Заклинательница монстров

Дэймос еще тот сноб. Фениксы встречаются редко, и он любит упоминать об этом почти в каждом разговоре. Дэймос делает вид, что любит дорогой паштет и икру, но ты можешь подсунуть ему кошачий корм и сказать, что это баночка стоит пять тысяч драхм, и он будет в восторге.

Трифон ест злых людей. Я бы даже не пытался готовить для него. Он не притронется ни к чему, если это не человек, а он проверит щупальцами, что это злой человек».

Вот же, черт. Я знала, как приготовить много разных блюд, и у меня на сайте «Пинтерест» был целый вагон рецептов, но из всего этого самое большее, что я могла сделать, — это стейк для Павлины.

Монстры хотели иметь компанию и кого-то, с кем можно было бы поговорить. Может, они подскажут мне, что для них готовить, хотя заполучить в еду злых людей для Трифона выше моих сил.

«Цербер, не хочешь составить мне компанию и сходить к монстрам?»

«Ни за что! Павлина, как известно, если не сможет найти мужчину на ночь, заворачивает собак в свою паутину, чтобы съесть. Я вижу, как она иногда смотрит на меня. Ей бы понравилась хорошая, вкусная собачка с тремя головами».

«Ну же, Цербер. Аид никогда не позволит ей съесть тебя. Я тоже не позволю».

«Я останусь в этой милой удобной кровати, где меня не съест большой гребаный паук, и мне не придется слушать Дэймоса».

«Аид тебя не кастрировал, Цербер. Но твои гипотетические яйца не соответствуют тому, на что мне приходится смотреть, когда ты поворачиваешься».

«Эта варварская человеческая практика. Однажды я встречу такую же собаку, как я, и мы народим прекрасных щенков».

«Надеюсь, ты встретишь свою вторую половинку, Цербер. Постарайся держать свои яйца подальше от моей подушки. Я поговорю со своими пациентами».

«Вот увидишь. Павлина станет угрожать, что съест тебя, а Дэймос — невыносимый придурок. Кимон не плох, но Трифон всегда голоден и будет умолять привести людей поесть. Он привередливый едок».

«Им все еще нужна моя помощь, Цербер. Всем монстрам в Подземном мире».

«Я хочу подбодрить тебя, Ривер, но пока не выясним, как снять эти ошейники и где скрывается Деметра, мы не сможем покончить с этим».

«Может, я и не Бог, не чудовище и не трехголовый пес, но я — нечто. Я слышу вас всех не просто так. Возможно, могу делать и другие вещи».

«Ты, наверное, сможешь. Как бы то ни было, я болею за тебя, Ривер».

«Спасибо, Цербер. Поскольку ты боишься гигантских пауков, я пойду к пациентам одна».





Глава 8





Ривер

Церберу нужно поработать над своими подбадривающими речами. Он фактически подготовил меня к встрече с гигантской черной вдовой, которая хотела съесть меня, и Фениксом, у которого проблемы с общением. Я ничего не знала о паучьих монстрах, но, возможно, мы могли бы найти золотую середину во всей этой истории с поеданием меня, и, по-видимому, Дэймоса можно подкупить кошачьим кормом и правильной ложью.

Я вернулась в тюрьму с гордо поднятой головой, как будто точно знала, что делаю, и не боялась оказаться в паутине. Кажется, они меня учуяли. Как только переступила порог, монстры прижались к решетке, и я их услышала.

«С возвращением, птенчик», — сказал Кимон.

«Ты гораздо интереснее, чем предыдущий доктор, который у нас был. И намного красивее», — промурлыкала Павлина.

«Красивые всегда доставляют хлопоты. Ты хоть знаешь, как лечить Феникса, а, ножки?»

Мне уже приходилось иметь дело с эгоистами вроде Дэймоса. Просто нужно поставить его на место.

«Мне не нужно тебя лечить. Я могу просто убить тебя, и ты возродишься как новенький. Проблема решена».

Павлина захихикала.

«Она мне нравится. Заткнись, Дэймос, или ты угодишь в мою паутину».

«Да пошла ты, Павлина. Я выклюю все твои глаза, прежде чем ты успеешь опутать меня хоть одной паутиной».

«Нам обязательно нужно начинать снова? — спросил Кимон. — Я устал слушать, как вы вдвоем постоянно ругаетесь. Я бы лучше послушал, что скажет птенчик».

«Да, заткнись, Дэймос. Пусть красавица говорит».

Я услышала всплеск. Трифон вылез из бассейна. Ну, настолько, насколько он мог поместиться в коридоре. Он чертовски огромный. Как только он приблизился достаточно близко, обвил щупальцем мою лодыжку.

«Мне нравится, как ты чувствуешься, малышка».


Что-то… странно успокаивающее в этом гладком щупальце вокруг моей лодыжки, и это, вероятно, говорило кое-что обо мне, о чем я не хотела думать.

— Ладно, давайте знакомиться. Аид забрал меня с Земли, потому что подозревал, что я могу общаться с вами. Понятия не имею, почему могу, и раньше я лечила домашних животных людей. Я ничего не знаю о лечении любого из вас, но могу попытаться.

Мне нужно узнать, как сделать жизнь более комфортной для вас. Теперь у вас есть голос. Скажите мне, что вам нужно, и я передам Аиду.

«Мне нужно позаботиться о моем оружии. Если я не хочу умереть на этой арене, то оно должно быть в порядке», — сказал Кимон.

— А как насчет чего-нибудь, что могло бы улучшить твое пребывание?

Бык подмигнул мне.

«Ты могла бы прийти сюда и погладить мои рога, птенчик».

«Ты свинья, Кимон», — заявила Павлина.

— А как же ты, Павлина? Чего ты хочешь?

«Я хочу завернуть Дэймоса в красивую паутину и медленно съесть».

— А кроме того, чтобы съесть Дэймоса, чего ты хочешь?

«Я бы не прочь съесть и Деметру».

«Деметра моя», — сказал Трифон, и его щупальце поползло вверх по моей икре.

— Что еще из того, что я могу предложить, ты хочешь?

«Есть растения, на которых я могу плести паутину. Большие растения, потому что я делаю большие паутины. Это поможет мне сделать постель получше».

— Павлина хочет растения, а Кимон — оружие. Что насчет вас, Дэймос и Трифон?

«Полукровка ничего не может сделать для Феникса. Ты даже не полубогиня. Я не знаю, кто ты, но ты не победишь богиню».

— Нет, но я единственная, кто может сообщить о твоих потребностях Аиду, пока ты застрял в таком виде. Ты можешь либо оставаться мудаком, жить в грязной камере и иметь дело с тем, что, по мнению Аида, тебе нужно, либо позволить мне помочь тебе.

«Отлично. Я хочу вина из тайника Аида и икры перед каждым боем».

— Если ты хочешь напиться перед боем, это твое дело, но я передам твою просьбу. А как же ты, Трифон?

«Я хочу видеть тебя чаще. Хочу прикоснуться к тебе. Мне надоело слушать перебранку Павлины и Дэймоса, и мне нравится, как ты ощущаешься».

— Я согласна. У меня есть идея. У бассейна Трифона большая открытая площадка. Я могу попросить Аида принести диваны и другие вещи, чтобы развлечь тебя. Деметра не должна узнать, что тебя выпустили из камеры. Мы все можем поболтать и притвориться, что все не так уж плохо.

Дэймос только фыркнул и распушил крылья. Искорки летели в разные стороны, когда его оранжевые и красные перья соприкасались друг с другом.

«Опять станет хреново, когда они придут, чтобы заставить одного из нас драться».

— Кимон сегодня сражается, верно?

«Да. Мы никогда не знаем, с кем имеем дело, пока не окажемся на арене. Раньше Аид говорил нам, но потом Деметра узнала, и теперь все держится в строжайшем секрете».

— Объясни мне, почему весь Подземный мир не восстал против нее.

«Я скажу тебе, почему. Дело не в том, что она превосходит нас числом или что только местные монстры могут ее победить. Весь Подземный мир любит Персефону. Она наша королева. Чудовища сдались армии Деметры только потому, что те держали ее под ножом. Мы могли бы убить их, но я видел выражение глаз Деметры. Она бы убила свою дочь, потому что та не хотела возвращаться домой.

Затем Деметра приступила к клевете. Она сказала, что пришла забрать Персефону, потому что та не могла больше оставаться в Подземном мире. Аид узнал об этом и послал нас схватить ее. Она сказала, что ее армия победила нас этими ошейниками, но мы серьезно ранили Персефону. Наш собственный народ делает ставки на эти бои, потому что думает, что мы причинили ей боль, и они не помогут Аиду дать отпор, потому что думают, что он послал нас, чтобы удержать ее против ее воли», — сказал Кимон.

«Конечно, если бы Персефоне удалось сбежать от Деметры, она смогла бы собрать всех, чтобы изгнать свою мать и ее армию. Все просто смирились с засухой Деметры и голодом на Елисейских полях, потому что они думают, что это всего лишь реакция матери на то, что ее дочь пострадала. Эта сука спланировала все очень давно. В конце концов, я сниму этот ошейник, и она окажется в моей паутине».

«Терпеть не могу твои паутинные потроха, но я бы выклевал этой сучке глаз, только чтобы помочь тебе».

Щупальце Трифона ползло слишком высоко. Я осторожно его опустила.

«Вы оба ошибаетесь. Злые принадлежат Кракену».

Ладно, мне никогда не приходилось никого поучать в моем смотровом кабинете о том, кого они убьют. Я сама хотела убить Деметру. Конечно, эти монстры выглядели устрашающе, но и великолепно, если вы действительно смотрели на них.

Кимон был выше семи футов ростом и мускулист. Он выглядел как мужчина-модель, если не считать его бычью голову. Его рога выглядели смертельно опасными, и иногда, когда он сердился, говоря о Деметре, он выпускал дым из носа. Это кольцо в его морде казалось чертовски болезненным.

Я никогда не боялась пауков. Большинство из них питались вредителями и не беспокоили людей. В каком-то смысле они прекрасны. И созданы, чтобы заманить в ловушку свою добычу и держать ее там, пока не съедят.

Я никогда раньше не видела паука черную вдову размером с Павлину. Если и были пауки, к которым я побоялась бы прикоснуться, то это черная вдова. Но в каком-то смысле Павлина показалась мне прекрасной. Она была такой черной, что казалось, будто смотришь в пустоту, если не считать красных песочных часов на животе. Красный цвет настолько ярко выделялся на фоне ее чернильно-черного тела.

Конечно, ее клешни выглядели так, будто могли разрубить меня пополам, до того, как подействует ее яд. Если посмотреть на нее только с точки зрения дизайна, она была совершенной, смертоносной машиной для убийства, и я понятия не имела, почему это казалось таким возбуждающим. Она легко могла прикончить меня.