Золотой город

— Полагаю, так называемые жрецы заражали пленников и рабов смертельной болезнью. Они дожидались, пока те умрут, и производили из их тел трупную пыль. Отходы этого ужасного производства мы обнаружили у задней стены пещеры. Благодаря такому сильному снадобью завоевателям удавалось держать подданных в страхе и трепете. Но инфекция в конце концов поразила их самих. Облако пыли, поднявшееся над долиной после землетрясения и схода камней, было насквозь пропитано губительными спорами. Замкнутое пространство каньона не позволяло ему быстро развеяться. В результате в Квивире начался настоящий мор. Скелеты, обнаруженные в склепе поверх изломанных костей, принадлежат жрецам-ацтекам, разделивших участь собственных жертв.

Арагон смолк и опустил голову. Никогда еще Нора не видела его таким унылым и изможденным.

— Настало время и мне кое о чем вам рассказать, — тихо произнесла она. — Судя по всему, выжить отсюда нас хотят не просто охотники за древностями, жаждущие завладеть сокровищами Квивиры. Нас преследуют современные адепты черной магии.

И она вкратце поведала антропологу о нападении на заброшенном ранчо, о людях-волках и о разговоре с Бейудзином.

— Как видите, наши враги взяли на вооружение магическое средство ацтеков, — завершила рассказ начальница экспедиции. — Для того чтобы разграбить город, они готовы на все.

Арагон погрузился в задумчивость, потом покачал головой.

— Нет, не думаю, — медленно произнес он. — Не думаю, что они намерены разграбить город.

— Тогда какого дьявола им надо? — воскликнул Смитбэк. — Почему они не дают нам покоя?

— Вне сомнения, они хотят, чтобы мы отсюда ушли. Но грабить город они не собираются. — Профессор вновь устремил взгляд на собеседницу. — Вы с самого начала решили, что люди-волки хотят отыскать затерянный город. Но что, если дело обстоит иначе? Что, если они пытаются его защитить?

— Ни черта не понимаю… — начал Смитбэк.

— Помолчите минуту, — перебила его Нора.

Мысли вихрем проносились у нее в голове.

— Вам не кажется странным, что они выследили нас так быстро? — спросил Арагон. — И если они убили Холройда при помощи трупной пыли, где они могли ее добыть? Только здесь, в Квивире.

— Значит, письмо отца они хотели заполучить вовсе не для того, чтобы выяснить, где находится Квивира, — пробормотала Нора. — Они хотели его уничтожить. И таким образом помешать нам отыскать город.

— Подобное объяснение представляется мне наиболее убедительным, — кивнул Арагон. — Раньше я полагал, что Квивира служила обителью жрецов. Теперь я твердо уверен — это город колдунов и черных магов.

Все трое замолчали, глядя належавший рядом труп. Внезапный порыв влажного, прохладного ветра откинул волосы со лба Норы.

— Нам лучше поторопиться. — Она поднялась. — Тело Питера необходимо вынести из каньона.

Без лишних слов они принялись заворачивать покойника в разорванный мешок.





48




Джон Бейудзин спускался по тропе, ведущей в долину Чилба. Сердце его тревожно сжималось. За первым поворотом он увидел чужих лошадей. Маленький табун спускался на водопой к ручью, извивавшемуся посреди долины. Старый индеец оглянулся. Грозовой фронт еще не вынырнул из-за кромки скал, и небо пока оставалось чистым.

Очень скоро обезумевшие потоки, хлынув с плато Кайпаровиц, превратят долину в озеро. Многочисленные реки и ручьи, слившиеся в сплошной пенистый вал, забурлят в каньонах, неся с собой громадные камни и стволы вывороченных с корнем деревьев. К счастью, пространство от Кайпаровиц до реки Колорадо необитаемо. Исключение составляет лишь злополучная экспедиция, обосновавшаяся как раз в том самом месте, где случится бурный паводок.

Бейудзин взглянул направо, туда, где землю сплошь изрезали каньоны и овраги. Потоп придет оттуда. Вода наполнит извилистые ущелья до краев и ворвется в долину Чилба. Лошадей необходимо увести на высокое место, иначе они неминуемо погибнут. Животные, оставленные хозяевами на пастбищах, нередко гибнут во время подобных наводнений. Вода не щадит никого. Не пощадит она и людей, раскинувших лагерь на пороге Квивиры. А если паводок застанет их в каньоне-щели, соединяющем обе долины… о таком лучше даже не думать.

Он пришпорил лошадь, и та перешла на рысь. Прежде всего следует выгнать наверх бедолаг, пасущихся у ручья и не подозревающих об опасности.

Через пять минут Бейудзин спустился в долину. Бока его лошади тяжело вздымались, а шкура потемнела от пота. Позволив ей напиться из ручья, он замер, прислушиваясь. Чуткое ухо индейца сразу уловило знакомый звук — приглушенный гул приближающейся воды.

Теперь, когда грозовой фронт скрылся из виду, лошадь вела себя намного спокойнее. Дождавшись, пока животное утолит жажду, он погнал его дальше, стараясь держаться как можно ближе к склонам окрестных скал. Бейудзин поддал пятками в лошадиные бока, и она понеслась галопом. Лишь придерживаясь высоких мест, они находились в относительной безопасности.

Огибая громадные валуны и выступы, он снова подумал о людях, проникших во вторую долину. Неужели они не слышат гула большой воды? Там, по обеим сторонам ручья, имеются холмы. Наверняка они сообразили разбить лагерь на одном из них. Та женщина, Нора, похоже, кое-что знает о нравах здешней природы и о ее возможных сюрпризах. Она и ее товарищи спасутся, если проявят осмотрительность и вовремя заметят признаки надвигающейся беды.

Бейудзин, резко потянув за поводья, остановил лошадь. Взметнулась и медленно осела поднятая копытами пыль. Старый индеец вновь прислушался.

Вода ревела совсем близко. Старые кости уже уловили дрожь земли, сотрясавшейся под ее напором. Он не мог ошибиться.

Прищелкнув языком, индеец послал животное вперед. Теперь лошадь мчалась во весь опор, перепрыгивая через кусты и камни, продираясь сквозь заросли. До маленького табуна оставалось совсем немного. Даже сквозь громкий топот копыт Бейудзин слышал зловещий гул, наполнявший долину. Песня обезумевшей воды неслась со всех сторон и в то же время ниоткуда, стремительно возвышаясь от утробного гудения до пронзительного скрежета. А ветер, еще недавно такой легкий, с каждым мгновением набирал силу. Верхушки тополей испуганно шелестели под его порывами.

Вот он, мир, лишенный равновесия! Шестнадцать лет назад незначительный изъян, казалось, не представлял опасности. Не будем обращать внимания на подобную ерунду, говорили все вокруг. И вот теперь он своими глазами имеет возможность наблюдать поистине ужасающие последствия давней беспечности.

Бейудзин подскакал к краю широкой террасы. Лошади по-прежнему топтались внизу. Почуяв неладное, они перестали щипать траву и оглядывались по сторонам, настороженно прядая ушами. Старый индеец едва не заплакал. Он уже не успевал их спасти. Спуститься сейчас в долину равносильно самоубийству. Пытаясь привлечь их внимание, он закричал во весь голос и замахал шляпой, но рев ветра заглушил крик, и перепуганные животные даже не посмотрели в его сторону.

Скалы дрожали, словно разделяя ужас крошечных живых существ, а кедры и ивы выше по ручью испуганно приникли к земле. Сквозь гул наступающего потока Бейудзин с трудом различил ржание собственной лошади.

Вдали показалась темная стена не менее двадцати футов в высоту. Она неслась быстрее курьерского поезда, увлекаемая завывающими вихрями.

Однако время воды еще не пришло. Со скоростью восемьдесят миль в час в долину ворвалась туча пыли, листьев, сучьев и древесных корней. Глядя на клубящееся месиво, лошадь дрожала всем телом, и старый индеец поглаживал ее по холке, стараясь хоть немного успокоить.


Животные, ставшие пленниками долины, метались в бессильном отчаянии. Со смесью благоговейного ужаса и сострадания Бейудзин наблюдал, как темная завеса с беспощадным равнодушием накрыла несчастных лошадей. Подобно невесомым лепесткам, их расшвыряло в разные стороны. Лошадиные ноги и головы закружились и исчезли в смертоносном вихре.

И только сейчас потрясенному взору Бейудзина открылась сила, толкавшая перед собой ужасную пылевую тучу. Из каньонов надвигалась гигантская темно-коричневая волна шириной не менее двухсот ярдов. Она клокотала между высокими террасами и запросто могла обогнать воды реки Колорадо. Бурлящий поток заполнил долину. Там, где минуту назад зеленела трава, вздымались пенистые буруны. Паводок метался у самого подножия скал, вырывая с корнем деревья и легко подхватывая громадные валуны. Воздух с каждым мгновением все сильнее насыщался влагой. Запах мокрой земли и перемолотых растений вытеснил все остальные запахи. Здесь, на склоне, индейцу потоп не угрожал, однако он все равно невольно подался назад.

Превратив долину в бурлящий котел, вода неслась к каньону-щели. Обезумевший вал с размаху врезался в скалу, и, хотя Бейудзина от узкой расщелины отделяло немалое расстояние, он ощутил, как вздрогнула земля под ногами. Фонтаны коричневой пены взметнулись ввысь на несколько сот футов. Отхлынув от каменной преграды, колоссальная встречная волна на мгновение остановила поток, подняв новые тучи брызг.

Собравшись с силами, вода устремилась на новый штурм и ворвалась в каньон. Протискиваясь между высоких стен, паводок закручивался водоворотами, и в них, подобно щепкам, вращались обломки древесных стволов длиной в человеческий рост.

На месте террасы, расположенной ниже того места, где укрылся Бейудзин, плескались мутные волны. Не в силах унять дрожь, старый индеец оторвался от созерцания бушующей стихии и направил лошадь к тропе жрецов, древнему пути, ведущему в Квивиру. Спасти животных ему не удалось. Удастся ли спасти людей? Удастся ли ему самому выбраться отсюда живым?





49




Обмотав разрезанный мешок полиэтиленом, они привязали тело к шестам. Вытерев со лба пот, Нора тоскливо уставилась на жуткий сверток. Вынести труп из каньона-щели нужно обязательно, однако все ее существо противилось выполнению тягостной и мучительной задачи.

Она скользнула взглядом вдоль по расщелине. Прямо над ее головой висел массивный древесный ствол. Крутой подъем вел к следующему разливу ручья. Со всем грузом им придется лезть в маленькое озерцо. Та еще работа! Ветер, усиливаясь, шевелил ее волосы. Бессознательным движением заправив их зауши, Нора вздохнула полной грудью, опустилась на корточки и взялась за концы шестов.

Она замерла на половине движения. Очередной порыв ветра, коснувшись ее взмокшей шеи, принес с собой приятный запах мокрой зелени.

В висках запульсировала кровь. Ветер набирал силу. В его механической размеренности ощущалась нечто зловещее. Пока Нора сидела на корточках, его порывы сделались вдвое ощутимее.

— Наводнение, — одними губами прошептала она.

— Что?

В голосе Смитбэка звучал не столько испуг, сколько удивление. Узкая полоска голубого неба казалась такой безмятежной.

— С чего вы взяли?

Начальница экспедиции не ответила. Она лихорадочно соображала. До выхода из ущелья не менее четверти мили. Без сомнения, они не успеют выбраться. Единственная возможность спастись — забраться как можно выше, на скалы.

— Бросайте труп! — приказала она. — Бросайте все! — Она указала на пещеру. — Лезем туда!

— Но не можем же мы… — начал было Смитбэк.

— Быстрее! — оборвал его Арагон, выпуская конец шеста.

Упакованное в мешок тело плюхнулось в воду и лениво завертелось, подхваченное течением. Нора помчалась к выступу, расположенному под самой пещерой.

— Да вы что, с ума посходили? — Смитбэк все еще не осознал происходящего. — Давайте лучше повернем назад и…

— Некогда! — крикнула Нора. — Наверх!

Сквозь завывания ветра уже пробивался низкий, глубокий, угрожающий гул. Лужи, мгновение назад гладкие как зеркало, подернулись рябью. Вода в них заходила ходуном, раскачивая брошенные тюки.

Шлепая по ручью, она бежала изо всей мочи. Ветер становился сильнее и сильнее. По ушам словно кто-то ударил ладонями — в каньоне резко изменилось давление. Смитбэк и Арагон, мокрые и растерянные, все еще медлили у края воды. Нора окликнула их, умоляя поторопиться, но грозный рев, наполнивший все пространство ущелья, заглушил ее голос.

А потом воцарилась тишина. Ветер внезапно стих.

Начальница экспедиции остановилась в полном недоумении. В висках стучала кровь, однако она прислушалась, стараясь уловить хотя бы малейший оттенок звука. Издалека доносились треск и скрежет. Нора ахнула. Трещали древесные стволы и камни, подхваченные потоком и застрявшие в узкой расщелине между скалами. Новый порыв ветра, всколыхнув лужи, бросил ей в лицо пригоршню брызг. Ветер предшествует приходу воды. Она ворвется сюда с минуты на минуту!

Расстояние, отделявшее ее от заветного выступа, сделалось бесконечным. Ураганный ветер толкал в спину, заставляя сгибаться пополам. Жуткие завывания леденили кровь. «Мы успеем, мы обязательно успеем». Обернувшись, она увидела, как упал Арагон. Нора протянула ему руку, попыталась еще раз поторопить, однако слова относило ветром.

Громадный камень надрывно просвистел над их головами. За ним последовал второй, более увесистый. Отскочив от древесного ствола, застрявшего между стенами, он с шумным всплеском упал в воду.

Нора на последнем дыхании домчалась до выступа и вцепилась в него обеими руками. Собрав все силы, она подтянулась и закинула ноги на скользкую ступеньку. Ветер, насыщенный брызгами, безжалостно накинулся на нее, пытаясь сбросить. Нора, прижавшись к скале, поползла вверх.

Небо, еще недавно сиявшее лазурью, потемнело, и царивший в каньоне полумрак сделался гуще. Ей казалось, будто она видит кошмарный сон: слишком уж стремительно и неожиданно развивались события. В темноте она с трудом различила очертания фигуры Арагона, пытавшегося вскарабкаться на выступ.

Бурлящий поток, прогрохотав по дну каньона, едва не слизнул антрополога со стены. Смитбэк, опередивший его, спустился чуть ниже, схватил профессора за рубашку и поволок на каменный карниз. Нора, бессильная помочь, наблюдала сверху, как волны плескались у самых ног Арагона. Сквозь шум воды и завывания ветра ей чудился голос, исполненный отчаяния.

Смитбэк, поудобнее вцепившись в рубашку профессора, упорно тащил его наверх. Камень, принесенный потоком, на всей скорости врезался в антрополога, завертев его, словно тряпичный мешок. Ткань беззвучно разорвалась, и в руках у журналиста остался лишь воротник. Волны потащили Арагона вдаль, подбрасывая, подобно поплавку. Нора оцепенела от ужаса. Очередная пенистая лавина, ворвавшись в каньон, накрыла профессора с головой, с размаху ударила о каменную стену и понесла дальше бездыханное тело. Оставляя кровавый след, доктор Энрике Арагон исчез во мраке. Мгновение спустя красные капли без остатка растворились в коричневой пене.

Сдерживая рыдания, Нора карабкалась все выше и выше. Еще немного. Еще совсем немного. Сзади доносилось сопение Смитбэка. Ноги скользили на влажных камнях, несколько раз Нора теряла равновесие. В какой-то момент она стала съезжать, но крепкая рука журналиста поддержала ее сзади. До спасительной пещеры оставалось совсем чуть-чуть.

В каньон устремилась колоссальная масса воды. Бесформенные тени заметались по стенам, погасив остатки света. Вода, воздух, песок, камни и древесные стволы — все смешалось воедино, словно чудовищная похлебка, бурлящая в котле ущелья. Рука Смитбэка ослабела. Мгновение спустя он, собравшись с силами, подтолкнул Нору, помогая ей втиснуться в пещеру. Подтянувшись, журналист собрался нырнуть следом, но тут пространство наполнила какофония оглушительных звуков. Мелкие камни, завывая, как шрапнель, бились о стены каньона. Совсем рядом с ней раздался приглушенный удар, и тело Смитбэка, содрогнувшись, обмякло. Один из камней угодил ему в спину.

Закрыв глаза, Нора представила себе фантастического злобного зверя. Он носился по ущелью, сотрясая воздух леденящим кровь ревом. Ей хотелось лишь одного — чтобы стих этот рев, лишавший ее рассудка. Сжавшись в комочек, она пыталась молиться и не находила нужных слов. Вода поднималась все выше и выше, словно вознамерившись во что бы то ни стало затопить ненадежное убежище.