Взлетая высоко

Слезы наполняют мои глаза быстрее, чем я успеваю их сморгнуть. Тыльной стороной ладони я вытираю щеки.

– Что касается этого… Наверху в комнате кое-что есть, думаю, это предназначалось для тебя. Пожалуйста, возьми это с собой, а после передай его родителям, хорошо?

Шарлотта удивленно моргает, она побледнела, но через минуту взяла себя в руки.

– Да… Да, конечно. Спасибо.

Я качаю головой, потому что не меня нужно благодарить, а Джаспера. Иногда он мог вести себя, как идиот, но на самом деле он все делал правильно. Он чувствовал этот мир сердцем, и Шарлотта значила для него очень много, несмотря на ее сложную историю, в этом я уверена.

Она делает шаг назад, освобождая место для Клэйтона, который тут же подходит ко мне с вытянутыми руками.

– Нет, нет, нет, мы не плачем, – он так крепко обнимает меня, что я не могу удержаться от смеха. Несмотря на то что между нами не так много общего, как бы хотелось, он все равно стал моим другом. И я никогда не забуду нашу поездку на мотоцикле с ним. Через несколько секунд он отрывается от меня и поправляет зачесанные назад волосы. – Было здорово, что ты появилась здесь. Фервуд не будет прежним. Возвращайся, когда захочешь.

Я похлопываю его по руке.

– Как я могу не плакать, когда ты говоришь такое?

Он предостерегающе указывает на меня пальцем:

– Немедленно прекрати, иначе я начну петь. А мы все знаем, что у меня голос ангела.

Лекси фыркает:

– Ты, наверно, имеешь в виду ангела мести.

Раздается смех, он заразительный, но не такой расслабленный, как в тот вечер в баре, когда я впервые встретила Клэйтона. Неужели это было всего несколько недель назад? Время, которое я провела в Фервуде, оказалось таким коротким. Возможно, мама права, и это не мой дом, но этот город и эти люди всегда будут занимать особое место в моем сердце. Лекси протискивается мимо Клэйтона и крепко меня обнимает.

От нее пахнет мылом, изысканным парфюмом – и машинным маслом. Ну естественно.

– Я написала Чейзу, – шепчет она, отодвигаясь на расстояние вытянутой руки. – Он давно должен был появиться здесь. Не знаю, что его задержало, но он в пути. Я это знаю. Он придет, Хейли.

Я кусаю нижнюю губу, потому что не хочу, чтобы Чейз приезжал. Не думаю, что смогу выдержать наше прощание. Мы пережили невероятное лето. У нас уже было прощание. Больше не нужно, не нужно слез и тяжелых моментов. И если я буду повторять эти слова достаточно часто, то, возможно, когда-нибудь поверю в них сама.

Но, вместо того чтобы сообщить Лекси о своих опасениях, я лишь качаю головой. Он не придет, ведь я просила его этого не делать.

Но затем у меня появляется идея.

– У тебя есть что-нибудь, чем можно писать?

– Что? – растерянно моргает она.

– Что-нибудь, чем… – Перед моим лицом появляются блокнот и шариковая ручка. – Спасибо, – благодарю я Шарлотту, подоспевшую на помощь.

В спешке записываю то, что должна сказать, складываю записку и протягиваю Лекси.

– Не будешь так добра передать ему это?

Нахмурившись, она переводит взгляд с листочка на меня и обратно.

– Прости, но не думаю, что Чейз выдержит еще одно прощальное письмо.

– Это не… – Мне хочется одновременно рассмеяться и заплакать, но я не делаю этого, беру Лекси за руку и вкладываю записку в ее ладонь. – Пожалуйста, – просто шепчу я.

Она вздыхает и закатывает глаза.

– Ну что ж. Окей, только потому, что это ты, Хейли. Но, если ты снова разобьешь ему сердце и он будет действовать мне на нервы, я закидаю тебя гневными сообщениями.

– Это нормально. Даже более чем нормально.

Да, я возвращаюсь домой, но мне не хочется заканчивать эту главу своей жизни. Я мучительно осознаю, что не хочу прощаться с Фервудом и его жителями навсегда. Я по-прежнему хочу слышать от Лекси рассказы о том, чем она занимается в мастерской, как дела у ее племянника и как она бесится из-за Шейна. Хочу говорить с Шарлоттой о книгах, философствовать с Клэем о Боге и мире и болтать с Эриком о путешествиях. Черт, я бы даже могла позволить ему в будущем закидать меня миллионом разных вопросов. И еще одно мне ясно на сто процентов: даже если я чувствую, что эти люди стали мне настоящими друзьями, есть еще так много всего, чего я не знаю о них. Чем больше я думаю о нашем прощании, тем больше понимаю, что мне будет их не хватать.

И еще я хочу поговорить с Чейзом. Услышать его голос. Написать ему. Снова увидеть его – хотя, наверно, это не очень хорошая идея. Три месяца моя жизнь была совершенно иррациональной. Я просто ехала вперед, останавливалась, где получалось, вставала, когда хотела, и всегда могла переночевать в своей машине, если того требовали обстоятельства. Или в комнате над закусочной. В течение трех месяцев ничто из того, что я говорила или делала, не имело последствий. Но теперь, как сказала мама, я снова отвечаю за свои действия. Я больше не могу игнорировать мир вокруг, хотя так и не поняла, как справляться с ним. Пока не поняла.

Я смотрю на родителей, они стоят позади меня у машины. Папа держит мою сумку, мама тепло улыбается ему. Родители ждут меня, и они позаботятся обо мне. Мы как-нибудь пройдем через это. Вместе. Я твердо в это верю.

Вздохнув, я возвращаюсь к своим друзьям, достаю из кармана ключ от машины и передаю его Лекси. Моя рука дрожит, и мне чертовски трудно сделать это, но я знаю, что у меня нет выбора. Плюс – это куда лучше, чем просто продать машину или, что еще хуже, избавиться от нее, как предлагали мама и папа.

– Береги ее, ладно? Я пока не могу взять ее с собой.

– Не волнуйся, – Лекси берет у меня ключ и надежно прячет его в своем комбинезоне. – Твоя «Хонда» в хороших руках.

Я знаю. Без помощи Лекси мне пришлось бы попрощаться с машиной гораздо раньше.


– Вот, – Эрик подходит ко мне последним и протягивает неприметную темную коробку размером с обувную, которую прятал под мышкой. Теперь я вижу на ней вырезанные вручную рисунки, напоминающие цветы и переплетенные узоры. – Это от всех нас.

Я медлю.

– Что это такое?

Прощальный подарок? Пожалуйста, нет. Мне и так уже достаточно тяжело.

Но Эрик лишь улыбается.

– Это, – Клэйтон делает шаг вперед и кладет руку Эрику на плечо, – ящик с воспоминаниями. Каждый из нас внес свой вклад в этот подарок.

– Но как… как вы догадались?..

Их взгляды устремляются к Лекси, она пожимает плечами, будто не имеет абсолютно никакого отношения к этому делу.

– Неужели ты думаешь, что я просто отпущу тебя? Так как ты не большой фанат фотографий, то этот подарок – то, что нужно. – Она произносит это так, будто коробка воспоминаний не стоит того, чтобы о ней говорили, но это не так. Этот жест – все для меня. Эти люди – все для меня.

Когда я приехала в Фервуд, то просто хотела попрощаться с лучшим другом и попытаться сдержать обещание, которое дала ему, когда он был жив. Я не думала, что несколько недель в городе настолько изменят меня. Что я найду новых друзей.

Эрик сжимает мое плечо, словно вселяя в меня мужество.

– До встречи, Хейли.

– И ты береги себя, Эрик.

– Не пропадаем, ладно?

Я киваю, потому что не могу вымолвить ни единого слова и сжимаю в руках деревянный ящик.

В последний раз я ищу взглядом серебристо-серый «Додж», каштановые волосы Чейза, широкие плечи и незабываемую улыбку – но его нет. Чейз не пришел.

И, может быть, так лучше.

Я заставляю себя улыбнуться, несмотря на то что мне хочется плакать, – и отворачиваюсь от друзей.

За несколько шагов я оказываюсь рядом с родителями. Я быстро усаживаюсь на заднее сиденье, а папа заводит мотор. Красная «Хонда» стоит за закусочной с тех пор, как Эрик и Клэйтон забрали ее с плато и пригнали сюда, и я вижу ее, пока мы не удаляемся все дальше. Закусочная и люди перед ней становятся все меньше и меньше, пока совсем не исчезают, и мы с родителями покидаем Фервуд.





Чейз


Двигатель протестующе ревет, когда я нажимаю на педаль газа, но я не обращаю на это внимания. Вероятно, я нарушаю правила дорожного движения, проезжая через весь Фервуд и сворачивая на Мейн-стрит на огромной скорости, но мне все равно. Внутренне я молюсь, чтобы мне удалось успеть вовремя, чтобы этот короткий разговор с Джошем не помешал мне попрощаться с Хейли. Увидеть ее в последний раз – вот что мне сейчас нужно. Но в глубине души я уже знаю правду.

Я останавливаюсь перед закусочной, шины визжат. Хейли словно испарилась. Даже Шарлотты нигде не видно. Только Лекси по-прежнему стоит у входа с Эриком и Клэем и наблюдает, как я выхожу из машины.

Я опоздал. Я понимаю это до того, как Лекси произносит следующие слова:

– Она уехала.

Твою мать. Твою мать! Мой первый порыв – погнаться за Хейли в глупой надежде остановить ее и заставить остаться. Хотя я прекрасно понимаю, как по-дурацки бы это выглядело. Поэтому я просто замираю на месте, провожу пальцами по волосам и пытаюсь как-то одолеть отчаяние внутри себя.

Лекси хватает меня за руку и отводит подальше от двери в закусочную, подальше от Эрика и Клэйтона, которые смотрят на меня вопросительно, но при этом еще и сочувственно.

– Что случилось? – спрашивает она. Ее голос звучит как злобное шипение. – Почему ты не приехал раньше?!

– Джош вернулся.

Ее глаза становятся огромными.

– Что-о-о?

Я фыркаю. Да, я отреагировал точно так же.

– Из клиники? – Лекси понижает голос до шепота. – Его выписали?

– Если верить Джошу. Вчера днем. Он вернулся домой к завтраку.

И вел себя так, будто ничего не случилось. Да, я все еще обижен на него. Особенно после того, как он взял с меня обещание подыгрывать ему. И я идиот, что вообще согласился на это. Однако должен сказать в свою защиту, что мои мысли в тот момент были сосредоточены на Хейли и надвигающемся с ней прощании, чем на Джоше и его попытках уговорить меня вписаться в его глупый план. Вот почему я согласился участвовать в этом нелепом цирке – только для того, чтобы заткнуть его и наконец уехать к Хейли. И все равно я опоздал, черт!

– Что он сказал? Ты поэтому опоздал? С ним все в порядке? – Лекси один за другим задает вопросы, и я даже не знаю, на какой из них отвечать в первую очередь.