Золото мертвых

– И не думал этого делать, – рассмеялся тот. – Просто мы так и не определились со временем начала похода. Предлагаю шесть утра. Уже светло, но дороги при этом еще пусты.

– Отличное время, – согласился я. – Ты к моему подъезду подъедешь, я верно понимаю?

Вообще-то я не говорил мадьяру свой адрес, но отчего-то был уверен в том, что он его знает.

– Верно, – подтвердил мадьяр. – До встречи!

– До нее!

Ладно, это сделано. Теперь выясню, чего от меня подруга детства хотела. И вообще – как-то ее много в моей жизни стало за последние недели, надо это дело закруглять. Я и так верчусь как волчок, а тут еще она.

– Чего хотела? – без всяких предисловий осведомился я у Юльки, как только та сняла трубку.

– А ничего, что я тебе раз сто звонила? Мог бы хоть раз ответить!

– Не мог, – буркнул я. – Занят был. Повторюсь – чего названивала?

– Ты почему мне не сказал о том, что папка меня тебе… Тебе меня… Тьфу! Ну что он хочет, чтобы мы поженились?

– А зачем? – удивился я. – К тому же это не новость. Наши старики тебя да меня мысленно поженили еще тогда, когда мы в домик на дереве лазали и в школе букварь изучали.

– Букварь букварем, но тогда были просто шутки, а теперь-то все серьезно. Но это ладно, меня другое бесит. Меня почему никто не позвал, ни о чем не спросил?

– Слушай, вот эти претензии точно не ко мне. – Я заметил свет фар на до того пустынной и темной дороге. – Иди к дяде Сереже, выясняй это с ним. Я, знаешь, тоже немного удивился такой теме разговора. И для твоего пущего успокоения сразу скажу – ответа не дал. Не хотел его расстраивать.

– Это я знаю, – пробубнила в трубку Юлька. – И сразу вот такой вопрос…

Машина, до того ехавшая достаточно быстро, ощутимо сбросила скорость, приближаясь ко мне. Стало быть, такси прибыло.

– Давай потом, – попросил я ее, вставая с лавочки. – Серьезно. Я просто не дома, и со временем туго. Ты главное знай – никто на твою независимость не посягает, живи, как знаешь, спи, с кем хочешь, замуж выходи по велению сердца. Люблю, целую, Валерий.

Это оказалось не такси, машина проскочила мимо меня, окончательно затормозив только у въезда в клинику. И что самое удивительное – мне этот автомобиль был отлично знаком! Просто его ни с чем не спутаешь, не так и много в Москве подобных.

Стелла? Она-то здесь откуда?

Хотя…

Ну, Карл Августович, мне остается перед вами только шляпу снять. Красивая импровизация! Это сколько же вы зайцев сегодня подстрелили, а? И я не удивлюсь, если вы и пришедшего в свой разум Михаила Георгиевича тоже в должники запишете. Дескать – это я к вам чудо-лекаря привел.

Вот ведь змей какой! Но – красиво!

– Стелла, – крикнул я, заметив, что боковое стекло со стороны пассажира открылось и девушка, находящаяся внутри, что-то говорит подошедшему к машине охраннику, и переходя на бег. – Стелла, я здесь!

Набрать ее, что ли? Ведь не слышит! А, нет, вроде заметила, следом за охранником.

– Привет, – сказал я ей, плюхаясь на сиденье. – Уф, упрел. Даже ночью прохлады нет.

– Даже ночью покоя нет, – очень зло поправила меня ведьма, сдавая назад.

– Швецов, что вообще происходит? Мне звонит Шлюндт, требует, чтобы я немедленно приехала, потому что ты лежишь при смерти, намекает на то, что это моих рук дело. Хорошо еще, что дорога не сильно близкая, доберись я сюда быстрее, то таких бы дров наломала!

И снова – браво. Представляю себе ту картину – тихий благостный Карл Августович, моя мама, находящаяся на взводе, и – Стелла, которая и так-то никогда спокойным нравом не славилась, а тут еще и вышедшая из себя и не стесняющаяся в выражениях.

Вот только одно мне неясно – какова конечная цель всей этой операции? Мама – это мама, я ее, разумеется, очень люблю, но она даже в школьные годы на меня особого влияния не имела. Чего именно хитроумный старичок пытался добиться? Того, что Стелла поругается с мамой, и я из-за этого взбеленюсь настолько, что устрою ведьме веселую жизнь?

Или он просто живет по принципу «курочка по зернышку»? Подвернулась возможность – используй ее, пусть медячок, зато твой.

– Краски дедуля, разумеется, сгустил, хотя в чем-то и не соврал. – Я глянул на колени девушки, скрытые от глаз широкими черными брючинами, отправляя сообщение в службу такси о снятии заказа. – Как ноги? Заживают помаленьку?

– Твоими молитвами, – буркнула Стелла.

– Зря ты так, – попенял я ей. – Вообще-то, если бы не мое заступничество, кое-кто до сих пор бы на стекле стоял. Нет чтобы «спасибо» сказать.

– Да ты… – завелась было ведьма, но сдержала себя, и только газу прибавила.

– Скоростной режим соблюдай, – попросил я ее. – Если можно. И – да, ты сама во всем виновата. Причем, заметь, Марфа не получила от меня прямых подтверждений в том, что это именно ты послала к аджину тех двух дур. А они у меня есть.

– И что? – прорычала Воронецкая. – Мне тебе теперь ноги целовать?

– Зачем? – удивился я. – Мы не в Америке, это их забавы. Ты просто помни, что мое терпение не безгранично, и что следующий твой косяк, возможно, станет последним. Отвечаю.

– Что в клинике случилось? – Стелла, как видно, решила сменить тему разговора. – Ты правда чуть не умер?

– Не то чтобы… – Я достал из кармана перстень. – Но не скажу, что вот эта штучка досталась мне просто.


Скрежет тормозов, машину чуть не развернуло на шоссе, а после мы чудом не улетели в кювет, выскочив на обочину, где и остановились.

– Ты! – Крепкие кулачки замолотили по моему плечу. – Ты скотина! Ненавижу тебя! Опять за моей спиной! Всё – за моей спиной! Если бы не Шлюндт, я бы вообще ничего не знала!

– Стелла, елки-палки, ты пустырника попей, что ли! – возмущенно заорал я, прикрывая лицо. – Что за привычка вечно в драку лезть, откуда она взялась? Была же нормальная телка, а теперь какой-то истеричкой стала!

– Телка?!! – заорала ведьма. – Швецов, спасибо что не шлюха!

– Ну одно другому не мешает, – резонно заметил я, и на этот раз мне прилетело в ухо.

Следом за этим Стелла ойкнула и схватилась за колено, которым попутно крепко приложилась о руль.

– Ну вот и результат, – миролюбиво заметил я. – Теперь обоим больно.

– Почему мне не сказал, что очередной предмет едешь добывать? – потирая ногу, уже спокойнее спросила Стелла. – И вообще о том, что он как таковой проявился.

– Не успел. – Я положил руку ей на колено, и зашептал: – У собачки боли, у кошечки боли…

– Валера, не беси меня! – очень тихо и очень вежливо попросила ведьма. – Ты когда вот так придуриваешься, мне тебя убить очень хочется. Причем не как-нибудь просто, а так, чтобы ты помучался, пострадал. Кожу там с живого снять, или что-то в этом роде.

– Ладно-ладно, убедила, – вздохнул я. – Но, Стелла, ты и меня пойми, ты когда злишься, то такая прикольная, я просто удержаться не могу от того, чтобы тебя не поддеть. Понимаешь, я человек, такая уж у меня натура. Хаотичная, можно сказать.

Воронецкая, услышав интонации, с которыми были произнесены последние слова, глубоко вздохнула, потом еще раз. Как видно, пыталась отыскать душевное равновесие.

– Ладно, больше не буду, – поняв, что на самом деле довел девушку до грани, примирительно заявил я. – И что до перстня – все на самом деле случилось стремительно. Вчера в ночь увидел, с утра запустил тендер, а к ночи, вот, он уже у меня в руках. И скажу тебе так – не очень-то и легко мне эта цацка досталась. Обитала в ней…

– Какой такой тендер? – ласково поинтересовалась Воронецкая. – Ты о чем?

– Ой, забыл! – приложил я ладони к щекам. – Ты же не в курсе о том, как именно теперь организовано дело по поиску предметов, что нам с тобой надо собрать к останнему змеиному дню.

Вот кто меня за язык тянул? Опять она насупилась.

– А с другой стороны – вот оно тебе к чему? – уже без ехидства спросил у нее я. – Стелла, душа моя, заканчивай ты лезть во всю эту кухню, а? Нет, ну серьезно. Тот максимум, на который ты можешь рассчитывать, – откушенная голова. Твоя прелестная черноволосая голова. Вурдалаки ли совершат сию хирургическую операцию, Шлюндт ли – не знаю, но кто-то из них точно это сделает, если ты не перестанешь вертеться под ногами. Правила изменились, солнце мое, признай это как факт.

– Можно подумать, ты сильно расстроишься в этом случае.

– Представь себе. – Я открыл дверь автомобиля, достал из кармана измочаленную за этот длинный день пачку сигарет, нашел среди них одну не сломанную и прикурил ее. – Я этого не хочу. Ты хоть и желаешь моей смерти с момента нашего знакомства, но зла я к тебе не испытываю. Да, ты вредная, злобная, местами безжалостная, но я, как это ни удивительно, к тебе привык. Может, потому что ты в моем теперешнем окружении ближе всех к роду человеческому. Потому руководи своим салоном, неси красоту в массы, совершенствуйся в темных искусствах, придумывай забубенные планы моего убийства, но в эти дела не суйся. Не надо.

– Не могу, – пробубнила девушка, отвернув лицо от меня в другую сторону. – Теперь уже не могу.

– Марфа? – уточнил я.

– Она, – шмыгнула носом Стелла. – Либо я тебя приведу к ней, как телка на привязи, покорного и на все согласного, либо кормить мне червей где-нибудь в яме. Причем умирать я буду очень, очень долго.

– Тогда вали прямо сейчас из Москвы, – посоветовал я ей, выпуская дым через ноздри. – Довези меня до Москвы, дуй в аэропорт, бери билет до города с самым странным названием, и пусть твой след навсегда затеряется на просторах нашей родины. В Европе не скроешься, она с ноготок, а вот у нас – запросто.

– Я – ведьма, Швецов, – постучала мне ноготочком по затылку Стелла. – Куда я спрячусь от Луны? Нет, так все только хуже будет.

– Тогда тебе кранты, – подытожил я. – Поскольку идти на поклон или, того хуже, в кабалу, я к твоей начальнице точно не собираюсь. По крайней мере ради того, чтобы тебя, красивую, отмазывать за те обещания, что ты сдуру давала. Извини, каждый сам за себя.

– Это я прекрасно и без тебя понимаю. – Стелла откинулась на сиденье. – А теперь ты меня еще и от источника информации отрезаешь. Вот как…

– Погоди. – Я отправил в темноту окурок и глянул на экран взревевшего сигналом смартфона. Надо громкость убавить, что-то я переусердствовал. – Мама звонит.

– Как трогательно, – буркнула Стелла.

– Да, мам, – не обращая на нее внимания, ответил я. – Привет. Нет, я не сбежал, просто ушел. Мам, но я не знал, что ты там. А откуда? Нет, не мог даже предположить подобный поворот событий. Я пришел в себя, за окном темно, в коридоре никого, вещи на стуле. Собрался да ушел, чего мне там лежать? Я вообще больницы не люблю. Нет, я не вру, зачем мне это? Что значит – не очень прилично по отношению к Карлу Августовичу? Я полагал, что он давно дома чай с сушками пьет. Нет, это не ирония, это правда жизни. Нет, я не могу вернуться, потому что уже в Москве. Еду домой. Нет, голова не болит. И не кружится. Мам, ну хорош уже, а? Нет, приезжать не нужно. Лучше передай трубку Карлу Августовичу.

Стелла очень внимательно слушала разговор, он ее несомненно заинтересовал. Вот он, минус моего смартфона – человек сидящий рядом, может слышать реплики собеседника. Надо будет трубку поменять.

– Валерий, вот не ожидал, – укоризненно произнес Шлюндт. – Что за мальчишество? Зачем было сбегать из клиники? Мы с досточтимой Мариной Леонидовной за тебя волнуемся, переживаем, а ты…

– Вот старый хрен! – фыркнула ведьма, покачав головой.

– А, понятно, – тут же среагировал антиквар, тоже, как видно, обладающий хорошим слухом. – Как и следовало ожидать. Марина Леонидовна, все встало на свои места. Сейчас все объясню.

– Карл Августович, у меня к вам просьба, – изо всех сил стараясь держать себя в руках, обратился к собеседнику я. – Вас не затруднит отвезти маму домой? Понимаю, что выгляжу в данной ситуации не очень красиво, но…

– Разумеется, – не дал договорить мне Шлюндт. – Разумеется, я это сделаю. Но все же рекомендую в ближайшие дни приехать в клинику и завершить медицинское обследование. Отдельно замечу, что подобные процедуры полезны всегда, безотносительно сегодняшнего происшествия.

– Непременно последую вашему совету, – еле сдерживаясь, пообещал я. – И спасибо за то, что не отказали в моей просьбе.

Я сбросил вызов, вышел из машины и несколько раз пнул полосатый столбик, стоящий на обочине.