Золотое сияние знания

— Нет, — потупился Ансель. — Я просто понял, что хочу вспомнить кое-что из мемуаров магистра Элока. Для этого мне нужно сосредоточиться. Не обижайся, ладно?

Юнис торопливо закивала головой и замолчала, выполняя просьбу друга.

Раз поговорить было не с кем, оставалось только предаваться своим мыслям, которые неожиданно приняли весьма интересный оборот. Девушке вдруг стало любопытно, а что именно она получит после клеймения. У неё ведь уже есть Дар, доставшийся ей от матери. Может быть, теперь он станет ещё сильнее? Наверное, никто и никогда до неё не бывал в такой ситуации. Если вдуматься, дела может быть и не столь уж плохи. Клеймение, конечно, неприятная процедура, но ведь у него есть и положительная сторона. Придётся немного потерпеть, но зато потом она доподлинно узнает, как именно магия Букваря Ардоса действует на человека. Уж наверняка она сама — весьма благодатная почва для этого зерна. Итак, сперва она получит всё, что может дать ей древний артефакт, а потом матушка вытащит её из Застенка, и жизнь вернётся в прежнюю колею, только сама Юнис станет сильнее. Эта новая надежда определённо позволяла смотреть в будущее с куда большим оптимизмом, чем прежде.

И ещё одна приятная мысль вдруг пришла девушке на ум. Ведь теперь Эсгер не сможет от неё отмахнуться, заявив, что её увлечения несерьёзны. Отныне они станут, можно сказать, коллегами. Возможно, её собственное клеймо позволит ей лучше понять Эсгера, а тому начать относиться к ней по-новому.

С такими размышлениями жизнь становилась если и не хороша, то, по крайней мере, казалась вполне сносной. Юнис улыбнулась. «Нужно уметь в любой ситуации находить положительные стороны», — так учила её матушка. Что ж, в нынешних обстоятельствах это неожиданно оказалось вовсе не так уж и сложно. Теперь, когда есть определённость с тем, что им предстоит, можно начинать строить планы на будущее. Девушка поймала себя на мысли, что она, должно быть, единственная в камере, кто с нетерпением ждет завтрашнего дня.



***

Утром группе приговорённых предстоял долгий и неприятный пеший путь до резиденции Ордена Жаровни, где их должны были клеймить. Людей связали в длинную вереницу, с тем чтобы затруднить побег, и повели под надзором многочисленной стражи. Эта примечательная колонна привлекла внимание праздных зевак и уличных мальчишек, которые со свистом, улюлюканьем и зубоскальством сопровождали осуждённых. Юнис, впрочем, мало беспокоилась на сей счёт. Девушка не предполагала встретить здесь знакомых и справедливо считала, что вряд ли кто-то сможет сейчас заподозрить в ней воспитанницу графа Пиллара, а уж Анселя, чьё лицо страшно распухло после вчерашних побоев, не узнал бы и самый близкий друг.

Маг ещё раньше объяснил подруге, что таламийский артефакт никогда не покидает своего хорошо защищённого хранилища в штаб-квартире ордена, так что, со всей очевидностью, клеймить их будут именно там. Юнис никогда прежде не задумывалась о том, что представляет собой обитель магов Жаровни, и теперь с определённым любопытством ждала, где же они окажутся.

Орденская резиденция, как выяснилось, располагалась на Левом берегу. Это был настоящий замок на вершине крутого холма, окружённый высокой стеной. Возможно, подумала Юнис, артефакт там находится со времён самого Ардоса. Крепость казалась на вид очень древней и несла на себе следы былых сражений и осад, что как будто подтверждало предположение девушки. Юнис попыталась было выяснить подробности у Анселя, но маг всё утро был погружён в свои мысли и попросту проигнорировал вопрос.

Их завели в ворота резиденции и выстроили во внутреннем дворе для переклички. Процессом заведовал вчерашний чиновник из суда. Юнис сообразила, что он, должно быть, имеет какое-то отношение к тому ведомству, что занимается делами клеймёных. Как только обе стороны убедились, что всё в порядке и наличествующий состав соответствует спискам, тюремная стража передала заключённых солдатам Ордена и ретировалась. Теперь приговорённых освободили от пут, так как бежать здесь было некуда: ворота заперты, к тому же, повсюду несли службу вооружённые охранники.

После переклички их повели внутрь главного здания — цитадели, а затем вниз по крутой каменной лестнице. Выходит, артефакт держат под землёй, решила Юнис.

В конце концов, они оказались в длинном коридоре, достаточно широком, чтобы несколько человек могли пройти в ряд. Здесь осуждённых выстроили в колонну по одному. Ансель особо не стремился в первые ряды и очутился во втором десятке. Юнис пыталась держаться рядом с другом, но один из охранников отправил её ближе к концу колонны, туда, где стояли остальные женщины, которых в этой группе было меньшинство. Между девушкой и магом оказалось три человека. Юнис не понравилась эта перестановка: теперь она никак не сможет спросить у Анселя, что происходит. Впрочем, в последнее время от него и так ответов было не дождаться, с самого утра маг пребывал в глубокой задумчивости и не всегда давал себе труд реагировать на вопросы или замечания девушки.

Впереди, там, где располагалась голова колонны, всё ещё шли какие-то приготовления, и осуждённым оставалось только ждать своей участи. Ещё один стражник прошёлся вдоль ряда с мешочком, в котором лежали какие-то сушёные листья.

— Берите по три штуки, — скомандовал он. — Кладите в рот и жуйте как следует. От этого боль терпеть легче будет.

Большинство и впрямь протянуло руки за своей порцией лекарственных листьев и принялись их жевать, некоторые пытались достать сразу пригоршню, но такое самоуправство стражник пресекал. Юнис посмотрела на Анселя. Маг вместе со всеми взял положенные три листочка, некоторое время их изучал, а потом тихонько убрал в карман. Охраннику было всё равно, он ушёл дальше в конец колонны и нисколько не интересовался, как выполняются его распоряжения. По всей видимости, чьё-то нежелание облегчать собственные страдания его нимало не волновало. Видя всё это, Юнис последовала примеру своего друга и тоже не стала употреблять свою порцию листьев.

Через некоторое время всё было готово, и отвратительная процедура началась. Юнис постаралась разглядеть, что же представляет собой клеймение, чтобы получше подготовиться к тому моменту, когда очередь дойдёт до неё самой.

Впереди к коридору, где выстроили приговорённых, примыкало более широкое помещение. В противоположной его стене виднелась закрытая дверь, а по центру располагался широкий каменный столб, на котором были закреплены два железных приспособления, по-видимому, для фиксации рук. Девушка не очень разбиралась в такого рода инструментах и для простоты решила называть их тисками. Рядом стоял такой же столб пониже, на нём тоже виднелись подобные тиски — поменьше размером. Юнис пришло в голову, что этот второй набор, по всей видимости, предназначен для того случая, когда клеймят детей. Рядом со столбом стоял немолодой человек в мантии мага. Его наряд был очень похож на тот, что носил Ансель, разве что украшен немного по-другому. Вид представитель Ордена Жаровни имел весьма скучающий. В правой руке маг держал длинный железный стержень, конец которого отливал красным так, словно был раскалён. Юнис пригляделась, но не смогла рассмотреть узор на рабочем конце стержня. Чуть поодаль у стены стояла конторка, за которой расположился всё тот же давешний чиновник с письменными принадлежностями.

Стоящему первым в строю осуждённых рослому парню довольно-таки разбойного вида велели приблизиться к высокому столбу и положить обе руки в тиски ладонями вниз. Находящийся при тисках охранник принялся вертеть ручки, и вскоре руки бедняги были надёжно зафиксированы. Удовлетворённый, стражник подал знак, что всё готово.

Маг шагнул поближе, ткнул клеймом в левую кисть несчастного и принялся произносить слова заклинания. Пассов руками, вроде тех, что Юнис часто наблюдала в исполнении Анселя, он при этом не делал, да это и было бы затруднительно, с учётом того, что приходилось держать инструмент. Человек в тисках громко закричал от боли. Юнис вздрогнула, но адепта Ордена Жаровни этот крик не заставил сбиться ни на миг. Продолжая произносить слова ритуала, он отнял клеймо от раны и тут же снова приложил его: на сей раз к небольшому кусочку выделанной кожи, каких перед ним лежало несколько десятков. Когда узор отпечатался повторно, маг замолчал и отошёл в сторону, сделав жест одному из подручных. Тот подхватил только что пропечатанный кусок кожи и поднёс его чиновнику за столом. Последний прикрепил к этому предмету только что надписанную бирку и сделал какие-то пометки в своих бумагах. Наконец, после всех манипуляций, кусок кожи убрали в стоящий здесь же ящичек.

Тем временем, охранники освободили новоиспечённого клеймёного, который пребывал в полубессознательном состоянии, из тисков и препроводили дальше по коридору. Подошел черёд следующего бедолаги.

Произошедшее вызвало живую реакцию у тех, кому вскоре предстояло испытать всё это на себе, и Юнис не стала исключением. Девушка закусила губу. Как она сама поведёт себя, когда её руки окажутся в тисках? Подкатила волна паники. Но разве она ждала, что это будет легко? Как там говорил Ансель: «Могущество не даётся даром». Если клеймение — это плата, которую нужно внести, чтобы получить взамен новые умения, то так тому и быть, она к этому готова. Только бы выдержать процедуру как подобает. Юнис старалась придать себе побольше мужества, хотя страх подступал со всех сторон. Но ведь Эсгер и Тасталай пережили клеймение, когда были совсем детьми. Неужели она не справится, будучи взрослой?

Очередь двигалась без проволочек, как хорошо отлаженный механизм. Иногда, правда, кто-то от страха или от отчаяния пытался сопротивляться, и охранникам приходилось вступать в дело. Клеймо всегда ставили на левую руку, правую просто фиксировали, чтобы обезумевший от боли человек не доставил проблем. Сперва девушке было плохо видно, но по мере того, как она приближалась к месту действия, стало понятно, что узор соответствует тому, что она видела на руке Эсгера. Клеймо воина.

Юнис подметила ещё, что инструмент выполнявшего процедуру мага как будто всегда оставался раскалённым и готовым к работе, его не требовалось нагревать заново, да и ничего похожего на жаровню, вопреки названию ордена, вокруг не наблюдалось.

Со временем дошёл черёд и до Анселя. Девушка всё время внимательно следила за другом, она порывалась подать ему какой-нибудь сигнал, показать, что всё будет в порядке, но Ансель так ни разу и не обернулся. Всё внимание мага было приковано к происходящему у тисков. Юнис даже стало немного обидно оттого, что они не могут перекинуться хотя бы взглядом. Но выходить из колонны и привлекать к себе внимание друга, а заодно и стражников, она не решилась.

Когда подошла очередь её друга, Юнис вдруг стало по-настоящему страшно. Сперва девушка даже малодушно отвела взгляд, но потом, сжав кулаки, всё-таки заставила себя смотреть. Анселя, подобно всем прочим до него, подвели к тискам и закрепили его руки. Маг казался собранным и напряжённым. Он с каким-то особым вниманием, не отрываясь, глядел на манипуляции человека со стержнем. Вот тот начал своё колдовство, голос его звучал устало, видимо больше десятка клеймений подряд утомили орденского мага. Клеймо опустилось, зашипела обожжённая плоть. Ансель не закричал, скорее, издал звук, больше похожий на звериный рык. Через несколько мгновений всё было кончено. Юнис видела, как вздымаются плечи её друга: он тяжело дышал, но крепко стоял на ногах. Девушка вздохнула с облегчением: половина кошмара позади, теперь очередь за ней. Скорее бы уже всё завершилось.

И тут случилось то, чего Юнис никак не ожидала. Стражи, как обычно, освободили руки Анселя и подтолкнули его в сторону выхода, но тот вдруг рывком кинулся к девушке. Этот манёвр, очевидно, застал стражу врасплох: обычно их подопечные, пережив процедуру клеймения, с трудом осознавали действительность, и не были способны на такие стремительные действия, посему Ансель беспрепятственно достиг своей цели. Юнис взглянула на друга со смесью чувств. Здесь было и сострадание, и гордость за то, что он не выказал слабости, и желание получить хоть немного поддержки для себя.

На лице мага, хоть и искажённом гримасой боли, плясала безумная улыбка. Ансель смотрел на неё, будто одержимый. Юнис даже показалось на миг, что её друг не в себе от пережитых мучений, но потом она узнала это его выражение: Ансель выглядел так, когда им завладевала какая-то неимоверно важная мысль.

В следующий момент маг обнял Юнис и уткнулся губами ей в ухо.

— Когда будут клеймить, думай о том, что хочешь получить. О том, что тебе важно. Сосредоточься, — быстро зашептал он.

Юнис ничего не успела понять из этого сбивчивого шёпота, но времени, чтобы спросить, у неё не хватило. Зазевавшиеся было охранники спохватились и оттащили мага прочь. Девушка боялась, что её другу снова не поздоровится за этот демарш, но здешняя стража оказалась милосерднее, чем их коллеги из суда.

— Ну хватит уже, пошли. Не положено, — только и буркнул охранник, уводя не сопротивляющегося мага вперёд по коридору.

Юнис растерянно смотрела им вслед. Что её друг держал в уме, когда решился на этот отчаянный рывок, чтобы сказать ей несколько слов? Может быть, он просто хотел приободрить её перед предстоящим суровым испытанием? Должно быть так. Наверное, Ансель хотел сказать, что клеймение перенести проще, если думать о том, что у этого ритуала есть и положительные стороны. Похоже на то. Она ведь и сама вчера уже вспоминала об этом, и ей тогда стало гораздо легче. Думать о хорошем, вместо того чтобы бояться плохого, вот что имел в виду её друг.

Пока Юнис так размышляла, в отработанной процедуре клеймения произошла небольшая заминка. Закончив со следующим после Анселя человеком, маг Жаровни зачем-то удалился в ту самую дверь у себя за спиной. Некоторое время очередь из осуждённых никуда не двигалась, и Юнис никто не беспокоил в её раздумьях.

Ужасно хочется знать, что же в действительности даст ей клеймо. Что оно вообще может дать? Как на самом деле работает эта магия? Ансель предлагал думать о том, что она хочет получить. Девушке вдруг вспомнилась их самая первая беседа с магом. Это было в начале осени в Линне, на том дурацком балу у Эйвенов. Тогда они заговорили о мечтах. Ансель спросил, чего бы ей хотелось, и она не нашла ничего лучше, чем упомянуть о замужестве. Интересно, что бы она ответила на этот вопрос сейчас? Чего же именно она хочет? Стать умелой фехтовальщицей? Нет, даже не так — стать умелым бойцом. Но ведь это и так непременно случится, нужно только приложить усилия. У неё есть способности, с этим все согласны. Остаётся просто упорно заниматься, брать уроки у хорошего наставника. Лучше всего у Эсгера. Только ей не нужно, чтобы сержант был чьей-то послушной марионеткой и согласился на занятия с ней только потому, что он клеймёный, и у него нет иного выхода. Нужно обязательно добиться расположения Эсгера, чтобы тот сам захотел стать её учителем. Вот только как это сделать, чтобы снова ничего не испортить? Она пыталась спасти клеймёного от несправедливого наказания, но сделала только хуже. Вечно она хочет как лучше, но потом делает что-нибудь бестолковое и всё портит. Интересно, существует ли в мире такая магия, что могла бы научить человека не совершать глупостей?

Что толку быть сильной, если не знаешь, куда именно применить свою силу? Вот если бы всегда понимать, что нужно делать для достижения своей цели. Или, по крайней мере, знать, чего ни в коем случае нельзя делать. Она могла бы устроить кровавую резню в доме Чиньелов, но не стала, потому что знала, что это неправильно. Но ведь это очевидный случай, принять решение в тот момент было совсем просто. А обычно в жизни всё так сложно и запутанно. Ты хочешь сделать как лучше, что-то узнать, кому-нибудь помочь, чему-либо научиться — и чем всё это иной раз оборачивается? Вот если бы уметь неким волшебным образом находить верную дорогу туда, куда по-настоящему стремишься. Если бы было заклинание, способное указывать путь к любой цели, пусть даже и нематериального свойства, подобно тому, как магия Анселя указала им путь к рукописи в чужом доме. Вот это было бы действительно чудесно.

Вдруг чья-то тяжёлая рука легла ей на плечо. Юнис вздрогнула. Погружённая в свои мысли, девушка и не заметила, как подошла её очередь. Пора! Скоро всё закончится. О, боги, как же бьётся сердце. Только бы не дрогнуть, не сломаться сейчас, в этот момент истины.

Она почувствовала холод металла на руках. Тиски прочно сковали её движения, но хуже того — страх, безотчётный ужас сковал её разум и чувства.


Кисть обожгло нестерпимой болью, в ушах зазвенели слова колдовского ритуала. Юнис чувствовала себя будто пойманной в ритм этих слов. В этой ловушке не было места обычным чувствам и эмоциям, вместо них властвовали новые, не знающие жалости хозяева. «Познай меня!» — кричала боль. «Найди выход из моего лабиринта!», — подначивал страх. «Попробуй, сразись со мной!» — требовало отчаяние.

«Думать о том, что важно!» — возникли в памяти слова Анселя. Думать о чём угодно. Главное — думать. Это было неимоверно сложно. Мысли метались, как стадо перепуганных овец, увидевших волка. Она должна снова стать хозяйкой своему разуму, снова подчинить его себе. Чувства — как оружие в руках. Воспоминания — фонарь, горящий в кромешной тьме, полной ужасов. Желания — словно путеводная звезда. Этот кошмар можно преодолеть. Отсюда есть выход, и она найдёт его.

Мгновения мучительной борьбы показались девушке вечностью, но всё же настал момент, когда отзвучали слова заклинания, и невыносимая прежде боль сделалась слабее. Маг Жаровни устало опустил свой инструмент и отступил в сторону. Он смотрел на свою жертву, как будто даже с любопытством, его обычно равнодушный взгляд окрасился еле заметным проблеском эмоций. Юнис пыталась понять, что же произошло, попробовала прислушаться к своим ощущениям. Что изменилось, что она чувствует? Ответа не было, только тупая боль в обожжённой кисти и накатившая усталость от отчаянной борьбы.

Измученная и обессиленная, девушка позволила увести себя прочь, поддерживаемая руками стражников. Её провели в следующее помещение и велели ждать там. Девушка надеялась увидеть здесь Анселя, поделиться своими переживаниями и задать, наконец, другу мучившие её вопросы, но комната оказалась почти пуста. В ней находились только те двое, которые шли на клеймение сразу перед Юнис, да ещё лекарь, чьей обязанностью было мазать свежие ожоги заживляющим снадобьем.

Протянув больную руку врачевателю, Юнис впервые решилась взглянуть на своё клеймо. Отвратительный уродливый ожог, который ей теперь придётся прятать всю оставшуюся жизнь. Буква из алфавита драконов, несущая в себе великую древнюю магию. Но что это?! Девушка вдруг вся напряглась от осенившей её мысли. Символ на её руке нисколько не походил на тот, что она могла видеть на кисти Эсгера. Юнис была уверена, что хорошо помнит, как выглядит клеймо воина, но сейчас ей нестерпимо хотелось ошибиться.

— Что у меня за клеймо? — с волнением спросила она у человека, который пользовал её руку. — Которое из семи?

— Поварское, — безучастно ответил тот даже не задумавшись.

Огорошенная, Юнис замерла от осознания этой до ужаса обидной истины. Она-то вбила себе в голову, что определённо должна стать воином, ведь у неё есть способности и даже Дар. Вот только чиновникам, ведающим делами клеймёных, знать об этом неоткуда. А ведь всё лежало на поверхности. Наверняка маг из Ордена Жаровни выходил как раз затем, чтобы сменить штамп, а она даже и не заметила. Большинство мужчин, из числа её товарищей по несчастью, клеймили в солдаты, но её саму, со всей очевидностью, решили приобщить к более женской профессии. От обиды у Юнис слёзы навернулись на глаза. Впервые за этот нелёгкий день она готова была расплакаться. Когда лекарь закончил свою работу, девушка опустилась на пол, привалилась спиной к стене и, не в силах больше бороться, разрыдалась, дав волю своему отчаянию.





Глава 4




Когда все оставшиеся осуждённые прошли через клеймение, всю группу собрали вместе и повели туда, где им теперь предстояло жить и работать. Анселя по-прежнему нигде не было видно, наверное, его, вместе со всеми новоиспечёнными солдатами, забрали раньше. Перво-наперво всем новичкам объяснили, почему побеги теперь отнюдь не в их интересах. Юнис, которая уже знала о том, что такое «жила», слушала вполуха, но на прочих в её группе рассказ произвёл определённое впечатление.

После очередного долгого пути — на сей раз охраны было гораздо меньше, и выглядела она куда более беспечной — небольшой отряд прибыл к обители клеймёных. Юнис помнила, что это место называется Застенок, а оказавшись там, поняла почему. Бараки клеймёных располагались на территории старого укреплённого поселения, обнесённого высокой крепостной стеной. Этот город внутри столицы был не так уж и мал, а в лабиринте его улочек с непривычки ничего не стоило потеряться. Именно отсюда, как осознала Юнис, вела своё начало нынешняя горделивая Элатея, со всеми её дворцами, парками и прочими красотами. Но сейчас былое сердце столицы отслужило своё и пришло в изрядный упадок. Узкие улицы, стиснутые щербатыми стенами, обветшалые старые дома, неровные мостовые — все это казалось не лучшим местом для жизни, но клеймёным выбирать не приходилось.

Остаток дня для Юнис прошёл в хлопотах по обустройству на новом месте. Сперва она подверглась тщательному и весьма бесцеремонному медицинскому осмотру. Счастье ещё, что доктором была женщина, причём тоже из клеймёных. Та как будто осталась удовлетворена состоянием здоровья Юнис — в результате ей даже разрешили не стричь волосы, что было своего рода привилегией. Затем полагалась баня, и это было весьма кстати: девушка с удовольствием соскребла с себя грязь последних дней. Ей выдали рабочую одежду, матрас, одеяло и ещё кое-какие мелочи. Больше ничего новичкам иметь не разрешалось. Ещё ей достался металлический жетон с личным номером, который полагалось носить на шее и предъявлять, когда спросят. Номер представлял собой довольно длинную комбинацию букв и цифр, весьма неудобную для запоминания. После всех этих процедур Юнис показали её место в бараке, на втором этаже двухъярусной койки, а затем отвели в одну из столовых поужинать. Наутро девушке предстояло отправиться туда уже в качестве работницы.

Несмотря на всю накопившуюся усталость, Юнис долго не могла уснуть в свою первую ночь в Застенке. Она гадала, как лучше всего себя вести в новых условиях, и что предпринять, чтобы как можно скорее выбраться отсюда. «Это всё ненадолго, — уверяла себя девушка, — нужно разобраться, как здесь всё устроено, найти Анселя, дождаться возвращения матушки в столицу и явиться к ней с повинной». О том, чтобы скрыть от графини своё печальное положение теперь не могло быть и речи, и момент признания несказанно пугал Юнис. И всё-таки она ни на секунду не сомневалась, что матушка обязательно найдёт способ помочь им с Анселем.

Работа на кухне отнимала много сил, но при этом не требовала особых навыков, как минимум, поначалу. Юнис, несмотря на своё клеймо, не чувствовала в себе абсолютно никакой склонности к приготовлению еды, но пока от неё этого и не требовалось. Новенькой поручили всю чёрную работу: носить воду и помои, убираться на кухне, мыть посуду, чистить овощи и драить котлы. Всё это порядком выматывало, но девушка не расстраивалась: в конце концов, эти неудобства продлятся недолго. Юнис радовалась тому, что уделяла прежде время физическим упражнениям, и сейчас, хоть порою и валилась с ног от усталости, по крайней мере, могла справляться с работой. Иначе ей было бы несдобровать.

Вообще, всё происходящее с ней девушка предпочитала считать чем-то вроде игры. Как в детстве, когда она иногда могла пристать к кухарке или садовнику, чтобы те показали ей что-нибудь из своего ремесла. В такие моменты маленькая Юнис старательно мешала тесто или поливала цветы, надев для солидности фартук или ещё какой-нибудь атрибут профессии, а вскоре уже бежала прочь, увлёкшись чем-нибудь новым. Теперь же Юнис, повзрослевшая, находила утешение в том, чтобы примерять на себя чужую роль, ни на миг не забывая, что её злоключения скоро закончатся. А пока нужно всего лишь усердно притворяться, что она и в самом деле несчастная девушка по имени Мелли, попавшая в переплёт.

На кухне работали в основном женщины средних лет, ни одной ровесницы Юнис среди них не нашлось. Товарки встретили девушку отнюдь не ласково и смотрели на вновь прибывшую в лучшем случае настороженно, а то и просто враждебно. Девушка не понимала, чем она с самого начала вызвала такое отношение, но не слишком переживала по этому поводу. Заводить здесь закадычных подруг она всё равно не собиралась.

Больше беспокойства внушал старший по кухне — Осмар. Он тоже был клеймёным — свободное начальство, похоже, нечасто удостаивало кухню своим вниманием — но, видимо, занимал довольно высокое положение в иерархии Застенка. Это был молодой мужчина, должно быть, ровесник Анселя, рыжеволосый и довольно симпатичный, а ещё от него постоянно пахло какими-то пряностями.

Этот человек сразу не понравился Юнис. Он задавал ей неприятные вопросы о её прошлом, которые нельзя было оставить совсем без ответа. Юнис благоразумно решила скорее отмалчиваться, чем сочинять длинные истории. Она лишь дала понять, что была служанкой в богатом доме, прежде чем попала в Застенок. Это, по крайней мере, позволяло объяснить её правильную речь, непривычные к работе руки и отнюдь не простонародные манеры. Кроме того, Осмар постоянно следил за её действиями и стоял над душой. Юнис убеждала себя в том, что это естественная манера для начальника, опекающего новичка, но всё равно ей было неприятно повышенное внимание со стороны старшего повара.

В первый же день Юнис дала себе зарок, что не задержится в Застенке ни на час сверх необходимого. Для того чтобы строить планы освобождения, требовалось перво-наперво разыскать Анселя или хотя бы точно узнать, где он находится. Но как это сделать? Среди посетителей столовой, где работала девушка, солдат не было видно, здесь всё больше питались мастеровые. Юнис даже не могла быть уверена, что клеймёные рекруты живут на территории Застенка, а не в каком-нибудь специальном тренировочном лагере. Девушке не терпелось приступить к поискам друга, посему уже к концу дня она решилась расспросить старожилов.

— А вы не знаете, где держат солдат из новичков? — спросила Юнис у компании своих товарок. — Мне очень нужно найти одного из них.

— Забудь ты лучше про своего хахаля, — бросила недовольно одна из работниц. — Гиблое это дело — к рекрутам бегать.

Юнис покраснела от такой бесцеремонности.

— Этот молодой человек, о котором я говорю, вовсе не мой хахаль, — пояснила девушка. — Он мой брат.

Юнис отнюдь не хотела лгать, она и впрямь привыкла относиться к Анселю как к старшему брату, и именно такая характеристика их отношений казалась девушке самой правильной.

— Ну конечно, все так говорят. Знаем мы таких братьев, — засмеялись женщины.

И всё же ей рассказали, что недавно клеймёных рекрутов обычно несколько месяцев муштруют в Застенке, прежде чем отправить по местам службы. Это была хорошая новость. Но всё равно Юнис волновалась за Анселя, она готова была спорить, что солдатский курс подготовки совсем не придётся магу по вкусу.

Впрочем, у девушки всё равно пока не было времени, чтобы пройтись по Застенку и попытаться, как минимум, понять, как всё в нём устроено, а как максимум — попробовать разыскать Анселя. Юнис рассчитывала попытать счастье в воскресенье, ведь этот день считался выходным даже у клеймёных, но, к счастью, вскоре маг сам нашёл её. Девушка как раз заканчивала прибираться на кухне, после того как поужинала последняя смена. До отбоя оставался ещё примерно час. Маг тенью проскользнул в почти пустое помещение и неожиданно появился перед девушкой.

— Ансель! — вскрикнула Юнис, и бросилась другу на шею, вне себя от радости.

Маг был коротко подстрижен и одет в форму противного коричневого цвета, вроде той, что они видели на клеймёных солдатах в Орлином гнезде, отнюдь не новую и кое-где заштопанную. Юнис показалось, что её приятель немного похудел, но в целом он казался вполне здоровым. Побои, заработанные ещё в день суда, почти зажили, но оставшиеся от них следы, вкупе с непривычной причёской, придавали Анселю прямо-таки разбойничий вид.

Маг обнял её, прижал к груди и легонько чмокнул в макушку. Никогда ещё они не были так близки, и никогда прежде Юнис не была так рада видеть своего друга.

— Нам нужно поговорить, — тихонько сказал Ансель. — Но только не здесь. Сможешь выбраться?

Юнис закивала и бросилась доделывать работу с удвоенной энергией. После этого она могла быть свободна до отбоя. Они вдвоем вышли на улицу, и маг сразу повлёк девушку за собой.

— Мне тут подсказали одно место, — поделился он, — нам должно подойти.

Это оказался полупустой сеновал: в это время года старые запасы почти кончились, а новые ещё не были заготовлены. Ансель с Юнис забрались на второй ярус довольно большого помещения и удобно устроились в остатках сена. Некоторое время они просто лежали, обнявшись. Юнис наслаждалась уже только одним ощущением, что маг рядом и можно, наконец, не бояться за него слишком сильно.