Жаркий август
Часть 19 из 49 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Он приехал бы и раньше, но стоило ему выйти за дверь, как на него обрушился такой лютый зной, что он тут же ретировался. Разделся, наполнил ванну холодной водой и полежал в ней часок.
– Синьор комиссар! Синьор комиссар! Нашел! Обстановил личность!
Катарелла весь напыжился, локти чуть оттопырены, пальцы веером – осталось хвост распустить, и выйдет павлин.
– Пойдем в кабинет.
Катарелла последовал за ним с листом бумаги в руке и таким торжествующим видом, что, казалось, он вышагивал под триумфальный марш из «Аиды».
8
Монтальбано взглянул на распечатанную Катареллой карточку.
МОРРЕАЛЕ Катерина, она же Рина,
дочь Морреале Джузеппе и Дибетты Франчески,
место и дата рождения: Вигата, 03.07.1983,
проживает по адресу: Вигата, виа Вома, 42,
пропала 12 октября 1999 года,
заявление подано отцом 13 октября 1999 года.
Рост: 1,75.
Волосы: светлые.
Глаза: голубые.
Телосложение: изящное.
Особые приметы: небольшой шрам от удаления аппендицита и варус большого пальца правой ноги.
ПРИМЕЧАНИЕ: сведения поступили из отделения полиции города Фьякки.
Монтальбано отложил карточку, обхватил голову руками.
Зарезана, как какая-то овца, как бессловесная скотина.
Теперь, когда он увидел ее фото, в нем вдруг невесть откуда поселилась твердая уверенность, что доктор Паскуано был одновременно прав и неправ.
Прав, когда рассказывал, как ее убили, но неправ относительно мотивов. Паскуано предполагал шантаж, но с Риной Морреале и ее ясным, безмятежным взглядом слово «шантаж» никак не вязалось.
И будь она даже согласна заняться любовью с тем, кто потом ее убил, разве могла она по доброй воле полезть за ним под землю, на нижний этаж, куда вел узкий и ненадежный лаз? К тому же там внутри была, небось, тьма-тьмущая. Или убийца прихватил с собой и фонарик?
Неужели не нашлось места получше? Не могли они, что ли, заняться этим в машине? Пиццо – место тихое, никто бы их не потревожил.
Нет, очевидно, что убийца силком затащил Рину Морреале в место, которое станет затем ее могилой.
Катарелла пристроился рядом и тоже рассматривал фотографию девушки. До этого он, наверное, толком на нее и не взглянул.
– Какая ж красотуля была! – прошептал он растроганно.
Фотография полностью отвечала данным и являла взгляду девушку неописуемой красоты, с шеей, достойной кисти Боттичелли.
Стало быть, можно дальше не искать – осталось только известить близких, чтобы кто-нибудь приехал в Монтелузу на опознание.
Сердце у Монтальбано сжалось.
– Какая красотуля была! – повторил еле слышно Катарелла.
Комиссар поднял глаза и увидел, как тот, отвернувшись, вытирает глаза рукавом пиджака.
Лучше поскорее сменить тему.
– Фацио вернулся?
– Это да.
– Не позовешь?
Вошел Фацио – тоже с бумажкой в руке.
– Катарелла сказал, что личность девушки установили. Можно взглянуть?
Монтальбано протянул ему листок, Фацио просмотрел его и вернул.
– Бедняжка.
– Когда мы его поймаем, а мы его поймаем непременно, я ему всю морду изукрашу, – пообещал ровным голосом комиссар.
Тут ему в голову пришла мысль:
– А как так вышло, что родители девушки заявили о пропаже в отделении Фьякки?
– Даже не знаю, комиссар. Правда, как раз в то время устроили эту бодягу насчет взаимодействия между разными полицейскими участками без четкого территориального разграничения. Помните, какой получился бардак?
– Еще бы. Заниматься приходилось всем сразу, и в итоге мы не занимались ничем. Все равно надо бы не забыть спросить у родителей.
– Кстати, а кто им сообщит? – поинтересовался Фацио.
– Ты. Но сначала извести Томмазео. Можешь прямо отсюда позвонить, чтоб уж сразу разделаться.
Фацио переговорил с прокурором, и тот попросил скинуть ему карточку по почте. Прежде чем сообщить близким, он хотел для пущей уверенности поговорить с доктором Паскуано.
– Катарелла!
– Тут я, синьор комиссар.
– Возьми карточку с данными девушки и перешли немедленно прокурору Томмазео.
Катарелла ушел пересылать, а Монтальбано принялся за Фацио.
– Как так вышло, что ты все утро проездил за этими фамилиями?
– Это ж не я их искал, а Спиталери.
– У них что, компьютера нет, архива, картотеки?
– Есть, но в офисе хранятся данные только за последние пять лет, а поскольку дом строили шесть лет назад…
– А остальные они где хранят?
– Дома у сестры Спиталери, но она как раз уехала в Монтелузу, так что пришлось ждать, пока она вернется.
– Не понимаю, зачем хранить документы дома у сестры.
– А я понимаю.
– Так объясни.
– Из-за налоговой, комиссар. Если вдруг нагрянут с проверкой, тогда у Спиталери будет время предупредить сестру. А та уже научена, какие документы нести в братов офис, а какие не нести. Теперь понятно?
– Яснее некуда.
– Итак, фамилии оставшихся рабочих… – начал Фацио.
– Постой. Мы еще не успели обсудить самого Спиталери.
– Что касается убийства девчушки…
– Синьор комиссар! Синьор комиссар! Нашел! Обстановил личность!
Катарелла весь напыжился, локти чуть оттопырены, пальцы веером – осталось хвост распустить, и выйдет павлин.
– Пойдем в кабинет.
Катарелла последовал за ним с листом бумаги в руке и таким торжествующим видом, что, казалось, он вышагивал под триумфальный марш из «Аиды».
8
Монтальбано взглянул на распечатанную Катареллой карточку.
МОРРЕАЛЕ Катерина, она же Рина,
дочь Морреале Джузеппе и Дибетты Франчески,
место и дата рождения: Вигата, 03.07.1983,
проживает по адресу: Вигата, виа Вома, 42,
пропала 12 октября 1999 года,
заявление подано отцом 13 октября 1999 года.
Рост: 1,75.
Волосы: светлые.
Глаза: голубые.
Телосложение: изящное.
Особые приметы: небольшой шрам от удаления аппендицита и варус большого пальца правой ноги.
ПРИМЕЧАНИЕ: сведения поступили из отделения полиции города Фьякки.
Монтальбано отложил карточку, обхватил голову руками.
Зарезана, как какая-то овца, как бессловесная скотина.
Теперь, когда он увидел ее фото, в нем вдруг невесть откуда поселилась твердая уверенность, что доктор Паскуано был одновременно прав и неправ.
Прав, когда рассказывал, как ее убили, но неправ относительно мотивов. Паскуано предполагал шантаж, но с Риной Морреале и ее ясным, безмятежным взглядом слово «шантаж» никак не вязалось.
И будь она даже согласна заняться любовью с тем, кто потом ее убил, разве могла она по доброй воле полезть за ним под землю, на нижний этаж, куда вел узкий и ненадежный лаз? К тому же там внутри была, небось, тьма-тьмущая. Или убийца прихватил с собой и фонарик?
Неужели не нашлось места получше? Не могли они, что ли, заняться этим в машине? Пиццо – место тихое, никто бы их не потревожил.
Нет, очевидно, что убийца силком затащил Рину Морреале в место, которое станет затем ее могилой.
Катарелла пристроился рядом и тоже рассматривал фотографию девушки. До этого он, наверное, толком на нее и не взглянул.
– Какая ж красотуля была! – прошептал он растроганно.
Фотография полностью отвечала данным и являла взгляду девушку неописуемой красоты, с шеей, достойной кисти Боттичелли.
Стало быть, можно дальше не искать – осталось только известить близких, чтобы кто-нибудь приехал в Монтелузу на опознание.
Сердце у Монтальбано сжалось.
– Какая красотуля была! – повторил еле слышно Катарелла.
Комиссар поднял глаза и увидел, как тот, отвернувшись, вытирает глаза рукавом пиджака.
Лучше поскорее сменить тему.
– Фацио вернулся?
– Это да.
– Не позовешь?
Вошел Фацио – тоже с бумажкой в руке.
– Катарелла сказал, что личность девушки установили. Можно взглянуть?
Монтальбано протянул ему листок, Фацио просмотрел его и вернул.
– Бедняжка.
– Когда мы его поймаем, а мы его поймаем непременно, я ему всю морду изукрашу, – пообещал ровным голосом комиссар.
Тут ему в голову пришла мысль:
– А как так вышло, что родители девушки заявили о пропаже в отделении Фьякки?
– Даже не знаю, комиссар. Правда, как раз в то время устроили эту бодягу насчет взаимодействия между разными полицейскими участками без четкого территориального разграничения. Помните, какой получился бардак?
– Еще бы. Заниматься приходилось всем сразу, и в итоге мы не занимались ничем. Все равно надо бы не забыть спросить у родителей.
– Кстати, а кто им сообщит? – поинтересовался Фацио.
– Ты. Но сначала извести Томмазео. Можешь прямо отсюда позвонить, чтоб уж сразу разделаться.
Фацио переговорил с прокурором, и тот попросил скинуть ему карточку по почте. Прежде чем сообщить близким, он хотел для пущей уверенности поговорить с доктором Паскуано.
– Катарелла!
– Тут я, синьор комиссар.
– Возьми карточку с данными девушки и перешли немедленно прокурору Томмазео.
Катарелла ушел пересылать, а Монтальбано принялся за Фацио.
– Как так вышло, что ты все утро проездил за этими фамилиями?
– Это ж не я их искал, а Спиталери.
– У них что, компьютера нет, архива, картотеки?
– Есть, но в офисе хранятся данные только за последние пять лет, а поскольку дом строили шесть лет назад…
– А остальные они где хранят?
– Дома у сестры Спиталери, но она как раз уехала в Монтелузу, так что пришлось ждать, пока она вернется.
– Не понимаю, зачем хранить документы дома у сестры.
– А я понимаю.
– Так объясни.
– Из-за налоговой, комиссар. Если вдруг нагрянут с проверкой, тогда у Спиталери будет время предупредить сестру. А та уже научена, какие документы нести в братов офис, а какие не нести. Теперь понятно?
– Яснее некуда.
– Итак, фамилии оставшихся рабочих… – начал Фацио.
– Постой. Мы еще не успели обсудить самого Спиталери.
– Что касается убийства девчушки…