Выживальщики. Конец игры

Глава 11.




Майор Быстров. Десять дней спустя.

Утром я теперь просыпался с первым лучом солнца. И не важно, что мы делали всю ночь, но как только солнце встало, вставал и я. Вот так и на этот раз, я вскочил сразу с кровати, потянулся и быстро влетел в свой походный маскхалат. Дел сегодня много, впрочем, их с каждым днём все больше и больше, и конца-края им не видно. Я даже подумал, что за всеми этими своими заботами стал забывать о своей прошлой жизни, о трагедии пятилетней давности, как будто снова жить начинаю. Столько представлял себе, как пристрелю эту армянку, и вот поди же ты... Сам её спасаю, работает сейчас у Алексея в лагере поваром, трудится на кухне бывшая представительница «золотой молодёжи». Я сейчас только понял, почему сдержался и не убил её. Новое время наступает, каждый человек на счету. Сколько стало психами, сколько погибло, сейчас никто не подсчитает. Нет, вполне возможно, в недалёком будущем, если оно настанет, несомненно, историки посчитают, сколько народу на Земле вымерло, а пока…

А пока я быстро перекусил оставленным с ужина бутербродом колбасы с сыром. Да, вот такая петрушка получается. Сыры и колбасы в герметичной упаковке сохранились, а хлеб весь зачерствел, одни сухари только остались, и когда снова печь начнут, не известно. Нет, в деревнях наверняка уже пекут. Вот только когда они его сюда, к нам повезут, большой вопрос. Вместо кофе у меня сейчас банка энергетика, так себе замена, но куда деваться, мы тут, как бы, на передовом рубеже живём, нам приходится.

После завтрака прошёлся по территории. Остальной личный состав, кто не был задействован на дежурстве, ещё спал. Нужно общий подъём провести, сменить дежурную смену, отправить её отдыхать, и вести караван в монастырь. Самое трудное в этом то, что весь личный состав у меня – гражданские. И не просто гражданские, а самые что ни на есть далёкие от службы люди. И этих людей нужно обучать, причём, в кратчайшие сроки. Многие из них будут учиться стрелять уже на улицах этого города, ставшего безумным.

Теперь посетить вновь прибывших господ офицеров. Сачков и Глушаков поселились в одной из комнат на втором этаже, где раньше находился ОМОН. Я поднялся по лестнице, кивнул идущему навстречу со смены пареньку, по моему, из новой партии спасённых, и постучался в комнату к отставникам.

- Разрешите, товарищ полковник, - открыл я дверь.

Изнутри было не заперто, просто придвинули стол ко входу. Оно и понятно, комната запиралась на ключ, а ключи были утеряны. Со скрипом стол отъехал в сторону, и я протиснулся в небольшую раздевалку. Металлические шкафы стояли вдоль стен, а следом за раздевалкой была комната отдыха с несколькими кроватями. Вот на кроватях и лежали вчерашние наши гости.

- Заходи, майор, - откашлявшись, поднялся с кровати Сачков.

Выглядел он неважно. Лицо еще больше состарилось, такое ощущение, что морщин прибавилось, седые волосы взлохмачены, тельняшка висит на худом теле. Полковник прочистил горло, выпил воды из фляжки, и поставил босые ноги на паркет. Лежащие на соседних кроватях Глушаков и Садовый вскочили и начали быстро одеваться.

- Вакцина у вас, мужики, имеется, - перешёл я сразу к делу, - нет, у нас тоже средство найдено, но смотрю, с вакциной дело быстрее идёт.

Действительно, и Сачков, и Глушаков выглядели хоть и не полностью здоровыми, но, по крайней мере, лучше чем многие укушенные, которых я наблюдал лично.

- Вакцину легко изготовить, я запишу вам необходимые препараты и дозировки, - подал голос Садовый, - там ничего сложного.

Я кивнул и прикинул, кому бы мне это поручить. А вот пусть монахи поработают, у них с медициной должно быть хорошо. Или пусть медиков и фармацевтов ищут среди спасённых, а компоненты для вакцины мы достанем, уже кучу магазинов спортивного питания вынесли.

- Это хорошо, что ты зашёл сам, - натягивая брюки, начал разговор Сачков, - тут дело государственной важности, нам нужно оказать…

- Слушай, какое нафиг государственной важности? – перебил я его, - нет ни государства, ни государственных дел, ни важности никакой, понимаешь, нету! И ты не на службе сейчас, а в отставке давно, товарищ полковник в отставке! Так что хорош нам всем мозги пудрить.

Садовый и Глушаков переглянулись, а Сачков молча отвернулся и посмотрел в окно.

- Государства, говоришь нет? – медленно и зло проговорил он, - а кто виноват, что его нет? Я? Может быть, вот они? – показал он на стоящих рядом Садового и Глушакова, - или ты в этом виноват? Нет, никто из нас не виноват. И эти, что в Кремле сидели да передохли пачками, отчасти тоже не виноваты.

Сачков прошёлся по комнате, не спеша посмотрел еще раз мне в глаза, и видя, что я не отвожу взгляда, продолжил.

- То, что сейчас происходит – акт агрессии иностранного государства. И наш долг, - ударил он себя кулаком в грудь, - дать адекватный ответ агрессору.

Я молча стоял и слушал. На сумасшедшего этот дедок не похож, вроде с виду адекватен. И излагает мысли складно. Что же он задумал тогда? Собрал своих армейских товарищей, угнал танк из Мулино, и вот сейчас собирается поменять его на «Урал». Нет, за танк Сачкову большое спасибо, он стоит сейчас перед входом на шоссе, всю дорогу перегораживает, экипаж мы ему подберем, и даже снаряды к орудию имеются. Но что за ответ Сачков задумал дать невидимому врагу? Уж не «Ковчег» ли он имеет в виду?

- Молчишь, майор? – спросил он меня, а я пожал в ответ плечами. Пусть сам пояснит, не буду задавать наводящие вопросы.

- Так я за тебя отвечу, - продолжил свою речь полковник, - ответ мы дадим, и ответ будет жестоким и справедливым. Наша задача – добраться до части РВСН (Ракетные Войска Стратегического Назначения) и ударить по врагу! Прямо по Нью-Йорку и вдарим!

- Нихера себе, - присвистнул я, - эко вас торкнуло…

Глушаков потянулся за автоматом. Стоящим рядом с кроватью, Садовый нащупал кобуру с пистолетом, но я не проявлял никакой агрессии и только рассмеялся.

- Полковник Сачков, - официально начал я, закончив смеяться, - у нас в монастыре, ну, на нашей базе в городе, - уточнил я, - находиться задержанный из экстремистской организации «Ковчег». Он раскаялся и дал показания о виновниках всего этого, - развел я руки в стороны, - и среди виновников жителей Нью-Йорка нет. Я, конечно, ничего против вашего плана не имею, - добавил я, видя, как меняется в лице Сачков, - езжайте да запускайте ваши ракеты, только, скорее всего, в Нью-Йорке вашими жертвами станут психи и редкие выжившие. Таким образом, ситуацию ваш акт возмездия не поправит.

Видя, что полковник внимательно слушает меня, я продолжил.

- А вот то место, где вы сейчас необходимы – это у нас в лагере. Много новых людей к нам приходит, оружие есть, только… - я запнулся, подбирая слова, - только гражданские они все, отставников или военных выживших очень мало, обучить народ некому.

- Не находите это странным, майор? – Сачков отряхнул свою кровать, надел висевшую разгрузку и присел на стул, - кто-то ведь целенаправленно вводил вакцину не только действующим силовикам и военным, но и бывшим! Не смогли эти недоноски подобное организовать! Слышали мы про этот ваш «Ковчег», курам на смех!

- В этом, как раз, ничего странного не было, у всех бывших остались друзья – знакомые, а так же работали всевозможные ветеранские организации, вот и получили эту вакцину одними из первых, - парировал я, - а на счёт курам на смех, - тут я сделал паузу и потёр нос, - я и сам сомневаюсь, если честно. Не тянут они на мировых злодеев, в пух и прах разнесли мы эту конторку.

В комнате повисла пауза, и Сачков, воспользовавшись ей, натянул свой китель и застегнул ремень вокруг талии.

- Так как на счет моего предложения? – повторил я вопрос, - вы остаётесь с нами, проводите занятия с личным составом, несколько дней, не больше, а потом пожалуйста, езжайте и запускайте свои ракеты, - немного подумав, я добавил, - мы вам даже людей в помощь дадим. Не должен такой объект без охраны стоять. Только я бы запустил их куда-нибудь на Новую Землю, на полигон. Или совсем бы не трогал, вдруг пригодятся еще?

Уговаривать долго господ офицеров не пришлось, решение было принято единогласно, и они вместе со мной уже рассаживались по машинам. Только Глушаков, после совещания, остался при танке. Он тут у нас единственныё танкист, пусть обучает смену. А я в монастырь, этот конвой отвезем, останется, пожалуй, ещё одна ходка и все, имущество практически вывезено. Оставили только немного оружия и боеприпасов, да формы на всякий случай. Еще была надежда, что хватит личного состава, и мы организуем базу на территории этой части.

Ворота медленно открылись, и «КамАЗы» двинулись в путь. Танк величаво перекрывал дорогу в город, и сидящий на башне Пётр подмигнул нам и помахал рукой со шлемофоном. Похоже, парню понравилось быть танкистом. Водить танк особого ума не нужно, вот стрелять из орудия намного сложнее. Точнее, не стрелять, а попадать в цель, это целая наука, и как раз Глушаков у нас танкист, он сам умеет и нас научит.


Когда мы проезжали мимо знакомой заправки, я попросил водителя остановиться. На этот раз я свой джип оставил на базе, что бы у оставшейся смены под рукой был транспорт, а сам поехал пассажиром в грузовой машине. А слева от нас у заправки стоял одинокий мужчина с ружьем, в котором я узнал старого знакомого – Сермиха.

- Сокол на связи, - взял я в руки рацию, - внимание, колонна, у нас выживший справа, берем на борт и продолжаем движение, как приняли.

- Сокол, поняли тебя, ждём! – ответила мне вторая машина, и я выскочил из кабины, громко хлопнув дверцей.

- Эй, Сермих, что встал? Не узнаёшь что ли? – крикнул я ему, но мужик только шарахнулся назад и побежал в сторону своего дома.

- Да и хрен с тобой, - махнул я рукой и сплюнул на асфальт.

- Движение, - скомандовал я в рацию, заняв своё место в машине.

Машины тронулись в путь, унылые пейзажи брошенного автотранспорта и грязных улиц поплыли перед глазами, а я подумал о том, как несправедлива судьба к людям. Вот было же много нормальных здоровых людей, кто хотел выжить, кто с радостью поехал бы с нами сейчас в монастырь, но ведь нет, попался нам этот полоумный алкаш на пути. Второй раз уже, кстати. Вот такие полудурки и выживают в апокалипсис. Как им это удаётся, загадка природы. Не удивлюсь, если он нам еще не раз попадется на встречу.

Машины остановились около въезда в монастырь, и пока открывались ворота, я успел из подсумка на разгрузке выбить пачку сигарет и даже чиркнул зажигалкой. Обдав дежурного монаха солярой, «КамАЗ» заехал во внутрь и остановился возле белой стены помещения, которое мы приспособили под склад. Теперь погрузка, что займет не так много времени, часа три, наверное. Вторая машина пошла к Лехе на Гребной канал, там у него тоже склады обустроили. Еще вчера развернули в районе пляжа несколько армейских палаток.

Докурив, я направился к отцу Сергию с визитом. Народу в монастыре явно прибавилось, уже слышен был даже детский смех, и женщины сновали туда-сюда. Скоро всем тут живущим, будет тесно за стенами, придётся еще место подыскивать, или за город всех переселять.

Его преподобие был на месте и пил свой традиционный утренний кофе.

- Угостишь? – кивнул я на чайник, и Сергей молча поставил передо мной чашку, насыпал несколько ложек кофе с сахаром, и подлил кипятка.

Вкус кофе в семь утра, что может быть приятнее! Да, у меня на часах именно семь пятнадцать, а столько всего сделано! Вот она, новая жизнь в новом городе, солнце встало, жизнь началась, солнце село, жизнь замерла.

- Народу все прибывает, Олег, - допив кофе, сообщил мне отец Сергий, - нужно переселять людей.

- Я вижу, - кивнул я, допивая напиток и доставая пачку сигарет, - наверное, ту нашу базу, ну, с которой имущество привезли, нужно за собой оставить. Как раз туда и направим людей, кто по сообразительнее, - начал я излагать свою идею, - там танк у нас теперь имеется, никто не прошмыгнет, будет как форпост. И двоих бывших военных я привез, пусть командуют нашим ополчением.

- А ты сам что, не хочешь командовать? – прищурившись, спросил Сергей.

Не то, что бы не хотел, не моё это просто. Опыта руководства подразделением у меня нет, побегаю пока. Все-таки, командовать – это штабная должность, сидеть у карты, и отдавать приказы. Именно это я и пояснил отцу Сергию.

- Нет у тебя стремления к карьерному росту, дай тогда сигаретку, - пошутил отец Сергий.

Я достал ему сигарету из пачки, протянул, и чиркнул зажигалкой. Настоятель жадно затянулся и развалился в своём скромном рабочем кресле. Обычно он по утрам не курил, но сейчас плюнул на свои привычки и стал самим собой.

- Понимаешь, Олег, - напористо заговорил он, закинув ногу на ногу, - нам нужно некое подобие государства создавать. Ну что сейчас выходит? – и Сергей показал рукой в окно, где на Гребном канале возвышались армейские палатки, - есть я, и есть они. Как бы сами по себе, а ты бегаешь между нами, вот и все. Единства у нас нет, понимаешь?

Это точно, единства у нас не было. Точнее, оно было, но до поры до времени. Все держалось на тонкой грани личных отношений Алексея и отца Сергия. Стоит пробежать между ними кошке, и все, конец… А скажется все это в первую очередь, на людях. Ради людей все и делаем, не ради своего благополучия.

- Хорошо, решайте тут свои проблемы сами, без меня, окей? – подмигнул я настоятелю и продолжил, - я тебе полковника оставляю, ему, - кивнул я в сторону окна, - подполковника. Оружие у вас есть, создавайте партизанские отряды, приеду – проверю. А мне несколько толковых людей, поедем базу укреплять на Московском шоссе. Заодно и спасением в районе займемся, всех, кого вытащим, завтра к вам перевозим. Человек сорок я забираю, желательно, что бы они…

Я запнулся. Конечно, желательно служивших в армии, знакомых с оружием, но в данной ситуации, хотя бы адекватных… Мы вышли с отцом Сергием во двор, спустившись по деревянной лестнице, и на крыльце настоятель позвал к себе монаха с громкоговорителем. Видимо, отдавать распоряжения подобным образом уже вошло в привычку, никто не удивился, когда Сергей с крыльца громко закричал.

- Внимание, внимание! Обращаюсь ко всем вновь прибывшим. Наш командир спецотряда товарищ Быстров набирает наиболее подготовленных людей в свой спецотряд, который отбывает с важным заданием через тридцать минут. Всем желающим вступить в отряд майора Быстрова, собраться перед храмом через десять минут!

Повторив это несколько раз, отец Сергий хлопнул меня по плечу, отдал мегафон назад монаху, и пошёл в соседнее здание. Это только с виду кажется, что Сергей в праздном безделии. На самом деле, приготовление пищи, распределение запасов, организация охраны монастыря, подготовка команд мародёров и согласование действий с Гребным каналом – всё на нём. Команды уже готовы к рейду, и с каждым рейдом запасы монастыря пополняются новыми ништяками, а люди прибывают в обитель. Спасённые люди, из которых я сейчас и буду набирать себе новый отряд. Краем глаза заметил Садового, который о чём-то говорил с помощником настоятеля. Наверняка, обсуждают формирование новых монашеских дружин, или как там они называют своё воинство. Ну а ко мне уже начали прибывать добровольцы, из вновь спасённых и добравшихся самостоятельно. Отберу тут сколько найду, если не достаточно будет, поеду в лагерь на Гребном, там, у Алексея тоже народу излишки, скоро весь полуостров заселят собою.

Глядя на стоящих передо мною людей, так и хотелось сказать.

- Ну, граждане алкоголики, хулиганы, тунеядцы, кто хочет сегодня поработать?

Да, примерно так и выглядели стоящие вновь прибывшие люди. Ничего удивительного, три недели на самообеспечении и на самовыживании. Несколько молодых парней и девушек я сразу выделил, лет около двадцати - двадцати пяти, держались вместе, смотрелись, прямо скажу, воинственно. Три охотничьих ружья, два пистолета ПМ и один «АКСУ». То есть, уже прибыли со своим оружием. Сразу отметил этих пятерых, и даже дал им знак выйти из строя и встать у входа в храм. Еще раз прошёлся мимо стоящих и сразу отправил назад тех двух парней и девчонку, которых привезли сегодня ночью вместе с коробочкой. Слишком молодые, не буду грех на душу брать, пусть подрастут.

Надо заметить, что народ не особо рвался идти со мной. Да, спаслись, да, в безопасности сейчас, и остались лежать на своих местах под навесом, или в выделенных комнатах в монастыре. Оно и понятно, моё дело сторона, пусть без меня спасают мир. В итоге я ещё кроме этой компании отобрал всего семь человек. Худощавого юношу с топориком за поясом, в спортивном костюме с тощим рюкзаком, лысого толстяка лет сорока, с «Вепрем», очкастого субтильного мужичка с охотничьим поясом и с двухстволкой за плечами, невысокого безоружного крепыша, тоже за сорок с чем то лет, среднего роста мужчину под пятьдесят, в дорогом охотничьем костюме, с МР 155, двух парней призывного возраста, явно не служивших, лет восемнадцать, не больше, и одну бойкую рыжую девицу в джинсах и синей футболке. Эту сам не знаю, для чего взял, понравилась, и все..

Остальных отправил к Садовому, пусть займется пополнением и попробует организовать его.

- Так, молодые люди, - обратился я к своему отряду.

Собственно, пока и отрядом их нельзя было назвать, всего тринадцать человек, не густо для начала, но и не мало.

- Сейчас грузимся на «КамАЗ», и выдвигаемся сначала на Гребной, там тоже организуем мобилизацию, ну а потом… - я сделал вдох выдох, и продолжил, - потом на бывшую базу СОБРа. Там мы вас вооружаем, проводим краткие курсы боевой подготовки, и на убой… - тут я немного запутался, и поправил сам себя, - то есть в бой.

Сказал я это для того, что бы посмотреть реакцию вновь отобранных, и остался ею вполне удовлетворён. Тринадцать человек, из них три женщины. Так себе спецназ.

На Гребном у Лехи дела пошли чуть получше, но там и выбор был большой, народу много прибыло, и люди не хотели сидеть без дела. Выжившие все приезжали и приезжали. Бросали свои квартиры, где все это время сидели по норам, прорывались к своим машинам и бежали сюда, так как по радио крутили день и ночь про Гребной канал. Кто-то, не останавливаясь, сразу пытался вырваться за город, Леха даже организовал сопровождение для таких колонн, наладив сообщение с теми, кто самоорганизовался в сёлах, отправляя народ в сельскую местность. Кто-то пытался самостоятельно пробиться в свои загородные дома. С этими было сложнее. Судьба их, к сожалению, пока неизвестна. То ли выжили, то ли стали жертвой психов, то ли попались бандитам, про которых тоже много ходило различных слухов. Где апокалипсис, там и банды. Плохим людям всегда свойственно сбиваться в стаи, что бы грабить и убивать себе подобных. Не в смысле «себе подобных» – плохих, а в смысле «себе подобных» – людей. В одиночку разбойничают только психи и маньяки.

Таким образом, около двух часов дня наш «КамАЗ» двинулся в обратный путь, с экипажем в тридцать семь человек на борту, и два бойца в кабине, включая меня. Сзади сидели два проверенных стрелка и мародёра Вадимович и Богдан, а в кузове все новобранцы, которых я отобрал для несения службы на нашей заставе. Проехав по пустынному загаженному городу, через двадцать пять минут наша машина уже заезжала в ворота базы.

- Ну что, все штатно? – спросил я у курившего на броне Глушакова, и тот кивнул в ответ.

- Все норм, и еще восемь человек к нам прибилось, все из близлежащих домов.

Да, после того, как по радио пошли объявления и пошла вода в кранах, город активизировался. Люди стали понимать, что всё это всерьез и надолго, и оставаясь в своих квартирах, можно запросто умереть с голоду. Ну сколько у среднего обывателя запас продуктов дома? Да, все это произошло не сразу, не спонтанно, было время подготовиться. Ну хорошо, водой запаслись, но сколько можно на этих запасах прожить? У всех запасы разные, но в среднем, как показывает практика, не больше месяца, и этот месяц подходил к концу.