Зона Посещения. Забытые богами
Часть 6 из 10 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Да так и будет до последней ходки.
Если не получится оказаться в нужное время в нужном месте. Там, где приоткроются чьи-то врата, впуская в ловушку-Зону очередного соискателя Мечты…
– Хм, всё вернулось на круги своя? – пробормотал вслух сталкер с вопросительной интонацией.
Ответил себе утвердительно, хоть и без слов.
Просто кивнул.
Что тут ещё скажешь.
Сталкер навсегда, как и заказывал. Исполнилось. Есть же сила, способная исполнять желания, в сути сверхсущности? Именуемой для краткости Зоной.
Есть, есть, не правда ли… Правда, увы. Вот уловила и его желание, подцепила на крючок мечты и втянула в себя, использовав грань бытия, в которую он был всецело погружён, геймерскую.
– Навсегда?
Опять вырвалось вслух, и снова вопросительным тоном.
Ответом послужили тяжкий вздох и пожатие плеч.
Ни кивнуть, ни помотать головой отрицающе – не получится. Он не ведал ответа.
Вступая в игру, уж чего-чего геймер не знал наверняка, так это исхода.
Выиграет?
Проиграет?
Сдаваться Зоне он точно не станет. Никогда. Ни за что.
Не дождётся!
Так или иначе выйдет. Пусть даже через третий, «чёрный» выход – смерть. Но сделает это, когда сам захочет, а не вынудит она, проклятущая соблазнительница и тюремщица. До той секунды схватка за схваткой, час за часом, вдох за вдохом будет отыгрывать у неё продолжение своей жизненной ходки…
– А сейчас спать, – велел себе с интонацией однозначно утвердительной.
Соорудив из мебели баррикаду в дверном проёме, ведущем из подвала на лестницу, символически отгородился от всего, что наверху.
Импровизированная защита не так чтобы гарантировала безопасность. Но порой даже иллюзия лучше, чем безнадёжное осознание, что, атакуй не атакуй, всё равно получишь… шайбу.
Устроил себе уютное лежбище в дальнем от входа углу. На самом настоящем диване! С наслаждением использовал роскошную оказию выспаться под защитой стен, с крышей над головой, на постели, а не на земле, от сырости которой отделяет лишь тонкая подстилка в лучшем случае.
* * *
…Проснулся не сам. Разбуженный, тотчас ощутил причину, по которой сидящий в подсознании аварийный стражник, получив из внешней среды сигналы опасности, засомневался в необходимости продолжения режима сна.
Ещё не открыв глаза, идентифицировал, что… тёплыми дуновениями воздуха кто-то дышит ему прямо в щеку и ухо слева.
При этом, что странно, не ощущалось присутствия монстрической эманации. Чуйка не била тревогу, рапортуя, что рядом нечто живое, враждебное, что оно вот-вот нападёт и прикончит…
В том, что тёплое дыхание овевает уже наяву, сомнений не возникло. Если сталкер перестаёт различать реальность и сновидения – он труп.
А старейший бродяга Зоны трупом не торопился становиться, от привычки жить упрямо не желая избавляться. По этой причине психику свою не «стабилизировал» всеми доступными средствами, которыми не пренебрегали многие коллеги. Он по возможности придерживался «здорового образа жизни», в том числе отказавшись от всяких «допингов» и средств разрядки напряжения, из которых «бухло» и «грибочки» являлись наименее экзотическими.
Галлюцинации исключены наверняка.
Конечно, всегда остаётся шанс на то, что Зона окажет прямое воздействие, а внушить она может что угодно, стерва проклятущая, гадина коварная, сволочь лжив…
«Сука, одним словом».
Именно с этой чётко сформулированной мыслью сталкер приподнял веки.
И ничегошеньки не увидел. То есть ничего от слова «совсем». Резонно представлялось, что сбоку к нему подкралась вражина, серьёзная зверюга, мутаволк как минимум, с намерением пастью клыкастой вгрызться в голову человеку, спящему беспечно. Откуда в закрытом подвале мутная тварь взялась, не суть важно в этот сложный момент.
Но кроме ощущения порционных дуновений воздуха, в непосредственной близости не обнаружилось ничего необычного. Подсветка «вечного фонаря», никогда не гаснущего артефакта, давала достаточную степень освещённости. В темноте уснуть Дед не рискнул, всё-таки подземелье, не часто вечному страннику зонному сталкеру в ходках доводится ночевать в замкнутом пространстве, и невольная клаустрофобия не исключена.
Рядом не было никого, потому чуйка и не сигналила. Хотя организм на физиологическом уровне ощутил микроскопические колебания температуры и доложил подсознанию о локальном воздействии.
Дышала в ухо как бы пустота, вот так получается.
И отнюдь не теоретическая возможность возникновения подобных ситуаций – страшила в Зоне похлеще, чем реально подкрадывающиеся мутаволки.
Волк, даже мутированный в монстра на порядок ужасней предка, понятен и объясним. А вот дыхание пустоты или нечто подобное… Любая, так сказать, «мистика» в Зоне реально возможна, но одно дело теоретически допускать что угодно, и совсем другое, когда столкнёшься с реализовавшимся воплощением чего угодно.
Единственное, что ни в коем случае нельзя допустить при столкновении, – это бояться. Страшнее смерти всё равно ничему не бывать. А с прочими страхами справиться можно. Главное, не позволить себе бояться… Даже когда эта самая смерть предположительно явилась и дышит тебе прямо в ухо. Словно шепчет, подсказывает, что может свершиться в ближайшее мгновение.
Но даже секунда жизни – это больше, чем вся дальнейшая вечность небытия. Не правда ли?
– Ничего, ничего, я подожду, – вслух прошептал он пустоте в ответ, – понимаю, стесняешься… Контакт с инопланетянином это ж не хухры-мухры, тут надо настроиться…
Под инопланетянином сталкер, само собой, подразумевал себя. Почему нет? Если для человека инопланетной «чертовщиной» является вся эта чужеродная ненормальщина Зоны Посещения, привнесённая хрен знает откуда, припёршаяся из глубин вселенной, так и для инородных порождений человек – вылитый «экстратеррестриал».
В том, что рядом с ним сейчас находится некая сущность или некое существо, вполне реальное, только невидимое глазами, сталкер уже не сомневался. Явись по его душу смерть по прямой указке Зоны, уже кончилась бы ходка. А если многозначительная пауза тянется, длится секунда за секундой, значит, можно пробовать договориться. Ничего, ничего, всякое случалось, какие только монстрические твари не встречались по дороге! Главное, не паниковать, поддавшись деморализующей лихорадке страха.
– Уж извини, я тебя в упор не вижу. Ты бы показалось, если способно, – спокойно и чуть громче продолжал разводить межвидовую дипломатию человек. – Ну или звуки бы издало для поддержания разговора…
Сталкер не шевелился, конечностями не двигал и голову не поворачивал. Лежал по-прежнему бревном. Шевелились только его губы, произносящие слова, и глазные яблоки, шарящие по внутреннему пространству подвала, точней, по доступной взгляду части помещения.
В пределах видимости ничего не менялось. Всё оставалось таким же, как в момент, когда закрылись глаза перед погружением в сон.
Винтовка на месте, прислонена к дивану, никем не убрана, до неё рукой подать, но сейчас она не годится для действий. Пистолет по-прежнему лежал рядом, правой ладонью бродяга ощущал твёрдость металла. Уже хорошо. Хотя весьма сомнительно, что пулей невидимую тварь можно поразить. Однако наличие оружия вселяет пусть иллюзорную, но уверенность, что оставлен шанс погибнуть в бою, как и подобает воину. Не позорно, лёжа в тёплой постельке. (Сейчас – в прямом смысле! Злая ирония Зоны: сдохнуть не в схватке посреди дебрей или руин, а валяясь на диванчике…)
В ответ на его предложение – тишина. Но дыхание не прекратилось.
«Вот же ж, сука, подстерегла на расслабоне, врасплох застала!»
Резюмировав происходящее раздосадованной мыслью, сталкер, не позволяя досаде экстренно перерасти в раздражение и тем паче в гнев, осторожненько, едва-едва подвигая голову, повернулся лицом в сторону дыхания, согревающего из пустоты. Почему-то именно это обстоятельство – что грело, а не леденило, – привносило некую нотку надежды в ситуацию. Смерть у нормального восприятия как-то с холодом привычно ассоциируется, не с теплом. Впрочем, и огнём можно смертоносно полыхнуть, так, что никакому убийственному морозу мало не покажется…
«Ничего, ничего, нас мало, но мы в тельняшках!»
Подходящую случаю цитату вслух не произнёс, лишь подумал, хотя чуть было не сорвалось с языка. Самоуспокоительное высказывание вряд ли кардинально изменит патовость происходящего, зато правильный настрой удержать поможет.
Поворот головы набок завершён. Прерывистый поток тепла опахнул нос, лоб, глаза, губы… и вдруг исчез, будто выжидал, повернутся к нему лицом или побоятся, а в этот миг дождался.
Спустя полминуты тянущейся паузы и отсутствия дыхания сталкер решил, что лежать бревном и медлить больше нельзя. Не резко, но целеустремлённо и не плавно он опустил ноги на пол, нащупал подошвами опору и выпрямился, встал во весь рост, не забыв прихватить с дивана пистолет, естественно.
Уже стоя, произнёс вслух:
– Доброе утро. Разбудило, давай теперь обоснуй зачем. Короче, чего надо-то?
Основным энергетическим посылом при этом служили не слова, а мысленный импульс с аналогичной эманацией; человек сгенерировал его параллельно звукам. Враждебности в месседже разума не было, но предупреждение, что на испуг не взять, – очень даже. Плюс предложение начинать диалог, излагать мотивы.
Услышать в ответ человеческую речь как-то не особенно ожидалось сталкером, но какая-нибудь тепловая, акустическая, световая реакция могла воспоследовать… Вплоть до осязательной, и не факт, что дружеской хотя бы условно. На всякий случай тело привычно напрягло мышцы, готовясь к удару, обычные чувства, и без того обострённые, до предела насторожились.
Сверхчувство же, сталкерское чутьё подсказывало характерными внутренними ощущениями, что ситуация патовая, но разрешимая. Однако всё-таки чуйка изредка ошибалась в оценке степени угрозы. До этой минуты не фатально, к счастью…
Действительно, ожидалось умудрённым бесчисленными ходками Дед-Матросом что угодно; всесторонний опыт напоминал – в реале возможно абсолютно всё, до чего способен домыслиться разум даже теоретически, – и поэтому сталкер даже не особенно удивился, когда услышал:
– Что ж, с добрым утром. Уж извини, что разбудил.
Вполне человечески сказанное. Мужским, хрипловатым таким баритоном. Обладатель голоса по-прежнему скрывался в режиме незримости, но источник звука обозначился чётко, пространство между древним холодильником и столом. Это если незваный «будильник» не запутывает специально, коварный такой, не вводит в заблуждение.
Перед тем как атаковать.
Но если собрался нападать, зачем тогда разводит политесы, вежливо извиняется и всё такое? Кончил бы спящего, и вся недолга.
Ну о-очень странно, короче. Более чем.
У Матроса крепло ощущение, что на этом странности не окончились, они лишь начинаются. И в результате обязательно свершится небывалый апофеоз. Только пока неясно, разразится нечто ужаснейшее или наоборот.
– Собственно, я собирался в твоём сне пообщаться, коллега, – продолжил голос «из пустоты», – хотелось ненавязчиво проинформировать о неотложном и важном… но твоя чуйствительность бьёт все рекорды. Распознал и разобрался, что в подземелье уже не один и что появление другой энергетики реально, не плод воображения… Я сильно впечатлён, честно признаться. Интересно, в твоих физических ощущениях моё присутствие каким образом интерпретировалось?
– Слово-то какое… – проворчал Матрос. – Э-э-э, подзабытое.
Сейчас он себя Дедом совсем не чувствовал, будто вернулся в далёкое прошлое. Доброе слово и кошке приятно, а уж человеку… давненько позабывшему, что такое беседа на нормальном литературном языке, как бальзам на душу. В социуме человеков Зоны, ясный пень, преобладает… гм… наречие разговорное, мягко выражаясь. Основанное на вариациях немногих базовых понятий со всеми вытекающими и втекающими.
На «внезонном» языке Матрос в основном думал, вслух нечасто заговаривал. На нём почти не с кем и коммуницировать-то здесь, в зонном сумрачном мире, наполненном высосанными вампиркой Зоной, обеспамятевшими тенями прежних личностей. Хорошо хоть, не забыл напрочь за десятилетия пройденных ходок, оставленные позади.
– Я ощутил тёплое дыхание, – признался он откровенно, после выдержанной паузы, понадобившейся на оценивание происходящего и принятие решения, как дальше быть.
Поговорить «за жизнь» для начала.
– Вот как? Да, брат-сталкер, явно соскучился ты по роскоши человеческого общения, я так понимаю, и любой психолог подтвердил бы. Не вздумай отрицать, насквозь тебя вижу.
Если не получится оказаться в нужное время в нужном месте. Там, где приоткроются чьи-то врата, впуская в ловушку-Зону очередного соискателя Мечты…
– Хм, всё вернулось на круги своя? – пробормотал вслух сталкер с вопросительной интонацией.
Ответил себе утвердительно, хоть и без слов.
Просто кивнул.
Что тут ещё скажешь.
Сталкер навсегда, как и заказывал. Исполнилось. Есть же сила, способная исполнять желания, в сути сверхсущности? Именуемой для краткости Зоной.
Есть, есть, не правда ли… Правда, увы. Вот уловила и его желание, подцепила на крючок мечты и втянула в себя, использовав грань бытия, в которую он был всецело погружён, геймерскую.
– Навсегда?
Опять вырвалось вслух, и снова вопросительным тоном.
Ответом послужили тяжкий вздох и пожатие плеч.
Ни кивнуть, ни помотать головой отрицающе – не получится. Он не ведал ответа.
Вступая в игру, уж чего-чего геймер не знал наверняка, так это исхода.
Выиграет?
Проиграет?
Сдаваться Зоне он точно не станет. Никогда. Ни за что.
Не дождётся!
Так или иначе выйдет. Пусть даже через третий, «чёрный» выход – смерть. Но сделает это, когда сам захочет, а не вынудит она, проклятущая соблазнительница и тюремщица. До той секунды схватка за схваткой, час за часом, вдох за вдохом будет отыгрывать у неё продолжение своей жизненной ходки…
– А сейчас спать, – велел себе с интонацией однозначно утвердительной.
Соорудив из мебели баррикаду в дверном проёме, ведущем из подвала на лестницу, символически отгородился от всего, что наверху.
Импровизированная защита не так чтобы гарантировала безопасность. Но порой даже иллюзия лучше, чем безнадёжное осознание, что, атакуй не атакуй, всё равно получишь… шайбу.
Устроил себе уютное лежбище в дальнем от входа углу. На самом настоящем диване! С наслаждением использовал роскошную оказию выспаться под защитой стен, с крышей над головой, на постели, а не на земле, от сырости которой отделяет лишь тонкая подстилка в лучшем случае.
* * *
…Проснулся не сам. Разбуженный, тотчас ощутил причину, по которой сидящий в подсознании аварийный стражник, получив из внешней среды сигналы опасности, засомневался в необходимости продолжения режима сна.
Ещё не открыв глаза, идентифицировал, что… тёплыми дуновениями воздуха кто-то дышит ему прямо в щеку и ухо слева.
При этом, что странно, не ощущалось присутствия монстрической эманации. Чуйка не била тревогу, рапортуя, что рядом нечто живое, враждебное, что оно вот-вот нападёт и прикончит…
В том, что тёплое дыхание овевает уже наяву, сомнений не возникло. Если сталкер перестаёт различать реальность и сновидения – он труп.
А старейший бродяга Зоны трупом не торопился становиться, от привычки жить упрямо не желая избавляться. По этой причине психику свою не «стабилизировал» всеми доступными средствами, которыми не пренебрегали многие коллеги. Он по возможности придерживался «здорового образа жизни», в том числе отказавшись от всяких «допингов» и средств разрядки напряжения, из которых «бухло» и «грибочки» являлись наименее экзотическими.
Галлюцинации исключены наверняка.
Конечно, всегда остаётся шанс на то, что Зона окажет прямое воздействие, а внушить она может что угодно, стерва проклятущая, гадина коварная, сволочь лжив…
«Сука, одним словом».
Именно с этой чётко сформулированной мыслью сталкер приподнял веки.
И ничегошеньки не увидел. То есть ничего от слова «совсем». Резонно представлялось, что сбоку к нему подкралась вражина, серьёзная зверюга, мутаволк как минимум, с намерением пастью клыкастой вгрызться в голову человеку, спящему беспечно. Откуда в закрытом подвале мутная тварь взялась, не суть важно в этот сложный момент.
Но кроме ощущения порционных дуновений воздуха, в непосредственной близости не обнаружилось ничего необычного. Подсветка «вечного фонаря», никогда не гаснущего артефакта, давала достаточную степень освещённости. В темноте уснуть Дед не рискнул, всё-таки подземелье, не часто вечному страннику зонному сталкеру в ходках доводится ночевать в замкнутом пространстве, и невольная клаустрофобия не исключена.
Рядом не было никого, потому чуйка и не сигналила. Хотя организм на физиологическом уровне ощутил микроскопические колебания температуры и доложил подсознанию о локальном воздействии.
Дышала в ухо как бы пустота, вот так получается.
И отнюдь не теоретическая возможность возникновения подобных ситуаций – страшила в Зоне похлеще, чем реально подкрадывающиеся мутаволки.
Волк, даже мутированный в монстра на порядок ужасней предка, понятен и объясним. А вот дыхание пустоты или нечто подобное… Любая, так сказать, «мистика» в Зоне реально возможна, но одно дело теоретически допускать что угодно, и совсем другое, когда столкнёшься с реализовавшимся воплощением чего угодно.
Единственное, что ни в коем случае нельзя допустить при столкновении, – это бояться. Страшнее смерти всё равно ничему не бывать. А с прочими страхами справиться можно. Главное, не позволить себе бояться… Даже когда эта самая смерть предположительно явилась и дышит тебе прямо в ухо. Словно шепчет, подсказывает, что может свершиться в ближайшее мгновение.
Но даже секунда жизни – это больше, чем вся дальнейшая вечность небытия. Не правда ли?
– Ничего, ничего, я подожду, – вслух прошептал он пустоте в ответ, – понимаю, стесняешься… Контакт с инопланетянином это ж не хухры-мухры, тут надо настроиться…
Под инопланетянином сталкер, само собой, подразумевал себя. Почему нет? Если для человека инопланетной «чертовщиной» является вся эта чужеродная ненормальщина Зоны Посещения, привнесённая хрен знает откуда, припёршаяся из глубин вселенной, так и для инородных порождений человек – вылитый «экстратеррестриал».
В том, что рядом с ним сейчас находится некая сущность или некое существо, вполне реальное, только невидимое глазами, сталкер уже не сомневался. Явись по его душу смерть по прямой указке Зоны, уже кончилась бы ходка. А если многозначительная пауза тянется, длится секунда за секундой, значит, можно пробовать договориться. Ничего, ничего, всякое случалось, какие только монстрические твари не встречались по дороге! Главное, не паниковать, поддавшись деморализующей лихорадке страха.
– Уж извини, я тебя в упор не вижу. Ты бы показалось, если способно, – спокойно и чуть громче продолжал разводить межвидовую дипломатию человек. – Ну или звуки бы издало для поддержания разговора…
Сталкер не шевелился, конечностями не двигал и голову не поворачивал. Лежал по-прежнему бревном. Шевелились только его губы, произносящие слова, и глазные яблоки, шарящие по внутреннему пространству подвала, точней, по доступной взгляду части помещения.
В пределах видимости ничего не менялось. Всё оставалось таким же, как в момент, когда закрылись глаза перед погружением в сон.
Винтовка на месте, прислонена к дивану, никем не убрана, до неё рукой подать, но сейчас она не годится для действий. Пистолет по-прежнему лежал рядом, правой ладонью бродяга ощущал твёрдость металла. Уже хорошо. Хотя весьма сомнительно, что пулей невидимую тварь можно поразить. Однако наличие оружия вселяет пусть иллюзорную, но уверенность, что оставлен шанс погибнуть в бою, как и подобает воину. Не позорно, лёжа в тёплой постельке. (Сейчас – в прямом смысле! Злая ирония Зоны: сдохнуть не в схватке посреди дебрей или руин, а валяясь на диванчике…)
В ответ на его предложение – тишина. Но дыхание не прекратилось.
«Вот же ж, сука, подстерегла на расслабоне, врасплох застала!»
Резюмировав происходящее раздосадованной мыслью, сталкер, не позволяя досаде экстренно перерасти в раздражение и тем паче в гнев, осторожненько, едва-едва подвигая голову, повернулся лицом в сторону дыхания, согревающего из пустоты. Почему-то именно это обстоятельство – что грело, а не леденило, – привносило некую нотку надежды в ситуацию. Смерть у нормального восприятия как-то с холодом привычно ассоциируется, не с теплом. Впрочем, и огнём можно смертоносно полыхнуть, так, что никакому убийственному морозу мало не покажется…
«Ничего, ничего, нас мало, но мы в тельняшках!»
Подходящую случаю цитату вслух не произнёс, лишь подумал, хотя чуть было не сорвалось с языка. Самоуспокоительное высказывание вряд ли кардинально изменит патовость происходящего, зато правильный настрой удержать поможет.
Поворот головы набок завершён. Прерывистый поток тепла опахнул нос, лоб, глаза, губы… и вдруг исчез, будто выжидал, повернутся к нему лицом или побоятся, а в этот миг дождался.
Спустя полминуты тянущейся паузы и отсутствия дыхания сталкер решил, что лежать бревном и медлить больше нельзя. Не резко, но целеустремлённо и не плавно он опустил ноги на пол, нащупал подошвами опору и выпрямился, встал во весь рост, не забыв прихватить с дивана пистолет, естественно.
Уже стоя, произнёс вслух:
– Доброе утро. Разбудило, давай теперь обоснуй зачем. Короче, чего надо-то?
Основным энергетическим посылом при этом служили не слова, а мысленный импульс с аналогичной эманацией; человек сгенерировал его параллельно звукам. Враждебности в месседже разума не было, но предупреждение, что на испуг не взять, – очень даже. Плюс предложение начинать диалог, излагать мотивы.
Услышать в ответ человеческую речь как-то не особенно ожидалось сталкером, но какая-нибудь тепловая, акустическая, световая реакция могла воспоследовать… Вплоть до осязательной, и не факт, что дружеской хотя бы условно. На всякий случай тело привычно напрягло мышцы, готовясь к удару, обычные чувства, и без того обострённые, до предела насторожились.
Сверхчувство же, сталкерское чутьё подсказывало характерными внутренними ощущениями, что ситуация патовая, но разрешимая. Однако всё-таки чуйка изредка ошибалась в оценке степени угрозы. До этой минуты не фатально, к счастью…
Действительно, ожидалось умудрённым бесчисленными ходками Дед-Матросом что угодно; всесторонний опыт напоминал – в реале возможно абсолютно всё, до чего способен домыслиться разум даже теоретически, – и поэтому сталкер даже не особенно удивился, когда услышал:
– Что ж, с добрым утром. Уж извини, что разбудил.
Вполне человечески сказанное. Мужским, хрипловатым таким баритоном. Обладатель голоса по-прежнему скрывался в режиме незримости, но источник звука обозначился чётко, пространство между древним холодильником и столом. Это если незваный «будильник» не запутывает специально, коварный такой, не вводит в заблуждение.
Перед тем как атаковать.
Но если собрался нападать, зачем тогда разводит политесы, вежливо извиняется и всё такое? Кончил бы спящего, и вся недолга.
Ну о-очень странно, короче. Более чем.
У Матроса крепло ощущение, что на этом странности не окончились, они лишь начинаются. И в результате обязательно свершится небывалый апофеоз. Только пока неясно, разразится нечто ужаснейшее или наоборот.
– Собственно, я собирался в твоём сне пообщаться, коллега, – продолжил голос «из пустоты», – хотелось ненавязчиво проинформировать о неотложном и важном… но твоя чуйствительность бьёт все рекорды. Распознал и разобрался, что в подземелье уже не один и что появление другой энергетики реально, не плод воображения… Я сильно впечатлён, честно признаться. Интересно, в твоих физических ощущениях моё присутствие каким образом интерпретировалось?
– Слово-то какое… – проворчал Матрос. – Э-э-э, подзабытое.
Сейчас он себя Дедом совсем не чувствовал, будто вернулся в далёкое прошлое. Доброе слово и кошке приятно, а уж человеку… давненько позабывшему, что такое беседа на нормальном литературном языке, как бальзам на душу. В социуме человеков Зоны, ясный пень, преобладает… гм… наречие разговорное, мягко выражаясь. Основанное на вариациях немногих базовых понятий со всеми вытекающими и втекающими.
На «внезонном» языке Матрос в основном думал, вслух нечасто заговаривал. На нём почти не с кем и коммуницировать-то здесь, в зонном сумрачном мире, наполненном высосанными вампиркой Зоной, обеспамятевшими тенями прежних личностей. Хорошо хоть, не забыл напрочь за десятилетия пройденных ходок, оставленные позади.
– Я ощутил тёплое дыхание, – признался он откровенно, после выдержанной паузы, понадобившейся на оценивание происходящего и принятие решения, как дальше быть.
Поговорить «за жизнь» для начала.
– Вот как? Да, брат-сталкер, явно соскучился ты по роскоши человеческого общения, я так понимаю, и любой психолог подтвердил бы. Не вздумай отрицать, насквозь тебя вижу.