Заставь меня влюбиться
Часть 12 из 62 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Ага, – Аня подняла футболку и попыталась оттянуть рукой несуществующий жир на талии, прикидывая, сколько еще осталось худеть к лету.
– И как он?
– Как-как, на тебя похож, только выше и крепче.
– Да я не об этом. Что говорит?
– Ну-у, – подруга намотала прядь волос на палец, силясь вспомнить.
– Понятно. – Разложив пирожные по тарелочкам и накрыв пленкой, я отложила в сторону. – Вы опять глазели друг на друга, как пьяные павианы, а потом разошлись каждый в свою сторону? Да?
– Не-ет. – Ответила она неуверенно и смущенно.
– Да, – усмехнулась я, снимая перчатки. – Как всегда.
– Ты же помнишь про обет? Воздержание, все дела… И вообще, он жутко похож на тебя, а это так странно.
– Все верно, – я подошла к окну, заклеенному рекламой наполовину. На улице распогодилось, и люди сновали туда-сюда уже в одних кофточках и футболках. – А еще Пашка – дуралей, грязнуля и драчун. На фига тебе такой, спрашивается?
– Маш?
– А? – Обернулась я.
– Может, дашь шанс своему попугаю? Глядишь, он не такой, как все, и у вас…
– Нет. – Я спрятала глаза. – И он даже не в моем вкусе.
– Пороть тебя надо, – бросила подруга, отворачиваясь, – пороть как сидорову козу. Не то через пару лет совсем закроешься ото всех и будешь беспрестанно ворчать. Как бабка.
Она покачала головой и направилась в зал. Я проводила ее усталым взглядом, поправила косынку на голове и вернулась к обязанностям. Мелким, надоевшим, но таким нужным, чтобы хоть немного отвлечься. Все-таки Солнце всегда говорила дельные вещи. А еще чаще просто озвучивала то, в чем я сама себе боялась признаться. Каждый раз, когда мне хотелось закрыть глаза на проблему, она раз от раза возвращалась к ней, чтобы заново обсудить. И еще, и еще, и так до тех пор, пока не находилось решение.
Единственным нашим камнем преткновения оставались мои отношения с одногруппниками. Я упрямо твердила Ане, что мне хорошо. Она настойчиво продолжала предлагать пути решения, вроде такого, как попробовать найти с ними общий язык, перейти в другой универ или посоветоваться с братом. А я привычно упиралась: нет, я не изгой, меня не обижают, мне и так хорошо, на всех забила, и все устраивает.
– У тебя есть там кто-то, с кем хотя бы можно поболтать на переменке, если скучно? – спрашивала она.
Как удар под дых. Вроде уже привыкла, а все равно неприятно.
– Нет, – всякий раз отвечала я, ощущая тяжелый камень в груди, – как нет и потребности с кем-то там разговаривать.
– О чем я и говорю, – сердилась Аня, теребя свои иссиня-черные волосы.
Хороший друг чувствует сердцем. Хороший друг видит боль даже за улыбкой. Хороший друг – это тот, кто, зная твои минусы, все равно тебя любит.
И Солнцева была именно такой.
– Там! – Она вбежала в кухню, словно ошпаренная. – Там!
Аня трясла рукой с блокнотом, указывая на зал.
– Что? – Я поправила фартук и взглянула на нее.
– Мне кажется, это он!
– Кто?
– Твой Дима! – Воскликнула она радостно.
– Мой кто?! – Переспросила я, еще не до конца понимая, что происходит, и почему вдруг так кольнуло сердце при звуке чужого имени.
– Попугай!
– Ого, – спохватилась я, – не ори только! Тс-с! Спокойно. Вдруг это даже не он.
Но Солнцеву было уже не остановить. Вулкан начал извергаться, брызгая в разные стороны лавой-слюной.
– Он… это… такой… я… – Она закрыла лицо руками. – Это просто вау!
Пробравшись на цыпочках к двери, я отодвинула занавесочку. В зале уже заметно прибавилось народу. Солнцева напирала на меня, толкая в бок. Таранила локтями и коленями. Пришлось остановить ее на расстоянии вытянутой руки.
– Тихо ты!
– Ну? Ну?! – нетерпеливо подпрыгивала она. – Он? Он, да?!
Я пробежалась глазами по залу и остановилась на компании ребят за большим столиком возле окна. Ну, конечно. Вот она, наша золотая молодежь. Игореша, Максимка, Денчик, их облезлые курицы… и новенький, собственной персоной. Смеющийся и галантно отодвигающий стул для (кого бы вы думали?)… да-а… для Вики, смотрящей на него с самым ангельским выражением лица, на какое только может быть способна очковая кобра.
4
– Он, – прошептала я, высовываясь уже наполовину и забывая, что меня могут заметить. – Он.
И, спохватившись, быстро спряталась обратно. Прислонилась к стене, стараясь унять нахлынувшее волнение.
Нет, там ведь по пути от универа и Макдак, и Шоколадница, и прочие забегаловки. И даже Тир есть, если очень хочется пострелять не только глазками. Почему сюда? Шли бы, вон, в кабак с караоке! Так нет, притащили свои задницы в наше кафе! Не хватало только опозориться сразу перед всеми, засветившись в этой дурацкой косынке.
– Маш, он такой… прикольный, – пропела на выдохе Аня, продолжая таращиться на их компанию через щель между стеной и шторой.
– Мне все равно, – сжав кулаки, я вернулась к столу.
Надела перчатки, сняла, снова надела. Подошла к холодильнику, открыла его, закрыла. Выдохнула, заметив, что подруга пристально за мной наблюдает.
– Маш, – сказала вдруг она, – это ведь нормально, что он общается с ними. А с кем ему еще сходиться? Красивый, хорошо одетый мальчик первый день на новом месте. Естественно, что он тянется к таким же, как и он. И они к нему. Только вот ни что не мешает тебе последовать их примеру. Я бы поборолась за такого парня, тем более ты красивее этих девчонок. Приятнее. Умнее.
– Солнцева, – хватая миски с соусами, взмолилась я, – перестань, а? Меня и так бесит, что мысли раз от раза возвращаются к нему. И все из-за дурацкого спора. А тут еще ты!
– Зануда ты, Сурикова. – Анна сложила руки на груди. – Пойду я на разведку. Буду ковать твое счастье за тебя, раз ты так тормозишь.
– Своим бы лучше занялась!
Но силуэт подруги уже исчез в дверном проеме. Не раздумывая, я бросилась к нему. Высунула один глаз из-за угла, отодвигая шторку, и, затаив дыхание, принялась наблюдать.
Да, им было очень весело. Компания заняла весь столик. Они сидели, о чем-то оживленно болтая. Костыль размахивал руками, что-то рассказывая. Судя по жестам, какую рыбину он недавно поймал на спининг. Хотя, какая рыбалка таким, как он. Прожигателям жизни. Наверное, хвалился своим хозяйством. Не-е-т. Ну, не прилюдно же это делать.
Я брезгливо поморщилась. Шутка Игоря удалась, потому что все дружно рассмеялись. И даже девочки. Правда, не отрывая взгляда от моего Димы.
Что? Моего? Это я сейчас так сказала?! Фух, хорошо, что про себя, не вслух. Какой он мой? Даже не нравится. Ни сколечко. Вон, какой долговязы й и… и… крышесносно улыбается всем подряд, подлец!
Пришла и его очередь рассказывать что-то забавное. Несколько фраз, и очередной взрыв смеха. Ха-ха-ха, как смешно. Смотри, не гогочи так сильно, Старыгина, протезы вывалятся!
Со своего наблюдательного поста мне даже казалось, что я слышу его глубокий голос с легкой хрипотцой. Рука с причудливыми рисунками взметнулась вверх в поисках официанта, но Солнцева уже стояла рядом в паре метров, делая вид, что считает солонки на соседнем столике.
– Бла-бла-бла-бла? – Что-то вежливо спросила она, доставая из кармана форменных брюк блокнот и карандаш.
Чертова музыка, ничего не слышно.
– Бла-бла. – Ответил новенький. – Бла, бла, бла и бла-бла.
– Гав-гав! – Добавил Игорь, перекрикивая радио, льющее веселый мотивчик из динамиков в углу.
– Бла-бла? – Спросил Дима, обратившись к сидящим рядом девушкам.
– Тяв-тяв-тяв-тяв! – Перекрикивая друг друга, принялись перечислять размалеванные куклы.
– Шшшш, – а это уже шипела Вика, слегка подняв подбородок, благородно и надменно. Водила пальчиком в воздухе прямо перед носом новенького. Наверняка, перечисляла желаемое: фуагра, белые трюфели, лобстеры и икру. Да-да, немного икры, пожалуйста, а то я на диете. Очнись, дорогая, ты в обычной забегаловке! Аристократка! Сейчас Солнцева тебе объяснит, куда ты попала.
Но Аня только кивала. Жаль, отсюда не было видно ее лица. Наверняка, и улыбалась всей этой братии. Перечислив по порядку все заказанное, подруга развернулась на каблуках и с довольным видом направилась в мою сторону.
Я пулей долетела до своего места, проехав несколько метров на скольких подошвах в тщетной попытке затормозить. Остановилась, хватаясь за край стола, восстановила равновесие (с дыханием было сложнее). Сделала самое непроницаемое лицо. Лицо человека, занятого своим делом. Каким? Да вот хотя бы таким: помешиванием соуса для тортильи. Неспешным помешиванием густого ароматного соуса.
– Вот, – Первым делом она оторвала лист из блокнота и отдала Лилечке в кухню. Потом подошла ко мне и указала пальцем на оставшуюся в блокноте копию. – Займись-ка. Я пока отнесу напитки.
И все? Она что, больше ничего не скажет? Солнцева сложив необходимое на поднос и разлив напитки по стаканам, двинулась обратно в зал. Издевается, не иначе. Знает, что я сгораю от любопытства и ждет, когда сама спрошу. А вот не буду! Не буду и все! Я поправила разделочную доску и начала сворачивать ингредиенты в лаваш. Курица, морковка, что там еще? Блин…
– Твой ненаглядный попросил чай. – Солнцева, уже вернувшись, встала рядом со мной. – Зеленый. У меня даже когнитивный диссонанс. Аж глаз задергался!
– Что здесь странного? – не отвлекаясь от тортильи, спросила я.
– Такие ребята не заказывают чай. Я еще понимаю, если сок. Мало ли, сушнячок долбит. А тут чай.
– Бывает. – Интересно, если я буду присвистывать, она поверит, что он мне безразличен?
– Мне продолжать шпионить? Или как?
– А ты шпионила?
– И как он?
– Как-как, на тебя похож, только выше и крепче.
– Да я не об этом. Что говорит?
– Ну-у, – подруга намотала прядь волос на палец, силясь вспомнить.
– Понятно. – Разложив пирожные по тарелочкам и накрыв пленкой, я отложила в сторону. – Вы опять глазели друг на друга, как пьяные павианы, а потом разошлись каждый в свою сторону? Да?
– Не-ет. – Ответила она неуверенно и смущенно.
– Да, – усмехнулась я, снимая перчатки. – Как всегда.
– Ты же помнишь про обет? Воздержание, все дела… И вообще, он жутко похож на тебя, а это так странно.
– Все верно, – я подошла к окну, заклеенному рекламой наполовину. На улице распогодилось, и люди сновали туда-сюда уже в одних кофточках и футболках. – А еще Пашка – дуралей, грязнуля и драчун. На фига тебе такой, спрашивается?
– Маш?
– А? – Обернулась я.
– Может, дашь шанс своему попугаю? Глядишь, он не такой, как все, и у вас…
– Нет. – Я спрятала глаза. – И он даже не в моем вкусе.
– Пороть тебя надо, – бросила подруга, отворачиваясь, – пороть как сидорову козу. Не то через пару лет совсем закроешься ото всех и будешь беспрестанно ворчать. Как бабка.
Она покачала головой и направилась в зал. Я проводила ее усталым взглядом, поправила косынку на голове и вернулась к обязанностям. Мелким, надоевшим, но таким нужным, чтобы хоть немного отвлечься. Все-таки Солнце всегда говорила дельные вещи. А еще чаще просто озвучивала то, в чем я сама себе боялась признаться. Каждый раз, когда мне хотелось закрыть глаза на проблему, она раз от раза возвращалась к ней, чтобы заново обсудить. И еще, и еще, и так до тех пор, пока не находилось решение.
Единственным нашим камнем преткновения оставались мои отношения с одногруппниками. Я упрямо твердила Ане, что мне хорошо. Она настойчиво продолжала предлагать пути решения, вроде такого, как попробовать найти с ними общий язык, перейти в другой универ или посоветоваться с братом. А я привычно упиралась: нет, я не изгой, меня не обижают, мне и так хорошо, на всех забила, и все устраивает.
– У тебя есть там кто-то, с кем хотя бы можно поболтать на переменке, если скучно? – спрашивала она.
Как удар под дых. Вроде уже привыкла, а все равно неприятно.
– Нет, – всякий раз отвечала я, ощущая тяжелый камень в груди, – как нет и потребности с кем-то там разговаривать.
– О чем я и говорю, – сердилась Аня, теребя свои иссиня-черные волосы.
Хороший друг чувствует сердцем. Хороший друг видит боль даже за улыбкой. Хороший друг – это тот, кто, зная твои минусы, все равно тебя любит.
И Солнцева была именно такой.
– Там! – Она вбежала в кухню, словно ошпаренная. – Там!
Аня трясла рукой с блокнотом, указывая на зал.
– Что? – Я поправила фартук и взглянула на нее.
– Мне кажется, это он!
– Кто?
– Твой Дима! – Воскликнула она радостно.
– Мой кто?! – Переспросила я, еще не до конца понимая, что происходит, и почему вдруг так кольнуло сердце при звуке чужого имени.
– Попугай!
– Ого, – спохватилась я, – не ори только! Тс-с! Спокойно. Вдруг это даже не он.
Но Солнцеву было уже не остановить. Вулкан начал извергаться, брызгая в разные стороны лавой-слюной.
– Он… это… такой… я… – Она закрыла лицо руками. – Это просто вау!
Пробравшись на цыпочках к двери, я отодвинула занавесочку. В зале уже заметно прибавилось народу. Солнцева напирала на меня, толкая в бок. Таранила локтями и коленями. Пришлось остановить ее на расстоянии вытянутой руки.
– Тихо ты!
– Ну? Ну?! – нетерпеливо подпрыгивала она. – Он? Он, да?!
Я пробежалась глазами по залу и остановилась на компании ребят за большим столиком возле окна. Ну, конечно. Вот она, наша золотая молодежь. Игореша, Максимка, Денчик, их облезлые курицы… и новенький, собственной персоной. Смеющийся и галантно отодвигающий стул для (кого бы вы думали?)… да-а… для Вики, смотрящей на него с самым ангельским выражением лица, на какое только может быть способна очковая кобра.
4
– Он, – прошептала я, высовываясь уже наполовину и забывая, что меня могут заметить. – Он.
И, спохватившись, быстро спряталась обратно. Прислонилась к стене, стараясь унять нахлынувшее волнение.
Нет, там ведь по пути от универа и Макдак, и Шоколадница, и прочие забегаловки. И даже Тир есть, если очень хочется пострелять не только глазками. Почему сюда? Шли бы, вон, в кабак с караоке! Так нет, притащили свои задницы в наше кафе! Не хватало только опозориться сразу перед всеми, засветившись в этой дурацкой косынке.
– Маш, он такой… прикольный, – пропела на выдохе Аня, продолжая таращиться на их компанию через щель между стеной и шторой.
– Мне все равно, – сжав кулаки, я вернулась к столу.
Надела перчатки, сняла, снова надела. Подошла к холодильнику, открыла его, закрыла. Выдохнула, заметив, что подруга пристально за мной наблюдает.
– Маш, – сказала вдруг она, – это ведь нормально, что он общается с ними. А с кем ему еще сходиться? Красивый, хорошо одетый мальчик первый день на новом месте. Естественно, что он тянется к таким же, как и он. И они к нему. Только вот ни что не мешает тебе последовать их примеру. Я бы поборолась за такого парня, тем более ты красивее этих девчонок. Приятнее. Умнее.
– Солнцева, – хватая миски с соусами, взмолилась я, – перестань, а? Меня и так бесит, что мысли раз от раза возвращаются к нему. И все из-за дурацкого спора. А тут еще ты!
– Зануда ты, Сурикова. – Анна сложила руки на груди. – Пойду я на разведку. Буду ковать твое счастье за тебя, раз ты так тормозишь.
– Своим бы лучше занялась!
Но силуэт подруги уже исчез в дверном проеме. Не раздумывая, я бросилась к нему. Высунула один глаз из-за угла, отодвигая шторку, и, затаив дыхание, принялась наблюдать.
Да, им было очень весело. Компания заняла весь столик. Они сидели, о чем-то оживленно болтая. Костыль размахивал руками, что-то рассказывая. Судя по жестам, какую рыбину он недавно поймал на спининг. Хотя, какая рыбалка таким, как он. Прожигателям жизни. Наверное, хвалился своим хозяйством. Не-е-т. Ну, не прилюдно же это делать.
Я брезгливо поморщилась. Шутка Игоря удалась, потому что все дружно рассмеялись. И даже девочки. Правда, не отрывая взгляда от моего Димы.
Что? Моего? Это я сейчас так сказала?! Фух, хорошо, что про себя, не вслух. Какой он мой? Даже не нравится. Ни сколечко. Вон, какой долговязы й и… и… крышесносно улыбается всем подряд, подлец!
Пришла и его очередь рассказывать что-то забавное. Несколько фраз, и очередной взрыв смеха. Ха-ха-ха, как смешно. Смотри, не гогочи так сильно, Старыгина, протезы вывалятся!
Со своего наблюдательного поста мне даже казалось, что я слышу его глубокий голос с легкой хрипотцой. Рука с причудливыми рисунками взметнулась вверх в поисках официанта, но Солнцева уже стояла рядом в паре метров, делая вид, что считает солонки на соседнем столике.
– Бла-бла-бла-бла? – Что-то вежливо спросила она, доставая из кармана форменных брюк блокнот и карандаш.
Чертова музыка, ничего не слышно.
– Бла-бла. – Ответил новенький. – Бла, бла, бла и бла-бла.
– Гав-гав! – Добавил Игорь, перекрикивая радио, льющее веселый мотивчик из динамиков в углу.
– Бла-бла? – Спросил Дима, обратившись к сидящим рядом девушкам.
– Тяв-тяв-тяв-тяв! – Перекрикивая друг друга, принялись перечислять размалеванные куклы.
– Шшшш, – а это уже шипела Вика, слегка подняв подбородок, благородно и надменно. Водила пальчиком в воздухе прямо перед носом новенького. Наверняка, перечисляла желаемое: фуагра, белые трюфели, лобстеры и икру. Да-да, немного икры, пожалуйста, а то я на диете. Очнись, дорогая, ты в обычной забегаловке! Аристократка! Сейчас Солнцева тебе объяснит, куда ты попала.
Но Аня только кивала. Жаль, отсюда не было видно ее лица. Наверняка, и улыбалась всей этой братии. Перечислив по порядку все заказанное, подруга развернулась на каблуках и с довольным видом направилась в мою сторону.
Я пулей долетела до своего места, проехав несколько метров на скольких подошвах в тщетной попытке затормозить. Остановилась, хватаясь за край стола, восстановила равновесие (с дыханием было сложнее). Сделала самое непроницаемое лицо. Лицо человека, занятого своим делом. Каким? Да вот хотя бы таким: помешиванием соуса для тортильи. Неспешным помешиванием густого ароматного соуса.
– Вот, – Первым делом она оторвала лист из блокнота и отдала Лилечке в кухню. Потом подошла ко мне и указала пальцем на оставшуюся в блокноте копию. – Займись-ка. Я пока отнесу напитки.
И все? Она что, больше ничего не скажет? Солнцева сложив необходимое на поднос и разлив напитки по стаканам, двинулась обратно в зал. Издевается, не иначе. Знает, что я сгораю от любопытства и ждет, когда сама спрошу. А вот не буду! Не буду и все! Я поправила разделочную доску и начала сворачивать ингредиенты в лаваш. Курица, морковка, что там еще? Блин…
– Твой ненаглядный попросил чай. – Солнцева, уже вернувшись, встала рядом со мной. – Зеленый. У меня даже когнитивный диссонанс. Аж глаз задергался!
– Что здесь странного? – не отвлекаясь от тортильи, спросила я.
– Такие ребята не заказывают чай. Я еще понимаю, если сок. Мало ли, сушнячок долбит. А тут чай.
– Бывает. – Интересно, если я буду присвистывать, она поверит, что он мне безразличен?
– Мне продолжать шпионить? Или как?
– А ты шпионила?