Жена банкира

Леон жестом показал на ее облегающее платье из темно-синей чесучи, державшееся, казалось, благодаря единственной волнующей шлейке из кружева на левом плече. Сидело оно идеально, потому что было сшито на заказ по ее стройной фигурке. Цвет наряда подчеркивал голубизну глаз и белизну кожи, словно светившейся изнутри. В ушах сверкали изящные серьги с восхитительными сапфирами.

– От Валентино?

Марина кивнула.

– Потрясающе. Похоже на модель следующего сезона, только немного подкорректированную. Индивидуальный заказ?

– Да, – застенчиво сказала она. – Спасибо за комплимент.

– А эти серьги! Dios mio![18]

– Взяла напрокат! – рассмеялась Марина. – Честно говоря, мне страшно их носить. Такое чувство, что мне нужен телохранитель.

– А у тебя что, его нет? – Леон нахмурился. – Если так, тебе следует им обзавестись.

Марина закусила губу. Грант выдвинул эту идею еще до их поездки в Париж, но тогда Марина отмахнулась от нее, как от экстравагантной и ненужной затеи. Теперь она уже начинала жалеть о своем решении.

– Такая красивая женщина определенно нуждается в охране.

Марина вздрогнула, почувствовав на талии чью-то руку. Рядом с ней стоял ее будущий свекор в смокинге и с радушной улыбкой на лице.

– Эта девушка – драгоценное приобретение моего сына, – сказал он Леону. – И мы не можем позволить, чтобы кто-то украл ее у нас.

– Вы слишком добры ко мне, – ответила Марина, выжимая из себя улыбку.

Слово «приобретение» ее покоробило, но она постаралась не подавать виду и немного отодвинулась в сторону, отстраняясь от ладони Джеймса.

– Джеймс, это Леон Диас, мой друг из «Пресс».

– Друг Марины – мой друг, – сказал Эллис, протягивая фотографу руку.

– Это большая честь для меня, сэр, – ответил Леон.

Марина сделала глубокий вдох, заставляя себя сохранять улыбку на лице. Ей казалось абсурдным, что люди начали раболепствовать перед Джеймсом, когда стало известно, что он намерен баллотироваться в президенты. Марина уже не в первый раз задумывалась над тем, действительно ли ему нужна эта должность или он просто хотел популярности и власти, которые должны были прийти вместе с ней.

– Можно я сделаю снимок? – взволнованно поинтересовался Леон, и в его глазах появился голодный блеск. – Для журнала.

– Разумеется.

Марина почувствовала, как Джеймс снова обнял ее за талию. Они замерли с застывшими улыбками. Кто-то из проходивших мимо с любопытством таращился на них, другие, не стесняясь, перешептывались. Пульс у Марины участился. Ей ужасно хотелось, чтобы Леон побыстрее закончил.

Марине показалось, что прошла целая вечность, прежде чем он наконец сказал:

– Спасибо. Это было замечательно.

Коротким кивком Эллис отослал Леона. Марина надеялась, что теперь отец Гранта смешается с толпой, чтобы пообщаться с более значительными людьми, чем его будущая невестка. На экране ее телефона, спрятанного в украшенной ювелирными камнями сумочке, было текстовое сообщение от Оуэна.

– Марина, нам нужно поговорить, – сказал Джеймс.

Улыбка исчезла с его лица, и теперь он выглядел озабоченным. Отец Гранта указал в сторону восемнадцатифутовых окон в дальнем конце бального зала:

– Давай полюбуемся видом.

Марина проследовала за ним через всю комнату. Они остановились у окна, откуда открывалась впечатляющая панорама Центрального парка и сияющих зданий Среднего Манхэттена. В отсветах городских огней очень четко был виден суровый профиль Эллиса. В смокинге со старомодными пуговицами из черного дерева и запонками, с гривой аккуратно уложенных седых волос он выглядел исключительно по-президентски.

– Я хотел тебя поблагодарить.

– Поблагодарить? За что? – искренне удивилась Марина.

– За то, что делаешь моего сына таким счастливым.

Марина улыбнулась:

– Боже мой! Не знаю, что и сказать. Это он делает меня счастливой. Я считаю, мне очень повезло, что он хочет взять меня в жены.

– Грант хороший человек. Возможно, лучший из всех, кого я знаю.

– Полностью с вами согласна.

– Эта кампания – моя предвыборная кампания – будет для него нелегким испытанием. Я чувствую себя виноватым перед сыном. Он-то меня об этом не просил. Вся эта публичность… и репортеры – прости, я знаю, что ты тоже относилась к их числу, – все эти репортеры, которые теперь будут его преследовать. Да еще и пост, который ему теперь придется занять в «Эллис энтерпрайзес». Я осознаю, что попросил у Гранта слишком многого. А он отнесся к этому с таким великодушием.

– Мы все очень гордимся вами…

– Приятно слышать это от тебя. Но я думаю, что Грант согласился на все только потому, что сейчас очень счастлив. А счастлив он благодаря тебе.


– Что ж, я рада, – пробормотала Марина, густо краснея.

– Я и от тебя прошу многого. Может быть, даже больше, чем ты думала. Находиться в центре внимания непросто. Конечно, ты красивая и уравновешенная женщина. У тебя отличная семья, прекрасная родословная. У тебя есть все, чтобы стать женой политика. Но я хочу быть уверен: ты знаешь, что тебя ждет.

– Я и не подозревала, что выхожу замуж за политика, – усмехнулась Марина.

– Да, пока что Грант не политик. Но если я выиграю выборы – а я действительно думаю, что мои шансы весьма велики, Марина, – я надеюсь, что мой сын задумается над тем, чтобы пойти по моим стопам. Ты готова к этому?

Марина взяла паузу, чтобы обдумать ответ. Она не была уверена в том, что правильно поняла суть вопроса. Что именно интересует Джеймса? Комфортно ли ей среди селебрити? Или же он спрашивает, нет ли у нее скелетов в шкафу, которые могли бы бросить тень на него самого и его семью?

– Думаю, я готова – насколько к этому можно подготовиться, – осторожно произнесла Марина. – Я люблю Гранта и буду поддерживать его, какую бы карьеру он для себя ни избрал.

– Это хорошо, хорошо.

– Значит, вы уже решили, когда объявите о том, что выдвигаете свою кандидатуру на пост президента? – спросила Марина.

Она вдруг поняла, что прежде никогда не разговаривала так долго со своим будущим свекром наедине.

Джеймс кивнул.

– Сегодня вечером, – сказал он. – Во время своей речи.

– Сегодня вечером, – с удивлением повторила Марина.

– Это было решено в последнюю минуту. Но, думаю, время подходящее. Мне будут вручать награду от полицейского управления Нью-Йорка. Аудитория тут дружелюбная. А завтра все газеты Америки опубликуют историю о внебрачном сыне сенатора Мерфи, которого десять лет назад родила его экономка. Которая, кстати говоря, находится в нашей стране нелегально.

У Марины отвисла челюсть.

– Ох, – прошептала она. – Ничего себе!

– Не могу не согласиться.

– Что ж, тогда примите мои поздравления. В такой волнующий вечер.

– Волнующий для всех нас.

– Да. Для всех нас.

– Грант говорил мне, что тебе кажется, будто за тобой следят. – Джеймс повернулся и посмотрел Марине прямо в глаза. – Знаешь, ты должна была обратиться с этим ко мне. Причем сразу же.

– Простите, – запинаясь произнесла Марина. – Я не понимала…

– Извиняться не нужно. Я просто хотел, чтобы ты знала, что ты можешь всегда прийти ко мне, если у тебя появятся проблемы. Любые проблемы.

– Конечно. Спасибо.

– Грант переживает из-за твоей безопасности. Я сказал ему, что это, наверное, кто-то из репортеров пытается раскопать какую-нибудь грязь о нашей семье. Они занимаются такими делами, сама знаешь. Как только человек попал в поле зрения общественности, за ним начинают следить день и ночь.

– Знаю. Я и к этому готова.

– И все же Грант сказал мне, что ты тревожишься.

– Мне просто показалось, что кто-то преследовал меня, когда я ездила к родителям в Коннектикут, и это меня немного напугало, – пояснила Марина.

Теперь она уже жалела о том, что рассказала об этом Гранту. Ей и в голову не пришло, что он может поделиться этим со своим отцом.

Джеймс кивнул:

– Вам обоим теперь нужно быть осторожными. Поэтому я хочу, чтобы с завтрашнего дня вы оба начали проводить собеседования с группами обеспечения безопасности. У меня на примете есть немало прекрасных ребят, которые уже выстроились в очередь. Вы сможете выбрать тех, с кем вам будет наиболее комфортно. Все они бывшие нью-йоркские полицейские, все прошли отличную подготовку. Они никак не будут вмешиваться в вашу повседневную жизнь, но при этом будут вас охранять. То же самое я делаю и для себя. Надеюсь, что такие меры тебя успокоят.

– Не уверена, что в этом есть необходимость, но все равно – спасибо.

– Необходимость есть, поверь. Мне не нравится, что за моей будущей невесткой следят.

– Может, ничего такого и не было…

– Может. А может, и было.

– Я очень ценю вашу заботу.

– Мы ведь теперь одна семья, Марина.

– Я рада, что вы так обо мне думаете.