Жажда власти

Пиратский офицер неторопливо поднялся с кресла и обернулся к своим десантникам:

– У нас есть полторы минуты, чтобы подготовить имперцам тёплый приём. Оберегать инженеров любой ценой! По одной мине на каждый вход, больше ставить нет смысла, через двери они всё равно не пойдут. Заряды направленного действия с бронебойной шрапнелью – на потолок. Как только они вскроют потолочную плиту – не взрывать! Ждать, когда полезут внутрь. Мобильный телепортатор – к инженерам. Они уходят первыми, как только закончится погрузка. Станковый бластер – в тот угол, РЭБ-эмиттер – в этот. РЭБ врубать на полную мощность сразу же, как только андроиды имперцев пойдут в атаку. Полковник сказал, что это поможет. Вот сюда – дроида с термобарическим гранатомётом. Как начнём уходить – пусть бьёт непрерывной очередью.

– Накроет всех, – уточнил сержант десантников. – Защита такого не выдержит. Не выползем.

– По-другому имперцы нас не отпустят, – ланд-капитан был по-прежнему спокоен. – Поэтому всем пристегнуться к аварийным сцепкам. Сцепки заякорить на инженерной команде, по две на каждого. Они уйдут до подрыва и затянут нас следом за собой. Так что перед тем, как дроид даст очередь, все должны примагнитить себя там, откуда эвакуационное поле сможет вытянуть тебя в приёмное кольцо телепортатора. Если кто упрётся в препятствие и достанется имперцам – это его личное горе, так что принимайте меры заранее. Начали!

Команда десантников принялась разворачивать оборону, отработанными движениями устанавливая фугасы и огневые точки, и инженеры засуетились над своими приборами с удвоенной силой, пытаясь ускорить процесс погрузки. Возле них разложили кольцо мобильного телепортатора, точка выхода из которого настроена на десантную палубу находящегося над астероидом крейсера, и установили рядом портативный маскировочный блок. Небольшое поле преломления сделает невидимым и телепортатор, и инженерную команду. В ходе жестокого боя на долгую работу поля преломления рассчитывать не приходится, но свою главную задачу оно выполнит – инженеры и телепортатор не попадут под шквальный огонь в первые же секунды штурма. Это даст всем шанс выбраться из ловушки, а дальше – как повезёт.

На обзорных экранах боевые роботы сорвались с мест на огромной скорости, уходя от ударов с воздуха, и унылое однообразие склонов карьера мгновенно расцвело яркими вспышками взрывов. В течение двух секунд карьер заполнился огнём и разлетающимися во все стороны потоками каменного крошева и плавящихся на лету кусков пустой породы, среди которых боевые механизмы пиратов сцепились с имперскими машинами, десантирующимися на склоны карьера прямо из космоса. Численный перевес противника быстро возрастал, и в словах полковника сомневаться не приходилось. Очень быстро имперские войска свяжут силы пиратов боем и беспрепятственно высадят штурмовые команды на корпус горно-обогатительного комбината.

Объёмное изображение десятков боевых роботов, выполняющих сложные манёвры и на ходу обменивающихся яростными ударами, внезапно исчезло, оставляя после себя матово-бежевую поверхность стен центра управления. Основное освещение вырубилось, многочисленные приборы и устройства, которыми было напичкано просторное помещение, отключились, их индикация и светосенсорные интерфейсы плавно погасли. На долю секунды всё погрузилось в темноту, потом по периметру потолка тускло вспыхнули красные панели аварийного освещения.

– Имперцы внутри! – сообщил инженер-сержант, невидимый под полем преломления. – Мы активировали аварийное освещение, центр управления имеет автономный контур. Сто пятнадцать секунд до окончания погрузки.

Инженер умолк, и индикатор системы биомониторинга, выведенный на внутреннюю поверхность лицевого щитка ланд-капитана, сообщил о переходе подчинённого в лежачее положение. Инженерная команда залегла за оборудованием рабочего места управляющего и продолжает следить за погрузочным процессом. Сейчас имперские электронщики попытаются перехватить управление искусственным интеллектом комбината, чтобы обернуть отгрузку вспять, но сделать это совсем непросто, потому что его инженеры считаются крутыми спецами не за красивые глазки. Как и его десантники. Имперцы смогут убедиться в этом прямо сейчас. Ланд-капитан одним движением снял с магнитных креплений штурмовой бластер и занял позицию за станиной блока мониторинга. Блок напичкан серьёзным оборудованием и имеет не только объемистые габариты, но и неплохую прочность. Пару ударов бластера точно выдержит, это позволит немного продлить ресурс защитных систем боевого скафандра. В подобных схватках зачастую всё решают секунды.

Потолочная плита содрогнулась от мощного удара сверху, и её поверхность полыхнула огненными пятнами, мгновенно сменившимися падающими вниз обломками. Спустя миг в потолке уже зияла пятёрка широких отверстий, пробитых штурмовыми спецсредствами. Через отверстия вниз полетели самонаводящиеся гранаты шокового действия, и ланд-капитан машинально ткнул подбородком в рычажок инъектора. Автоматика скафандра ввела в кровь боевой коктейль, стабилизируя психику и запуская выброс адреналина в нужное русло, и всё вокруг утонуло в мощной вспышке. Инженерная команда ожидала этого, и заранее накрыла обороняющихся защитным полем. Ударная волна обтекла защиту бойцов и врезалась в окружающую обстановку, мгновенно превращая высокотехнологичное помещение в искрящую и хрустящую лопающимся оборудованием свалку. В воздухе всюду кувыркались обломки, помещение стремительно заполнялось дымовой завесой, но удар опасных для нервной системы частот ушёл в никуда. Ланд-капитан взял на прицел ближайшее пробитое в потолке отверстие. Имперцы появились слишком быстро, полковник не смог удерживать их в течение обещанных двух минут. Предстоит побороться за свою жизнь.

Помещение центра управления быстро заполнилось дымовой завесой, и обороняющиеся перешли в режим инфракрасного зрения и ультразвукового пеленга. Пиратский офицер усмехнулся. Таким нехитрым способом вы нас не возьмёте. В потолочных отверстиях показались неясные силуэты десантирующейся вниз группы захвата, и обороняющиеся привели в действие заряды направленного взрыва. Потоки бронебойной шрапнели пронзили спускающиеся силуэты, но шрапнельные заряды, вместо того чтобы взорваться внутри пробитых скафандров, ушли дальше и разворотили сразу две переборки.

– Это имитация! – выкрикнул ланд-капитан, но система ближней связи шипела помехами РЭБ-атаки, и голос пробивался с трудом. – Поздно! Огонь по проломам!

Пиратские бластеры ударили вверх почти одновременно, но в следующую секунду металлический пол центра управления подпрыгнул от серии мощных взрывов, и ланд-капитана едва не отшвырнуло прочь. Автоматика боевого скафандра успела распознать несанкционированное носителем ускорение и активировала систему электромагнитной фиксации. Примагниченного к станине офицера всё-таки оторвало от поверхности, но основной импульс был уже погашен, и он упал в полуметре от того места, на котором попал под удар. Ланд-капитан вскочил и бросился к развороченной станине, на ходу окидывая взглядом плотно задымлённое помещение. Штурм через потолок оказался отвлекающим манёвром, в действительности группы захвата пошли снизу. Пиратский офицер выстрелил в выныривающего из пролома в полу противника, укрылся за дымящимся металлом и перешёл на стрельбу очередями. Имперцы выпрыгивали снизу гроздьями и сразу бросались в атаку, демонстрируя абсолютную согласованность действий всех штурмующих вне зависимости от того, через какой пролом они появились. Всё вокруг мгновенно заполнилось сполохами выстрелов и вспышками разрывов. Десантники пиратов открыли ответный огонь, но спустя секунду из потолочных дыр посыпались новые противники, и вскоре бластер ланд-капитана бил в упор одной бесконечной очередью. Защита ближайших атакующих не выдерживала, и от подсвеченных фигур летели искрящие клочья, выдавая в противников боевых андроидов.

– РЭБ-удар! – проорал пиратский офицер, пытаясь перекричать шипение помех. – Сейчас же!!!

Периферийное зрение уловило изменение состояния индикации системы биомониторинга команды. Десантник, занимавший позицию у РЭБ-эмиттера, был убит, остальных сильно разбросало, они не успевали добраться до устройства, сигнал дистанционной активации не мог пробиться через густые помехи. Из-за рабочего места управляющего выпрыгнул инженер-сержант, покидая зону покрытия поля преломления, и броском метнулся к РЭБ-эмиттеру. Десяток стволов дёрнулись в его сторону, но тот успел добраться до устройства. РЭБ-эмиттер издал пронзительный свист, режущий уши даже через максимальный режим работы шумовых фильтров скафандра, и атакующие попадали на пол, словно кегли. Такого эффекта ланд-капитан не ожидал. Обычно электромагнитные и бес поймёт, какие там ещё импульсы РЭБ-эмиттеров серьёзно замедляют андроидов, нарушают им координацию движений и превращают в кашу добрую половину их внутренних электронных процессов, делая их лёгкими мишенями. Но чтобы вот так, просто разом сделать их дорогостоящим мусором – такое он видит впервые. Пиратский офицер бросился к РЭБ-эмиттеру, схватил инженер-сержанта и зашвырнул обратно в поле преломления.

– Сколько погружено? – закричал он в ближний эфир, кривясь от боли.

Свист РЭБ-эмиттера не прекращался, барабанные перепонки начала терзать острая резь, и медблок скафандра один за другим сделал ему три инъекции транквилизаторов. Кажется, инженер-сержант что-то ответил ему, но разобрать его слова не удавалось не то из-за работы имперских подавителей, не то из-за рези в ушах, не то из-за всего сразу. Сейчас имперцы пойдут на второй штурм. Они бы уже пошли, но явно тоже не ожидали настолько разрушительного РЭБ-удара по своим андроидам. Это устройство перед самым штурмом полковник вручил ему лично, сказал – подарок от заказчика и более не объяснил ничего. С виду обычный противоандроидный РЭБ-эмиттер… Ланд-капитал прыжком сместился к ближайшему нагромождению искореженного оборудования и занял позицию. Сейчас на штурм пойдут живые бойцы. Это гораздо опасней. У андроидов огневой мощи больше, но живой разум умеет быть совершенно непредсказуемым. В тестовых лабораториях и прочих мирных высокоавторитетных научных учреждениях электроника всегда превосходит возможности живого разума. А вот в экстремально опасных ситуациях, где на кон поставлена жизнь, живой разум способен выдавать такое, что не вписывается в рамки готовности искусственного интеллекта. Зачастую в боях с живым противником ланд-капитану приходилось сложнее, нежели с искусственным.

Самонаводящиеся гранаты ринулись в помещение центра управления сразу отовсюду: снизу, сверху, сквозь двери и даже через развороченные переборки. Установленные в проходах мины сработали, частично проредив поток мчащихся снарядов, и заполненное дымовой завесой пространство вновь полыхнуло всепоглощающей вспышкой. Выставленное инженерами защитное поле поглотило основную силу удара и не выдержало, незримо лопаясь, подобно мыльному пузырю. Мощная взрывная волна выдавила дымовую завесу вместе с остатками переборок, и в лишившееся стен помещение ринулись группы захвата. Воздух вспорол ливень смертоносных зарядов, бьющих отовсюду, и ланд-капитан открыл огонь по имперским бойцам, стремительно обходящим его позицию в двунаправленном тактическом манёвре. Противнику не удалось запутать его своими действиями, но перевес в огневой мощи был на стороне имперцев. Искрящее размозжённой электроникой укрытие разнесло на раскалённые брызги, ланд-капитан получил попадание в грудь и мощным рывком экзоусилителей рванулся в сторону прежде, чем вражеский огонь пробил защитное поле скафандра. Прыжок удался, но группа захвата среагировала мгновенно, перенося на него огонь прямо в полёте. Внутренняя поверхность гермошлема вспыхнула индикацией отказа защитного поля, и пиратский офицер приземлился точно за рабочим местом управляющего. Его силуэт, оказавшись внутри поля преломления, защищающего инженерную команду и мобильный телепортатор, исчез, и имперские бойцы резко изменили направление атаки, устремляясь следом. В ту же секунду в углу, превратившемся в груду чадящих химическим дымом обломков, ожил станковый бластер, и длинная очередь захлестнула врагов потоком перевозбуждённых элементарных частиц. Двое имперцев рухнули на засыпанный мусором пол, остальные выставили силовые поля и ушли в глухую оборону.

Ланд-капитан, не поднимаясь, швырнул через рабочее место управляющего самонаводящуюся гранату. Кто-то из его десантников сделал то же самое, и оба снаряда ринулись к укрытым силовыми коконами имперским бойцам. Глухо ударили хлопки взрывов, подавленные системой шумопонижения, и центр управления утонул в пламенной вспышке. По крайней мере с передовой двойки силовые коконы удалось сбить, но станковый бластер не успел завершить дело. Имперцы, атаковавшие с тыла, сосредоточенным огнём разнесли стационарное орудие на кувыркающиеся в воздухе обломки, и группы захвата возобновили атаку. Ближайшего из противников ланд-капитан встретил выстрелом максимальной мощности, проминая лишившийся силовой защиты помятый грудной бронелист скафандра, и следующий заряд прожёг вражескую броню. Имперец споткнулся на бегу и упал под писк датчика уничтожения цели. Поле преломления не выдержало выброса энергии и отключилось, открывая ланд-капитана противнику. В пиратского офицера со всех сторон ударили имперские бластеры, и он максимально возможным ускорением ушёл вниз, за станину рабочего места управляющего. Потоки разогнанных частиц вспороли воздух над его головой, и вражеский огонь прекратился. Имперцы рванулись в обход одновременно с двух сторон, и ланд-капитан вновь отшвырнул от себя самонаводящуюся гранату. Ещё секунда, и они выйдут прямо на инженерную команду. Он вскочил на ноги, чтобы привлечь врагов к себе, одновременно запуская ещё одну гранату. Но на этот раз враги сожгли оба снаряда в воздухе, и в пиратского офицера ударили потоки зарядов. Его скафандр брызнул искрящими ошметками вперемешку с дымными потёками испаряющейся плоти и крови, и ланд-капитан ничком упал за станину. Кто-то из его десантников был ещё жив и длинной очередью перечеркнул сразу нескольких противников, вызывая на себя ответный огонь, и в эту секунду инженер-сержант проорал:

– Пять секунд до окончания погрузки! Уходим!!!

Разложенное на полу приёмное кольцо мобильного телепортатора озарилось свечением, и в воздухе над ним вспыхнуло входное зеркало. Троица инженеров отработанным прыжком ринулась к нему один за другим с интервалом в полсекунды, и бездействующий до сих пор в противоположном углу неприметный контейнер пришёл в движение. В доли секунды он разложился в гранатомётного дроида и с огромной скоростью выплюнул сонм термобарических зарядов. Имперские группы захвата среагировали на угрозу, но предотвратить удар не смогли. Кто-то из них пытался стрелять по влетающим в зеркало телепортации инженерам, остальные уходили в глухую защиту, и вспышка активного вещества поглотила помещение. Серия сливающихся воедино мощных взрывов разнесла остатки центра управления в клочья, расшвыривая в разные стороны бойцов имперских групп захвата, лишающихся защиты один за другим. Среди хаотично разлетающихся обломков, волн пламени и плавящихся кусков оборудования не было заметно, как незримые сцепки силовых полей мгновенным рывком затягивают в зеркало телепортатора кувыркающиеся скафандры пиратских десантников, выхватывая их прямо в воздухе.





* * *


Последняя пара наконец-то закончилась, и Юлиана принялась собирать сумку. Ксюха, как всегда, собралась ещё минут за десять до окончания занятия и выскочила из аудитории чуть ли не самой первой. Да уж, нерешительной её точно не назовёшь. Она всегда была такая, по крайней мере сколько Юлиана её помнила, а это с четвёртого класса. Наверное, потому они и подружились. Одна тихоня, второй палец в рот не клади – откусит по самое плечо! Эта диаметрально противоположная разница в темпераментах послужила основой их дружбы и не позволила ей рассыпаться в тот момент, когда многие другие одноклассницы, мягко скажем, разочаровались в некоторых своих подругах. То есть тогда, когда девочки начали вырастать в девушек, и начались первые влюблённости, соперничество и прочие охи-вздохи с мальчишками. Внешностью Юлиана Ксении не уступала, а если разобраться, то ножки-то у Ксюхи точно похуже будут, хоть она и уверена, что наоборот. Но Юлиана так и осталась тихоней, и потому Ксюха со своим боевым характером всегда оказывалась в центре внимания. Да и вообще, конкурировать с подругой Юлиана не хотела, потому что дружба дороже. Единственный повод, по которому между ними иногда возникали разногласия, это на какой парте сидеть. Юлиана, будучи отличницей, стремилась на первый ряд, Ксюха же особого удовольствия от учёбы не получала и постоянно тянула её на галёрку. Итогом обычно являлся компромисс: они садились где-нибудь посредине.

Так школьные годы и закончились. Пришла пора поступать в ВУЗ, родители у них являлись партнёрами по бизнесу и строили на карьеру дочерей далеко идущие планы, так что расставаться не пришлось. Отец уведомил Юлиану, что она подаёт документы, естественно, в кузницу олигархов, в МГУ, на факультет мировой политики, Ксюхе сообщили то же самое. Юлиану родительский выбор устроил, они обсуждали это ещё за год до выпускного. Ксюха сначала была недовольна, заявляя, что ей не интересно становиться снобом, который даже ходить должен с таким видом, будто лом проглотил. Но после того, как её родители обрисовали перспективы дипломатической службы в самых цивилизованных странах мира, быстро изменила мнение. Правда, вступительные экзамены Ксюха едва не провалила, но её отец что-там порешал, и поступление всё же состоялось. Они вновь оказались за одной партой, и студенческая жизнь началась. Ксюха, конечно же, и здесь оказалась самой крутой в группе, и обилие новых людей вокруг не смутило её совершенно, даже наоборот. Во всяком случае, на первокурсницу она уж точно была похожа меньше других, причём с самого первого дня. Через пару недель уже обросла контактами со студентами постарше.

Юлиана закончила возиться с сумкой и направилась к выходу, возле которого Ксюха общалась с девчонками со второго курса. Пока она выходила из аудитории, пропуская торопящихся одногруппников, Ксюха успела попрощаться и пообниматься с тремя или четырьмя приятельницами и шагнула ей навстречу, подхватывая за руку:

– Ты что там возилась? Пойдём отсюда скорее! Ненавижу социологию! И эту очкастую дуру!

– Она хорошо преподаёт, – вступилась за преподавательницу Юлиана. – Рассказывает равномерно, не ускоряется и не тормозит, удобно записывать.

– Она зануда! – фыркнула Ксюха. – Что там записывать?! Включила запись, и всё ок! Планшетник не заснёт! Он зануд нормально переносит. А я нет! Ты видела, как она одета?! На улице жара, а на ней колготки в семьдесят ден! Капец!

– Может быть, у неё ноги мёрзнут? – предположила Юлиана.

– При температуре в двадцать пять? – Ксюха усмехнулась. – Я думаю, что это вопрос гармонии! Толстым ножищам положено быть в толстых колготках!

Подруги засмеялись, торопливо удаляясь прочь от аудитории, и Юлиана бросила взгляд в окно, на залитую ярким солнцем улицу, неслышно шумящую зелёными деревьями.

– На улице так прикольно, – она проводила взглядом гуляющую парочку, – не хочется в метро париться. Может, прогуляемся? Потом такси вызовем.

– Когда уже я доживу до своего восемнадцатилетия? – риторически изрекла Ксюха, морща нос с видом человека, разгрузившего вагон. – Замучилась ждать собственную тачку!

– Ещё два месяца, и ты – автоледи, – улыбнулась Юлиана. – Если не завалишь экзамены на права!

– Какие ещё экзамены, Юла, ты что?! – Ксюха сделала безумные глаза. – Я же не сирота! Отец порешает! На первую пару второго курса мы с тобой пешком по любому не пойдём!


– Везёт, – оценила Юлиана. – А мне папа сказал, что пока сама на права не сдам, машины мне не видать. Я думала, тебе такое же условие поставили, поэтому ты автошколу не прогуливаешь.

– Я не прогуливаю, чтобы свою тачку в первый же день не разбить, – хохотнула Ксюха. – Я сама хочу ездить, без водителя! Мне лишние шпионы от отца не нужны! – Она театрально раскинула руки: – Свободу мне, свободу! Я даже уломала отца, чтобы нанял мне автоинструктора для дополнительных занятий по вождению, по выходным. Правда, жаль, что он оказался старпёром, но зато мастер спорта по каким-то гонкам. Если хочешь, можешь вместе со мной заниматься. Первое занятие в следующий уик-энд.

– Сессия же начнётся… – Юлиана неожиданно умолкла, услышав знакомый голос, и невольно обернулась в сторону распахнутых дверей одной из многочисленных аудиторий.

Там закончилась лекция у третьего курса, и студенты покидали помещение. В широкий университетский коридор выходила группа из десятка чернявых молодых людей, громко обсуждающих на ходу свои планы, и Юлиана скосила глаза на одного из них, являвшегося душой компании. Ксюха немедленно перехватила её взгляд и остановилась.

– О, Арсен! – она многозначительно посмотрела на Юлиану. – Вот кто повезёт нас домой!

– Не надо, – смутилась Юлиана, опуская глаза. – Давай лучше сами…

– Конечно нет! – Ксюха перешла на быстрый шёпот: – Хватай его, пока тебя не опередили! Насчёт его у тебя конкуренток хватает!

– В прошлый раз за сорок минут езды он посмотрел на меня два раза. – Юлиана сделала шаг вперёд, увлекая за собой подругу. – Всё остальное время проболтал с тобой. Пойдём!

– Сейчас исправим! – Ксюха не двинулась с места и удержала Юлиану. – Поедешь на переднем сиденье, я сяду назад и буду молчать! Ты, главное, не теряйся! – Она окликнула проходящих мимо парней: – Арсен! Привет!

– Привет! – заулыбался Арсен, останавливаясь, и вместе с ним остановилась вся чернявая компания. – Ксения, Юлиана, как дела?

Его спутники начали здороваться, Ксюха ответила, как бы невзначай отступая на полшага назад, и Юлиана оказалась ближе её к объекту своего интереса. Она улыбнулась Арсену и поздоровалась с ним отдельно. Арсен улыбнулся, его взгляд сместился на Ксюху и вновь вернулся к ней. Кажется, обе они ему одинаково интересны. Или одинаково безразличны. Поклонниц у него полфакультета, Арсен завидная пара. Ему двадцать один, у него громкая фамилия, он сын одного из высоких чинов МИДа, учился в Великобритании, свободно говорит на английском, в отличие от своих чернявых приятелей всегда одевается по-настоящему стильно, ездит на новеньком «Гелике», у него полно денег и ещё больше перспектив. Наивно думать, что никто не пытается с ним замутить. Шансов у Юлианы, скорее всего, нет, но от этого её интерес к нему подогревается ещё сильнее.

– У нас всё ок! – Ксюха, когда хотела, умела говорить сексуальным тоном. – Пары закончились, мы собрались домой. Арсен, ты, как истинный джентльмен, ведь не заставишь двух красивых девушек париться в метро в такую чудесную погоду?

– Ни в коем случае, – запросто согласился он. – Всё равно нам по пути. Мне надо зайти в деканат, это быстро. Встретимся через пятнадцать минут на улице, возле моей машины. Найдёте?

– Легко! – заверила его Ксюха и сделала всей компании ручкой: – Мальчики! Пока-пока!

Девушки пошли в сторону выхода, и Арсен направился в деканат. Застать нужного человека на месте не удалось, и он пошёл обратно, поглядывая в коридорные окна на свою машину. Обе девицы стояли возле неё, и Ксюха что-то объясняла Юлиане. Они действительно нашли его «Гелик» быстро. Неудивительно. Его машину на факультете знают многие. Желающих набиться в друзья навалом. Мужская половина держит в уме должность и связи его отца, женская строит планы на будущее. Пусть строят, хотеть не вредно. Самоуверенность малолеток облегчает нам личную жизнь, так говорит его дядя, тот ещё ходок по бабам, хоть сам давно не молод. И он прав. Арсен ухмыльнулся. Эти две подруги ведутся на него одинаково. Ксюха не прочь с ним замутить, но старается ради подруги. Зря. У Юлы ножки поинтереснее, но обе они не фотомодели, хоть и не страшные, а Юла ещё и тихоня. С такой сначала долго возишься, потом ещё дольше сливаешь. Не интересно. Проще Ксюху. Он спустился по лестнице и вышел на университетское крыльцо, вновь отыскивая взглядом свою машину. Ксюхи почему-то не было видно, возле его тюнингованного джипа стояла Юла и недоуменно оглядывалась в разные стороны.

Какая-то ты заторможенная юла, вновь ухмыльнулся Арсен. Они там что, в ожидании его в прятки играют? Одно слово: малолетки. Он направился к машине, но, подойдя к джипу, попутчиц не увидел. Молодой человек оглянулся. Юла же только что была тут. Если они думают, что выглядят большими оригиналами, устраивая прятки с ним, то глубоко ошибаются. Арсен обошёл вокруг машины, но девушек не нашёл. Он сел за руль, завёл двигатель и набрал номер мобильного Ксюхи. Автоответчик сообщил об отсутствии абонента в сети, и молодой человек повторил вызов. Результат оказался тот же. Номера Юлианы у него не было, да и шайтан с ней. Арсен выждал минуту для приличия, вновь набрал номер Ксении и повесил трубку, не дожидаясь окончания сообщения об отсутствии абонента в сети. Не хотите – как хотите. У него выбора много, а времени мало. Он нажал на педаль газа, тюнингованный джип лихо взревел форсированным двигателем и умчался прочь.





Глава первая




– Противнику удалось совершить прыжок! – Свечение объёмного экрана системы связи демонстрировало старшего офицера во флотской форме со знаками различия эскадренного капитана. – Они сумели преодолеть воздействие наших подавителей гиперпривода и ушли в прыжок прямо из астероидного облака! Грузовик с палладием находился в самом центре их оборонительного ордера, и атаковать его не удалось.

– Мне нужна конечная точка их гипертрассы! – Стоящий возле изображения очень высокий худощавый адмирал в богато расшитом мундире Регентского Совета говорил спокойно, но голос его был тяжёл, и каждое произнесённое слово заставляло эскадренного капитана заметно нервничать. – У вас есть пятнадцать минут. Эскадре приготовиться к преследованию. Прыжок по моей команде.

– Слушаюсь, господин герцог-адмирал! – Командующий эскадрой торопливо отключился.

Герцог-адмирал отвернулся от погасшей области видеоизображения и направился к своему креслу, стоящему на командном мостике его личного флагмана. Пятерка адъютантов немедленно замерла рядом в ожидании приказов. Все они являлись Теками и даже стоя были ниже уровня головы герцог-адмирала, чья сухопарая фигура ростом в двести двадцать сантиметров возвышалась в специально изготовленном командном кресле, словно на троне. Длинные волосы герцога ещё были черны, как смоль, но в собранном в хвост потоке уже поблескивали серебряные нити. Адмирал был немолод, но его лицо не несло мимических морщин, лишь лёгкая паутина едва заметных складок кожи затаилась у внешних уголков глаз. Рост, чётко очерченные скулы, медно-красная кожа и прямой, словно выверенный лазером, нос, полностью соответствовали фенотипу Чиалори, но неправдоподобно янтарного цвета глаза выдавали в нём Потомка Величайшего. Глаза представителей Красной Расы коричневого цвета, их оттенки разнятся, у тех или иных подвидов они светлее или темнее, но это в любом случае оттенки коричневого. Глаза герцог-адмирала были более близки к темно-оранжевому, и в двенадцатом томе Энциклопедии Императорского Доминиона, посвященной составу Регентского Совета, официально указывалось, что подобного цвета глаз в Галактике Теутио Тик*Аль больше не зафиксировано ни у кого из представителей гуманоидных рас и их подвидов.

И сейчас эти глаза холодно скользили по выведенным на окружающие кресло экраны отчётам о только что проваленной операции. Герцог-адмирал вчитывался в иероглифические строки, лёгким движением пальца на встроенном в подлокотник светосенсорном интерфейсе сменяя один информационный массив следующим, и игнорировал подрагивающий в углу экрана индикатор срочного вызова. Связи требует канцелярия Владыки Императорского Доминиона, желают получить представление о положении дел. Подождут. Сперва он, самый результативный военачальник имперского флота, старший заседатель Регентского Совета, Потомок Величайшего и лицо, вхожее в тронный зал, герцог-адмирал Атль, желает получить представление о творящихся здесь мутных делишках. С каких это пор Владыка Императорского Доминиона лично посылает один из самых крупных флотов Империи во главе с лучшим флотоводцем для спасения какого-то заштатного рудника, принадлежащего одному из двух десятков Малых Доминионов? Вряд ли ради двух с половиной тонн палладия, с трудом добывающихся здесь за год.

Допустим, что это было сделано в качестве жеста доброй воли по отношению к Малому Доминиону Чиалори, к которому принадлежат владельцы добывающей компании. В последнее время у Имперского Доминиона случаются некоторые трения с цивилизациями Чиалори, что автоматически означает возрастание напряжения с представителями их Малого Доминиона в Сенате Империи. А это немалое количество сенаторов, учитывая обычаи Чиалори, имеющие кардинальное отличие от обычаев разумных видов, представленных иными Малыми и Великими Доминионами. Можно также допустить, что именно в целях улучшения ухудшившихся отношений Владыка Императорского Доминиона отправил на спасение пограничного рудника именно его, герцог-адмирала Атля, так как Атль является отпрыском Императора и женщины Чиалори, единственным подобным Потомком на сегодняшний день. Согласно законам Империи, военачальник не может представлять интересы какого-либо Доминиона кроме Императорского, ведь ему доверены те или иные крупные воинские имперские формирования. Но и Малый Доминион Чиалори, и другие Доминионы и цивилизации Империи истолкуют данный жест в нужном ключе: Империя высоко ценит роль Чиалори, несмотря на случающиеся иногда разногласия.

Приближается голосование по проекту трёхлетнего имперского бюджета, и Императорский Доминион заинтересован в том, чтобы получить одобрение Сената с подавляющим большинством голосов. Три года назад бюджет был принят с минимальным перевесом. Это было настолько неубедительно, что всё это время в Сенате не переставали звучать претензии недовольных. Само по себе наличие претензий не является нонсенсом. Империя занимает шестьдесят процентов Галактики и объединяет более двух тысяч разных цивилизаций, в том числе несколько не гуманоидных, и сколько бы средств не выделялось тем или иным имперским регионам, недовольные будут всегда. Вопрос в том, насколько они многочисленны. Ведь чем больше население цивилизации, тем больше у неё представителей в Сенате. Поэтому сенаторам от разных регионов выгодно объединяться в блоки, дабы лоббировать интересы собственных цивилизаций было легче. Больше всего сенаторов у Малого Доминиона Чиалори. Конечно, их численность почти вдвое уступает количеству сенаторов от Большой Тройки, так традиционно называют Великие Доминионы Империи, которые столь же традиционно занимают позицию Императорского Доминиона по большинству главных вопросов в Сенате. Но кроме Большой Тройки у Императорского Доминиона нет иных постоянных политических союзников.

Что неудивительно. Единоличное право на выпуск имперской валюты принадлежит Императорскому Доминиону. Кроме них ни один субъект Империи не может осуществлять валютную эмиссию. На территории Империи в ходу только одна валюта – имперский Иче, получивший своё название от наименования столицы Императорского Доминиона планеты Иче-Инкаль, автоматически являющейся финансовой столицей Империи. С той минуты, когда тот или иной Великий Доминион становится Императорским, право на валютную эмиссию переходит к нему, и валюта предыдущего Доминиона постепенно выводится из обращения. Последний раз такое произошло тысячу лет назад, когда на трон взошёл нынешний Император. С тех пор он не покидает дворец, живёт и здравствует, и время от времени правит Империей в своё удовольствие. Слово Императора – непреложный закон, и горе тому, кто посмеет ослушаться его воли. Регентский Совет тщательно следит за её неукоснительным соблюдением. Если говорить прямо, то это абсолютно номинальное занятие. Потому что Императору давно наскучила политика и ещё раньше – управление. Согласно секретным архивам Регентского Совета, последние лет триста интересы Императора Ксиухкоатля ограничиваются гастрономическими пристрастиями, различного рода увеселительными мероприятиями, не выходящими за границы дворца, и амурными забавами, о, скажем так, сильной экзотической составляющей которых ходят многочисленные слухи.

Изредка всесильный Ксиухкоатль может снизойти до своих подданных и принять ходоков, явившихся подать жалобу на вопиющую несправедливость. Как правило, Императору доставляет удовольствие явить Империи своё великодушие и внять нижайшей мольбе ходоков. Не тратя времени на выяснение обстоятельств. Что едва ли не каждый раз приносит больше проблем, нежели пользы. Но до столь ничтожных мелочей Императору нет дела, и все заинтересованные лица из кожи вон лезут, чтобы этим воспользоваться и любыми путями протащить своих ходоков в тронный зал. Однако для этого необходимо получить разрешение Регентского Совета. И это изобильное поле для нескончаемых интриг. Причём далеко не всё поле, а только малая его часть, потому что тогда, когда Императору недосуг управлять Империей, то есть всегда, его подданными покорнейше управляет Владыка Императорского Доминиона. Он же является Канцлером Сената, в котором представлены все цивилизации Империи по количественному принципу. То есть чем больше в цивилизации населения, тем больше сенаторов. А вот это уже воистину бесконечный океан интриг. Потому что политическое устройство Империи нелепо, если не сказать прямо – уродливо, и является плодом насмешки высших сил.

Каменное выражение лица герцог-адмирала ни на миллиметр не изменило своего выражения, но в глубине души старший заседатель Регентского Совета зло скривился. Бесконечное множество идиотов считают, что устройство Империи построено на справедливости и чуть ли не идеально, но лично он уверен, что это полная чушь. Всё началось порядка миллиона лет назад, во времена Второй Всеобщей Войны.

Если коротко, то Вселенная неоднородна по своему составу. Она состоит из непостижимо огромного количества слоёв, множество которых слагаются из пространства высоких энергий и, соответственно, из пространства низких энергий. Так как Вселенная многослойна, а количество слоёв бесконечно, то забивать голову тем, что происходит где-то в потустороннем мире, есть пустая трата времени. Разумнее точно понимать, что происходит там, где ты живёшь. В нашем случае это четырёхмерный слой Вселенной. И в этом четырёхмерном слое высокоэнергетическое пространство находится в самом центре. Там, где плотность звёздного вещества максимальна. За границами этого центра плотность энергии мироздания начинает падать вплоть до довольно низких значений на самых окраинах. В итоге центр получил статус территорий высоких энергий, всё остальное – низких. Объём низких территорий на порядки крупнее высокоэнергетического пространства, там расположено бесчисленное множество галактик, и общее количество низкоэнергетических рас огромно. Высокоэнергетических рас не так много, но в силу максимальных характеристик рождённые в пространстве высоких энергий виды эволюционно мощнее и имеют ряд иных преимуществ. Особо опасны Сияющие – раса, рождённая в эпицентре пространства высоких энергий. Их технологии не только недосягаемы, но и неповторимы по причине абсолютно иного эволюционного пути.

История показывает, что любой раскол в конечном итоге приводит к войне, и, как нетрудно догадаться, между пространствами низких и высоких энергий войны периодически вспыхивают. Причём как мелкие, так и глобальные, с вовлечением в резню всего четырёхмерного слоя Вселенной, ибо таково желание Богов. Порядка девятисот шестидесяти тысяч лет назад Боги в очередной раз снизошли в наш слой, и вспыхнула вторая по счёту глобальная мясорубка. Которую Коалиция галактик низкоэнергетического пространства в очередной раз с треском проиграла, не помогла даже помощь высших сил. Потому что у пространства высоких энергий имеются свои высшие силы, и они не преминули присоединиться к всеобщему кровавому веселью. Но всё это дела давно минувших сотен тысяч лет, и речь не об этом. А о том, что из этого вышло в маленьком клочке пространства низких энергий, именуемом Галактикой Теутио Тик*Аль.

Незадолго до начала той глобальной войны в Галактику снизошёл Эмиссар Всевышнего. Он велел готовиться к боевым действиям, но объявил, что Теутио Тик*Аль является одной из тех галактик, для которых у него есть особое повеление. Данные галактики достигли самого высокого уровня технологического развития среди других территорий низкоэнергетического пространства, и потому вместо героических баталий им приказано строить высокотехнологичные боевые флоты для менее развитых рас. Которые и сокрушат всю грязь пространства высоких энергий. В Теутио Тик*Аль бросились штамповать флоты, весьма радуясь тому, что умирать в боях не придётся, и поначалу война была просто праздником. Цивилизации других галактик, те, что регулярно отправляли в мясорубку свои флоты, наперебой приобретали высокотехнологичную продукцию. Каждый хотел увеличить свои шансы максимально и потому стремился заполучить как можно больше сверхмощного вооружения и оборудования. Помимо флотов, что отстраивались для чужаков бесплатно, согласно велению Божественного Эмиссара, ещё большее их количество производилось на продажу. Одним словом, прибыли текли даже не рекой, а океаном, и многие тут несказанно обогатились.

Но спустя некоторое время ситуация стала меняться. Стереть врагов в пыль одним ударом не получилось, и война начала затягиваться. Коалиция низкоэнергетического пространства несла всё большие потери, и настал тот час, когда Эмиссар повелел участвовать в резне абсолютно всем. Помимо квот на создание боевых флотов для других, Галактике Теутио Тик*Аль были выставлены квоты на формирование войск собственными силами. В назначенное время Эмиссар Всевышнего являлся за ними и уводил на битву. С которой, как полагается, из миллиардов обратно возвращались единицы, осыпанные богатством с головы до ног. Получив всё, что пожелал, Эмиссар забывал о Теутио Тик*Аль до следующего срока, и разрозненные цивилизации Галактики начинали свою собственную игру. Никому не хотелось строить, рекрутировать и содержать больше остальных, зато каждый желал продать больше и выгоднее, в итоге всё очень быстро погрязло в интригах, основанных на взаимных претензиях и обвинениях. И, как полагается, закончилось войной. Цивилизации Галактики Теутио Тик*Аль образовали союзы, альянсы и прочие объединения и бросились крушить друг друга.

За этим занятием их и застал Эмиссар. Посланец Всевышнего жестоко и показательно покарал тех, кого пожелал счесть виновными, и у половины цивилизаций галактики сменилась правящая элита. После чего Эмиссар забрал все военные силы, которые только нашёл в Галактике, и отбыл, оставив новым властителям ещё большие требования, а заодно и запрет на междоусобные войны. Но с каждым разом исполнять заказы Эмиссара становилось всё сложнее. Чудовищная мясорубка перемалывала миллиардные флоты, словно промышленные жернова горсть маиса. Расходы возрастали, прибыли падали, рекрутинг буксовал всё сильней. Цивилизации перешли с открытого противостояния друг другу на подковёрные интриги, в Галактике расцвело наёмничество, и схватки государственных флотов сменились битвами подразделений без родины и флага. Мотивация обеспечивать межгалактическую бойню падала как у элит, так и у черни, властители цивилизаций всяческими способами пытались переложить друг на друга и расходы, и ответственность.

В какой-то момент Эмиссару это надоело, но вместо очередных репрессий он принял меры иного характера. Так сказать, после порки кнутом выдал рабам пряник. Он явил в Галактику творение высших сил, непобедимое и неотразимое супероружие, получившее название «Экстерминатор Витаэ», в простонародье немедленно сокращенный до «Экстервит». Громадный выпукло-вогнутый куб неправильный формы величиной с планету, возникший на орбите одинокого красного карлика. Куб-планета совмещал в себе полностью обслуживаемый неизвестным искусственным интеллектом город с императорским дворцом и то самое супероружие. И его действие привело Галактику в ужас. При активации Экстервит мгновенно раздувал активность звезды в той солнечной системе, куда был направлен удар. Обработанная звезда генерировала излучения неизвестной природы, не поддающиеся ни изучению, ни фиксации, которые практически мгновенно захлестывали всю целевую солнечную систему целиком и столь же мгновенно уничтожали на ней всю разумную жизнь. Только разумную. Исключительно разумную. Флора, фауна, строения, промышленность, материальные ценности, ресурсы – всё оставалось абсолютно не тронутым. Спустя полторы минуты солнечная система становилась безлюдной и готовой для заселения.

Скрыться от Экстервита было невозможно, он действовал точно в размерах Галактики, и Эмиссар объявил, что данное оружие вместе с троном повелителя Теутио Тик*Аль достанется тому, кто более других преуспеет в исполнении его воли. Цивилизации бросились рвать когтями пеноасфальт, композитный бетон или что там использовалось в качестве дорожного покрытия в те времена. Кто-то из них в конечном итоге удовлетворил Эмиссара настолько, что получил имперский трон. Новоявленный Император быстренько угробил парочку цивилизаций-конкурентов, заселил их основные планеты своими людьми, остальное отдал тем, кто поддерживал его в стремлении к трону, и в Галактике наступила тишина и спокойствие. Служившие фоном для усиленного впахивания всех и вся на ниве обеспечения потребностей войны с пространством высоких энергий. До самого окончания Второй Всеобщей в Теутио Тик*Аль безраздельно царствовала абсолютная монархия, а вот потом всё произошло довольно неожиданно.