Взлёт Коршуна

Ну что же, вот вам и мой ответный ход, господа Олафссоны. Надеюсь, вам понравится.





Эпилог




Грузовой дирижабль завис над заметённым снегом посадочным полем. Вот он пристыковался к швартовочной вышке, экипаж дирижабля споро и привычно выпустил трап, по которому в небольшую башню перешли всего два десятка людей.

В башне их встречал один человек, что неудивительно: во всей смене было всего двое диспетчеров.

– С прилётом! Ого, сколько вас тут! – удивился бородатый работник вышки, по очереди здороваясь со всеми.

Народ тянулся к выходу из вышки редкой цепочкой.

– Да-а-а. Уё… э-э-э, скромненько, – протянул Дёс. – Как, говоришь, называется эта дыра?

– Ар… Ара… Арылах, вот! – отозвался Марк.

– Хорош болтать! Помогите лучше с сумками! – прервал их Лёха.

Знакомая нам троица магов, а также несколько бойцов и геологов сопровождали пожилого мага земли – изыскателя. Командовал прилетевшими совсем молодой парень.

Снаружи башни прилетевших людей встретил сильный ветер и мороз. Якутия, что вы хотели? Метрах в пятистах виднелись крыши нескольких домов, густо облепленных снегом, и слышалось редкое тявканье собак. Удивительно, что тут хотя бы налажено авиасообщение, пусть и редкое.

Валера Васильев, известный многим своим знакомым как Хомяк, впервые отвечал не только за себя, а за полноценную экспедицию в двадцать человек. Кто бы ему сказал год назад, что он будет не просто удачливым и умелым карманником, а станет честным работником, мало того – начальником! Но вот стал! И всё это благодаря одному человеку – человеку, которому он теперь верен, и чьё доверие он непременно оправдает!





* * *


В большом, просторном кабинете со стенами, обшитыми потемневшими от времени деревянными панелями, слышалось громкое тиканье старинных напольных часов. Казалось, в воздухе было разлито напряжение, которое вот-вот может разрядиться ветвистой молнией и оглушить громом находящихся в комнате людей.

Наконец, молчание нарушили тяжело падающие слова крепкого мужчины зрелого возраста, сидящего сейчас в кресле за небольшим круглым столом от Чиппендейла. На пальце его темнел простенький серебряный, но явно очень старый перстень с грубо обработанным изумрудом.

– И я хочу услышать, как такое могло произойти? Как какой-то неклановый мальчишка нет, не посмел, а смог нанести нашему клану такой ущерб? Миллионы рублей! Я напрямую ставлю вопрос о работе клановой службы безопасности! Томас, Карл! Я требую объяснений!


Стоящий напротив него Томас Олафссон мял в руках небольшую курительную трубку и прятал глаза.

– Глава, это полностью моя ошибка. Я недооценил ситуацию. Я виноват и…

– Дядя Харальд! – перебил Томаса Карл.

В отличие от Томаса он не прятал взгляд, а смотрел прямо в лицо главе клана.

– Всё произошедшее, откровенно говоря, результат случайности. Малец каким-то чудом, в силу везения, смог избежать захвата нашими спецами и очень быстро отреагировал на попытку его похищения. Никто из наших аналитиков не прогнозировал подобного результата. Такого рода операции не организовываются за один-два дня. Мы считаем, что он готовился к рейдерским захватам наших заводов и фабрик заранее, параллельно с нами.

– Продолжай, – тяжело уронил Харальд Олафссон. – Да садитесь вы оба! – Глава кивнул на стоящие вокруг стола низкие кресла. Эсбэшники чинно уселись в них.

– Так вот, – продолжил Карл, устроившись поудобнее, – несмотря на то что аналитики прогнозировали успех операции по захвату Максимилиана Коршунова с погрешностью всего в двенадцать процентов, служба безопасности подготовила резервный план. Этот план не подразумевает конкретных сроков, но перед моим выездом мне позвонили. И. – Тут он посмотрел на свой швейцарский хронометр от Patek Philippe. – Думаю, что в самое ближайшее время вопрос с нашим противником будет закрыт.

– Подробности, – потребовал Харальд Олафссон, крепко сжимая ладонями широкие подлокотники.

– Конечно, глава…





* * *


– Ма-а-акс! Ма-а-акс! Очни-и-ись! Ну-у-у же-е-е! – гремел без остановки у меня в голове голос Тени.

Он издевается, что ли? Тут голова раскалывается, спать хочется просто ужас как, а он орёт как резаный. Я бы с удовольствием закрыл руками уши, но, во-первых, руки отчего-то совершенно не хотели слушаться, а во-вторых, он же кричит прямо у меня в голове, так что толку всё равно не было бы. Мысли вяло ворочались со скоростью виноградной улитки. Без кофе мозг отказывался включаться. Кофе.

Что-то такое крутится в памяти. Кофе. Яркими фотографическими вспышками память начала проявлять кадры. Вот мы поднимаемся в лифте на четвёртый этаж административного здания, в «Стрелу». Вот один из охранников приносит мне и Руслану Вадимовичу из кухоньки на этаже чашки с кофе. Очень сладкого кофе. «Переборщил он с сахаром», – подумалось мне. Я делаю несколько глотков за разговором с Карякиным. Но вместо заряда бодрости, наоборот, веки начинают тяжелеть, а мысли – путаться. Дальше пустота…

– Ма-а-акс! Да приходи-и-и ты в себя-а-а! – уже более отчётливо различаю я слова Тени. – Мать твою! Второй раз на те же грабли!

Голова гудит от боли. Такое ощущение, что она чужая и вообще находится отдельно от тела. Да ещё и трясёт её. Трясёт. А ведь и правда трясёт. Неимоверным усилием воли приоткрываю один глаз. И ничего не вижу. Глаз начинает дико слезиться от света, и мне не видно ничего, кроме мутного пятна. Крепко зажмуриваюсь и со второй попытки снова открываю тот же глаз. От света становится больно, но мне удаётся рассмотреть движение темной материи. Моргнул. Ещё раз. Ещё. Да это же чья-то спина в куртке! Спина шевелится, а я, наконец, открываю второй глаз.

– Оп-па! Пацан очухался! – слышу я грубый голос.

Что-то кольнуло в шею. Раздалось шипение пневматики, и реальность вышвырнула моё сознание прочь.