Зануда в Академии Драконов

— Чарки эльфийские, — гудел старший сержант, вытягивая тугую пробку из бутыли, — гномий самогон только из них пить можно, а то гадость невероятная!

Одним движением отпластав изрядный кусок окорока, завхоз сделал бутерброд и вручил его библиотекарю:

— За ваши прекрасные глаза, мастер!

Алла Николаевна выдохнула, зажмурилась и опрокинула в себя содержимое чарки, стараясь не дышать. Горло обожгло ледяным поцелуем, потом по пищеводу прокатилось мягкое тепло и, наконец, взорвалось огоньком в желудке. Сразу захотелось есть. И окорок пришелся весьма кстати. Между тем, убедившись в том, что его гостья не кричит, не бежит и не возмущается, сержант довольно качнул головой и снял крышки с горшочков, в которых обнаружились маринованные грибы и соленые огурчики.

— Боже, откуда такая прелесть? — удивилась женщина, осторожно пробуя соленья.

— Бабка моей второй жены была из вашего мира, вот и научила, — хмыкнул сержант и немного рассказал о себе.

Алла Николаевна слушала его историю, как страшную сказку на ночь. Оказывается, сержант Норт тоже иномирянин! Его родина полна вулканов и соленой воды, поэтому он так любит тепло и незнакомые в этом мире блюда. К тому же Норт — полутролль. Отец-человек придал ему слишком мягкие, по мнению троллей, черты. В племени, где он родился, его считали слабаком, не желали учить ремеслам и очень обижали. Так что, едва мальчишке стукнуло десять, а мать вошла в пещеру достойного тролля, он сбежал с вулканических террас в долину, где угодил в руки человеческого вербовщика. Тот оценил крупные руки и ноги мальца, понял, что со временем он станет сильнее человека, и нанял его в полк барабанщиком.

— Барабанщик в полку, как щенок на псарне, — кхекая, продолжал рассказ сержант, разливая еще по чарочке, — кто пнет, кто приласкает. Рос я быстро, так что через год меня перевели в знаменосцы, а потом и в правофланговые.

— Ваш мир много воюет? — уточнила мастер-библиотекарь, отламывая кусок белого сыра.

— Человеческие королевства воюют между собой за плодородные земли, за сферы влияния… Тролли воюют только с захватчиками. Но это редко случается, хотя каждый мужчина племени — воин. Мало кто может жить в вулканических пещерах, готовить пищу на раскаленных подземным жаром камнях и добывать слезы земли из лавы, стекающей в море.

У женщины загорелись глаза! Трудно представить целый народ, изменившийся для того, чтобы жить в облаках пепла среди разломов и лавы.

— Это я сейчас старый стал, бледный, — посмеивался смуглый, точно прокаленный солнцем, мужчина, нарезая еще мяса и разламывая лепешку, — а мои сородичи крепки телом, быстры и темны, как скалы, среди которых мы живем.

Алла Николаевна поняла, что еще чуть-чуть, и ее смоет потоком ностальгии, поэтому поспешила перевести тему:

— Вы сказали вторая жена? В племени можно было иметь несколько жен?

— Несколько жен? Да, если мужчина силен, может две или три жены прокормить, то может младших взять, но это редко, атаи не любят делиться.

— Атаи?

— Женщины, — усмехнулся сержант и вдруг, как фокусник, извлек из сундучка пару шампуров необычной формы, колбаски, лук и предложил перебраться поближе к огню, чтобы «перекусить горячим».

У гостьи было ощущение, что она сама уже запеклась до хрустящей корочки, но отказать любезному хозяину не могла. Оказалось, что у огня не так уж и жарко: правильно устроенная вытяжка распределяла жар по комнате с помощью труб, спрятанных в стенах. Пока колбаски, скворча, обжаривались на углях, Норт поведал историю своих браков:

— Тролли долго живут и рано взрослеют, я еще знаменосцем был, прихватила меня человеческая вдовушка. Ох, горячая была моя Ненна! — мужчина светло улыбнулся воспоминаниям. — Накормила, одела, научила вести себя среди людей…

Повисла пауза. Алла Николаевна не хотела спугнуть приятные воспоминания полутролля, поэтому молча смотрела на огонь. Вскоре мужчина вернулся к реальности, ловко стряхнул колбаски на блюдо, щедро посыпал зеленью и продолжил рассказ:

— С Ненной я прожил десять лет. Она ждала меня из походов, заботилась обо мне, а потом подхватила лихорадку и сгорела в три дня. Тогда много людей умерло. Домик ее сожгли, чтобы не распространять заразу, так что вернулся я на пепелище. Постоял да и в новый поход ушел! Сам напросился, куда посложнее да подальше, — он тяжело вздохнул, — все забыть хотел.

Он налил еще по чарочке.

— Давай, женщина из другого мира, выпьем за самый высокий столб дыма для моей Ненны!

Алла Николаевна пригубила напиток и попутно узнала, что, по верованиям троллей, души поднимаются на небо вместе со столбом дыма от погребального костра.

— Потом я долго был один, — вернулся к воспоминаниям Норт, — а когда в одной стычке зацепило, отправили в госпиталь, вот там Аню встретил. Бабка ее с Земли была, сильная женщина, мудрая. Много она для нашего мира сделала: и дочь, и внучку воспитала так, что те никогда не сидели сложа руки. Вот пока Анечка меня латала, мы с ней и познакомились. Я ей, конечно, не пара был, — он криво ухмыльнулся, — сержант простой да полукровка еще… Но бабка ей сказала, что если любишь, решайся! И, верите, она меня прямо из перевязочной в храм потащила. Ох, огонь она у меня была! — мужчина довольно прищурился и выудил из горшочка огурчик.

Некоторое время полутролль нахваливал свою жену, расписывая ее достоинства, а потом помрачнел и, с трудом подбирая слова, рассказал, как очутился в Академии Драконов:

— Анечка моя детей хотела. Люди и тролли могут общее потомство иметь, хоть и не всегда. Когда она понесла, я со службы ушел. Домик купили, сад заложили. Все хорошо было… Я и работу в городе нашел, недалеко от больницы, чтобы ее провожать и встречать. Вот однажды хозяин меня задержал, товар принять нужно было. А когда к больнице подошел, ее там уже не было. И дома тоже не было. Искали пять дней. Нашли. Тело в канале. Бабка Анюты не владела магией, а вот у матери силы были… Она-то родную кровь и призвала. И мне потом помогла найти того, кто соблазнился чужой женой…

Сержант махнул рукой и одним глотком выпил полную чарку. Алла Николаевна поняла, что его боль еще свежа, и сочувственно промолчала. Ох, любит судьба сильных мужчин на прочность проверять! А иногда не судьба, а подлость людская. Пожевав зубчик чеснока, Норт резко вздохнул и завершил рассказ:

— С горя я того подонка не просто убил. Я кишки его по стенам размазал, как духи огня завещали, чтобы не было ему огненного погребения, и дым выше пола не поднялся! За это меня местный король казнить хотел. Насильник тот ему родичем приходился, вот мать моей Анечки и посоветовала не ждать стражи, а порталом в другой мир уходить. Я и ушел, терять уже нечего было. — Он снова замолчал, потом мотнул головой, словно сбрасывая морок горьких воспоминаний, и закончил: — Здесь помыкался чуток, а потом ректор прежний, Арролл, меня в лавке с железом заприметил и сюда позвал. Так и живу при Академии уж почти десять лет.

— И тут Арролл отметился, — неожиданно развеселилась Алла Николаевна. Крепкий самогон в жарко натопленной комнате действовал быстро, несмотря на хорошую закуску.

— О, этот пройдоха умудрился вытащить меня из лавки без долгов да еще убедил хозяина выплатить мне все жалованье! — засмеялся в ответ завхоз. — Одного у него не отнять: по мирам ходит, как у себя дома, да еще в людях разбирается. Все, кого он привел, остались в Академии, даже когда студенты начали разбегаться…

— Так выпьем же за лорда Арролла, прайдоху из прайдох! И за то, чтаб мы ныкогда нэ встали на его путы! — не очень умело, но зато эмоционально сымитировала кавказский акцент мастер-библиотекарь, бодро отхлебнула добрый глоток «огненной воды», дурашливо хихикнула и провалилась в темноту.





ГЛАВА 22




Просыпалась Алла Николаевна медленно. Чувства включались постепенно. Вот стало понятно, что лежит на мягком. Вот резко включился звук, заставляя поморщиться и застонать. Следом пришло ощущение пустыни во рту и колтуна на голове… В последнюю очередь удалось кое-как разлепить глаза.


— Кхе-кхе, — вежливо раздалось рядом.

Бережно держа голову, словно кувшин, полный до горлышка, женщина приподнялась и уставилась на домового.

— Хозяюшка, лекарство для тебя!

Старичок держал в руках знакомый ковшик, запотевший от холода. Первым делом Алла Николаевна со стоном приложила посудину к горящему лбу. Стало немного легче, и она вспомнила, что пора открывать библиотеку. «О, не-ет…» — мысленно простонала женщина.

— Старшина… Сколько времени? — заплетающимся языком спросила она.

— Солнце встало, — степенно ответил домовой.

Женщина прикинула — осень, рассвет… часов десять утра по земному времени? Хотела подорваться с постели, но жидкость в ковшике тяжело плеснула, напоминая о себе.

— Лекарство, хозяйка! Выпить надо! Завтрак стынет!

Ох, зря он про еду! Желудок качнулся, заставив Аллу Николаевну судорожно втянуть воздух и прикрыть рот трясущимися руками. Эх, кофе бы сейчас! Не глядя и не принюхиваясь, Алла Николаевна осторожно, мелкими глотками, выцедила холодную остро-солоноватую жидкость, напоминающую вкусом томатный сок. Прислушалась к себе, опасаясь нового приступа тошноты. Но, к ее удивлению, буквально через пару минут почувствовала себя лучше, вот только в туалет захотелось нестерпимо.

Глядя, как хозяйка торопливо нашаривает босыми ногами тапочки, домовой довольно усмехнулся в соломенную бороду: зелье, сваренное самим ректором, никогда не подводило! Уж сколько раз его самого и его друзей домовые этим средством возвращали к жизни — и не счесть. Привыкли два-три флакона в запасе держать. Но кто ж знал, что и на новой службе пригодится? А и пригодилось. Новенькая-то вон, перебрала с непривычки-то…

Через полчаса, приняв горячий душ и переодевшись, мастер-библиотекарь была готова к работе. Муки похмелья остались позади, и женщина предвкушала начало трудового дня. Дежурный дух встретил ее за порогом квартирки и доложил, что к дверям библиотеки ее на руках доставил завхоз, а дальше уже духи и домовые дружно переправили свернувшуюся калачиком хозяйку в ее покои. Поскольку никто из подчиненных удивления или осуждения не высказал, женщина решила, что ее ночные посиделки с Нортом никого не касаются. Ей нужно было сбросить нервное напряжение, узнать, что кому-то еще хуже, чем ей. Да и вообще, снять стресс от осознания неизбежного: настала пора открывать эту чудесную библиотеку!

Неожиданно к ее ногам упал внушительный сверток:

— Посылка от кастелянши, — доложил дежурный дух, тонкий и звонкий студент, самого недокормленного вида.

Алла Николаевна с интересом осторожно развернула пакет. Внутри оказались мантии. Целых три! Две обычные, из тонкой синей шерсти, украшенные только знаком мастера-библиотекаря, вышитым на левой стороне груди. Третья была из шуршащего синего шелка. К ней прилагалась шапочка, похожая на берет, и цепь со знаком Академии. Кроме того, в свертке было постельное белье, полотенца, обувь и что-то похожее на ту одежду, что Алла Николаевна видела в городе.

Первым делом женщина взяла в руки нарядную мантию и ощутила укол, похожий на разряд статического электричества. Ойкнув, она отбросила одеяние на стол, подула на кончики пальцев: их все еще пощипывало.

— Что это? — спросила она у духа.

Тот завис над одеянием, разглядывая форму:

— Магия библиотеки не пропустит сюда ничего, что может навредить вам или книгам, — сразу сказал он, исследуя шелк полупрозрачными конечностями.

— Как же сюда шастают огненные маги? — отвлеклась Алла Николаевна. — Они же могут всю библиотеку спалить!

— Если задумают спалить — не зайдут, — отмахнулся дух, ныряя в мантию, растягивая ее на себе и начиная потрескивать.

Мастер отскочила от парящей в воздухе одежды, но ткань уже легла на стол.

— Все в порядке, мастер. В герб Академии вшиты сигнальные чары, а еще охранка и какой-то непонятный мне оберег. Его магия проявилась, потому что настраивалась на вас.

Женщина осторожно протянула руку, коснулась вышивки, и ровно ничего не случилось. Вторая мантия, шерстяная, тоже кольнула пальцы и успокоилась. Интересно. Алла Николаевна продолжила эксперимент, поочередно касаясь всех вещей и стараясь не вздрагивать от ощутимых уколов магии. И третья мантия, и вообще вся одежда и обувь реагировали на хозяйку, а потом успокаивались.

— Неужели все работники Академии носят такую защиту? — вслух удивилась Алла Николаевна. — Мне кажется, это непросто — делать такую вышивку.

— У вас вижу в первый раз, — серьезно ответил дух. — Столько защитных заклинаний, интересные плетения. Очевидно, кто-то очень хочет, чтобы вы уцелели в любой ситуации.

Сейчас Виан был заперт в стенах пустой библиотеки в компании неразговорчивых духов, но десять лет назад тут ходили толпы преподавателей и студентов, которые много разговаривали между собой, невольно делясь с духами знаниями об окружающем мире.

— Для меня эта защита не опасна? — еще раз переспросил женщина.

— Нет, — ответил дух.

— Значит, пора открывать библиотеку! — решила Алла Николаевна.

Облачившись в новый парадный балахон и шапочку, повесив на шею цепь, женщина велела домовым прибрать все остальное, а сама вышла к двери, распахнула ее и, положив руки на морды драконов, громко объявила в пустующий коридор:

— Библиотека открыта!

Голос эхом понесся вперед, зазвенели невидимые колокольчики, раздался топот невидимых ног…

— Что это? — сдавленным голосом спросила мастер у духа.

— Вестники, — абсолютно равнодушно ответил тот, но, заметив волнение женщины, уточнил: — Магия библиотеки, госпожа. Теперь новость услышат все. Кстати, если кто-то не вернет книгу, вы сможете послать за ним вестника, и тот не отстанет, пока студент не придет к вам.

— О! — женщина довольно улыбнулась. — Вот если бы на Земле иметь таких курьеров, собирать книги у должников стало бы…

Договорить она не успела: коридор начал наполняться любопытными. Поставив духа у двери с наказом вежливо пропускать желающих, Алла Николаевна вернулась в зал новинок и громко объявила:

— Господа духи, по местам! Мы начинаем работу!