он мой!