Выжившие
Часть 65 из 74 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Мне вдруг стало грустно, что Дилан, Натан и я никогда не закончим нашу затею с баками. Из того, что мы запланировали, сделано меньше половины, и вот теперь нас ждет переезд, да и весь проект, оказывается, был бессмысленным с самого начала. Мы с Юкой никогда не устроим генеральную уборку в вестибюле, чтобы там снова стало чисто и красиво. Интересно, перебравшись в город, останемся ли мы жить по соседству и смогу ли я осесть в нем на достаточно долгий срок, зная, что мои дети находятся в другом месте, не там.
Я ожидал ощущения полного счастья, а чувствовал другое… До сих пор, пожалуй, я не задумывался всерьез о возвращении в Штаты. Без самолетов я и понятия не имею, как туда добраться. Можно, конечно, пытаться пробраться на запад через всю Европу, через неизвестные разрушения, смертоносную радиацию, и, вероятно, умереть, так и не увидев побережье Португалии. Ну, а если и доберусь, несмотря ни на что, что потом?
Но они живы. Сам этот факт уже был чудом.
– Джон?
– Извини. – Машина ползла еле-еле, и я снова сосредоточился на дороге. – Прости, я так… Извиняюсь.
Роб положил мне на плечо руку:
– Мы можем остановиться на секунду?
– Зачем?
– Ну, только на секунду. Тебе нужно остановиться.
Съехав на обочину, не слишком близко к деревьям, я остановил машину, проверив, что все двери заперты. Ружье лежало у меня на коленях, и я повернулся к нему:
– Что там? Зачем мы остановились?
– Ты вел машину… как бы это сказать… плохо.
Я снял очки и заморгал, будто таким образом мог избавиться от постоянной головной и зубной боли.
– Мои дети живы. Все мысли заняты только ими.
– Хочешь уехать?
– Разве я могу не попытаться?
– Попробуешь улететь в Штаты?
В голове стучало, и я потер глаза, не в силах сказать, была ли это обычная головная боль или болела челюсть.
– Увидев этот город, я испытал огромное счастье. Люди живы и здоровы, нормальная жизнь… ну, или вроде нормальной… а теперь мне даже нельзя остаться.
– Тебе не обязательно уезжать прямо сейчас.
Я посмотрел на него:
– Они живы.
Он глубоко вздохнул:
– Ладно, но, прежде чем ты все это переосмыслишь, давай подумаем о сегодня. Потом можешь сколько угодно думать и беспокоиться о завтрашнем дне.
– Все понял. – Взявшись за руль, я хотел завести машину, но остановился. – Слушай, сперва мне нужно рассказать тебе кое-что о Дилане. Все это ужасно давит на меня, и, честно говоря, я уже не соображаю, схожу ли с ума или у меня паранойя либо просто проклятая зубная боль…
– У тебя болят зубы?
– Это все из-за Дилана, – вздохнул я, пытаясь перестать трогать челюсть.
– О чем ты хотел рассказать?
– Помнишь ту девочку, что мы вытащили из бака?
– Ну, я специально никого не расспрашивал. Честно говоря, не хотел об этом знать. Но знаю.
– Так вот, мне неизвестно, как ее зовут. Сначала думал, это Гарриет Люффман, но недавно выяснилось, что Гарриет уехала со своими родителями в тот день, когда все уезжали. Уже некоторое время я пытаюсь распутать эту историю. Отчасти, чтобы занять себя делом, но еще и потому, что, по-моему, так правильно. Понимаешь? – Роб кивнул. – И мне кажется, в этом деле замешан кто-то из сотрудников. Не знаю кто, но Дилан и София ведут себя странно, и они все больше и больше ведут себя так, будто… виновны.
– Думаешь, они имеют отношение к ней?
– Трудно сказать наверняка, – ответил я, стараясь не выглядеть параноиком. – Но даже если девочка – не та, за кого я ее принимал, это ничего не меняет: Дилан и София что-то скрывают.
Роб посмотрел в одно окно, в другое, но там все было тихо.
– Какие у тебя доказательства?
– Они сильно заинтересованы, чтобы я ничего не нашел. Мою комнату взломали, и вещи той семьи, которые они оставили, когда уезжали, украли, а дубликаты ключей есть только у Дилана.
– И что он сказал на это?
– Сказал, что, наверное, я сам оставил комнату незапертой.
Роб покачал головой:
– Кто же теперь оставляет свою комнату незапертой!
– Да я никогда ни в чем не был так уверен: я запер комнату. И когда я обыскал комнату Дилана, клянусь, видел один из этих чемоданов у него, но вещей в нем не было. Клянусь, это тот самый чемодан!
Обдумав мои слова, Роб сказал:
– Вот ты говоришь, убитая девочка оказалась не Гарриет. Так зачем Дилану красть чемоданы Люффманов, если убитая даже не их дочка?
– Да откуда я знаю! Ну, чтоб сбить меня с толку! Одно знаю наверняка: чемоданы украли. Всё, точка.
– И ты обыскал комнату Дилана в его отсутствие?
– Только, пожалуйста, не надо давить мне на совесть. Мне необходимо было выяснить.
Сначала я сомневался, стоит ли говорить ему о трупе, похороненном на опушке леса, но в конце концов рассказал и об этом. Затем молчание затянулось так надолго, что мне стало неловко. В голове промелькнула мысль: «Наверное, он считает меня сумасшедшим».
Наконец он медленно произнес:
– Не понимаю, зачем Дилану и Софии… зачем кому-то в отеле убивать девочку и оставлять ее в баке на крыше. Какой смысл? – Он потер руки, будто его бил озноб. – Ну, закопали бы в лесу. Зачем оставлять ее в баке?
– Зачем вообще ее убивать?
– Ну, зачем убивать? Зачем вообще кто-то делает что-то? – Он пожал плечами. – Почему в лесу закопан труп? Мы не знаем. Предположить можно все что угодно. Кто-то, совершивший самоубийство или…
– Если бы это был еще один самоубийца, зачем скрывать?
Я хотел снова завести машину, но он задал мне еще один вопрос:
– Кто еще об этом знает? Или, по крайней мере, о расследовании?
– Юка немного знает. Томи знает почти все, что знаю я.
Роб помолчал, и на его лице появилось озабоченное выражение.
– А кто знает, что она знает?
Пристально поглядев на него, я завел мотор.
«Дилан не станет, – думал я. – Он не причинит ей вреда».
«Да ты понятия не имеешь, что он станет, а что не станет», – уже думал я в следующее мгновение.
День семидесятый (6)
Пока мы ехали, по радио ничего не передавали. Несколько раз мы пробовали выключить его и снова включить. Иногда появлялся какой-то белый шум, неясное потрескивание, и на всякий случай мы не выключали его. Но ни голосов, ни музыки не было слышно ни разу. Только мертвые радиоволны. Мы позволили белому шуму сопровождать нас весь остаток пути домой, пока «лендровер» не затих на стоянке сбоку от здания.
Меня будоражила эгоистичная радость, что Дилан вернулся раньше нас и не нам придется сообщать печальную новость о Натане или пытаться объяснить необъяснимо нормальную жизнь в городе.
День клонился к вечеру, еще не стемнело, но свет стал тусклее обычного. Облачный покров низко нависал над верхушками деревьев.
Хотел бы я написать, что у меня было предчувствие. Но, слишком погруженный в себя, я не замечал происходящее вокруг. Вспоминал, как расстался с детьми, когда уезжал на конференцию, и как сильно не хотел ехать. Думал о Натане, также исчезнувшем, как и его отец. О теории Аррана, что все мы уже мертвы. Все это наверняка имело какой-то смысл.
Если бы не имело смысла, вот это было бы страшнее всего.
С ружьями в руках, измученные и молчаливые, мы с Робом обогнули отель, направляясь ко входу. Только тогда я впервые что-то почувствовал. Не успели мы дойти до двери, как оттуда вышли несколько человек: Дилан, Саша, Таня и Петер.
Я остановился и инстинктивно придвинулся ближе к Робу, который не придал значения этой неожиданной сцене, пока не заметил у Дилана ружье. Петер и Саша тоже были вооружены.
– Гм… привет? – Он поднял руки, забыв, что тоже держит ружье.
Я перевел взгляд с Тани на Дилана и сразу понял, что произошло. Она стояла немного позади, но избегала встретиться со мной взглядом.
– Джон, отдай мне ключи сейчас же.
Петер прицелился из охотничьего ружья мне в голову. Интересно, выстрелит он в меня, что бы я ни сделал? Потом, вероятно, скажет, что произошел несчастный случай.