Земля воина

— Кто?

— Известное дело, грабители, покусившиеся на чужое добро. Развелось их в посаде немереное количество. Что ни тварь, то беглый убийца с островов.

— Ты что сказать хотел? — потребовал перекосившийся Эрлинг.

— Нет представителя? — поразился Блор. Он оказался в дикой и абсолютно не предусмотренной ситуации. Здесь происходило нечто крайне сомнительное. И дальнейшие слова абсолютно не успокаивали.

— Вот и замечательно, — возрадовался с откровенным издевательством в голосе красномордый. — Значит, получатель отсутствует, и нечего возникать. Весь груз будет отправлен в Крепость.

— Здесь половина на продажу, — воззвал к разуму капитан. — Ну надо заплатить пошлину, так в чем дело?

— Сегодня без пошлин. По постановлению Совета Лучших весь груз с ладей каравана согласно прошлым договорам изымается в пользу народа…

— Что? — заорал капитан.

— Да ежели бы народа, — прокричал женский голос из толпы, — нам чем детей кормить?

Люди за спинами охранников взревели зло и неприятно. Раздался детский плач.

— Имен сообщить не хотите? — почти довольно спросил красномордый.

Он чувствовав серьезную поддержку. Сюда подтянулись воины, и их уже десятка четыре собралось. Копья, хоть и тупой пяткой, по отношению к орущим жителям собственного города они пустили в ход без раздумья. И не похоже, что это спонтанно.

Кто-то уже упал с разбитой головой, кого-то оттащили. Толпа невольно отхлынула назад под женские и детские крики.

— Ваши проблемы. Всем немедленно спуститься на причал, включая гребцов. Освободите немедленно ладью!

— Да плевали мы на ваши постановления, — ответили с борта, — вы еще с гильдией дела не имели.

— Попробуйте кого тронуть, — поддержал еще кто-то, — сдохнете все без караванов.

Дальше все превратилось в безумную всеобщую ругань. Нечто похожее неслось и рядом, с соседних ладей.

— Сами будете во всем виноваты! — В голосе федерата прозвучало откровенное удовольствие.

Капитан замахнулся от всей души. Красномордый отскочил в сторону, пропуская выстроившихся клином воинов. Они явно не в первый раз проделывали нечто подобное. Ударить разом — и никакие вопли не помогут. С какой стати беречься от собственных покупателей и готовиться к обороне?

— Нападение на исполняющего обязанности! — орал красномордый. — Конфискация имущества и казнь!

«Что вообще происходит, — пятясь перед выросшей перед ним стеной щитов, подумал Блор. — Что за бред? Сейчас повяжут и все отберут, а нас под замок? Очень смахивает на это. Мы сами сделали все для удобства грабежа. Подходим партиями по десятку ладей. Четыре-пять сотен человек. Две трети вовсе не нанимались мечами махать, тем более в такой странной ситуации. Их дело — доставить по адресу. Они и сделали это. А здесь вон их не меньше собралось. Реально больше. Только половина против собственных граждан развернута».

— Коли! — крикнул командный голос из-за щитов.

— Ай! — вскрикнул Надь, отшатываясь.

Здесь речь идет уже не об имуществе, чужом или своем. О чести и жизни. Убить младшего брата? Без причины и попытки объясниться?

— Да вы что творите? — в голос вскричал Блор, выхватывая меч.

Если он не сдастся, убьют и остальных. А плен закончится тем, что в самом лучшем варианте их отпустят, обобрав до нитки. Чужое золото, серебро, мука и крупа — за всю жизнь не расплатиться. Но ведь и Ангх с Кхолой украдут. У этих честь отсутствует изначально. И они надеются на послушание и страх? Скорее сами сдохнут. Сейчас!

— Коли! — повторно крикнул голос.

— Возмездие, — позвал мысленно Блор, — второй ряд!

Тело демона мелькнуло в прыжке, почти размазавшись в воздухе, и обрушилось прямо сверху на головы ничего подобного не ожидавших людей. Он тут же пошел ломать и разбрасывать их в стороны. Плотный строй дрогнул под могучими ударами изнутри.

Может, воины и смогли бы удержаться, дай им время. Блор не стал медлить, метнувшись вперед. Воткнул меч в шею первому же, раскрывшемуся от толчка сзади. Тот упал, а Блор рубанул мгновенно соседнего. Стремительность и натиск — их единственное спасение. Отогнать хотя бы на время и уйти вниз по течению. Здесь им очень не рады. Или, наоборот, сильно рады. Сами приплыли, есть кого грабить. Да только он не жертва. Он сам хуже любого хищника. Он им всю кровь выпьет за вероломство.

— Грай! — кричали рядом люди. — Блор! Кнаут!

Еще один слишком высоко поднял меч, и Блор пронзил ему грудь. Вырвал клинок и отшатнулся назад. Особенно приятно, что это оказался тот самый красномордый. Отвеселился.

Стоять на месте слишком опасно, а плотного строя напротив уже нет. Демон метался среди растерянных и не имеющих возможности повернуться кнехтов и убивал, убивал, убивал. Возмездие был счастлив, находясь в своей родной стихии. Рвать ноги, руки, проламывать грудь воинам, невзирая на наличие кольчуг. Уничтожать врагов Повелителя — именно для этого он и существует и так давно не пускал в ход всех своих сил.

Рядом с Блором упал еще один враг, и взревел обиженным быком Франк. Он нырнул удивительно быстрым движением под копье и, ударив плашмя мечом по древку, заставил кнехта отшатнуться. Клинок оставил длинную рану на боку, разорвав кольчугу. Человек побледнел, осознав, что он мертв, а Франк уже атаковал следующего, доказывая на практике правильность вбиваемых в учеников требований. Махать мечом может любой. А двигаться — лишь мастер. Не стой на месте, твердил он постоянно.

И очень правильно, осознал Блор, заработав вскользь по груди. Ничего серьезного ему не повредили, и даже до тела вроде не дошло, только кожаная куртка, очень предусмотрительно натянутая из-за невнятных предчувствий, пострадала. Однако дыхание на какой-то миг перехватило, ребра ощутимо заболели, и второй удар мог бы навсегда прекратить его очередную жизнь.

С невнятным воплем сбоку выскочил Джил и попытался воткнуть в нападающего меч. Тот легко отбил выпад, зато Блору хватило времени вонзить Кхолу ему в ногу. Воин упал на колено, и Джил добил своего первого в жизни противника.

Но в Блоре от боли и ярости что-то изменилось. Впервые за долгое время он вновь вошел в то странное состояние, впервые испытанное в поединке в горах: видел всю местность вокруг сверху, продолжая управлять своей фигуркой. Окруженный своими, он шел вдоль причала, разгоняя пытающиеся дать отпор мелкие группы.

Упал на землю и подрубил ноги сразу двоим, поднявшись, проткнул живот еще одному и без всяких эмоций услышал вой тяжелораненого. Еще один умер, попавшись под руку. Взмах меча — и верхняя половина черепа слетает, разбрызгивая перемешанные с кровью желтоватые мозги.


Практически возле каждого корабля дрались, и Блор со своими людьми шел, сметая с тыла последние очаги сопротивления. Еще один удар, даже не оборачиваясь, и попытка вонзить в спину кинжал закончилась для атакующего смертью. В этом состоянии он не замедлил ни мгновенья, распознав нападение прежде, чем успел подумать. Это ведь не здешние воины, а один из пришедших с ним. Тот самый, незадушенный. Похоже, вздумал отомстить. Видимо, мало было случившегося. Ну что ж, еще одним врагом меньше. Не уговаривать же подлеца, норовящего ткнуть в почку сзади.

Федераты всюду бежали от разящих клинков и лап Возмездия. Но удивительно было не это. В общей свалке участвовали и местные жители. Они тоже убивали воинов трех племен и гибли под их ударами. Благодаря своему странному состоянию он обнаружил, как всеобщая драка переместилась на узкие улочки города. Беглецов отлавливали, загоняли в тупики, закидывали с крыш камнями и стрелами. И убивали, убивали, убивали.

Блор уже не лез в бой. Он отдавал приказы, посылал группы на помощь и точно знал, куда и кого направить, а где особенно важно иметь дополнительные силы. Сверху все замечательно видно. Освободить запертых в сарае гребцов с нескольких раньше пришедших ладей. Запретить поджог склада, где заперлись федераты. Кто становится на колени — не трогать. Пригодятся на обмен или за выкуп. Дополнительная кровь не требуется.

Он не задумывался сейчас о происходящем. Важнее все правильно организовать. Толпа без управления быстро теряет желание сражаться, встречая сопротивление. Это с безоружными они сильно храбрые. А федераты тоже были волки и умели отвечать ударом на нападение. Все должно быть в рамках правил и воинской чести. Не как у этих…

Отряд числом до пяти сотен вошел в посад при появлении первых признаков мятежа. Из крепости очень внимательно наблюдали за нижним городом. Требовалось наказать непокорных, разогнав вышедших на улицы и направляющихся к набережной. Две толпы столкнулись практически в воротах. Местные посадские зажиточные люди просили не провоцировать столь откровенно и так взбудораженное население. Известия о желании конфисковать прибывшие продукты для одних проживающих на вершине горы уже и так было не спрятать.

Кто конкретно виноват, уже не выяснить, но кнехты принялись избивать всех без разбора, а затем началась откровенная резня. Многих затоптали в панике и перебили ударами в спину. Воины врывались и в дома, грабили. Одно событие потянуло другое, и где началось сначала — Блорова атака или мятеж в городе, — уже не было важным. Одно наложилось на другое, а дрова гнева подпалили вполне сознательно. Совет Лучших не ожидал серьезного сопротивления. А получил настоящий вооруженный мятеж.

Неизвестно, как бы повернулось дело без сражения на пристани, — все-таки население посада насчитывало свыше тридцати тысяч человек. Но это в большинстве обычные люди. Хотя нельзя сказать, что все совсем уж безобидные. Мужчины-неграждане обязаны были отслужить во вспомогательных частях. Треть рабочих рук всегда находилась вне хозяйства, прикрывая длинную границу.

Без них, а члены союза трех племен составляли не выше двух частей из пяти от общей численности войска, никаких сил не хватило бы. Многие из посадских не один год не выпускали оружия из рук, числясь в некомплектных, кроме питания и трофеев ничего не получая. И все же они были разобщены разным происхождением, образом жизни, профессией. Вряд ли грянуло бы по всему городу.

А вот теперь поздно разбираться, кто начал первым и кто виновен. Если не хочешь в петлю, не вздумай каяться перед Верхним городом. Сотни убитых, множество схваченных и раненых. Практически весь гарнизон уничтожен, а за стенами поджидают немалые богатства. Почему нет? Это шанс на смену власти. Конечно, не один город Гезерди, но он главный. Именно отсюда идут приказы и распределяются доходы и имперские дотации.

Битва закончилась, и он выпал назад, в обычное человеческое существование. Мир сразу потерял огромное количество красок и стал узким. Он уже не видел общей картины и не мог подслушать разговоров в другом конце города. Этого искренне жаль. Одновременно присутствовать при нескольких тайных беседах и не запутаться, а сделать очень интересные выводы…

Зато Блор вновь стоял на своих ногах, без странностей в голове. Да, он многое терял при этом, и тем не менее присутствовать в виде духа — отнюдь не мечта всей прежней жизни. Смотреть на происходящее со стороны неплохо, да обходиться без эмоций не очень приятно. Если радость и горе отсутствуют, кому нужны такие красоты? Смотришь без всякого интереса, с одной деловой целью. Он еще не старик, чтобы забывать про удовольствия.

— Возмездие, хватит. Охранять наше добро! На ладью!

— Грай! — кричали рядом возбужденные люди. — Победитель! Грай!

Это было приятно, но отнесся он к происшедшему очень трезво. Сейчас они готовы носить его на руках. Что будет завтра, когда дойдет, насколько изменился мир? Его выдадут связанным или одну голову?

— Надь? — спросил стоявшего рядом Джила. Он и так уверен. Хотелось подтверждения.

— Он умер, — ответил тот без особой грусти.

— Первый мой брат не прожил и года, — пробормотал Блор. — Завтра кто?

— Он погиб свободным!

Пусть так, хотелось возмутиться, но не лучше бы остаться ремесленником? Ладно. Не сейчас. На них посматривали, и слишком немногих он лично знал. Эти разговоры не для общего внимания.

— Слушать всем! — заорал Блор во всю мощь легких.

Быстро наступившее молчание ничуть не удивило. Они выслушают и выполнят. Пока. До поры до времени. Главное — не дать опомниться и задуматься. Время. Сейчас важнее всего время.

— Все прибывшие продукты будут переданы жителям посада бесплатно! — давя интонацией и глоткой, закричал.

Толпа взревела дикими воплями.

— Я не стану раздавать муку или крупу первым попавшимся, — сообщил Блор во всеуслышание, — и сколько мне вздумается. Точно так же как раз в пять лет выясняя наличие граждан, вычеркивают умерших и добавляют родившихся и вновь поселившихся — требуется полный реестр жителей. С имущественным цензом по родам и семьям. Чтобы не наблюдалось свар при объединении нищего и ювелира. Каждому свое. Для каждого района отдельный список. Так выйдет быстрее. Ты, — показал на дородного мужчину средних лет в черном одеянии, картинно опирающегося на топор, — подготовишь списки живущих на Ургане. Ты, — на сутулого в затрапезных одеяниях без оружия, — на Базадуке.

В толпе перешептывания превратились в гул. Все ведь в курсе, он прибыл буквально сейчас и в лицо их знать не мог. Даже если кто и рассказал. Он точно тыкал в наиболее известных и авторитетных людей. Владелец половины скота со здешних пастбищ и известный специалист по строительству речных кораблей и рыбацких баркасов. Дело совсем непростое. Правильно работать с деревом и строить чуть ли не одним топором замечательные суда немногие могут. Тут опыта мало — надо иметь талант и любовь к своему делу.

— Ты. — Рука указывает на щеголя в богато разукрашенном кафтане. Вот этот сжимает кистень, и сапоги забрызганы кровью. Он находился в самой схватке и немало поучаствовал. — На Абазе.

А этот был один из богатейших людей даже не в городе, а в федератских землях. Не гнушался давать под огромные проценты в долг любую сумму и на необходимый срок. В таких договорах всегда оговаривалось право сохранять положение свободного человека до возврата долга. Но уж не на кого обижаться, если обязательства не выполнялись и долг своевременно не погашался.

Обращать такого в рабство запрещалось, но сделать его кабальным слугой можно. А отличие лишь в возможности безнаказанно убить. Избиения или просто несправедливого отношения никто бы и рассматривать в суде не стал. А можно было часть долга простить, превратив человека в клиента. У него их было множество, включая и граждан-федератов.

Все эти названные вслух принародно люди соперничали между собой, боролись за положение в обществе, выступали конкурентами на поприще торговли, постоянно сводили счеты и выясняли давние обиды, но сейчас их интересы совпадали. Все они с одинаковым вниманием вслушивались в сказанное, старательно ловя потаенный смысл и пытаясь разобраться, как себя вести.

— Не велика ли нагрузка на ваши плечи, господа кончацкие? — спросил без всякой насмешки, подчеркивая в очередной раз, насколько он их поднял, заодно приравняв по статусу к должностным лицам Верхнего города.

Три кончацких избирались на пять лет и имели немалые права в своем районе, а городского голову выдвигали общим решением. Важнее было иное. Эта система объединяла под их управлением далеко разбросанные федератские земли. Управляющие, налоги, суд, воинская мобилизация — приказы шли от них.

Вот так, походя, он убирал желание замириться с разгромленным руководством Крепости. Отдавать жирный и многообещающий кусок, падающий прямо в руки?

— Мы постараемся оправдать доверие народа, — еле заметно кланяясь, провозгласил скотовод Лемрин.

Намек более чем прозрачный. Мы готовы взять предложенное, однако сделаем вид, что не от тебя. От жителей города. В том, что они станут играть в свои игры, Блор и не сомневался. Главное — выбить из-под ног почву в ближайшее время. А для этого…

— Те купцы и капитаны, кто привез собственное добро на продажу, получат от меня, — опять нажим, — справедливую сумму компенсации. Их затраты на приобретение и привозку плюс десять процентов стоимости сверху! Никто не останется внакладе!

Очередной рев толпы. Интересно, как скоро они с тем же пылом примутся проклинать меня? Я ведь не одни подарки готовлю.

— Веди нас на Крепость!