Запретный Альянс

– До встречи, – произносит он, направляясь к двери, но задерживается у неё. – Реджи, если ты передумаешь, то я буду тебя ждать. Я не женюсь ни на ком, надеясь, что ты всё же найдёшь любовь ко мне в своём сердце. Прости, я идиот, потому что не хочу мириться с твоим отрицательным ответом. Ты мне слишком дорога, но я не буду препятствовать твоей жизни. Просто… помни, что у тебя есть я.

Мне его слова кажутся искренними. Я могу лишь кивнуть в ответ, потому что уже не доверяю тому, что мне кажется. Зачастую я ошибалась в этом. И сейчас это может быть фатально.





Глава 52




Медленно разрезаю стейк и с наслаждением кладу кусочек себе в рот, отдаваясь полностью вкусу ароматного, сочного и пряного мяса. Негромкие разговоры вокруг не мешают мне наслаждаться своим личным свиданием с обедом, который я устроила себе в пять вечера за пределами замка. На самом деле я ушла оттуда, чтобы не наброситься с обвинениями на Дерика из-за его лжи, потому что Калеб подтвердил слова Дина о том, что никаких статей в газетах о нашей помолвке не было. Да и я видела газеты, пока проходила по оживлённым улочкам города в поиске какого-то нового места. И вот нашла уютный, небольшой ресторанчик прямо в глубине города. Здесь нет роскошных интерьеров, напыщенных официантов, нет потрясающей панорамы, нет видов на море. Простой семейный ресторан с белоснежными накрахмаленными скатертями и небольшим количеством посетителей. Без пафоса. Без ненужных вопросов. Без назойливого внимания. Я просто ем и получаю удовольствие от еды и приемлемых цен.

Отпивая вино, принимаюсь за овощи, приготовленные на гриле, и даже издаю стон наслаждения от великолепных вкусов. Идеально. Но всё бывает временно. Когда я замечаю, что посетители замолкают, то уже знаю причину этой тишины. Тёмная мускулистая фигура широким шагом приближается к моему столику, стоящему в нише в дальнем углу ресторана.

– Позволь спросить, какого хрена ты здесь делаешь, Джина? – рычит Дерик и плюхается на стул, отмахиваясь от спешащего к столику официанта.

– Если протрёшь глаза или хотя бы приоткроешь их немного, то всё увидишь. Это несложная загадка. Я ем, – равнодушно отвечаю, бросая на него взгляд, и возвращаюсь к своему мясу.

– Ты ушла из замка, никого не предупредив. Ты меня не поставила в известность.

– У тебя есть камеры, а у меня – право на личное пространство и свободное время, чтобы не набить тебе морду, – отвечая, указываю на него ножом и накалываю вилкой кусочек мяса, отправляя его в рот.

Дерик прищуривается и придвигается ближе, практически занимая своими локтями и руками весь мой небольшой столик.

– Набить мне морду?

– Именно так. Сначала я хотела наброситься на тебя и разорвать её ногтями. Затем врезать тебе по яйцам. Далее моя фантазия становилась всё изощрённей и изощрённей, я уже видела тебя с пробитой головой каблуком одной из тех роскошных туфель, стоящих в шкафу. Поэтому я предпочла твоей крови, кровь этого невинного животного, кусок которого с удовольствием поедаю. Это хотя бы вкусно, а ты никогда не изменишься. Каким был лгуном, таким и остался. – Запиваю еду вином и пристально смотрю в его глаза.

– Теперь подробнее о последнем.

Закатываю глаза и продолжаю есть, оставляя его просьбу без какого-либо ответа.

– Так, Джина, ты слишком спокойна. Ты где-то раздобыла травку и воспользовалась ей? – усмехается Дерик.

– Ты был прав. Чувства юмора у тебя нет. Как жаль, такой представительный мужчина с невероятно плоским юмором. Природа бывает жестокой.

Дерик цокает и откидывается на спинку стула, складывая руки на груди.

– Ты меня пугаешь, Джина. Ты чересчур спокойна, а в твоей руке нож, и им можно нанести неприятные, рваные раны. Именно так действуют люди, которые кипят внутренними эмоциями. Давай уже, выкладывай, почему ты обиделась и ушла?

– Ты у нас такой умный, всегда знаешь, что и кто делает. Предполагаю, что тебе нетрудно будет догадаться, но только где-нибудь подальше отсюда, потому что ты в данный момент жутко мешаешь моему свиданию с обедом, – недовольно поджимаю губы, настойчиво смотря на него.

– Думаешь, меня проймёт твой взгляд? Мне он нравится. Он всегда мне нравился, и мы уже практически подобрались к цели. Осталось немного, и ты взорвёшься, только отложи в сторону нож, Джина, не стоит портить психику этим милым людям, – сладким голосом отвечает Дерик.

– Ах да, про милых людей. Знаешь, здесь неподалёку я нашла очень уютную гостиницу, ей, кстати, управляет пара таких милых старичков, что они моментально предложили мне номер. А я, как очень благодарная туристка, незамедлительно его забронировала. Так что ты прав, очень милые люди.

Улыбка сходит с его губ.

– Ты что сделала? Джина, какого хрена ты опять вынуждаешь с тобой ссориться?

Всё, мой аппетит пропал. Больше не хочу ни есть, ни говорить с ним.

Качаю головой и допиваю вино из бокала. Взмахнув рукой, подзываю официанта и прошу счёт.

– Заткнись, – предупреждаю Дерика, готового оплатить мой заказ. Он буравит меня взглядом, пока я расплачиваюсь и оставляю чаевые.

Спокойно подхватываю сумку и, поднимаясь со стула, направляюсь к выходу. Дерик следует за мной. Оказываясь на улице, иду по дорожке, а заметив стоящую невдалеке машину Дерика, не останавливаюсь рядом с ней и прохожу мимо.

– Твою ж мать, Джина! – Он хватает меня за локоть и поворачивает лицом к себе.

– Парень, руку убрал, иначе я её тебе оторву, когда будешь спать, – холодно цежу.

Пальцы Дерика немного расслабляются, но он не отпускает меня.

– Говори в чём дело, иначе…

Очередная долгая пауза и темнота глаз.

– Иначе что? Ничего. Подумай сам, почему ты самый лживый предатель для меня в данный момент. Не желаю с тобой говорить. Я пытаюсь остыть и посмотреть на вещи разумно. Без тебя. Без твоей лжи. Без твоих грязных заговоров, – говоря это, постоянно тычу пальцем ему в грудь, надеясь, что тонкая ткань поло не защитит его от боли. Хотя бы поверхностно.

– Ты отказала Дину, потом ушла. Я не знаю причин. Если только он опять не наговорил про меня дерьма, которому ты поверила.


– В этот раз дерьмо было, действительно, вонючим, Дерик, и оно принадлежало тебе. Отвали, – вырываю свою руку и иду вниз по дорожке.

– Ладно. Я соврал, довольна?! – кричит он.

Не обращаю на его вопли внимания.

– У меня были причины на это! Я не могу их назвать, как орущий придурок, но могу сделать это тише.

Останавливаюсь и оборачиваюсь.

Шумно вздыхая, приподнимаю подбородок и показываю ему кивком головы, чтобы подошёл, и я готова его выслушать. Дерик направляется ко мне и, закашлявшись немного, прочищает горло.

– Ты злишься на меня из-за того, что я соврал насчёт статьи, – говорит он.

Киваю ему в знак согласия.

– Я хотел тебя поторопить. Быть в неведении о том, что у тебя в голове, невыносимо. Это меня бесит и раздражает всё сильнее с каждой минутой. У меня есть сотня причин, чтобы всегда испытывать подозрения к вашим с Дином отношениям.

– Назови хотя бы одну причину.

– Он был твоим первым, – шипит он.

– Неактуально. Ещё одна попытка.

– Ты видела во мне врага и забралась в мой дом, чтобы спасти его от меня, – находится он.

– И снова неактуально. О своих выводах я тебе уже говорила. Есть ещё что-то, Дерик, или ты просто в очередной раз решил показать мне, насколько безразлично относишься ко всему, что я делаю?

– Я не отношусь к этому безразлично. Я… я… – он запускает пальцы в свои роскошные волосы и взлохмачивает их, а они, словно примагниченные, снова укладываются мягкими, чёрными волнами.

– Ты моя, Джина. Ты первое и единственное, что принадлежит только мне. Мне всегда перепадают от Дина кости, или я вынужденно наблюдаю за тем, как он забирает тебя. У меня с этим серьёзные проблемы. Не могу их объяснить. Но часто думаю, зачем тебе я, если рядом есть он? Да, ты говорила мне о том, что я тебе дорог, и ты отказала ему. Признаюсь, мне это доставило невероятное удовольствие. Особенно его загнанный и потерянный вид, когда он вышел от тебя. Я боюсь, что с минуты на минуту ты поймёшь, что я тебя постоянно обманывал, и уйдёшь так же тихо, как сегодня.

Меня немного трогает его признание, но ведь он манипулировал мной. Он толкнул меня в спину, хотя я бы, и сама это сделала. Он давил на меня.

– Ты говоришь, что не соревнуешься с Дином, но именно это и делаешь. Страдаю при этом только я, Дерик. Меня обычно не замечают или не слышат. Ты тоже не услышал. Это и причиняет боль. Прости, но я не готова говорить с тобой дальше. Мне нужно подумать. И нет, – выставляю палец перед ним.

– Нет, не о том, чтобы согласиться на предложение Дина, а о том, могу ли я остаться здесь и довериться тебе снова. Ты постоянно подрываешь моё доверие, Дерик. Дело только в тебе и во мне. Я устала от твоих подозрений, хотя мы даже не вместе. Ты не имеешь никаких прав на меня, как и я на тебя, но нам хорошо вместе, когда ты не включаешь все свои страхи и не оборачиваешь это против меня. Ты боишься не вещей, а человека. Боишься себя, Дерик. Боишься, что если станешь честным к себе, то увидишь многое из того, что отодвигал. Ты поймёшь, что тебе делать дальше, когда будет уже слишком поздно, потому что до сих пор не боролся со своими страхами, а трепетно лелеял их. И это касается всего. Не знаю, готова ли я наблюдать за тем, как ты сам себя уничтожаешь.

– И это всё из-за чёртовой выдуманной статьи, – бурчит он.

– Господи, Дерик, прекрати слушать задницей. У тебя для этого есть уши. Дар природы, а ты им никогда не пользуешься рядом со мной. И не только со мной. Знаешь, это такое приспособление, находящееся по бокам твоей горячей башки, выдумывающей глупости из-за своих страхов, – зло высказываю я.

Он поджимает губы и делает несколько кивков головы.

– Хорошо. Делай что хочешь, Джина. Приём начнётся в семь, Ферсандр сообщит о своём решении. В восемь будет ужин. Придёшь не придёшь, мне плевать, – фыркая, он разворачивается и идёт к своей машине.

Провожаю Дерика печальным взглядом, ведь он так и не понял, о чём я говорила. Это плохо. Тяжело вздыхая, продолжаю идти, когда мимо меня проносится его машина, скрываясь за поворотом. Я не знаю, как ещё до него донести, что причина его проблем – страх быть честным с самим собой. Все ошибки человек совершает именно поэтому. Он не хочет признавать их, а настаивает на том, что имел право. Нет, здесь дело даже не в том, что Дерик меня обманул. Он обманул прежде всего себя, придумав, что события пятилетней давности слишком весомы. Дерик не хочет признать, что ревнует. Да и я тоже не умею такое признавать, но это есть. Я ревновала его к Кристин, затем к Сабине и не сразу решилась на признание самой себе в этом. Только сегодня произнесла его в голове, но знала, почему злюсь или же испытываю боль в груди оттого, что Дерик с другой. Это ревность. Ей плевать, нравится она тебе или нет. Она просто есть. К сожалению, лишь у меня.

Считая, что официальную церемонию по отмене коронации, я могу пропустить, допоздна гуляю по городу, и настроение становится более или менее нормальным. Если честно, я не хочу находиться там, когда об отмене коронации узнают всё. Надеюсь, что Дина подготовили к этому, да и истерику Клаудии, боюсь, нормально не переживу. Начну смеяться. От нервов. Конечно, от нервов.

На удивление в городе в момент, когда должна проходить коронация, очень мало людей. Это странно, ведь они должны ждать такое важное событие. Проходя по главной улице в центре нового города, останавливаюсь рядом с кафе, где через стеклянные окна видно, что внутри толпятся люди. Заглядывая туда, сразу же слышу уверенный голос Ферся. Это же онлайн-трансляция того, что происходит в замке в этот момент! Видимо, король уже сообщил, что остаётся на посту, потому что люди улыбаются. Они выглядят расслабленными, поднимая свои бокалы при окончании речи, и пьют за здравие короля, скандируя слова благодарности монарху.

Выхожу из бара и направляюсь в замок. Надеюсь, что огонь уже пронёсся по главному залу, и я могу спокойно обсудить то, чего мы добились, хотя бы с Эни, ведь Сабина, вообще, теперь не появляется у меня. Мне до сих пор неприятно, что мы так и не смогли обсудить то, что произошло. Не хочу, чтобы она считала меня стервой, но, может быть, мы, действительно, очень разные, раз не в силах понять друг друга.

Переодевшись в простое вечернее платье, выхожу из спальни, и повсюду такая тишина. Мне даже как-то не по себе становится, хотя это нормальное положение вещей. Проходя по коридорам, замечаю ребят в чёрных смокингах, спешащих в крыло Дерика, а когда начинаю подходить ближе к залу, в котором ещё идёт банкет, то вижу людей в незнакомой форме. Она не чёрная, а грязно-серая. Эти ребята общаются по рациям. Охрана Дина. И их много. Они находятся рядом с ребятами Дерика, дублируя их работу. Идиотизм. На знакомых лицах замечаю бледность, вызванную, видимо, эмоциями от событий этого вечера.

Должен ведь быть мрачный или эмоционально тяжёлый вечер, но музыка играет, люди сидят за столиками и улыбаются, наслаждаясь ужином. Меня проводят к моему месту и усаживают за столик рядом с незнакомыми людьми. Оглядываясь, приветствую Эни, не скрывающую своей улыбки, затем Германа, кивающего мне и тоже улыбающегося. Да, мы выиграли, но почему так гадко внутри? Я не понимаю.

Блюда меняются, я неохотно отвечаю на вопросы соседей по столику, ужиная. Когда мне надоедает эта компания, то поднимаюсь и выхожу в просторный зал, в котором пока очень мало людей, и все они стоят парами, обсуждая отмену коронации. Странно, но я ещё не видела Дерика.

– Реджина, ты всё же появилась.

Оборачиваюсь, услышав голос Германа, и принимаю из его руки бокал с шампанским.

– Да, сейчас это, кстати. Можем отпраздновать хороший исход. – Приподнимаю бокал, и мы чокаемся.

– Дин был подготовлен. Ему сообщили обо всём заранее, и он не совершил ошибок. Принял эту новость с достоинством. Если честно, то я горжусь им, – вполголоса сообщает Герман.

– Думаю, он истерил раньше, а здесь сохранял лицо при ужасных обстоятельствах. А какова реакция остальных? Я была в городе, и народ весьма доволен.

– Некоторые ушли с ужина. Например, Моника и её семья, ещё несколько людей, сказав, что праздновать здесь нечего. Но в остальном, всё хорошо. Мы снова вернёмся к нормальной жизни.

– Понятно. – Отпиваю шампанское и бросаю взгляд на распахнутые двери, в проёме которых видно гостей.