Золотая клетка
Часть 44 из 76 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Потому что, когда с ее пути убралась очередная пара танцующих и очередную занавесь сдуло в сторону, Кива увидела то, чего не заметила в первый раз: на одном из сидящих была серебристая маска из переплетенных змей.
Здесь была Гадюка.
Здесь была Зулика.
В мгновение ока она вскочила на ноги, и ее меч устремился к наследному принцу Эвалона.
Глава двадцать вторая
В легких кончился воздух, пока Кива смотрела, как меч летит к Джарену.
– Нет! – закричала она, но ее услышали лишь соседи: слишком громкой была музыка, слишком плотной толпа. Она стояла слишком далеко и могла лишь неотрывно смотреть в ужасе на неминуемое.
Зулика была быстра, ее меч рассекал воздух.
Но Джарен оказался еще быстрее.
Кива даже не рассмотрела, когда он выхватил меч, но оружие Зулики не раскроило его туловище, а с визгом встретило другой клинок, и этот звук был достаточно громким, чтобы привлечь куда больше внимания, чем Кивин крик.
Завсегдатаи с мутными глазами обернулись посмотреть, а все остальные мятежники вскочили на ноги, обнажили мечи и бросились на Джарена.
Он был окружен со всех сторон…
А потом все изменилось.
Потому что из тени вдруг возникла Наари, ее капюшон слетел, открывая искаженное яростью лицо, а два меча засверкали так быстро, что размывались в воздухе.
Гадюка – Зулика – немедленно переключилась на Наари, будто сочтя Золотой Щит более серьезной угрозой. Они яростно закружились вдвоем, пока Джарен давал отпор остальным, защищая не только себя, но и ближайших посетителей, которые наконец начали осознавать опасность и шарахались в стороны. Кива услышала их панические вопли; они наталкивались друг на друга, спеша спастись, и завопили еще громче, когда дверь резко распахнулась и ворвался отряд королевской стражи в сверкающих доспехах во главе с капитаном Верисом.
Увидев такое, протрезвели даже самые пьяные: полуголые потянулись за одеждой, а те, кто прятался под капюшонами, опустили их пониже – и Кива в их числе.
Пора было уходить, немедленно.
Но не успела она смешаться с толпой, как увидела, что сестра заметила устремившуюся к ней стражу. Зулика подала кому-то быстрый знак, и все огни немедленно погасли.
Вопли посетителей рвали барабанные перепонки, люди пихали Киву локтями и плечами, слепо пробиваясь мимо нее. Несколько секунд, и люминий вновь зажегся, а комнату снова заполнили алые отсветы, но Кива уже знала, что увидит.
Зулика и ее мятежники исчезли.
Кива воспользовалась переполохом в Красном Доме, выбежав наружу вместе с паникующими посетителями, и растворилась в темноте улочки, пока ее никто не узнал. От мысли, какие неприятности ждут Джарена, ей становилось не по себе: Наари ведь удар хватит.
Сегодня дело приняло дурной оборот, очень дурной. Если бы не появилась Наари, Джарену пришлось бы в одиночку сражаться со всем отрядом, включая Зулику. А если бы не ворвалась королевская стража, повстанцы бы не стали сбегать. Кто-нибудь мог пострадать. Кого-нибудь могли убить.
И все по вине Кивы, потому что ее использовали. Медленно бредя обратно вдоль реки, Кива поняла: Зулика и не собиралась предупреждать мятежников о том, что их точка раскрыта. Вместо этого она устроила там западню.
Умно, пришлось признать Киве. И если бы сработало…
Она не стала додумывать эту мысль, не в силах переварить ее конец.
Всю дорогу обратно до дворца Кива пыталась решить, на кого злится сильнее: на Зулику, Джарена или саму себя. Зулика рисковала, отправившись в город, и уж тем более – организовав нападение на наследного принца. Но Джарен поступил необдуманно и оказался прямо у нее в руках, отправившись по опасной наводке без всякого подкрепления.
А саму Киву еще сильнее, чем раньше, расстраивали ее двойственные чувства, потому что она не знала точно, за кого беспокоилась сильнее во время сражения: за Зулику или Джарена. Если бы ее сестру ранили или поймали, Кива не представляла, что тогда стала бы делать. Но то же она испытывала и по поводу Джарена, который оказался не в меньшей опасности, если не в большей.
Так продолжаться не могло: она как будто надвое рвалась. Это было очень изматывающе и сводило с ума.
К моменту, когда Кива добралась до люка и спустилась под землю, она уже терла виски. Усталая, замерзшая, она хотела только добраться до своих покоев и упасть в кровать.
Но когда она наконец оказалась в своей комнате в восточном дворце, то поняла, что ночь еще не кончилась.
Потому что на ее кровати в темноте сидела Наари, и она произнесла всего два слова тихим угрожающим тоном:
– Хорошо погуляла?
Кива застыла в проходе, в голове у нее опустело при взгляде в сверкающие янтарные глаза стражницы.
– Тебе повезло, что гроза кончилась, – обманчиво вежливо сказала Наари. – Под дождем гулять неприятно.
– Я не… – начала Кива, решив прикинуться дурочкой, но ее прервали.
– На твоем месте я бы очень тщательно выбирала слова, – предупредила Наари, поднявшись одним плавным движением, и вся ее упакованная в кожаную броню фигура излучала ярость.
Кива закусила щеку и шагнула в комнату. С балкона лился лунный свет, вид был пасторальный, но Киву он не успокоил.
Она вздохнула, сдаваясь:
– Если собираешься на меня орать, то ори.
Наари прищурилась:
– И с чего мне на тебя орать, Кива? Что именно должно меня разозлить?
Кива мудро придержала язык.
– Ты хоть представляешь, чем это все могло закончиться? – прямо спросила стражница. – Если бы я не заметила, как вы с Джареном крадетесь из дворца…
Кива поморщилась, поняв, что ее раскрыли с самого начала.
– …и если бы не рассказала Верису, куда вы, вероятно, отправились… – Наари умолкла и потом рубанула: – Не смотри на меня так! Правда думаешь, что человек, который дал Джарену эту наводку, не понимал, как он поступит, и не рассказал все мне? Да ладно!
Кива тихонько выругалась, осознав, что, разумеется, Эйдран все рассказал Наари. Эти двое вместе с Джареном разрабатывали план проникновения в Залиндов, они были очень близки.
– Честно, не знаю, на кого злюсь больше: на Джарена за то, что он вел себя, как упрямый взбалмошный дурак, или на тебя за то, что пошла за ним, а не остановила, – хмуро и сердито сказала Наари. – Ради всех богов, ну зачем ты за ним пошла, Кива? Совершенно не могу понять!
Кива потерла руки, пытаясь потянуть время и изобрести какое-нибудь правдоподобное оправдание.
– Ну? – подтолкнула Наари.
– Если видишь наследного принца, который пытается незаметно прокрасться по дворцу, разве не станет любопытно? – ответила Кива вопросом на вопрос.
– Но не через полгорода же за ним идти!
Кива решила не указывать на то, что Наари и сама поступила так же. Вместо этого она с чувством сказала:
– Он плохо спит с самого Залиндова. Я беспокоюсь за него.
– Ты определись. – Наари, очевидно, не купилась. – Ты беспокоишься или тебе любопытно?
– И то, и то, – ответила Кива, проклиная свой заторможенный усталый разум. – Я пошла за ним, потому что не хотела оставлять его одного. И понятия не имела, куда мы впутаемся.
– А когда ты это поняла – ну знаешь, когда начались все эти крики и удары, – язвительно сказала Наари, – тебе не пришло в голову признаться и вернуться во дворец с нами?
Кива приняла покаянный вид:
– Не хотелось признаваться Джарену, что я пошла за ним. Как я объясню, зачем?
– В самом деле, как?
Тут Кива спросила с искренней тревогой:
– Ты сказала ему?
Наари долго смотрела на Киву, будто пытаясь понять, в самом ли деле она ни при чем. Наконец громко вздохнула и ответила:
– Нет. Я высказала ему все, что думала о его поведении, отвела в его покои и пошла сюда дожидаться тебя. Он не догадывается, что ты была в Красном Доме и все видела.
– А что именно я видела? – спросила Кива с непонимающим видом. – Кто на него напал?
Наари вернулась к Кивиной кровати и похлопала по покрывалу рядом с собой. Кива с опаской присела на краешек, пытаясь не выдавать своего напряжения.
– В наводке, по которой отправился Джарен, говорилось, что у мятежников есть тайное место сбора в городе, – сказала Наари. – Вот их он сегодня и искал.
Кива изобразила изумление.
– Это мятежники были? Но… Постой! Если Джарен знал, зачем он отправился в одиночку?
Ей следовало выдать медаль за актерскую игру.
– Зачем Джарен вообще что-то делает? – ответила Наари, раздраженно проводя рукой в перчатке по стриженым волосам. – Пытается защитить народ. Мятежники в последнее время притихли, и он хотел выяснить, с чего бы это и собираются ли они и дальше сидеть тише воды ниже травы. По его мнению, ворвавшись туда с вооруженным отрядом, ответов не получить.
Здесь была Гадюка.
Здесь была Зулика.
В мгновение ока она вскочила на ноги, и ее меч устремился к наследному принцу Эвалона.
Глава двадцать вторая
В легких кончился воздух, пока Кива смотрела, как меч летит к Джарену.
– Нет! – закричала она, но ее услышали лишь соседи: слишком громкой была музыка, слишком плотной толпа. Она стояла слишком далеко и могла лишь неотрывно смотреть в ужасе на неминуемое.
Зулика была быстра, ее меч рассекал воздух.
Но Джарен оказался еще быстрее.
Кива даже не рассмотрела, когда он выхватил меч, но оружие Зулики не раскроило его туловище, а с визгом встретило другой клинок, и этот звук был достаточно громким, чтобы привлечь куда больше внимания, чем Кивин крик.
Завсегдатаи с мутными глазами обернулись посмотреть, а все остальные мятежники вскочили на ноги, обнажили мечи и бросились на Джарена.
Он был окружен со всех сторон…
А потом все изменилось.
Потому что из тени вдруг возникла Наари, ее капюшон слетел, открывая искаженное яростью лицо, а два меча засверкали так быстро, что размывались в воздухе.
Гадюка – Зулика – немедленно переключилась на Наари, будто сочтя Золотой Щит более серьезной угрозой. Они яростно закружились вдвоем, пока Джарен давал отпор остальным, защищая не только себя, но и ближайших посетителей, которые наконец начали осознавать опасность и шарахались в стороны. Кива услышала их панические вопли; они наталкивались друг на друга, спеша спастись, и завопили еще громче, когда дверь резко распахнулась и ворвался отряд королевской стражи в сверкающих доспехах во главе с капитаном Верисом.
Увидев такое, протрезвели даже самые пьяные: полуголые потянулись за одеждой, а те, кто прятался под капюшонами, опустили их пониже – и Кива в их числе.
Пора было уходить, немедленно.
Но не успела она смешаться с толпой, как увидела, что сестра заметила устремившуюся к ней стражу. Зулика подала кому-то быстрый знак, и все огни немедленно погасли.
Вопли посетителей рвали барабанные перепонки, люди пихали Киву локтями и плечами, слепо пробиваясь мимо нее. Несколько секунд, и люминий вновь зажегся, а комнату снова заполнили алые отсветы, но Кива уже знала, что увидит.
Зулика и ее мятежники исчезли.
Кива воспользовалась переполохом в Красном Доме, выбежав наружу вместе с паникующими посетителями, и растворилась в темноте улочки, пока ее никто не узнал. От мысли, какие неприятности ждут Джарена, ей становилось не по себе: Наари ведь удар хватит.
Сегодня дело приняло дурной оборот, очень дурной. Если бы не появилась Наари, Джарену пришлось бы в одиночку сражаться со всем отрядом, включая Зулику. А если бы не ворвалась королевская стража, повстанцы бы не стали сбегать. Кто-нибудь мог пострадать. Кого-нибудь могли убить.
И все по вине Кивы, потому что ее использовали. Медленно бредя обратно вдоль реки, Кива поняла: Зулика и не собиралась предупреждать мятежников о том, что их точка раскрыта. Вместо этого она устроила там западню.
Умно, пришлось признать Киве. И если бы сработало…
Она не стала додумывать эту мысль, не в силах переварить ее конец.
Всю дорогу обратно до дворца Кива пыталась решить, на кого злится сильнее: на Зулику, Джарена или саму себя. Зулика рисковала, отправившись в город, и уж тем более – организовав нападение на наследного принца. Но Джарен поступил необдуманно и оказался прямо у нее в руках, отправившись по опасной наводке без всякого подкрепления.
А саму Киву еще сильнее, чем раньше, расстраивали ее двойственные чувства, потому что она не знала точно, за кого беспокоилась сильнее во время сражения: за Зулику или Джарена. Если бы ее сестру ранили или поймали, Кива не представляла, что тогда стала бы делать. Но то же она испытывала и по поводу Джарена, который оказался не в меньшей опасности, если не в большей.
Так продолжаться не могло: она как будто надвое рвалась. Это было очень изматывающе и сводило с ума.
К моменту, когда Кива добралась до люка и спустилась под землю, она уже терла виски. Усталая, замерзшая, она хотела только добраться до своих покоев и упасть в кровать.
Но когда она наконец оказалась в своей комнате в восточном дворце, то поняла, что ночь еще не кончилась.
Потому что на ее кровати в темноте сидела Наари, и она произнесла всего два слова тихим угрожающим тоном:
– Хорошо погуляла?
Кива застыла в проходе, в голове у нее опустело при взгляде в сверкающие янтарные глаза стражницы.
– Тебе повезло, что гроза кончилась, – обманчиво вежливо сказала Наари. – Под дождем гулять неприятно.
– Я не… – начала Кива, решив прикинуться дурочкой, но ее прервали.
– На твоем месте я бы очень тщательно выбирала слова, – предупредила Наари, поднявшись одним плавным движением, и вся ее упакованная в кожаную броню фигура излучала ярость.
Кива закусила щеку и шагнула в комнату. С балкона лился лунный свет, вид был пасторальный, но Киву он не успокоил.
Она вздохнула, сдаваясь:
– Если собираешься на меня орать, то ори.
Наари прищурилась:
– И с чего мне на тебя орать, Кива? Что именно должно меня разозлить?
Кива мудро придержала язык.
– Ты хоть представляешь, чем это все могло закончиться? – прямо спросила стражница. – Если бы я не заметила, как вы с Джареном крадетесь из дворца…
Кива поморщилась, поняв, что ее раскрыли с самого начала.
– …и если бы не рассказала Верису, куда вы, вероятно, отправились… – Наари умолкла и потом рубанула: – Не смотри на меня так! Правда думаешь, что человек, который дал Джарену эту наводку, не понимал, как он поступит, и не рассказал все мне? Да ладно!
Кива тихонько выругалась, осознав, что, разумеется, Эйдран все рассказал Наари. Эти двое вместе с Джареном разрабатывали план проникновения в Залиндов, они были очень близки.
– Честно, не знаю, на кого злюсь больше: на Джарена за то, что он вел себя, как упрямый взбалмошный дурак, или на тебя за то, что пошла за ним, а не остановила, – хмуро и сердито сказала Наари. – Ради всех богов, ну зачем ты за ним пошла, Кива? Совершенно не могу понять!
Кива потерла руки, пытаясь потянуть время и изобрести какое-нибудь правдоподобное оправдание.
– Ну? – подтолкнула Наари.
– Если видишь наследного принца, который пытается незаметно прокрасться по дворцу, разве не станет любопытно? – ответила Кива вопросом на вопрос.
– Но не через полгорода же за ним идти!
Кива решила не указывать на то, что Наари и сама поступила так же. Вместо этого она с чувством сказала:
– Он плохо спит с самого Залиндова. Я беспокоюсь за него.
– Ты определись. – Наари, очевидно, не купилась. – Ты беспокоишься или тебе любопытно?
– И то, и то, – ответила Кива, проклиная свой заторможенный усталый разум. – Я пошла за ним, потому что не хотела оставлять его одного. И понятия не имела, куда мы впутаемся.
– А когда ты это поняла – ну знаешь, когда начались все эти крики и удары, – язвительно сказала Наари, – тебе не пришло в голову признаться и вернуться во дворец с нами?
Кива приняла покаянный вид:
– Не хотелось признаваться Джарену, что я пошла за ним. Как я объясню, зачем?
– В самом деле, как?
Тут Кива спросила с искренней тревогой:
– Ты сказала ему?
Наари долго смотрела на Киву, будто пытаясь понять, в самом ли деле она ни при чем. Наконец громко вздохнула и ответила:
– Нет. Я высказала ему все, что думала о его поведении, отвела в его покои и пошла сюда дожидаться тебя. Он не догадывается, что ты была в Красном Доме и все видела.
– А что именно я видела? – спросила Кива с непонимающим видом. – Кто на него напал?
Наари вернулась к Кивиной кровати и похлопала по покрывалу рядом с собой. Кива с опаской присела на краешек, пытаясь не выдавать своего напряжения.
– В наводке, по которой отправился Джарен, говорилось, что у мятежников есть тайное место сбора в городе, – сказала Наари. – Вот их он сегодня и искал.
Кива изобразила изумление.
– Это мятежники были? Но… Постой! Если Джарен знал, зачем он отправился в одиночку?
Ей следовало выдать медаль за актерскую игру.
– Зачем Джарен вообще что-то делает? – ответила Наари, раздраженно проводя рукой в перчатке по стриженым волосам. – Пытается защитить народ. Мятежники в последнее время притихли, и он хотел выяснить, с чего бы это и собираются ли они и дальше сидеть тише воды ниже травы. По его мнению, ворвавшись туда с вооруженным отрядом, ответов не получить.