Жена банкира

– Хорошо, я так и сделаю. Спасибо за помощь.

– Пожалуйста. Если у вас появится еще какая-то информация, свяжитесь, пожалуйста, со мной. Аннабель сейчас очень ранима. Если вы обнаружите что-то подозрительное либо у вас появятся основания усомниться в том, что это был несчастный случай, дайте сначала знать об этом мне. Все это стало для нее ужасным потрясением. Для всех нас, разумеется, тоже, но для Аннабель в особенности. Она так преданно любила Мэтью. Думаю, ей легче будет услышать новости от человека, к которому она испытывает доверие.

– Миссис Вернер повезло, что у нее есть такой друг, как вы, мистер Уайт. Вы ей сейчас очень нужны.

Аннабель услышала, как щелкнул замок входной двери, и, беззвучно скользнув обратно, исчезла в своей спальне, прежде чем Джулиан успел ее заметить.

В комнате Аннабель извлекла из шкафа коробку с записками. Она разложила их ровными рядами на кровати – получилось что-то вроде лоскутного одеяла, скроенного из маленьких кусочков бумаги. Билеты на концерт, который они посетили на третьем свидании. Полароидный снимок спящего Мэтью, который он оставил у себя на подушке, когда однажды улетал в командировку ранним утром. Спички из отеля, где они провели медовый месяц. Страничка, вырванная из ежедневника, на тот день, когда Мэтью сделал Аннабель предложение. Она смотрела на каждую из этих реликвий, пока ей на глаза не навернулись слезы. Тогда Аннабель легла прямо на них и долго и пристально смотрела в белый потолок. В конце концов она провалилась в глубокий тяжелый сон без сновидений.



Через несколько часов Аннабель вдруг резко проснулась. Ей приснился жуткий сон, и сейчас сердце лихорадочно стучало в груди. На улице было тихо, в окно светила полная луна. Аннабель оглядела спальню, стараясь сориентироваться и прийти в себя. На спинке стула у письменного стола висел свитер Мэтью. На кушетке лежал роман, который она читала. На миг ей показалось, что все произошедшее за последние несколько дней было каким-то адским кошмаром, от которого она наконец-то очнулась. Наверное, Мэтью был в Цюрихе. Наверное, сейчас он едет домой. Наверное, все это просто ужасная ошибка.

Аннабель села. Из гостиной доносился чей-то голос. Мужской. Она окончательно проснулась и насторожилась. Может быть, это Мэтью? При этой мысли сердце у Аннабель екнуло. «Это абсурд, – сказала она себе. – Прекрати немедленно!» Тем не менее она вскочила с кровати и неуверенно поковыляла к двери спальни.

Когда Аннабель открыла ее, голос стал четче. Она остановилась в коридоре и прислушалась.

– Здесь что-то не так, – тихо сказал Джулиан. – У меня дурное предчувствие.

Аннабель на цыпочках подкралась поближе и осторожно выглянула из-за угла. Он стоял к ней спиной, прижав мобильный телефон левым плечом к уху. Руки у Джулиана были заняты – в них он держал фотографию в рамке.

– Ну не знаю, – продолжал он. – Просто такое ощущение, что расследование произведено второпях… Да. Именно. Я тоже это чувствую. Я хочу сказать, что все-таки погибли два человека. Два очень важных человека.

Джулиан повернулся и поставил фотографию обратно на книжную полку. Увидев, что на ней запечатлено, Аннабель закусила губу. На этом снимке были они втроем, взявшись за руки, стояли перед креслом горного подъемника в Церматте. Мэтью был посередине. Его голова была чуть склонена набок, рот приоткрыт в улыбке. Аннабель любила это фото. Это был один из самых счастливых моментов в их жизни, после того как они уехали из Нью-Йорка. Тогда они остались в шале у Джулиана, только они втроем. В тот уик-энд Мэтью был таким беззаботным, таким расслабленным. На фотографии он смеялся в ответ на слова Джулиана. Аннабель припомнила, что это была шутка про Йонаса. Джулиан умел очень забавно копировать выражение лица их босса, особенно когда хорошенько выпьет.

Аннабель увидела, что он снова взял фото и осторожно провел по нему пальцем.

– Йонас в шоке. Как и я, – сказал Джулиан кому-то в телефон. – Да, он согласен. Послушай, сделай мне одолжение. Пробей агента Блоха из федеральной службы полиции. Найди о нем все, что сможешь, и дай мне знать. – Он сделал паузу, во время которой кивал головой невидимому собеседнику. – Ладно, спасибо. Это было бы очень хорошо. И, разумеется, все это строго между нами.

Аннабель чуть сдвинулась с места, и половица под ней скрипнула. Джулиан оглянулся.

– Я перезвоню тебе, – тут же сказал он и снова поставил фотографию на книжную полку.

– Прости, я не хотела подслушивать. Просто шла налить себе стакан воды…

– Не говори глупостей. Ты в своей квартире. Надеюсь, это не я тебя разбудил?

– Нет. Я сама проснулась. И рада, что ты до сих пор здесь.

– Я не хотел оставлять тебя одну. Подумал, что в крайнем случае могу поспать и на диване.

– Не думаю, что сегодня ночью нам удастся выспаться. – Аннабель села на диван и похлопала ладонью по подушке рядом с собой, приглашая Джулиана присоединиться к ней. – Люблю эту фотографию.

– Я тоже. Какой замечательный выдался уик-энд!

– Я тогда впервые почувствовала себя здесь как дома. Собственно говоря, это был один из очень немногих таких моментов.

– Правда? По тебе не скажешь.

– Когда я переехала в Гринвич-Виллидж, там я сразу же почувствовала себя как дома. Но тут…

Джулиан понимающе кивнул. И похлопал ее по колену.

– Экспатом быть нелегко. Особенно в Женеве. Но ты хорошо с этим справлялась.

– Не знаю. С другими женами банкиров я не сошлась.

– Может быть, именно поэтому ты мне так нравишься.

– Потому что я склочная выскочка из рабочего городка?

Джулиан рассмеялся.

– Нет, потому что ты умная, крутая и интересная.

– Ну не знаю. Тогда, в Церматте, я в первый раз почувствовала себя собой. Как будто я уже не разыгрываю шоу для непонятно кого. Знаешь, честно говоря, я чувствовала себя потерянной, пока не встретила тебя.

– Ты и представить себе не можешь, сколько женщин говорили мне то же самое.

Аннабель улыбнулась.

– С кем ты разговаривал? – спросила она, и ее голос вновь стал серьезным.


– С одним другом. У него есть связи в федеральной полиции.

– Зачем?

– Ты правда хочешь это знать?

– Да.

– Я не уверен, что агенту Блоху можно полностью доверять. Или, по крайней мере, я не уверен, что он хорошо выполняет свою работу.

– Ты считаешь, что эта авиакатастрофа не была несчастным случаем.

– Я считаю, что они поторопились с выводами, заявив, что это был несчастный случай. Не хочу тебя пугать, Аннабель, но Мэтью был моим другом. И если кто-то это подстроил, я хочу знать, кто это был.

– Я тоже. И к тому же я тоже не доверяю Блоху.

Некоторое время они сидели молча. Потом Джулиан обнял Аннабель и она положила голову ему на плечо. Она крепко зажмурилась, но слезы все равно потекли по щекам.

– Здесь все кажется каким-то неправильным, – прошептала Аннабель. – Зачем было кому-то… – Она умолкла, так и не договорив.

– Не знаю, – сказал Джулиан и поцеловал ее в макушку. – Но поверь мне: если это было сделано умышленно, я это выясню.

– Я помогу тебе.

– Нет. Тебе есть чем заняться. Прошу тебя, просто дай мне сделать несколько запросов. Я знаю нужных людей, с которыми об этом можно поговорить. Если кто-то и может докопаться до сути… Обещаю, что, как только что-нибудь узнаю, сразу же сообщу тебе.

Аннабель нахмурилась. Ей не понравилось пренебрежение в его голосе, но она чувствовала, что в этом споре ей не победить.

– Хорошо, – сказала она. – Спасибо. Не знаю, что бы я без тебя делала.

– А ты отдохни еще, ладно? – Джулиан похлопал ее по бедру. – Тебе это необходимо.

– Это необходимо нам обоим. Тебе будет удобно на диване? Я сейчас принесу постель и подушку.

– Все нормально. Я могу спать где угодно. Мне еще нужно сделать несколько звонков.

Аннабель подавила зевок.

– Только не оставайся всю ночь на ногах, – сказала она и поцеловала Джулиана в висок. – Спокойной ночи.

Она встала и поковыляла к себе в спальню. Там Аннабель еще долго не спала, прислушиваясь к голосу Джулиана, беседовавшего по телефону. Что именно он говорил, Аннабель из своей спальни разобрать не могла. И это хорошо. Ей было чем заняться. Аннабель просидела за компьютером до рассвета, пока ее веки не начали тяжелеть. Но она не прекращала своего занятия даже тогда, когда звуки в гостиной стихли. Когда Джулиан заснул, Аннабель поднялась, приняла душ и вышла из квартиры, чтобы успеть на первый поезд до Берна.





Марина




«Сандер мертв. У нас теперь серьезные проблемы».



Марину разбудил сигнал сообщения, доставленного по электронной почте. Она, собственно, почти не спала. Задремала немного, когда глаза уже вылезали из орбит оттого, что она непрерывно пялилась в экран своего телефона, пока Грант сопел рядом. Прочтя заметку о смерти Данкана, Марина отправила имейлы всем нью-йоркским журналистам, каких только вспомнила. Никто ничего не знал.

Они говорили, что это было ограбление, в ходе которого что-то пошло не так. Говорили, что это дело рук отвергнутого любовника. Говорили, что в этом, обычно спокойном уголке Коннектикута, где обитал Данкан, в последнее время резко участились случаи незаконных вторжений в жилища. Кое-кто из репортеров утверждал, что из дома похищен ценный антиквариат, какая-то картина. Другие слышали, что злоумышленник ничего не взял. Полиция считала, что Данкан мог вспугнуть взломщика и поэтому погиб.

Этот имейл был от Марка Фелта. В легком тумане Марина спросонья мучительно пыталась вспомнить, почему это имя показалось ей знакомым. Марком звали человека, с которым она встречалась в саду Тюильри, по крайней мере, так он ей представился. Так это он?

И тут в голове у нее словно что-то щелкнуло: Марк Фелт был агентом ФБР, который помогал Бобу Вудворду и Карлу Бернстайну раскрутить Уотергейтский скандал в семидесятые годы.

Марк Фелт и был тем самым источником секретной информации.

Марина почувствовала, как волоски у нее на руках встают дыбом.

Для Данкана точно таким же анонимным источником секретной информации был этот человек или эти люди, кем бы они ни были. То есть теперь это были уже ее информаторы.

«Я знаю. Мы можем поговорить?» – напечатала она в ответ.

«Только по каналам связи с криптографической защитой».

Марина колебалась. Хотелось все сделать правильно. «Черт бы тебя побрал, Данкан! – подумала она. – Пропал как раз тогда, когда ты мне так нужен».