Забирая жизни

– Вон отсюда! – моментально вскипел Павел.

Олег посмотрел на отца изумленным взглядом: он понял, что переборщил.

– Немедленно! – заорал полковник.

Парень медленно поднялся, с силой задвинул стул.

– Из-за кого? Из-за этого… – процедил он, все ещё держась за стул руками и сверля Андрея неприязненным взглядом.

Гронин поднялся и Олег, хорошо зная своего отца и понимая, что сейчас его запросто могут спустить с лестницы, быстро покинул кабинет, громко хлопнув дверью. Павел некоторое время свирепо глядел ему вслед, затем повернулся и окинул присутствующих суровым взглядом. Его черты понемногу стали разглаживаться, и дальше он заговорил обычным своим спокойным, деловым тоном.

Поначалу Андрей чувствовал себя не в своей тарелке, но по ходу совещания понемногу отвлекался от неприятных ощущений: обсуждаемые вопросы были важнее, а главное – интереснее его проблем. С Олегом он будет разбираться позже.

В первую очередь обсудили проблему провианта. В «Убежище» не было значительных запасов еды, а ртов прибавилось. Новоприбывшие, конечно, пришли не с пустыми руками, но много унести они не могли, поэтому Дьяков регулярно отряжал людей по оставленным деревням, чтобы вывезти оттуда оставшиеся припасы, пока это не сделали бандиты. Это были опасные поездки – «волки» искали их, желая выяснить кто нападает на бандитов, но вопрос добычи провизии стоял остро, поэтому приходилось рисковать.

Дальше разговор пошёл о пленнике. Когда Макс рассказал, что ему удалось выяснить, в комнате воцарилась тишина. Исходя из полученной информации, «волки» не просто так начали заниматься набегами на деревни, которые раньше посещали редко. Они вывозили людей с определённой целью – продать, как рабов, то есть – как скот. Что интересно, особого спроса на рабов в этих краях нет. Вездесущая гильдия почему-то предпочитает наёмную рабочую силу. Возможно, что люди, обеспеченные в такие суровые времена всем необходимым, работают с полной отдачей и более надёжны, чем безвольные рабы. А, может, причина в чём-то другом.

Короче говоря, спрос на рабов «волкам» обеспечивают две неизвестные банды. Одна уже давно периодически покупает у них небольшие партии, но только сильных и здоровых людей. Другая – недавно объявилась с юго-запада. Эти скупают людей в больших количествах и им подходят почти все. Что за банда пленник не знал. Да и лидер «волков» по его словам тоже смутно понимал, кто они такие. Приезжала обычно пара людей, похожие на монахов, в сопровождении охраны, осматривали товар, грузили в грузовики и уезжали. По крайней мере, на вид они были похожи на монахов, а вот их охрана была куда серьезнее, причем настолько, что у «волков» сразу отпал интерес пытаться диктовать монахам условия. Тем более, что платили они щедро. И даже слишком щедро.

За двух рабов давали десять автоматов, за двадцатерых – военный «Хамви» или тонну солярки, а за сотню – что угодно, вплоть до танка. Боеприпасы, снаряжение, горючее, медикаменты, провиант – купить можно было все. Чем была вызвана такая щедрость, где монахи все это брали и зачем им столько людей – оставалось загадкой. Но то, что гильдия, скорее всего, не одобряла дальнейшего усиления «волков» стало понятно сразу. Особенно когда Макс рассказал, что монахи предложили «волкам» союз и щедрую награду, если «волки» согласятся изгнать гильдию со своих территорий и прекратить с ней сотрудничество.

– Теперь все становится более менее понятно, – подытожил Павел. – У гильдии есть сильный и влиятельный оппонент, который не боится настраивать против нее других игроков и снабжать их. Соответственно, гильдия решила действовать теми же методами и снабжать нас.

Он обвел присутствующих взглядом и добавил с кислой иронией.

– Отличная идея загребать жар чужими руками. Никогда не обожжёшься.

Бернштейн поинтересовался может ли пленник лгать, на что Павел и Родионов ответили такими ухмылками, что ответ стал очевиден. Похоже, методы допроса Родионова исключали это. К тому же бандит вряд ли мог быть подослан с целью сдаться в плен и подать дезинформацию организации, о существовании которой «волки», как оказалось, даже не догадывались.

– А как с ним теперь быть? – поинтересовался Андрей. – Он же видел «Убежище», знает где оно находится. Будем держать его здесь?

Гронин снисходительно улыбнулся наивности парня.

– Ему конец. Его нет смысла содержать, и тем более нельзя отпускать. Не забывай, что он собирался допрашивать и убить нас всех.

Андрей согласно кивнул. Ему сейчас такое решение казалось жестоким, но он не рискнул высказывать свое мнение и поступил абсолютно правильно.

Далее полковник рассказал о результатах своей встречи с Леонелли. Как он сказал ранее, гильдия желала ни много ни мало, а полной ликвидации «Степных волков». Торговец предлагал для начала ликвидировать лидеров банды и таким образом обезглавить её. Чтобы помочь исполнению этой задачи Леонелли даже не пожалел карты с отмеченными на ней укреплёнными пунктами «волков», их базами, инфраструктурой и местами, где могут находиться их главари. Карта была гораздо более детальной, чем захваченная людьми Павла ранее. Ну и, разумеется, гильдия пообещала в недельный срок снабдить Гронина оружием, снаряжением и даже четвёркой бронетранспортёров. А как дополнительную награду за выполнение Павлу пообещали так же доставить медикаменты, топливо, провиант и два танка. Причём Леонелли смеялся и обещал дать танки и топливо авансом, намекая на положение дел с техникой у Гронина.

Эти два часа были не самыми приятными в жизни Павла. Он вдоволь наслушался насмешек, издевок и заносчивости «хозяина жизни», и не раз удерживал себя от намерения немедленно задушить Леонелли. В итоге ему пришлось переступить через себя, принимая условия торговца. Стать наёмником для него всегда считалось позором, и он много лет отстаивал свою офицерскую честь, неоднократно отказываясь от подобных предложений, но новая суровая реальность требовала переступить через эти принципы ради будущего многих людей. К тому же он больше не был офицером. Теперь он был обычным человеком, ответственным за множество чужих жизней и к счастью, интересы торговой гильдии и его собственные совпадали.

– Итак. Что мы имеем: «волки» – от трехсот до четырехсот человек по прикидкам гильдии. Это не всего людей, а количество стволов. Наши засады проредили их ряды человек на шестьдесят, допустим, их осталось триста сорок. По числу бойцов это в три раза больше, чем у нас. Засады в деревнях больше не приносят результата – бандитов теперь прибывает слишком много, поэтому, чтобы не рисковать людьми, нужно менять тактику. «Волки» пока ничего не знают о нас наверняка, но они понимают, что их потери не случайны, что кто-то дает им организованный и эффективный отпор. Нам нужно в кратчайшие сроки нанести им максимально возможный ущерб перед решающим сражением. Уровень их подготовки невелик, организации – тоже, дисциплины практически нет. Разница между ними и простыми жителями деревень – наличие оружия и желания его применять. Это значит, что у нас хорошие шансы.

Он сделал паузу, ожидая вопросов, но их не последовало.

– Масштабы действий вырастут, поэтому нужно доформировать новые соединения, – продолжил Гронин. – Коля, Макс – вас двоих мало. Нужны люди, которые смогут командовать отделениями. Надежные люди. Да, я знаю, что у нас дефицит кадров, что много толком необстрелянных бойцов, но время не терпит. В течение недели гильдия организует две колонны подальше от глаз «волков» и доставит нам обещанное. Мы получим провиант, амуницию, топливо, оружие и технику. За эту неделю мы должны как следует подготовиться, поэтому нужно сделать следующее: Родионов – организуешь учебку для командиров отделений. Возьмёшь людей – проверенных, которым можно доверять, но обязательно с наличием логики и мозгов. Предлагаю Петрова, Чурко, Олега и Андрея Романова. Воробьев пройдёт подготовку для повторения, заодно сможет что-то подсказать новичкам. Ещё троих выбери сам.

Андрей непроизвольно раскрыл рот, слушая Павла. Макс легким движением руки помог ему его закрыть.

– Товарищ полковник, – подал голос Воробьев.

– Явление Христа народу! Он говорит! – пошутил Макс.

– Слушаю, Сергей? – Гронин не обратил внимания на шутку, хотя остальные, включая самого Воробьева, засмеялись.

– Прошу исключить меня из списка. Я понимаю, что нам не хватает командиров, но я не гожусь. Вы знаете это не хуже меня.

Гронин медлил с ответом. На его лице не отражалось недовольства замечанием Сергея, как ожидал Андрей. Или же Гронин очень хорошо скрывал свои истинные эмоции, но похоже, Воробьев действительно не годился.

– Ладно. Тогда пойдёшь в отделение к Романову. Будешь помогать. А до того поступаешь в помощь Дьякову. Коля – на тебе подготовка рядовых бойцов. Физическая, но главное – тактическая и стрелковая. Постарайся обучить их взаимодействию в парах, в группах и в отделении.

Андрей тоже намеревался возразить, но прежде чем снова открыть рот, вспомнил о том, что однажды он уже умудрился неприятно удивить всех в этом кабинете. Он хорошо помнил и свои собственные ощущения после этого, и отношение остальных тоже, поэтому он решил рискнуть и в этот раз просто плыть по течению. Хотят, чтобы он что-то делал? Хорошо. Посмотрим, что из этого выйдет.

Знай он к чему это в итоге приведет – вряд ли согласился бы. Лишь через много месяцев спустя он смог принять свой выбор, сделанный в тот день. И ещё больше времени у него ушло на то, чтобы смириться с ним.

– Я займусь разведкой и сбором людей и провианта, – продолжил полковник. – Есть у меня пара идей. Если вопросов нет – всем спасибо, все свободны.





Глава 4. Освобождение





1



Курсы оказались чересчур насыщенными. Андрей ожидал, что будет трудно, но Родионов превзошел всякие ожидания и совершенно не жалел парней. Буквально по восемнадцать часов в сутки они сидели над картами и образцами оружия, учились ориентироваться на местности, грамотно выбирать, оборудовать и маскировать позиции, отмечать ориентиры, наступать и обороняться. В качестве отдыха для мозгов он гонял их по округе в темпе напуганного хищниками стада антилоп, и сам носился с ними, матом и затрещинами подгоняя отстающих. В конце концов постоянный недосып и усталость начали сказываться на его подопечных: они всё чаще теряли концентрацию и, как говорил майор, «тупили». Казалось бы – не пора ли ослабить давление? Нет! В итоге от «тупежа» Родионов становился ещё свирепее.

Лично для Андрея сложности добавлял ещё и Олег Гронин. Он всячески демонстрировал своё презрение к Андрею, позволял себе нападки в его адрес и даже откровенно провоцировал. Сначала Романов пытался по-хорошему поговорить с ним и разобраться в чем дело, но когда несколько попыток закончились неудачей, он тоже стал испытывать к Олегу ненависть. И чем дальше, тем больше все усугублялось. Макс почему-то игнорировал их грызню, встревая только когда дело могло дойти до драки. Поэтому окончание курсов Андрей встретил не без радости.

В казарму зачем-то притащили большое зеркало и теперь Андрей с гордостью смотрел на свое отражение. На первый взгляд гордиться было нечем – из зеркала на него глядел уставший, с осунувшимся лицом и кругами под глазами парень, во взгляде которого сквозила покорность судьбе. Теперь он – командир отделения, наспех обученный, неопытный, не совсем уверенный в том, что готов к предстоящим испытаниям, но все равно полный решимости эти испытания пройти. И гордился он как раз тем, что обрел эту решимость, смог взять собственную судьбу в свои руки.

Андрей много размышлял о том, как все будет дальше. Пытался предугадать сложности, придумывал варианты их решения, но, не имея опыта, все равно был катастрофически далек от реальности. Больше всего его беспокоила ответственность за жизни людей. Справится ли он с этой ношей? Сможет ли отбросить свои страхи в трудную минуту? Но в любом случае отступать было некуда, так что он разумно решил разбираться с проблемами по мере их поступления.

Гронин испытывал серьезные сомнения на счет того, насколько хорошим командиром может стать парень, который боится и не хочет убивать. Впрочем, время покажет. Сейчас он испытывал большой дефицит людей, которым можно было доверять, и которых можно было допустить к маленьким тайнам их организации. А навыки и психологическая готовность Андрея – здесь он перестраховался, зачислив к нему в отряд Воробьева. Тот тоже был не лучшим вариантом, но в критической ситуации мог взять дело в свои руки и, хотя бы, не допустить катастрофы.

Людей в своё отделение Андрей набрал ещё до курсов. Разумеется, первым делом он пригласил Игоря, перед этим долго и тщательно продумывая свою речь, но к его удивлению она не понадобилась. За время, проведенное в организации, Игорь сам сменил свое мнение. Теперь он тоже верил, что успех в борьбе с бандой возможен, и чувствовал в себе готовность внести свой вклад. Не то чтобы он рвался в бой, но его подзадоривали достижения Андрея – он немного завидовал и не хотел уступать брату.

Также в отделение попали оба Черенко. Толя был лёгким, честным и отзывчивым человеком, впрочем, как и многие деревенские жители. Он легко шёл на контакт, всегда был готов помочь и моментально вскипал, если кто-то пытался его зацепить. К тому же он всегда говорил то, что думал, и этим вызывал симпатию. Ещё семерых набрал Воробьев, высмотрев во время учений самых толковых парней, и выдернув их буквально из-под носа у Олега. Как и Андрей, Воробьев тоже не любил сына Гронина, хотя и никогда не показывал этого открыто.

Подготовка к проведению большой операции была почти завершена. Несколько дней назад удалось захватить в плен ещё одного бандита. Он повторил историю Сержа и добавил ещё несколько незначительных, но дополняющих общую картину деталей. Исходя из полученных разведданных и опыта боёв с бандитами, командование во главе с Грониным окончательно убедилось, что банда является плохо организованной структурой, со слабыми дисциплиной и боевой подготовкой. Старожилы из деревень в один голос утверждали, что изначально «Степные волки» были шайкой бывших уголовников и отморозков – жестоких и беспринципных людей. Они грабили, насиловали и убивали, а поскольку их становилось всё больше и они были вооружены, то дать им отпор было делом нелегким.

Поначалу многие пытались что-то с ними сделать, но такие попытки всегда заканчивались плохо – бандитов было больше, они были лучше вооружены и в итоге всегда побеждали. С годами банда стала еще более сильной, осела, окончательно подмяла под себя округу и ещё лучше вооружилась, став безусловными, незыблемыми хозяевами. Гильдии здешние территории были неинтересны, поэтому она здесь не активничала, да и конкуренты сюда почти не совались. Казалось бы, раз все спокойно, то бери и строй что-нибудь, становись сильнее, но нет – паразитический образ жизни оставался для банды основным, они мало что производили и лишь потребляли, «доя» округу.

По-прежнему проблемой оставались таинственные скупщики рабов. О них почти ничего не было известно, но из слов пленников стало ясно, что они отлично вооружены, обучены и организованы. Из серьезных структур, подходящих под описание, Гронину пока что были известны только торговая гильдия и остатки регулярной армии, о существовании которых поведали все те же «волки». Но гильдия вряд ли стала бы покупать рабов – при необходимости она могла их и по своим территориям «наловить». А вот бывшие вояки… бог их знает, что они теперь из себя представляют и на что способны.

В любом случае покупатели были серьёзной угрозой и играли роль тёмной лошадки. Слухи про них тоже ходили разные. Кто-то из новоприбывших деревенских слышал рассказы про монахов, которые таким образом набирают людей в свою секту, другие рассказывали про сатанинские ритуалы, культы, жертвоприношения и ещё какую-то чертовщину, третьи выдумывали своё. В таком бедламе «мистических» историй трудно было составить объективное суждение на этот счет.

Что же до «Убежища», то за последнее время сюда прибыло очень много нового народа. В просторной долине теперь обитало уже больше трех сотен человек, и Гронин немного опасался утечки информации. В целях конспирации о своих планах он рассказывал только Дьякову и Родионову, а они уже доносили до подчиненных ровно столько, сколько было нужно для выполнения их задач.

План, который Гронин и Родионов разработали совместно, был весьма амбициозен, что отображалось даже в названии операции: «Освобождение». Что же планировалось?

После проведенной большими силами разведки Гронин проанализировал степень загруженности инфраструктуры бандитов и определил точки, наиболее подходящие для нанесения ударов. На первом этапе планировалось с помощью хорошо скоординированных засад истребить значительные силы «волков» вне их укрепленных пунктов. Тактика опиралась на атаку важного, но плохо защищенного объекта «волков» или проходящей колонны, их ликвидацию, а затем уничтожение подходящих подкреплений. Сделать все это нужно было в минимальные интервалы времени, в идеале одновременно во всех точках, но достичь такого можно было бы только при сверхудачном стечении обстоятельств, поэтому полковник небезосновательно полагался на глупость «волков» и их неорганизованность. Из слов пленных выходило, что бандиты всё ещё не отдавали себе отчета в том, что у них прямо под носом появился реальный противник.

Во второй стадии «волки» после серьёзных потерь, наиболее вероятно, перестанут разъезжать, как хозяева жизни, и начнут концентрировать силы на базах и наиболее важных для них объектах. Это даст Павлу время для маневров. Вполне ожидаемо, что банда не захочет бросить районы с развитым сельским хозяйством и запасами продовольствия, а эти деревни были наименее укрепленными, и оборонять их так же эффективно, как печально известное Рыбное, они не смогут. Да и сил им попросту не хватит. Главная ставка опять же делалась на недостатки организации и дисциплины. Допускалось, что основные силы будут сосредоточены в Рыбном, Волчьем логове, которое полковник считал их главной базой, и на старой военной базе, где они хранили и ремонтировали значительную часть своего небогатого парка военной техники. Рыбное и Волчье логово разделяло около тридцати километров, а военная база была почти за сотню от них. Поэтому оперативно перебрасывать силы, особенно не зная, где будет следующий удар, «волки» не смогут. Все остальные укрепленные пункты волки либо бросят, либо быстро потеряют.

На третьей стадии полковник планировал захватить Волчье логово и, по возможности, взять в плен главаря банды.

В теории все звучало не так уж сложно. При условии, что Павел располагал хотя бы двумя взводами хорошо обученных бойцов. На деле же он имел чуть больше ста человек наспех обученных деревенщин, кто раз, а кто дважды побывавших в бою. Больше трети из них были совсем необстрелянными. Гильдия дала ему четыре миномёта, но у него не было обслуги для них; она дала ему четыре БТРа и два танка Т-72, но удалось наскрести только водителей и одного наводчика, и теперь этот куцый экипаж с напряжением всех сил пытался обучить ещё хоть кого-нибудь. В общем, головной боли у полковника хватало с избытком.

Управлять ходом событий на местах предстояло Дьякову и Родионову, которые поделили зону проведения операции на две примерно равные зоны, а части, задействованные в ней – по четыре между собой. Андрей подчинялся Родионову. Его отряд насчитывал двенадцать человек, они были относительно неплохо вооружены и экипированы, но главным оружием выступал их высокий боевой дух, насквозь пропитанный жаждой мщения.

Около половины четвертого утра перед началом операции отряды собирались на плаце, готовые выступать. Все были напряжены, но полны решимости взять у банды реванш за все прошлые обиды. Здесь присутствовали все, включая Гронина. Наблюдая за последними приготовлениями и настроем своих людей, он решил обратиться к ним с речью.

– Сегодня – важный день, – начал он громко. – Сегодня мы узнаем чего стоим. Мы в открытую бросим вызов несправедливости, алчности и жестокости. Мы завоюем свою свободу, завоюем право жить так, как МЫ хотим, гарантируем безопасность родным и близким. Вас отделяет от этого кучка зарвавшихся, отмороженных сволочей, которые годами издевались над вами, и теперь вы отомстите им за все! Вперед! К победе!

Его слова были встречены одобрительным ревом, который не стихал целую минуту. Это ещё раз подчеркивало немалую решимость людей, идущих на опасную битву ради собственного будущего. Пока что группировка Гронина в подавляющем большинстве случаев побеждала неорганизованного противника и ещё ни разу не понесла серьезных потерь. В том числе и поэтому люди верили и в свои силы, и в талант своих командиров, а главное – что на их стороне правда. Но прочность своей веры им ещё предстояло выяснить.

В четыре часа утра отделения с интервалом в десять минут начали выдвигаться в путь. Покинув долину, отделение Андрея направилось строго на северо-восток, продираясь через не сильно густые заросли кустарника и лесистую местность. Листочки на деревьях уже распустились и с восходом солнца начали радовать взгляд своей девственной зеленью. Андрей не раз останавливался, чтобы осмотреться и вдохнуть полной грудью чистого лесного воздуха.

Он был очень воодушевлен, покидая ворота базы. Он жаждал действовать, хотел проверить полученные знания и навыки в деле, мечтал отомстить «волкам», в конце концов. Но каждый сделанный шаг, каждый пройденный метр, порождали всё возрастающую тревогу: справится ли он? И чем ближе они приближались к цели, тем сильнее становилось волнение. Хотелось бы с кем-то поговорить об этом, но Андрей не решался. Ни в коем случае командир не должен давать бойцам поводов для сомнений в нем – одна из заповедей Родионова, которые он заставил курсантов зазубрить на зубок.

Привыкшие к частой ходьбе по пересечённой местности бывшие крестьяне, а теперь солдаты маленькой армии бодро, лишь с небольшими остановками на перекус и короткий отдых, преодолели неблизкий путь. К шести часам вечера отделение уже находилось в районе проведения операции. По дороге несколько раз попадались опорные пункты и редкие патрульные разъезды банды, поэтому отряду приходилось делать приличные крюки, чтобы их обойти. За день они преодолели почти тридцать пять километров по пересечённой местности, что было для них достаточно серьезным расстоянием.

Перейдя очередное широкое поле и углубившись в лес, они остановились в небольшой ложбине. Подаренные Родионовым часы показывали почти восемь часов вечера. Сумерки уже начали окутывать землю, поэтому Андрей решил разбить лагерь именно здесь – уж больно место было подходящее. Это был очень старый лес, заполненный гибкими, раскидистыми березами, ясенями с изящными, ажурными кронами, и древними, как сам лес, дубами, которые даже втроём-то вряд ли обхватишь. Такие исполинские деревья создавали впечатление, будто попал в сказку, где леса наполнены волшебными животными, говорящими человеческим голосом, живыми деревьями, феями, колдунами и прочими бессменными сказочными атрибутами.

Андрей с детства любил лес. Эту любовь ему привил отец, с которым они ходили за грибами и на рыбалку к лесному озеру. Это бывало в те редкие дни, когда Виктор бывал в отпуске. Зануда Игорь оставался в Волгограде вместе со своими задачками и головоломками, а Андрей с отцом ехали к бабушке в деревню. Теперь все это стало лишь обрывочными воспоминаниями, которые с каждым днем все больше стирались и постепенно отходили в небытие, оставляя после себя только легкое чувство тепла.

Осмотрев ложбину, Андрей приказал остановиться.

– Здесь остановимся на ночь, – указал он. – Черенко! Осмотритесь вокруг ещё раз. После моего последнего ночлега в лесу у меня постоянно дурные мысли в голове вертятся.

– Понял, – криво ухмыльнулся Толя, затем сделал Кириллу знак, и оба удалились.

Вскоре они вернулись, сообщив, что вокруг все спокойно и место хорошо скрыто. Выставив дозоры, отделение взялось за ужин, но Андрею по какой-то причине есть совсем не хотелось, и он вместо этого стал устраиваться под огромным дубом на ночлег.

Во время ужина, как водится, начались разговоры, в которые Андрею влезать не очень-то хотелось, но послушать, что за люди находятся рядом с ним, было интересно.

– Наконец-то мы им врежем… – азартно бросил молодой парень по имени Саша, отпив из металлической кружки.

– Ага, смотри шобы тебе не врезали, – осадил его вечно брюзжащий мужчина в возрасте, которого все называли Кулик.

Кулик выглядел как типичный сельский мужлан лет сорока пяти с не самым приятным взглядом и вечной вонью изо рта. Андрей бы в жизни не взял его в свой отряд, но конкретно в случае с Куликом его мнения не спрашивали.

– Не врежут, не волнуйся, – парировал Саша. – И я б на твоем месте лучше помалкивал. Из-за таких как ты нас столько времени прижимали.