Зюзя. Книга третья

Не дожидаясь просьб или предложений, Зюзя внимательно обнюхала поросший травой въезд, Рося растворилась в кустах.

— Людей нет, — вынесла вердикт ушастая.

Подошёл к воротам, подёргал. Закрыто на замок или засов. Огляделся — нет ни камня, ни иной приметной штуковины, куда ключ или какую другую отмычку удобно прятать. Заглянул в небольшую щель между створками: дом, нескошенная трава, панорамные окна на первом этаже, зашторены. В отдалении — не поймёшь – то ли гостевой домик, то ли банька. Дымом не пахнет, голосов не слышно. Очередная заброшка?

Достал карту, припомнил, куда именно тыкал палец старика. По всему, получается – пришёл правильно.

– Пойдём. Она зовёт. Вода, – напомнила о себе доберман.

Последнее замечание победило рассуждения о том, стоит ли пытаться найти способ перемахнуть через забор здесь и сейчас или всё же для начала тщательнее поискать ключ?

С водой у нас беда. Вчера пили и я, и Фоменко, сегодня с разумными делился. Пара глотков осталась. На троих никак не хватит.

Недолго думая, пошёл вдоль забора, вслед за мелькающей в кустах Росей. Метров через сто пятьдесят, петляя между берёзками, вышли к упомянутой воде. Оказалось —небольшой пруд, примыкающий прямо к огороженной территории — запущенный, по краю сплошь поросший камышом и мелким кустарником.

На берегу профнастил заканчивался, уступая место уходящей прямо в воду толстой металлической решётке, за которой хорошо просматривалась узкая полоса пляжа, тянущаяся от забора до забора, с явно нездешним, почти белоснежным песком; небольшим эллингом с рельсовым спуском и узкой рыбацкой пристанью. На противоположной стороне виднелась примыкающая к пруду банька. Зазоры между прутьями были относительно широкие, но нам с Зюзей всё равно было не протиснуться, а вертлявой, некрупной Росе — в самый раз.

Пока разумные с наслаждением пили, пополнил и свои запасы. Сунул пустую бутылку в воду, полюбовался, как булькает выходящий на поверхность воздух. Холодная... Зато рвать штаны о заграждение, перебираясь внутрь, не нужно. Вот и вход... Быстро разделся, оставив на себе из одежды одни трусы, связал вещи в узел и перебросил его на пляж, следом отправился сидор. Ну а с автоматом я и не подумал расставаться.

Вошёл по колено в пруд. Кожа тотчас покрылась крупными пупырышками, по телу пробежал озноб.

Вперёд, Витя! Вперёд!

Задрав «огрызок» над головой, неуклюже, бочком принялся огибать заграждение. Разумные смотрели на меня с интересом, потом за мной отправилась Рося, решившая быть как все и не шнырять между прутьями, следом – Зюзя. Последняя плыла шумно, с брызгами, высоко задирая передние лапы и с чрезвычайно сосредоточенным выражением на чёрно-коричневой физиономии. Невольно захотелось рассмеяться от такой серьёзности.

Выбравшись на пляж, с наслаждением принялся впитывать, согреваясь, солнечные лучи. Собаки же, следуя врождённым инстинктам, оказавшись на берегу первым делом начали отряхиваться, орошая окрестность мелкими каплями воды, словно два дождевателя для полива лужаек. Одна справа от меня, другая – слева. Вымок ещё раз.

Душевно здесь. Песочек прямо манит найти полотенце, устроить из него подстилку и улечься, ни о чём не думая и изредка переворачиваясь, чтобы не сгореть.

С сожалением собрав своё имущество, оделся прямо на мокрое тело. Пока возился, разумные скрылись в глубине столь замечательного места.

Дом, небольшую часть которого я видел через щель, предстал предо мной во всём своём величии. Крепкий, без единой трещинки, чистенький — прошедшее безлюдье словно обошло его стороной. Почти особняк.

Рядом — детская горка, качели, поросшая редким сорняком песочница. За ним — пустая площадка, вероятно для машин. Сбоку — беседка с мангалом.

Строений поменьше оказалось не одно, а три. Два жилых и одно хозяйственное – с маленькими окнами, простой дверью и торчащей на крыше трубой миникотельной. Рядом с ним – внушительный навес, под которым с неизвестно каких времён лежало несколько кубометров дров в аккуратной, правильной поленнице.

– Никого нет, – подтвердила своё первоначальное мнение доберман, успевшая уйти куда-то в глубь двора.

Осмотр начал с эллинга, стоявшего метрах в трёх от забора, глухой стеной к нему. Сооружение выглядело смешно: половина на песке, половина – в окаёме буйной поросли. Начал с него. Дёрнул боковую дверь – оказалось, не заперто. Посмотрел на внушительных размеров катер, покоившийся на специальной тележке и занимавший три четверти всего свободного пространства, провёл рукой по его белому пластиковому боку. Вот бы на таком покататься... Прошёлся вдоль стоек с удочками, вёслами, поглазел на подвешенные под самый потолок небольшие одноместные лодочки из стекловолокна. В углу обнаружился бензогенератор с парой пустых канистр, японский мотор и сундук со всякой рыбацкой снастью. Чистенько, светленько, упорядоченно – как и должно быть у хорошего хозяина.

Перешёл к баньке. Добротной, ухоженной, с до сих пор пахнущей липой парной. Помечтал о горячем, обжигающем воздухе, ушату с ледяной водичкой, шутливым разговором с приятелями в предбаннике. Посочувствовал неосуществимым в обозримом будущем мечтам и потопал к ближнему домику. Первым делом по приставленной сбоку удобной, алюминиевой лестнице взобрался на чердак, посмотрел на осыпавшиеся до стебельков пучки непонятной травы, подвешенные к балкам, на паутину по углам. Спустившись, направился к дверям. Тоже оказалось не заперто.

Подивившись такой безалаберности, вошёл внутрь. Коридорчик, две комнатки с мебелью, дровяная печь в центре, санузел. Такое чувство, будто хозяева недавно куда-то вышли и вот-вот придут. В домике отсутствовало ощущение забытости, сырости, затхлости – одним словом, не было всех тех запахов, присущих покинутому жилью.

А его никто, похоже, навсегда и не покидал. У печки немного дров сложено, в душевой, как дань сегодняшним реалиям – несколько пустых вёдер, не объеденное мышами мыло, на совершенно неуместной верёвке, протянутой наискосок – полотенца. Попробовал – влага не ощущается, жёсткие. Давно висят. Пара рулонов сухой, не видевшей сырости туалетной бумаги. Кровати застелены, причём бельё – не самое свежее.

Получается, бывают здесь люди.

Пошарил по шкафам, по тумбочкам – ничего ценного, разве что крохотную коробочку с дорожным набором разноцветных ниток и несколькими иголками взял. Пригодится.

Пока рыскал по чужим пожиткам – сообразил, почему двери никто не потрудился запереть. Из-за окон. Они тут большие, решёток нет. Кинул камень, оббил осколки прикладом – и вот тебе вход, пожалуйста.

В следующем домике, как две капли воды похожем на своего собрата, тоже ничего ценного найти не удалось.

Не теряя оптимизма, заглянул в хозблок или сарай, как я его окрестил для удобства. Твердотопливный котёл, хитрая обвязка, бак косвенного нагрева с электронным управлением. Жаль, всё мёртвое... Вдоль стены – подобие верстака с развешанным на специальных крепежах мелким инструментом. Отдельно – угол с садовым инвентарём, несколько ломов, топоры. И никакого намёка на тайник или подпол. Везде полы цельные, специально проверил.

Оставался дом.



Внутрь попал не с главного входа, а через гараж в цокольном этаже, спуск в который по неизвестной мне причине располагался не со стороны ворот, а сбоку. Скорее всего, хозяин изначально планировал использовать данное помещение не по прямому назначению, а как подсобку или кладовую. Въезд для автомобиля сделал просто на всякий случай, потому что мог себе это позволить. Ну и чтобы вид не портил, когда на отдых приезжаешь.

Входные двери оказались заперты, пришлось-таки расколошматить стеклопакет, удачно расположившийся на уровне груди. Попав в тёмный полуподвал, первое, на что обратил внимание, были велосипеды. Пять штук. Три горных, дорогих, с алюминиевыми рамами и скоростями да два дамских, с корзинами перед рулём и мягкими, удобными сиденьями. Вся техника выглядела как новенькая. Смазанная, ухоженная, ни пятнышка грязи на рамах. Имелись и прочие удовольствия – несколько детских великов, самокат, вертикально собранный теннисный стол, стоящий самых ворот, пластиковый контейнер с различными полуспущенными мячами. На стеллажах по обе стороны – всякий инструмент, левее к стене прислонена стремянка.

Проход в жилые комнаты нашёлся в углу, однако прежде чем идти дальше – не поленился, открыл гаражную дверь изнутри, без труда сдвинув вполне разработанный железный засов, выволок самую тёмную двухколёсную ехалку и выкатил её на пирс, где без сожаления сбросил в мутноватую, с поднимающимися со дна водорослями, воду.

Пусть думают, что я один украл и теперь быстро сваливаю куда подальше. А мы пешочком пойдём. По полям и лугам с лесами, чтобы обратно к дороге и трупу Петровича не возвращаться. Хитрость невеликая, но что я теряю? Вдруг повезёт?

Проводив велосипед взглядом, вернулся в гараж. Разумные были уже здесь и с любопытством изучали окружающую обстановку. Прошёл в угол, к небольшой двери, ведущей вглубь дома. Потянул на себя – не заперто. За ней темнело несколько ступенек, ведущих наверх.



...Первый этаж поражал. Огромная, торжественная комната с великолепной отделкой, резной мебелью и внушительным, бережно закрытым кованой заслонкой, камином более всего походила на охотничью залу средневекового замка именно в том виде, в каком её себе представляют по романам Дюма.


На стенах – головы волков, кабанов, лосей, оленей. Хорошо сохранились. В неярких лучах, пробивающихся сквозь тяжёлые портьеры, шерсть даже поблёскивает. С потолка свисает кованая, мрачная люстра в несколько ярусов. Две винтовые, широкие лестницы на второй этаж. Кругом солидность, преобладают тёмные цвета. Только дворецкого не хватает. Такого... важного, в ливрее... чтобы как гаркнул зычно: «Господин Виктор со спутниками!»

– За что их убили?

От неожиданности я вздрогнул. Разумная стояла рядом со мной и неотрывно смотрела на чучела.

– Охотились... Я тебе рассказывал.

Помолчала...

– Я помню. Зачем сохранили их головы?

– Трофеи. Хвастаться перед другими людьми своей меткостью.

– Зачем? Вы гордитесь убитыми?

– Нет... Да... Не все... Понимаешь, люди раньше не считали вас равными себе и думали, что в этом, – указал на стену, – нет ничего плохого.

Опустив голову, доберман отвернулась и молча пошла вверх по лестнице, а я стоял словно оплёванный. Всё она поняла, и правильно поняла. А моё блеяние, попытки придать очевидному некое гибкое, нейтральное объяснение – сплошной самообман.

Вслед за подругой поспешила и Рося. Печальная, старающаяся смотреть исключительно в пол.

Невесть на что разозлившись, направился в одну из боковых дверей. Попал в кухню. Большую, с профессиональной плитой, всякими поварскими примочками. Поискал съестное. Ничего. Пусто. Кроме ложек-поварёшек и техники – одни занавески.

Прогулялся в санузел, в бильярдную, в комнату прислуги.

– Что ты ищешь? – наконец поинтересовалась Зюзя, увидев меня в коридоре.

Продемонстрировал ей автомат.

– Оружие, еду, патроны.

– Зачем оружие? У тебя же есть?

– Оно неудобное. С ним плохо охотиться.

– Мы ничего не слышали.

Зная, что у разумных глагол «слышать» обозначает как непосредственно сам слух, так и нюх, расстроился.

– Я ещё раз посмотрю.

– Хорошо. Мы будем ждать у воды. Нам здесь не нравится.

– Тяф! – обличительно, точно я должен был ответить за все прошлые грехи человечества, выдала собачка и первой скрылась в цокольном этаже.

Ну и чёрт с вами! Ты глянь, какие обидчивые!..

С лестницы попал в коридор. На стенах – фотографии в несколько рядов. Не рискнув приоткрывать штору на окне в торце, почти носом упёрся в ближайшее фото. Мужчина. Холёный, надменный. Одет в камуфляж. Нога стоит на медвежьей туше, ружьё упёрто прикладом в бедро.

Следующая фотография. Тот же самый человек, только теперь не один – с Петровичем. Здесь мой покойный знакомец выглядел гораздо моложе, упитаннее, чем при нашей первой встрече. Тоже с оружием. Перед ними – горка из убитых уток.

И подобных снимков – великое множество. Один и тот же «некто» позировал у трупов самых разных животных, даже жираф ему попался на свою беду, судя по фону, где-то в саванне.

Выходит, здесь обитал друг Фоменко по старым временам, и это его дача. Или охотничий домик. Что же, выбор места для закладки очевиден – по старой памяти. Люди из Фоминска, похоже, наведываются сюда – в сохранности местное хозяйство поддерживают. Им не сложно, а вот такая вот база на окраине своих земель, укрытая от посторонних глаз – великая вещь!

Прошёлся по комнатам: кабинет, спальня, снова спальня, хозяйская спальная – наиболее богатая из всех виденных. Отдельно – комната с оружейными сейфами. В каждом из замочной скважины торчал ключ. Все пустые.

Задрал голову вверх – уходящий под углом потолок сообщал, что чердака здесь нет.

Так... Что получается? Где-то тут, на огороженной территории, должна быть закладка. Не тайник – когда прячут всерьёз и надолго, учитывая всевозможные факторы, а именно закладка, которая всегда должна быть под рукой. Допустим, пришёл раненый... Ему и яму не вырыть, и к трубе на крыше не залезть. Ему срочно нужно. Значит, доступ просто обязан быть несложный, быстрый... Где?

Перебрал в уме все домики, которые сегодня посетил. Нет, ничего такого – полы без люков, подвалов нет. Чердаки? Два посетил. Здесь его попросту не имеется. Что под крышами в эллинге, бане и в сарайчике – без понятия. В первом не заметил, а потом... тоже внимания не обратил. Зато помню, что у жилых домиков имеются приставные лестницы. Надо проверить.

Вышел на улицу. Разумные преспокойно лежали на песочке, поглядывая на мелкую рябь пруда.

Начал с чердака сарая – ничего интересного. Всё те же пауки и паутина.

Перешёл к эллингу. А чердачной дверцы и нет. Обошёл с другой стороны – и тут глухой фронтон.

Заглянул внутрь. Ого! А потолок-то плоский!

А вон и люк в углу. Деревянный, из плотно подогнанных досок.