Женаты против воли
Часть 97 из 103 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Темнота была колючей, острой, болезненной и такой холодной. Я барахталась в ней, пытаясь вырваться и не утонуть, не потерять себя.
Но постепенно холод стал отступать... медленно, будто нехотя. То наваливаясь всей тушей, то схлынув, уступая место неожиданному теплу и свету.
Словно солнышко выглянуло из-за туч, лаская израненное тело и душу теплыми лучами.
— Рин... моя Рин...
Тихий шепот появился ниоткуда вместе с солнцем. Я тянулась к нему, пытаясь найти, рассмотреть сквозь призму яркого слепящего света.
— Айрин...
Мне хотелось крикнуть: «Я здесь! Здесь!»
Но не могла произнести и звука.
— Открой же глаза. Я не позволю тебе уйти! Слышишь? Не дам!
Я и сама не хотела.
Свет внезапно стал темнеть и медленно гаснуть, вызывая у меня панику.
«Нет! Нет! Не надо!»
Я не хотела назад в темноту!
«Пожалуйста».
Следом исчезла и легкость в теле, которое внезапно стало таким тяжелым, неповоротливым и болезненным. Я чувствовала, как ноет каждая мышца, как горят раны на коже, как тяжело бьется собственное сердце, перегоняя кровь по сосудам.
«Неужели она, эта кровь, во мне еще осталась?»
— Ну вот и умница, — прошептал совсем рядом такой родной и близкий голос.
Открыв глаза, я сначала решила, что ослепла. Вокруг такая темнота, что ничего не разглядеть. Лишь потом начали проявляться какие-то контуры, тени, силуэт склонившегося надо мной мужчины с теплыми темными глазами.
— Кон-н-нор.
Не шептала — хрипела, с трудом выговаривая буквы.
— Отшлепать бы тебя, — неожиданно произнес он, проведя шершавой ладонью по моим волосам.
Но в голосе мужа не было ни угроз, ни злости, поэтому мне было совсем не страшно. Я потянулась к его ласке, поворачивая голову и подставляя ее для нового касания, которое тут же последовало.
И не только это. Мгновение, и я ощутила прикосновение горячих и сухих губ к своим губам. Поцелуй короткий, но такой необходимый, как глоток чистого воздуха.
Протестующий стон сорвался с губ, когда Коннор вдруг отдалился, чтобы обнять меня и прижать к себе так сильно, что кости затрещали.
— Что ж ты делаешь, глупая?
Он не ждал ответа, но я все равно произнесла:
— Тебя спасала.
— И сама едва не погибла.
— Сам виноват. Зачем один пошел?
Темнота над нами слегка шевелилась, смотря красными глазами. И я вдруг поняла, что это не потолок, а Эфир. Это темное создание нависло над нами, укрывая, словно пологом.
— Чтобы ты не погибла, — возвращая меня на камень, отозвался Коннор.
— Пойми же, что куда ты, туда и я, — решительно произнесла и осмотрелась. — Где мы?
— Все еще в подвале.
— А почему Эфир над нами?
— Потолок почти полностью рухнул. Он защищает нас.
Я кивнула, смотря в умные красные глаза. Монстр бездны, который внезапно стал другом. Каких только чудес не бывает.
— Ты знаешь, он спас меня.
— Спас?
— Да. От дяди. Я уже думала, что мне конец, а Эфир появился и спас.
— Финне Монрей. Он здесь? — рыкнул Коннор.
— Да. Был.
Говорить о дяде было больно и тяжело, поэтому я быстро перевела разговор.
— Как ты думаешь, у нас получилось?
— Думаю, что да.
Коннор осторожно приподнял меня и прижал к себе, кладя голову себе на грудь. Тело еще плохо слушалось, поэтому я с благодарностью улыбнулась, прильнув к нему сильнее.
— Не могу поверить, что все кончилось, — прошептала я, проведя ладонью по его груди, вслушиваясь в сердце, которое билось только для меня.
— Все только началось, — целуя меня в макушку, сообщил Коннор. — Для нас.
Ладонь нащупала камень на его груди.
Я осторожно коснулась, раз, другой, словно боялась, что это повлечет какую-то реакцию. Но ничего не происходило. Просто камень, только форма у него какая-то странная.
— Это твой магический амулет? Как и у светлых?
Неизвестно сколько еще мы здесь просидим под землей. Я решила воспользоваться моментом и задавать вопросы, которые до сих пор были без ответов.
— Магический, только немного не такой. Это сердце Эфира.
Я тут же одернула руку, словно шпарившись, и недоверчиво переспросила:
— Сердце Эфира?
— Да. Это та самая тайна, которую темные так тщательно скрывали. Обряд в лабиринте, который дают нам силу и власть... Это попытка добыть сердце своего монстра и не умереть при этом.
— Но это же опасно! А если монстр победил бы? Если бы он оказался сильнее?
— Каждое создание подбирают по силе и выносливости. Кроме того, на защите всего стоят темные, готовые прийти на помощь.
— Но ведь Эфира ты поймал не в лабиринте, а во время боя у Котлована Духов, — пробормотала я. — Или это обман?
— Нет. Поймал там, а приручил в лабиринте. Отец тогда до последнего отказывался его выпускать на бой со мной.
— Но ты рискнул и смог.
Я теснее прижалась к мужу.
— Просто почувствовал, что так и должно быть. Как и с тобой. С самого первого мгновения.
— Не обманывай, — проворчала я. — Ты на меня на свадьбе даже не смотрел.
— Смотрел, — не согласился Коннор. — И видел перед собой маленькую, но решительную девочку, которая боялась меня, но всеми силами старалась этого не показать. Кто бы мог подумать, что эта малышка вырастет и станет такой умницей и красавицей.
— Ты ведь совсем меня не знаешь, — пробормотала я, продолжая удерживать ладонь у его груди и вслушиваться в сердце. — Если бы не привязка...
— Думаешь она всему причина?
— Не знаю. А что будет, если она исчезнет?
Мне так не кстати вспомнились слова Питера.
Коннор неожиданно тихо рассмеялся, совершенно не рассердившись.
— Ты разве не чувствуешь?— спросил он.
— Не чувствую, что?
— Ее больше нет. Этой привязки.
Я опешила от неожиданности и сразу не поверила.
— Как нет?
— А вот так. Не знаю, как это произошло, но привязки нет. Нас больше ничто насильно не удерживает.
Но постепенно холод стал отступать... медленно, будто нехотя. То наваливаясь всей тушей, то схлынув, уступая место неожиданному теплу и свету.
Словно солнышко выглянуло из-за туч, лаская израненное тело и душу теплыми лучами.
— Рин... моя Рин...
Тихий шепот появился ниоткуда вместе с солнцем. Я тянулась к нему, пытаясь найти, рассмотреть сквозь призму яркого слепящего света.
— Айрин...
Мне хотелось крикнуть: «Я здесь! Здесь!»
Но не могла произнести и звука.
— Открой же глаза. Я не позволю тебе уйти! Слышишь? Не дам!
Я и сама не хотела.
Свет внезапно стал темнеть и медленно гаснуть, вызывая у меня панику.
«Нет! Нет! Не надо!»
Я не хотела назад в темноту!
«Пожалуйста».
Следом исчезла и легкость в теле, которое внезапно стало таким тяжелым, неповоротливым и болезненным. Я чувствовала, как ноет каждая мышца, как горят раны на коже, как тяжело бьется собственное сердце, перегоняя кровь по сосудам.
«Неужели она, эта кровь, во мне еще осталась?»
— Ну вот и умница, — прошептал совсем рядом такой родной и близкий голос.
Открыв глаза, я сначала решила, что ослепла. Вокруг такая темнота, что ничего не разглядеть. Лишь потом начали проявляться какие-то контуры, тени, силуэт склонившегося надо мной мужчины с теплыми темными глазами.
— Кон-н-нор.
Не шептала — хрипела, с трудом выговаривая буквы.
— Отшлепать бы тебя, — неожиданно произнес он, проведя шершавой ладонью по моим волосам.
Но в голосе мужа не было ни угроз, ни злости, поэтому мне было совсем не страшно. Я потянулась к его ласке, поворачивая голову и подставляя ее для нового касания, которое тут же последовало.
И не только это. Мгновение, и я ощутила прикосновение горячих и сухих губ к своим губам. Поцелуй короткий, но такой необходимый, как глоток чистого воздуха.
Протестующий стон сорвался с губ, когда Коннор вдруг отдалился, чтобы обнять меня и прижать к себе так сильно, что кости затрещали.
— Что ж ты делаешь, глупая?
Он не ждал ответа, но я все равно произнесла:
— Тебя спасала.
— И сама едва не погибла.
— Сам виноват. Зачем один пошел?
Темнота над нами слегка шевелилась, смотря красными глазами. И я вдруг поняла, что это не потолок, а Эфир. Это темное создание нависло над нами, укрывая, словно пологом.
— Чтобы ты не погибла, — возвращая меня на камень, отозвался Коннор.
— Пойми же, что куда ты, туда и я, — решительно произнесла и осмотрелась. — Где мы?
— Все еще в подвале.
— А почему Эфир над нами?
— Потолок почти полностью рухнул. Он защищает нас.
Я кивнула, смотря в умные красные глаза. Монстр бездны, который внезапно стал другом. Каких только чудес не бывает.
— Ты знаешь, он спас меня.
— Спас?
— Да. От дяди. Я уже думала, что мне конец, а Эфир появился и спас.
— Финне Монрей. Он здесь? — рыкнул Коннор.
— Да. Был.
Говорить о дяде было больно и тяжело, поэтому я быстро перевела разговор.
— Как ты думаешь, у нас получилось?
— Думаю, что да.
Коннор осторожно приподнял меня и прижал к себе, кладя голову себе на грудь. Тело еще плохо слушалось, поэтому я с благодарностью улыбнулась, прильнув к нему сильнее.
— Не могу поверить, что все кончилось, — прошептала я, проведя ладонью по его груди, вслушиваясь в сердце, которое билось только для меня.
— Все только началось, — целуя меня в макушку, сообщил Коннор. — Для нас.
Ладонь нащупала камень на его груди.
Я осторожно коснулась, раз, другой, словно боялась, что это повлечет какую-то реакцию. Но ничего не происходило. Просто камень, только форма у него какая-то странная.
— Это твой магический амулет? Как и у светлых?
Неизвестно сколько еще мы здесь просидим под землей. Я решила воспользоваться моментом и задавать вопросы, которые до сих пор были без ответов.
— Магический, только немного не такой. Это сердце Эфира.
Я тут же одернула руку, словно шпарившись, и недоверчиво переспросила:
— Сердце Эфира?
— Да. Это та самая тайна, которую темные так тщательно скрывали. Обряд в лабиринте, который дают нам силу и власть... Это попытка добыть сердце своего монстра и не умереть при этом.
— Но это же опасно! А если монстр победил бы? Если бы он оказался сильнее?
— Каждое создание подбирают по силе и выносливости. Кроме того, на защите всего стоят темные, готовые прийти на помощь.
— Но ведь Эфира ты поймал не в лабиринте, а во время боя у Котлована Духов, — пробормотала я. — Или это обман?
— Нет. Поймал там, а приручил в лабиринте. Отец тогда до последнего отказывался его выпускать на бой со мной.
— Но ты рискнул и смог.
Я теснее прижалась к мужу.
— Просто почувствовал, что так и должно быть. Как и с тобой. С самого первого мгновения.
— Не обманывай, — проворчала я. — Ты на меня на свадьбе даже не смотрел.
— Смотрел, — не согласился Коннор. — И видел перед собой маленькую, но решительную девочку, которая боялась меня, но всеми силами старалась этого не показать. Кто бы мог подумать, что эта малышка вырастет и станет такой умницей и красавицей.
— Ты ведь совсем меня не знаешь, — пробормотала я, продолжая удерживать ладонь у его груди и вслушиваться в сердце. — Если бы не привязка...
— Думаешь она всему причина?
— Не знаю. А что будет, если она исчезнет?
Мне так не кстати вспомнились слова Питера.
Коннор неожиданно тихо рассмеялся, совершенно не рассердившись.
— Ты разве не чувствуешь?— спросил он.
— Не чувствую, что?
— Ее больше нет. Этой привязки.
Я опешила от неожиданности и сразу не поверила.
— Как нет?
— А вот так. Не знаю, как это произошло, но привязки нет. Нас больше ничто насильно не удерживает.