Знак

– Это война, Алекс. Либо ты, либо тебя, – пожал плечами Дилан и пошел на выход из комнаты, – Пока осмысливаете это, я приготовлю еду, – и он обратился к Люку, – Ты со мной?

Тот кивнул.

– Но вы не умеете готовить, – заметила Кристин.

Дилан замялся, развернувшись:

– Значит, разогреем еду в пакетиках, чего привязались?

Я засмеялась, проводив парней взглядом. Посмотрела на Кристин, любуясь её радостью. Она выглядела так же, как и вчера, но с искрой в глазах. Возможно, это блеск от камина, что горел напротив нас, но я видела жизнь, в глазах Кристин.

– Будет ужасно, если я скажу, что рада тому, что парни не умеют готовить? – Кристин наклонила голову, прикрыв глаза.

– Будет ужасно, если я скажу, что у меня был секс?

Кристин резко распахнула глаза, замерев. Я больше не смеялась, сжавшись под внимательным взглядом карих глаз:

– Что?

Кристин молчала, рассматривая мое лицо. Резкая смена настроения меня пугала. Уж лучше бы она начала ругаться, или шутить над этим, но никак не молчать. Мои зрачки забегали по лицу подруги, а с лица спала улыбка. Мнение Кристин для меня важно и я ни в коем случае не хотела терять её уважения. Вдруг ей показалось все то неуместным и ужасным? Тогда ее мнение обо мне ухудшится.

– А… – Кристин раскрыла рот, но тут же его закрыла, – может, – она прищурилась, – что?

– Тебе повторить или что-то конкретное сказать?

– Я имею в виду, ЧТО?! Ты не шутишь?

Качнула головой, разобрав на лице Кристин удивлённую улыбку.

– Меня не было шесть дней, а тут такое произошло. Ну… поздравляю тебя, ты вышла из непорочного круга девственниц.

Она вытянула ко мне руку, и я с благодарностью пожала ее. От такого признания мне стало куда легче, ведь я не любила скрывать что-то, а больница не была подходящим местом для такого рассказа. Да и подходящего времени не было.

01:43

– Давай! Добеги до непонятной зеленой штуки! – крикнула Кристин, поднявшись на диване и тыча пальцем в телевизор, что висел над камином.

Дилан вздрогнул и запрокинул голову на диван:

– Хватит разговаривать с плазмой, а тем более орать на нее. Ты и так лучшее место выбила себе.

Да. Парни сидели на полу, пока мы оккупировали бордовый диван, удобно вытянув ноги.

– Не-ет, – простонала Кристин, скривив лицо, – зачем забрал мяч у того красавчика? Уж лучше бы красавчика забрал.

Люк подавился макаронами с сыром, засмеявшись. Вилка упала на ковер, а за ней и пара макаронин. Увидев покрасневшее лицо Люка, комнату разрезал мой дикий смех. Словно припадок, когда дал волю эмоциям, а живот заболел от непрерывного смеха. Все плохие эмоции исчезали, оставляя легкость.

– Лучше бы «Звездные воины» посмотрели, – где-то на полу обиженно пробубнил О’Коннелл.

Я прекратила смеяться, вытерев пальцами слезы:

– Я поняла, что совсем не разбираюсь в этой игре.

– Ты под конец игры это поняла? – спросил Люк, улыбнувшись.

Я толкнула парня в плечо и вытянула ноги на диване. Кристин с прищуром повернулась в мою сторону, когда мои ноги заняли ее половину дивана.

– Вернись на свою территорию, – с наигранной серьезностью попросила она, опасно сжав в пальцах подушку.

Я высунула язык, качнув головой, и тут же получила по этой же самой голове.

Голоса на заднем плане прекратились. Экран телевизора неожиданно погас, и мы с Кристин перестали перекидываться подушкой, замерев на диване.

Дилан поднялся с пола, отложив джойстик и пульт.

– Ну все, девушки, вам пора спать, – заявил он.

– Не-ет, – я поморщилась, переведя взгляд на Люка, но тот лишь пожал плечами.

– Почему только девушки? – задала Кристин вполне резонный вопрос.

Я запрокинула голову на диване и увидела комнату вверх тормашками. Зашторенное окно и книжные полки вдоль стены. Прищурилась, когда заметила в самом углу гитару.

– Потому что, парни будут по очереди сторожить вас, – сказал Дилан.


– Что, каждую? – голос Кристин звучал приглушенно.

Я поднялась с места, переступив Люка, чем заставила его насторожиться. Подошла к гитаре и вернулась на диван, подняв глаза на О’Коннелла:

– Может одну песню и спать?

Кристин развернулась в мою сторону и её губы приоткрылись, в глазах застыла растерянность. Неожиданно я вспомнила, как Кристин рассказывала мне про мать Дилана. Она любила играть на музыкальных инструментах, и гитара стала единственной вещью, которую та отдала Дилану, прежде чем выгнать из дома.

Посмотрела на гитару в моих руках, затем на встревоженную Кристин. Пазлы сошлись. Тут же подняла взгляд на Дилана, чтобы извиниться, но парень опередил меня:

– Только одну, – он сжал ладони, а губы превратились в тонкую ниточку, но Дилан продолжил, – после этого сразу спать.

Я кивнула, встретившись взглядом с Кристин.

– Споешь? А я сыграю.

Люк тут же засуетился, опустив руку в карман джинс:

– О-о, я должен это снять.

Достал из заднего кармана телефон, наводя на нас камеру, и начал сьемку.

– А что мне спеть? – робко спросила Кристин. В комнате воцарилось молчание.

– Спой о том, что тебя волнует, – тихо попросил Дилан, и сел на пол, завороженно посмотрев на Кристин. Его глаза были полны восхищения и некой… искренности.

Она встретилась с ним взглядом и тяжело сглотнула, прошептав:

– Ну раз ты попросил…

Кристин прикрыла глаза, а я приняла это за знак и перебрала струны. Вспомнила все известные мне аккорды, пытаясь составить из них красивую мелодию и подложить их под слова подруги. Нежный, тихий голос Кристин сплелся с треском дров в камине, пустив мурашки по телу:

Если я умру молодой,

Уложите меня на постель из роз,

Дайте мне утонуть в рассветной реке,

Развейте меня

Вместе со словами любовной песни,



Господи, сделай меня радугой,

Я буду сиять для своей матери,

Она будет знать,

Что я в безопасности с тобой,

Когда будет стоять

Под всеми моими цветами



Голос Кристин заставлял перебирать струнами, хоть мрак и возвращался в мое тело.



Жизнь не всегда такая, какой ты считаешь она должна быть, нет,

Она не мрачна,

Она просто хоронит своих детей

Острый нож недолгой жизни, что ж,

У меня было достаточно времени