Замуж за архимага
Часть 7 из 33 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– Разве вы не сообща задумали убить Катерину? – задала я самый важный вопрос, и даже голос, как ни странно, не дрогнул.
– Я тут ни при чем! Это она убийца! – Алекс снова толкнул Янку, не преминув при этом спрятаться за ее спину.
– Я убийца?! – завизжала моя бывшая подруженция, накинувшись на него с подушкой, ибо другого орудия под рукой не оказалось. – Да ты сам ее довел!
– До ночной попойки и купания под мостом? Это ты ее толкнула! Ты!
– Я случайно!
– А спасателей не вызвала тоже случайно? – передразнил ее он.
– Она не выплыла! Не выплыла! Некого было спасать, придурок! – Яна снова схватила подушку за неимением другого аргумента. Похоже, страх перед призрачным чудовищем, требующим ответов, вылился у них не только в перекладывание вины друг на друга, но и в неконтролируемую агрессию. – Я же к тебе, гаду, прибежала зареванная! Рассказала все, просила со мной в полицию пойти, а ты, ты… велел обо всем молчать, если не хочу в тюрьму! А потом утешал и вином отпаивал, чтобы в койку затащить! У меня, между прочим, парень есть! – заявила она, снова зарядив ему по морде подушкой.
– М-да, – глубокомысленно протянула я, поглаживая свой заостренный магией подбородок. – Шекспир отдыхает.
Вместо посиделок возле мерцающей сферы князь организовал мне аналог виртуальной реальности с полным погружением. Я больше не пялилась в волшебную стекляшку, как в «снежный шар», пытаясь разглядеть мини-версии предавших меня людей, а смотрела на их призрачные копии в реальном размере.
Сама я перед ними тоже предстала в образе привидения. Еще и в иллюзорном камуфляже, превратившем меня из бело-розовой феечки в жуткую страхолюдину (спасибо кинематографу за идеи). Для пущего эффекта не хватало только остро заточенной косы, тогда бы эти двое безоговорочно поверили, что смерть их пришла. Хотя… они, кажись, и так поверили.
– А ну, цыц! – скомандовала я, и постельные разборки моментально прекратились.
Всклокоченные и притихшие, Янка с Алексом уставились на меня, ожидая… вероятно, вердикт темных сил, в образе яркого представителя которых я к ним и явилась. Огромные черные крылья за спиной, шикарные рога, хвост со стрелой вместо кисточки и физиономия такая, что походы к психологу обоим теперь точно обеспечены. А главное, весь этот «сценический грим» не таял, как мой купальник, ибо закреплял его сам архимаг.
– Я Катю не убивала, правда, – после продолжительной паузы первой отважилась подать голос Янка. – Это случайно вышло. Мы поспорили, я ее толкнула. Там ведь высота некритичная! Только холодно. Она должна была выплыть, должна! Это несчастный случай.
Девушка зарыдала, размазывая по лицу и без того уже стертую от любовных игр косметику. Руки ее тряслись, тиская одеяло, которым она прикрывалась. Выглядела Яна жалко, вот только сострадания у меня к ней, увы, не было.
– Угу, – усмехнулась я, качнув рогатой головой. – Ты, значит, Катерину не убивала, а ты, видимо, ей не изменял, – сказала, снова ткнув пальцем в бывшего. – Хотя постой-постой… знаю! Изменял, но тоже случайно. – Я демонически расхохоталась, наслаждаясь их бледным видом и своим превосходством.
Хотела мести – получила! Надо не забыть потом спасибо сказать режиссеру этого межмирного спектакля.
– Катька сама виновата – совсем не уделяла мне внимания. Вечно на своей работе хвостом крутила, – буркнул Алекс, выпятив нижнюю губу, будто обиженная девочка.
Божечки! А ведь когда-то этот дебильный жест мне казался милым!
Продолжая все больше разочаровываться в экс-супруге (хотя куда дальше-то?), я перешла ко второму акту нашей «пьесы» и, с комфортом расположившись в кресле из моей новой жизни, принялась задавать вопросы о жизни старой. При этом я время от времени грозно сверкала глазами, отчего дар речи у ответчиков периодически пропадал, и эффектно выбивала из пола искры остроконечным хвостом, намекая на адские муки для лжецов. Так что выложили мне эти голубки все как на духу. Даже то, о чем я их не спрашивала.
Правда оказалась неприглядной: роман у Янки с Алексом все-таки был (если можно назвать романом периодический перепих). Самое отвратительное, что первый раз муж изменил мне с моей лучшей подругой в день нашей свадьбы, а я, дура, за розовой мишурой придуманного счастья ничегошеньки не заметила. И хотя планов на Алекса Яна никаких не строила, считая его хорошим любовником, но отвратительным супругом, они все равно иногда встречались. За моей спиной! А при мне делали вид, что терпеть друг друга не могут.
Елки-палки! Какой же я слепой курицей была… аж стыдно!
– А ну, заткнулись! – приказала, чувствуя, что, если продолжу и дальше копаться в грязном белье, меня попросту стошнит. – Слушайте и не перебивайте, пока я добрая. – Утверждение, конечно, спорное, но очень уж хотелось дать им понять, что возможны варианты и похуже. – У вас будет шанс исправить свои ошибки…
– Но как? Катя же погибла! – воскликнула Янка, снова вцепившись в одеяло, будто оно могло защитить ее от моего гнева.
– Что тебе непонятно в слове «не перебивать», С-с-светлова? – тихим незлобным шепотом поинтересовалась я, прекрасно зная, что выгляжу в этот момент как исчадие ада.
– П-простите, – запинаясь, пробормотала она.
– Бог простит, а я предпочитаю наказывать, – протянула, смакуя их ужас. – Но вы, детки, все-таки сможете избежать нашей новой встречи…
– Как? – на этот раз не выдержал Алекс. Одарив его раздраженным взглядом, подняла очередной столб искр монструозным хвостом. Вернее, хвост поднял, ибо участвовал в представлении как еще один актер.
– Слушайте и запоминайте! – торжественно провозгласила я, поднимаясь с кресла, которое тут же исчезло (на самом деле Дантэ просто накрыл его чарами невидимости). – Если тело Катерины будет найдено, похороните ее рядом с матерью и закажите хороший памятник. – Оба согласно закивали, готовые на все. – Имущество, которое отошло ей после развода, продадите…
– Но у нас же нет прав, – попытался возразить Алекс, который явно имел другие планы на мою часть дома. Хрен ему!
– Кого ты обманываешь, мальчик? – Я хрипло рассмеялась, с презрением глядя на него. – Твоя мама нотариус, а твоя жена мертва, и об этом никто пока не знает. Хочешь сказать, что вы еще не придумали, как заграбастать ее недвижимость? – Экс-муж покраснел: не от стыда, а от недовольства, что его планы раскрыты, но спорить с крылато-рогатой тварью, знающей о нем все, не посмел. – Деньги отправишь… отцу Катерины. – Я чуть не ляпнула «моему», но вовремя спохватилась. – В конце концов, именно он помог вам купить этот дом. И те сбережения, которые ты спер у жены, тоже ему перешлешь.
– Это было совместно нажитое! – начал возмущаться он, но быстро прикусил язычок, потому что я грозно оскалилась, подавшись вперед. А зубки я себе роскошные «нарастила» – монстр из фильма «Чужой» обзавидуется!
– Все отдам, клянусь! – пролепетал Алекс.
– Конечно, отдаш-ш-шь! Деваться-то некуда, – с азартом маньяка, изобретающего новую пытку, рассмеялась я. – Не хочешь в скором времени угодить в мой котелок, раскошелиш-ш-шься!
– Машину тоже продавать? – обреченно проблеял мой бывший козел.
– Машину оставь себе, – милостиво разрешила я. – А вот двадцать пять процентов от дохода каждый месяц ты теперь будешь отчислять в благотворительный фонд помощи больным детям. И я не про официальную зарплату говорю, а про реальную прибыль. Попробуешь смухлевать – вернусь в компании жнеца смерти, и все долги твои взимать будем уже на нашей территории. – Я в предвкушении потерла руки, и Алекс потерянно замолчал. – Теперь ты! – переключилась я на Янку. – Что бы такое-эдакое для тебя придумать…
– Я тоже буду делать отчисления в фонд, обещаю! – пискнула экс-подруга.
– Нет. – Я тряхнула иллюзорными лохмами и поморщилась. – Ты будешь ухаживать за могилками Кати и ее мамы. Ежемесячно ездить на кладбище и привозить им цветы. Розы!
– Только это? – с облегчением, которое не смогла скрыть, уточнила Янка.
– Еще проследишь, чтобы твой полюбовничек отправил деньги Катерины ее отцу. Если попробует обмануть, накажу вас обоих! – пригрозила я, с удовольствием отмечая, какой убийственный взгляд подарила Яна Алексу. Теперь точно все будет по справедливости – уж она об этом позаботится.
Когда маскарад закончился и кровать вместе с перепуганной парочкой благополучно растаяла в воздухе, я снова упала в кресло, ощущая себя выжатым лимоном. Удовлетворение от мести, осуществленной с размахом, безусловно, присутствовало, но оно не могло стереть мерзкое чувство, поселившееся в душе. Меня в прямом смысле слова мутило от того, что я узнала об этих людях.
– Довольна? – спросил архимаг, положив ладони на высокую спинку кресла.
– Да. Спасибо! – ответила я, глядя на волшебный шар, который вновь стал обычной стекляшкой, а не источником магической голограммы. – Но надо будет через месяц нанести им контрольный визит. Это осуществимо?
– Конечно! – уверенно сказал князь, хотя через месяц я могла оказаться не только далеко отсюда, но еще и глубоко беременной. С другой стороны, почему это все должно помешать очередному «видеозвонку»? – Что теперь? Проводить тебя до комнаты или, быть может, хочешь перекусить? За ужином ты почти ничего не съела.
Я даже обернулась, удивленная его заботой. На контрасте с чередой предательств от некогда близких людей это показалось мне подозрительным, но я быстро вспомнила, что темная невеста для королевских смотрин нужна, пышущая здоровьем, а потому успокоилась и даже улыбнулась.
– Хорошая мысль, Дантэ, – сказала, но тут же опомнилась: – Прости… те, ваше темнейшество.
– Можешь называть меня по имени и на «ты», когда мы наедине, Кайя, – разрешил архимаг. – На людях же я для тебя либо эйрин Опал, либо ваше темнейшество. Рано пока наши отношения на всеобщее обозрение выставлять.
– А у нас уже есть отношения? – вскинула бровь я.
– Да, – кивнул он. – В первую очередь деловые. Так мы закончили с иномирными переговорами? Идем в столовую?
– Нет. – Я отрицательно мотнула головой. Кошмарную иллюзию архимаг с меня снял, и я опять стала сама собой: бело-сиренево-розовой демоно-человеко-феей. – Сначала мне надо еще кое с кем поговорить.
– С отцом? – логически предположил Дантэ.
– Да. Правда, у него там сейчас день, а не вечер, как у Янки, но если он дома один, я бы хотела с ним пообщаться.
– Морок нужен? – без лишних слов уточнил он.
– Нужен, но другой. – Губы мои растянулись в печальной улыбке. – Я сейчас превращусь в себя прежнюю, а ты просто закрепи иллюзию, ничего не добавляя.
– В прежнюю, значит, – как-то странно произнес архимаг, зачем-то пропуская сквозь пальцы мои разноцветные волосы. – Попробуй.
И я послушно зажмурилась, воскрешая в памяти то, что годами видела в зеркале. Не блондинку с растрепанной косой и синяками под глазами от постоянного недосыпа, кофе, стресса, а идеальную версию себя без яркого макияжа и одежды а-ля пацанка. Я хотела явиться к папе крылатой девой в летящем белом платье, с блестящими волосами цвета льна и умиротворенной улыбкой на губах, чтобы он понял, как мне хорошо после смерти, и не грустил.
В последние годы мы с ним очень мало общались, потому что оба были слишком заняты. Да и детская обида из-за ухода отца из семьи по-прежнему жила в сердце, хотя я пыталась мыслить разумно и уважать его право на собственную жизнь вдали от нас с мамой. Мне казалось, что папа меня бросил, уехав в Штаты и женившись там на американке. И хотя он никогда не отказывал в финансовой помощи ни мне, ни маме, я все равно от него отдалилась, о чем сейчас сильно жалела. Мы столько всего упустили…
Есть ли шанс наверстать?
– Понятно. – Голос князя отвлек от тоскливых размышлений.
Открыв глаза, я вопросительно посмотрела на него, мол, как оно – получилось, нет? Но Дантэ молчал и, не выдержав, я поинтересовалась:
– Что тебе понятно, твое темнейшество? – Взглянув в зеркало, удостоверилась, что задумка моя воплотилась в жизнь именно так, как я хотела.
– Понятно, что с тобой происходит, – сказал архимаг, скользя по мне взглядом, который снова остановился на груди. Ек-макарек! Неужто с вырезом переборщила? Покосилась на зеркало – так и есть. – Признаться, я поначалу думал, что все эти изменения – какой-то неизвестный мне вид иллюзий, потому что тело после заселения новой души обычно не подвергается настолько явным метаморфозам, – продолжил объяснения князь. – Движения, эмоции, даже голос – все это подстраивается под новую личность, отчего меняется и внешность, но в разумных же пределах. А ты просо уникум какой-то, Кайя-Катя, – улыбнулся он, заметив, что я поправляю свое иллюзорное декольте, делая вырез на порядок скромнее. – Было лучше, – сказал сероглазый нахал.
– Знаешь что! У тебя какой-то нездоровый интерес к моей груди, – состроила недовольную рожицу я, закончив доводить до ума иллюзию.
– По-моему, как раз здоровый, – усмехнулся он. – Хотя ты права: для встречи с отцом вид кроткого ангелочка будет более уместен.
Я действительно напоминала белокрылого ангела, если бы не хвост, кончик которого норовил высунуться из-под длинного подола, и не рога, обвитые волосами так, что стали напоминать часть прически. Если честно, я просто побоялась снова разделиться с моими пушистиками, мечтая превратиться в прежнюю себя, поэтому и выбрала такой образ: вроде и Катя, но в то же время и Кайярдэ.
– Готова к очередной встрече с прошлым?
– Угу, – кивнула я, взяв в руки волшебный шар, который протянул мне Дантэ.
И снова его ладони накрыли мои, а мысли, растревоженные чужим прикосновением, нестройным потоком устремились на Землю – туда, где сейчас находился мой единственный близкий человек. Тот, кто в отличие от Янки всегда был со мной честен и никогда на самом деле не предавал, что бы я там раньше ни думала.
Спустя пять минут…
Мне повезло: я застала отца дома в его кабинете. Поседевшего, но все такого же бодрого, забавного… родного. Растрепанный, в рубашке, застегнутой не на ту пуговицу, и в прикольных мохнатых тапочках на босу ногу он сидел с ноутбуком в кожаном кресле и пил свой любимый черный кофе из огромной кружки с зеленым медвежонком.
На глазах выступили слезы, ведь именно эту кружку я когда-то подарила ему на день рождения. Думала, она давно разбилась или потерялась где-то, а он, оказывается, увез ее с собой. Я и не знала – отец никогда не выставлял ее напоказ, вероятно, боялся, что буду язвить.
– Пап, – позвала, сглотнув вставший в горле ком. Голос звучал еле слышно, отец даже не заметил. – Папа! – собравшись с силами, повторила громче.
– Катюша? – Кружка выпала из рук, когда он резко дернулся, поворачивая голову. Густой ворс ковра смягчил удар, и последствиями маленькой аварии стало темное пятно на полу, а не гора осколков. – Ты… я… – медленно поднимаясь, забормотал обескураженный моим появлением отец. – Откуда ты здесь? Я схожу с ума? Или это просто сон? – спросил он, нервно дернув шеей. – Раньше ты мне снилась без крыльев, малышка.
– Снилась? – Смахнув с глаз непрошеные слезы, я разглядывала его так же внимательно, как и он меня. – Часто?
– Часто, – признался папа. – Зря ты отказываешься навещать нас тут. – Он махнул рукой, имея в виду свой нынешний дом, город, страну – все. – Может, приедете с мужем? Мы с Бэт вам приглашение сделаем…
– Я тут ни при чем! Это она убийца! – Алекс снова толкнул Янку, не преминув при этом спрятаться за ее спину.
– Я убийца?! – завизжала моя бывшая подруженция, накинувшись на него с подушкой, ибо другого орудия под рукой не оказалось. – Да ты сам ее довел!
– До ночной попойки и купания под мостом? Это ты ее толкнула! Ты!
– Я случайно!
– А спасателей не вызвала тоже случайно? – передразнил ее он.
– Она не выплыла! Не выплыла! Некого было спасать, придурок! – Яна снова схватила подушку за неимением другого аргумента. Похоже, страх перед призрачным чудовищем, требующим ответов, вылился у них не только в перекладывание вины друг на друга, но и в неконтролируемую агрессию. – Я же к тебе, гаду, прибежала зареванная! Рассказала все, просила со мной в полицию пойти, а ты, ты… велел обо всем молчать, если не хочу в тюрьму! А потом утешал и вином отпаивал, чтобы в койку затащить! У меня, между прочим, парень есть! – заявила она, снова зарядив ему по морде подушкой.
– М-да, – глубокомысленно протянула я, поглаживая свой заостренный магией подбородок. – Шекспир отдыхает.
Вместо посиделок возле мерцающей сферы князь организовал мне аналог виртуальной реальности с полным погружением. Я больше не пялилась в волшебную стекляшку, как в «снежный шар», пытаясь разглядеть мини-версии предавших меня людей, а смотрела на их призрачные копии в реальном размере.
Сама я перед ними тоже предстала в образе привидения. Еще и в иллюзорном камуфляже, превратившем меня из бело-розовой феечки в жуткую страхолюдину (спасибо кинематографу за идеи). Для пущего эффекта не хватало только остро заточенной косы, тогда бы эти двое безоговорочно поверили, что смерть их пришла. Хотя… они, кажись, и так поверили.
– А ну, цыц! – скомандовала я, и постельные разборки моментально прекратились.
Всклокоченные и притихшие, Янка с Алексом уставились на меня, ожидая… вероятно, вердикт темных сил, в образе яркого представителя которых я к ним и явилась. Огромные черные крылья за спиной, шикарные рога, хвост со стрелой вместо кисточки и физиономия такая, что походы к психологу обоим теперь точно обеспечены. А главное, весь этот «сценический грим» не таял, как мой купальник, ибо закреплял его сам архимаг.
– Я Катю не убивала, правда, – после продолжительной паузы первой отважилась подать голос Янка. – Это случайно вышло. Мы поспорили, я ее толкнула. Там ведь высота некритичная! Только холодно. Она должна была выплыть, должна! Это несчастный случай.
Девушка зарыдала, размазывая по лицу и без того уже стертую от любовных игр косметику. Руки ее тряслись, тиская одеяло, которым она прикрывалась. Выглядела Яна жалко, вот только сострадания у меня к ней, увы, не было.
– Угу, – усмехнулась я, качнув рогатой головой. – Ты, значит, Катерину не убивала, а ты, видимо, ей не изменял, – сказала, снова ткнув пальцем в бывшего. – Хотя постой-постой… знаю! Изменял, но тоже случайно. – Я демонически расхохоталась, наслаждаясь их бледным видом и своим превосходством.
Хотела мести – получила! Надо не забыть потом спасибо сказать режиссеру этого межмирного спектакля.
– Катька сама виновата – совсем не уделяла мне внимания. Вечно на своей работе хвостом крутила, – буркнул Алекс, выпятив нижнюю губу, будто обиженная девочка.
Божечки! А ведь когда-то этот дебильный жест мне казался милым!
Продолжая все больше разочаровываться в экс-супруге (хотя куда дальше-то?), я перешла ко второму акту нашей «пьесы» и, с комфортом расположившись в кресле из моей новой жизни, принялась задавать вопросы о жизни старой. При этом я время от времени грозно сверкала глазами, отчего дар речи у ответчиков периодически пропадал, и эффектно выбивала из пола искры остроконечным хвостом, намекая на адские муки для лжецов. Так что выложили мне эти голубки все как на духу. Даже то, о чем я их не спрашивала.
Правда оказалась неприглядной: роман у Янки с Алексом все-таки был (если можно назвать романом периодический перепих). Самое отвратительное, что первый раз муж изменил мне с моей лучшей подругой в день нашей свадьбы, а я, дура, за розовой мишурой придуманного счастья ничегошеньки не заметила. И хотя планов на Алекса Яна никаких не строила, считая его хорошим любовником, но отвратительным супругом, они все равно иногда встречались. За моей спиной! А при мне делали вид, что терпеть друг друга не могут.
Елки-палки! Какой же я слепой курицей была… аж стыдно!
– А ну, заткнулись! – приказала, чувствуя, что, если продолжу и дальше копаться в грязном белье, меня попросту стошнит. – Слушайте и не перебивайте, пока я добрая. – Утверждение, конечно, спорное, но очень уж хотелось дать им понять, что возможны варианты и похуже. – У вас будет шанс исправить свои ошибки…
– Но как? Катя же погибла! – воскликнула Янка, снова вцепившись в одеяло, будто оно могло защитить ее от моего гнева.
– Что тебе непонятно в слове «не перебивать», С-с-светлова? – тихим незлобным шепотом поинтересовалась я, прекрасно зная, что выгляжу в этот момент как исчадие ада.
– П-простите, – запинаясь, пробормотала она.
– Бог простит, а я предпочитаю наказывать, – протянула, смакуя их ужас. – Но вы, детки, все-таки сможете избежать нашей новой встречи…
– Как? – на этот раз не выдержал Алекс. Одарив его раздраженным взглядом, подняла очередной столб искр монструозным хвостом. Вернее, хвост поднял, ибо участвовал в представлении как еще один актер.
– Слушайте и запоминайте! – торжественно провозгласила я, поднимаясь с кресла, которое тут же исчезло (на самом деле Дантэ просто накрыл его чарами невидимости). – Если тело Катерины будет найдено, похороните ее рядом с матерью и закажите хороший памятник. – Оба согласно закивали, готовые на все. – Имущество, которое отошло ей после развода, продадите…
– Но у нас же нет прав, – попытался возразить Алекс, который явно имел другие планы на мою часть дома. Хрен ему!
– Кого ты обманываешь, мальчик? – Я хрипло рассмеялась, с презрением глядя на него. – Твоя мама нотариус, а твоя жена мертва, и об этом никто пока не знает. Хочешь сказать, что вы еще не придумали, как заграбастать ее недвижимость? – Экс-муж покраснел: не от стыда, а от недовольства, что его планы раскрыты, но спорить с крылато-рогатой тварью, знающей о нем все, не посмел. – Деньги отправишь… отцу Катерины. – Я чуть не ляпнула «моему», но вовремя спохватилась. – В конце концов, именно он помог вам купить этот дом. И те сбережения, которые ты спер у жены, тоже ему перешлешь.
– Это было совместно нажитое! – начал возмущаться он, но быстро прикусил язычок, потому что я грозно оскалилась, подавшись вперед. А зубки я себе роскошные «нарастила» – монстр из фильма «Чужой» обзавидуется!
– Все отдам, клянусь! – пролепетал Алекс.
– Конечно, отдаш-ш-шь! Деваться-то некуда, – с азартом маньяка, изобретающего новую пытку, рассмеялась я. – Не хочешь в скором времени угодить в мой котелок, раскошелиш-ш-шься!
– Машину тоже продавать? – обреченно проблеял мой бывший козел.
– Машину оставь себе, – милостиво разрешила я. – А вот двадцать пять процентов от дохода каждый месяц ты теперь будешь отчислять в благотворительный фонд помощи больным детям. И я не про официальную зарплату говорю, а про реальную прибыль. Попробуешь смухлевать – вернусь в компании жнеца смерти, и все долги твои взимать будем уже на нашей территории. – Я в предвкушении потерла руки, и Алекс потерянно замолчал. – Теперь ты! – переключилась я на Янку. – Что бы такое-эдакое для тебя придумать…
– Я тоже буду делать отчисления в фонд, обещаю! – пискнула экс-подруга.
– Нет. – Я тряхнула иллюзорными лохмами и поморщилась. – Ты будешь ухаживать за могилками Кати и ее мамы. Ежемесячно ездить на кладбище и привозить им цветы. Розы!
– Только это? – с облегчением, которое не смогла скрыть, уточнила Янка.
– Еще проследишь, чтобы твой полюбовничек отправил деньги Катерины ее отцу. Если попробует обмануть, накажу вас обоих! – пригрозила я, с удовольствием отмечая, какой убийственный взгляд подарила Яна Алексу. Теперь точно все будет по справедливости – уж она об этом позаботится.
Когда маскарад закончился и кровать вместе с перепуганной парочкой благополучно растаяла в воздухе, я снова упала в кресло, ощущая себя выжатым лимоном. Удовлетворение от мести, осуществленной с размахом, безусловно, присутствовало, но оно не могло стереть мерзкое чувство, поселившееся в душе. Меня в прямом смысле слова мутило от того, что я узнала об этих людях.
– Довольна? – спросил архимаг, положив ладони на высокую спинку кресла.
– Да. Спасибо! – ответила я, глядя на волшебный шар, который вновь стал обычной стекляшкой, а не источником магической голограммы. – Но надо будет через месяц нанести им контрольный визит. Это осуществимо?
– Конечно! – уверенно сказал князь, хотя через месяц я могла оказаться не только далеко отсюда, но еще и глубоко беременной. С другой стороны, почему это все должно помешать очередному «видеозвонку»? – Что теперь? Проводить тебя до комнаты или, быть может, хочешь перекусить? За ужином ты почти ничего не съела.
Я даже обернулась, удивленная его заботой. На контрасте с чередой предательств от некогда близких людей это показалось мне подозрительным, но я быстро вспомнила, что темная невеста для королевских смотрин нужна, пышущая здоровьем, а потому успокоилась и даже улыбнулась.
– Хорошая мысль, Дантэ, – сказала, но тут же опомнилась: – Прости… те, ваше темнейшество.
– Можешь называть меня по имени и на «ты», когда мы наедине, Кайя, – разрешил архимаг. – На людях же я для тебя либо эйрин Опал, либо ваше темнейшество. Рано пока наши отношения на всеобщее обозрение выставлять.
– А у нас уже есть отношения? – вскинула бровь я.
– Да, – кивнул он. – В первую очередь деловые. Так мы закончили с иномирными переговорами? Идем в столовую?
– Нет. – Я отрицательно мотнула головой. Кошмарную иллюзию архимаг с меня снял, и я опять стала сама собой: бело-сиренево-розовой демоно-человеко-феей. – Сначала мне надо еще кое с кем поговорить.
– С отцом? – логически предположил Дантэ.
– Да. Правда, у него там сейчас день, а не вечер, как у Янки, но если он дома один, я бы хотела с ним пообщаться.
– Морок нужен? – без лишних слов уточнил он.
– Нужен, но другой. – Губы мои растянулись в печальной улыбке. – Я сейчас превращусь в себя прежнюю, а ты просто закрепи иллюзию, ничего не добавляя.
– В прежнюю, значит, – как-то странно произнес архимаг, зачем-то пропуская сквозь пальцы мои разноцветные волосы. – Попробуй.
И я послушно зажмурилась, воскрешая в памяти то, что годами видела в зеркале. Не блондинку с растрепанной косой и синяками под глазами от постоянного недосыпа, кофе, стресса, а идеальную версию себя без яркого макияжа и одежды а-ля пацанка. Я хотела явиться к папе крылатой девой в летящем белом платье, с блестящими волосами цвета льна и умиротворенной улыбкой на губах, чтобы он понял, как мне хорошо после смерти, и не грустил.
В последние годы мы с ним очень мало общались, потому что оба были слишком заняты. Да и детская обида из-за ухода отца из семьи по-прежнему жила в сердце, хотя я пыталась мыслить разумно и уважать его право на собственную жизнь вдали от нас с мамой. Мне казалось, что папа меня бросил, уехав в Штаты и женившись там на американке. И хотя он никогда не отказывал в финансовой помощи ни мне, ни маме, я все равно от него отдалилась, о чем сейчас сильно жалела. Мы столько всего упустили…
Есть ли шанс наверстать?
– Понятно. – Голос князя отвлек от тоскливых размышлений.
Открыв глаза, я вопросительно посмотрела на него, мол, как оно – получилось, нет? Но Дантэ молчал и, не выдержав, я поинтересовалась:
– Что тебе понятно, твое темнейшество? – Взглянув в зеркало, удостоверилась, что задумка моя воплотилась в жизнь именно так, как я хотела.
– Понятно, что с тобой происходит, – сказал архимаг, скользя по мне взглядом, который снова остановился на груди. Ек-макарек! Неужто с вырезом переборщила? Покосилась на зеркало – так и есть. – Признаться, я поначалу думал, что все эти изменения – какой-то неизвестный мне вид иллюзий, потому что тело после заселения новой души обычно не подвергается настолько явным метаморфозам, – продолжил объяснения князь. – Движения, эмоции, даже голос – все это подстраивается под новую личность, отчего меняется и внешность, но в разумных же пределах. А ты просо уникум какой-то, Кайя-Катя, – улыбнулся он, заметив, что я поправляю свое иллюзорное декольте, делая вырез на порядок скромнее. – Было лучше, – сказал сероглазый нахал.
– Знаешь что! У тебя какой-то нездоровый интерес к моей груди, – состроила недовольную рожицу я, закончив доводить до ума иллюзию.
– По-моему, как раз здоровый, – усмехнулся он. – Хотя ты права: для встречи с отцом вид кроткого ангелочка будет более уместен.
Я действительно напоминала белокрылого ангела, если бы не хвост, кончик которого норовил высунуться из-под длинного подола, и не рога, обвитые волосами так, что стали напоминать часть прически. Если честно, я просто побоялась снова разделиться с моими пушистиками, мечтая превратиться в прежнюю себя, поэтому и выбрала такой образ: вроде и Катя, но в то же время и Кайярдэ.
– Готова к очередной встрече с прошлым?
– Угу, – кивнула я, взяв в руки волшебный шар, который протянул мне Дантэ.
И снова его ладони накрыли мои, а мысли, растревоженные чужим прикосновением, нестройным потоком устремились на Землю – туда, где сейчас находился мой единственный близкий человек. Тот, кто в отличие от Янки всегда был со мной честен и никогда на самом деле не предавал, что бы я там раньше ни думала.
Спустя пять минут…
Мне повезло: я застала отца дома в его кабинете. Поседевшего, но все такого же бодрого, забавного… родного. Растрепанный, в рубашке, застегнутой не на ту пуговицу, и в прикольных мохнатых тапочках на босу ногу он сидел с ноутбуком в кожаном кресле и пил свой любимый черный кофе из огромной кружки с зеленым медвежонком.
На глазах выступили слезы, ведь именно эту кружку я когда-то подарила ему на день рождения. Думала, она давно разбилась или потерялась где-то, а он, оказывается, увез ее с собой. Я и не знала – отец никогда не выставлял ее напоказ, вероятно, боялся, что буду язвить.
– Пап, – позвала, сглотнув вставший в горле ком. Голос звучал еле слышно, отец даже не заметил. – Папа! – собравшись с силами, повторила громче.
– Катюша? – Кружка выпала из рук, когда он резко дернулся, поворачивая голову. Густой ворс ковра смягчил удар, и последствиями маленькой аварии стало темное пятно на полу, а не гора осколков. – Ты… я… – медленно поднимаясь, забормотал обескураженный моим появлением отец. – Откуда ты здесь? Я схожу с ума? Или это просто сон? – спросил он, нервно дернув шеей. – Раньше ты мне снилась без крыльев, малышка.
– Снилась? – Смахнув с глаз непрошеные слезы, я разглядывала его так же внимательно, как и он меня. – Часто?
– Часто, – признался папа. – Зря ты отказываешься навещать нас тут. – Он махнул рукой, имея в виду свой нынешний дом, город, страну – все. – Может, приедете с мужем? Мы с Бэт вам приглашение сделаем…