Заставь меня влюбиться

Со мной же Галя поддерживала некое подобие приятельства, изредка перекидываясь парой фраз. Потому что Наташа имела свойство иногда прихворнуть, как любой человек. А сверяться ответами на тесты и решенными домашними заданиями с кем-то было нужно. В этом смысле я вполне годилась на Наташе-заменитель.

– Сделала что ли уже? – спросила Галочка, выглядывая из-за толстых линз.

Она имела ввиду мою работу, конечно же. На птицу с яркими перьями она даже не смотрела.

– Да. – Просто ответила я, указывая взглядом на листок с подписанной в углу фамилией.

– Вот там, в конце… – замялась Галя, поправляя воротничок вязаной кофты.

– Посмотри, – убедившись, что Серафима по-прежнему занята, я толкнула к ней лист.

А что? Жалко, что ли? Слово в слово все равно не сдерет. Что-то у Наташки возьмет, что-то у меня. Рерайтинг такой рерайтинг. Зато набьет руку и сможет потом работать в этой области.

Галка отвернулась, с жадностью хищника впиваясь в текст моей работы.

– Новенький, ага. – Раздался вдруг шепот с правого края.

Это была Диана. Мне пришлось оторваться от рисования, чтобы посмотреть на девушку. Розовые ногти, розовые пряди в волосах, малиновая кофточка под пиджаком. Она делилась чем-то с подружками, размахивая руками. Настолько потерять страх, чтобы что-то обсуждать вполголоса при учителе, заставить ее могло только событие чрезвычайно интересное и важное. Очевидно, новая сплетня.

Она перегнулась назад через парту, передавая мобильник девчонкам.

Волна шепота тут же разнеслась от них по всему кабинету. Что-то вызывало у них оживление и почти дикий восторг. Вероятно фото. Даже со всего места я могла видеть яркое пятно на экране смартфона. Обычно заставить их так радоваться, почти дрожа в исступлении, могла очередная гаденькая новость про кого-то из наших.

– Смотри, – Танька тронула Вику за плечо, сунула под нос мобильник.

Королева красоты все-таки снизошла до того, чтобы взглянуть мельком на изображение. Ни одна черточка не дрогнула на ее лице, словно бы там был черный квадрат Малевича, а не то, что заставляло всех остальных девочек ерзать на стульях от восторга.

– Ну… – пробормотала она, пожав плечами, – ничего особенного.

Ш-ш-ш. Улей словно вскипел.

– Как?! – со всех сторон.

– С ума сошла? – Вытаращила глаза Диана, подскакивая на стуле, будто ей мешало спокойно сидеть здоровенное шило.

– Красавчик! – Роняя слюни на экран, подхватила Танька.

Она уже, наверное, триста раз успела глянуть на экран и даже зажевала клок рыжих волос, чтоб не стонать от восторга.

– Что там? – оторвался от работы Денис.

Устало оглядел компанию стрекочущих в припадке восхищения чем-то необычным девчонок.

– Новенький. Новенький! – Дружно зажужжали те.

– Дай. – Протянул руку, взглянул на фото, громко хмыкнул.

Девушки оживленно закивали. Да-да, этим они еще раз подтверждали важность того, что было на экране.

Денис бросил короткий взгляд на преподавателя и затем наклонился к ним. Шепнул что-то, заставившее подруг по очереди подпрыгнуть, создавая волну, как на футбольном стадионе. Вся аудитория оживилась. Те, кто доделал работу, кто еще не закончил – отвлеклись все. Звездам опять удалось захватить всеобщее внимание.

– Вот сами спросите, – добавил Денис.

– Игорь! Игорь! – Девушки принялись по очереди звать Костыля.

Они с Максом сидели возле окна, увлеченные какой-то новой игрой в мобильнике.

– А? – Наконец, обернулся он.

– Ш-ш-ш-ш, – зашумел бабский муравейник.

Костыль дернул головой, ясно давая понять, что ничего не услышал.

– Шшшш, – раздалось в ответ.

Террариум, блин. Я опустила глаза в тетрадку. Не хватало еще встретиться взглядами с этим придурком.

– Да? Да? Да? Да? – десяток пар глаз уставился на Костыля.

– Да-а. – Усмехнувшись, произнес он и наклонился на спинку стула.

– Вот это да! – воскликнула Танька, тут же прикрыв рот ладошкой.


Вике словно бы и не было дела до всего этого обсуждения. Она спокойно дописывала свою работу. Не отвлекаясь, не прыгая на стуле, как остальные девочки, и даже ни разу не взглянув в сторону Игоря. Ей вообще было свойственно такое поведение. Будто ничто в этом мире не достойно ее внимания. Есть она, ее свита, а все остальные лишь презренные существа.

– И вы прям рядом живете, да?

– Угу, – кидая в рот мятную пластинку, ответил Игорь.

– Соседи-соседи? – снова вклинилась Диана.

Ты что тупая? Мне хотелось спросить ее об этом каждый раз, когда она начинала кого-то переспрашивать о чем-то.

– Да.

– Правда-правда?

– Да-а, – буркнул он, отворачиваясь.

Ну, надо же. Кажется, зацепило и Костыля. Ему всегда нравилось внимание только к собственной персоне. А тут девочки явно были заинтересованы кем-то другим. Непорядок.

– Спасибо, – возвращая мне листок, шепнула Галя. Отвернулась и тут же повернулась обратно. – Маш?

– А?

– Ты его уже видела?

– Кого?

– Новенького.

– Нет. – Пожала плечами, возвращаясь к рисунку. – А у нас будет новенький?

– Я его видела сейчас у деканата. – В глазах Галочки зажглись безумные огоньки.

Ого, похоже, всеобщая лихорадка передается воздушно-капельным путем. Надо текать.

– И? – Спокойно поинтересовалась я, поднимая глаза.

– Это. Просто. Улет. – Теперь она выглядела необычайно взволнованной. – Ты такого чуда еще никогда не видела. Это я тебе точно говорю.

– Не может быть, – ответила я. Безразлично и ровно.

– Диана даже щелкнула его на свой телефон, не постеснялась.

– Ясно.

Кивнула головой и полезла в сумку за карандашом. Какой мне толк с этого новенького? Ну, больше на одного человека в аудитории. И что? Ни холодно, не жарко. Все равно я здесь одна, на последнем ряду, на своем наблюдательном посту недалеко от двери, в которую можно незаметно зайти перед самым началом занятий и так же выйти, и никто не обратит внимания.

Галочка разочарованно вздохнула и, поправив очки, отвернулась. Разумеется, ее печалило мое равнодушие. Даже ей с кем-то хоть иногда хотелось обсудить мальчишек и прочее. А Наташа… Галя зыркнула на соседку, которая ссутулилась над листком бумаги, доводя работу до совершенства. Наташа не подходила на эту роль никак. Инопланетянка, будь она не ладна. Ботаноид с планеты Очкариус. Хорошо, хоть списывать можно. Главное, не окосеть к выпускному.

Мои мысли прервал громкий стук откуда-то справа. В дверном проеме показалась завкафедры Инна Владимировна. Грузная женщина лет пятидесяти с пышной химией на голове. Ее появление быстро привело в чувство всех студентов, а в особенности Серафиму, которая, оторвавшись, наконец, от телефона, подскочила со стула и натянула на лицо приветливую улыбку.

– Доброго дня! Я буквально на секунду. – Зычным басом прогрохотала Инна Владимировна.

– Доброго! – Подхватила Серафима и сложила руки на груди.

– Не буду вас отвлекать. Просто представлю нового студента вашей группы. – Она сделал шаг назад, освобождая проход. – Дима, проходи! Прошу любить и жаловать. Проходи. Ну, а я пойду, мне пора.

– Спасибо, – кивнула Серафима. – Проходите, занимайте любое место. – И обратилась к нам. – Ребята, сдаем свои работы. Передавайте по рядам.

Никто не обратил на нее никакого внимания. Все ждали. Ждали его появления, словно второго пришествия. Могу ошибаться, но, кажется, никто даже не дышал. По крайней мере, звук пролетевшей мухи показался мне ревом истребителя. Оглушающим и резким. А потом раздались шаги.

Шаг. Еще шаг.

Первыми из-за угла появились ботинки новенького. Угольно-черные кеды на низкой подошве. Затем джинсы. Темно-синие? Нет, почти черные, потертые, узкие. Свитер. Он ярким светлым пятном сразу захватил все мое внимание. Молочного цвета, вязаный, мягкий. К такому обычно хочется прижаться щекой. Из-под свитера торчала рубашка, темно-красная в мелкую клеточку.

Прикид со вкусом, и явно дорогой.

Подняла глаза выше и почувствовала, как дыхание забилось в горле испуганным зверьком. Уже знакомые всклокоченные волосы, хмурый, будто не выспавшийся, взгляд сине-зеленых глаз. И яркие переливы рисунков по всей шее и на кисти левой руки, держащейся за карман джинсов.

Он поднял подбородок, лениво окинув притихшую аудиторию взглядом. Слева-направо. Медленно. Кивнул в знак приветствия кому-то невидимому, а может всем нам сразу. Поправил сумку на плече и сделал неуверенный шаг в кабинет. Дверь за ним захлопнулась.

– Продолжим занятие, – как-то неуверенно объявила Серафима.

Но никто и не думал оборачиваться к ней. Все застыли, беззастенчиво разглядывая вошедшего. Вот кто-то поднял руку. Краем глаза заметила, что это был Костыль. Махнул приветственно, подзывая новенького сесть к нему. Тот в ответ прищурился, видимо, прикидывая, как лучше было бы добраться туда, к окну, кивнул. И вдруг обернулся на звук.

Мне показалось, я сейчас умру. На месте. Он стоял, глядя прямо мне в глаза. Он! Псих, хам и преследователь! Чертов татуированный под хохлому подлец!