Выйти замуж любой ценой

– Я бы не советовала тебе врать… это лишь подтвердит их подозрения.

– Кого их? – невинно произнес он.

– Следователей, – тут и у меня подозрения возникли, и я спросила: – Ты сообщил в полицию?

– Нет.

– Спятил? – ахнула я. – Она что, до сих пор сидит в твоей квартире?

– Ты сбежала, заявив, что это дело не твое, так какого черта сейчас лезешь? – резонно уточнил он.

А я рявкнула:

– Куда ты дел труп?

– Подарил другу. Не беспокойся о нем.

– Значит, все так и есть, – заголосила я. – Убийство Ольги на твоей совести, а несчастная домработница… – я собиралась продолжить, но Грек меня перебил:

– В чем краткий смысл сей длинной речи?

«Какая-то цитата, – сообразила я. – Интеллектуал хренов, образованием хвалится, нашел время, идиот», – и решила напомнить, кому тут надлежит выеживаться, а кому лучше помолчать.

– Ты убил домработницу, потому что она тебя подозревала.

– В чем?

– В убийстве Ольги.

– А ее-то я с какой стати убил?

– Ты охотник за приданым, а у Ольги денег не было…

– За такое, конечно, убить не грех, но проще бросить…

– Циничная скотина… не удивлюсь, если она была беременная… а ты уже обхаживал дочку Фельдмана…

– Ты и об этом знаешь?

– Конечно, знаю.

– В таком случае, Ольгу следовало утопить.

– Почему? – растерялась я.

– Потому что в романе он ее утопил.

– В каком романе? – беспокоясь все больше и больше, уточнила я.

– В «Американской трагедии». Впрочем, уверен, книжки ты не читаешь. Может, кино смотрела?

– Слушай, ты, умник… – начала я понемногу приходить в себя от чужой наглости. – Я бы на твоем месте Уголовный кодекс читала. Говори, куда труп дел?

– Тебе же лучше, если об этой истории никто не узнает. Помни о замужестве.

– А я вот позвоню в полицию…

– И расскажешь, что очнулась в моей постели? Тогда Мендельсона тебе в ближайшее время вряд ли сыграют.

– А я позвоню инкогнито.

– Тогда я твоему Юрке инкогнито позвоню…

– Шантажист.

– А не фига сбегать с места преступления. Продолжай и дальше блистать своим отсутствием.

Грек отключился, а я в досаде закусила губу: «Что же делать-то? В полицию звонить? Если я себя не назову, вряд ли к моим словам отнесутся серьезно. А назову, Юрка непременно узнает… хотя необязательно. Но рисковать не хочется. Однако если промолчу, убийца будет разгуливать на свободе».

С лоджии я переместилась в кухню, пила кофе чашку за чашкой и пыталась найти соломоново решение. Вскоре пришлось признать: Соломон из меня никудышный, а жертвовать личным во имя общественного я пока не готова. «Одна надежда – Димыч», – стоя возле окна и глядя в опустевший двор, думала я, он явно что-то заподозрил. Надо объединить усилия… главное, самой не проболтаться, а его заставить разговориться. Задача не из легких. Однако другого выхода все равно нет. Вот завтра этим и займемся.




Назавтра идея не казалась мне особо удачной. Проснулась я часов в восемь, хотя намеревалась поспать подольше. Как-никак воскресенье, а впереди рабочая неделя. Открыла глаза и уставилась за окно. День обещал быть солнечным, на душе по неведомой причине тоска, то есть причина вроде бы на поверхности: вчерашний труп и сопутствующие ему мытарства. Но было еще что-то. А вдруг Юрка передумал жениться? Хотя здесь и присутствовало «а вдруг», размышляла я об этом с каким-то безразличием. Верно говорят, есть две трагедии в жизни: неосуществленная мечта и осуществленная. Правда, мне-то об осуществленной мечте говорить еще рано…

– Тоже мне мечта – Юрка, – зло фыркнула я.

Не вставая с постели, я потянулась к фотографии жениха, украшавшей тумбочку рядом с кроватью. Вглядывалась в родные черты, надеясь обнаружить в себе хоть каплю высоких чувств, и погрозила Юрику кулаком:

– Даже не пытайся…

С трупом-то что? Куда этот тип мог его спрятать? Неужто до сих пор в квартире держит? «К Димычу лучше не соваться, – внезапно решила я. – Если этот прохвост узнает, в чьем доме я вчера очнулась… Ему и так известно обо мне неприлично много». Была в моей жизни еще одна тайна. После того как Танька увела у меня перспективного муженька, можно сказать, из-под носа, я в порыве отчаяния допустила роковую ошибку. Короче, напилась с горя и очнулась в одной постели с Шевчуком. Хотя клялась после того примечательного случая на даче, что никогда, ни-ни и все такое… Он, напротив, был уверен: мы созданы друг для друга. О чем и заявил. Гнать его сразу я не решилась, памятуя подлый характер, и только где-то через пару месяцев заявила, что с выбором ошиблась. Вижу в нем исключительно друга. Те два месяца я ему ни в жизнь не прощу… Кстати, Шевчук до сих пор ключ от моей квартиры не вернул. Выманив его под предлогом, что будет цветочки поливать, пока я на отдыхе в Греции (из цветочков у меня один кактус и без поливки две недели прекрасно бы обошелся), а теперь под прочими дурацкими предлогами ключ не возвращает, при этом поглядывает с хитрецой, мол, еще пригодится, а я вместо того, чтобы его послать подальше, усмехаюсь в ответ. Приходится признать: Димку я побаиваюсь. Не его самого, а возможных пакостей. И в свете подобных открытий соваться к нему сейчас неразумно.

Словно в ответ на мои мысли, Димыч вдруг сам объявился. Позвонил часов в десять, когда, приняв ванну и окончательно решив мечтать о предстоящей свадьбе и ни во что не ввязываться, я пила кофе на лоджии.

– Как дела? – весело поинтересовался он.

– Нет у меня никаких дел. Отдыхаю.

– Хочешь, махнем на дачу?

– Мне туфли купить надо.

– Туфли – это серьезно, – со смешком заметил он. – Слушай, а ты Таньку давно не видела?

– Ты вчера уже спрашивал. С похорон ее сестры.

– Но вы перезваниваетесь?

– Нет, не перезваниваемся. Я ей несколько раз звонила, но она либо трубку не берет, либо обещает перезвонить и забывает.

– Чего она на тебя так взъелась?

– А на тебя?

– Ну… мы с ней уже довольно давно… как бы сказать… не друзья. С тех пор, как она замуж вышла. Может, думала, я мужу настучу о ее шалостях.

– Какие шалости? – усмехнулась я.

– Ну… согласись, кое-что было.

– Ты имеешь в виду секс на троих? Было бы о чем вспоминать.

– Конечно, конечно, – поспешно согласился Димыч. – Но почему она с тобой не желает общаться? Вы же были лучшими подругами.

– Вот ее об этом и спроси, – огрызнулась я.

Мы еще немного поболтали и, наконец, простились. На душе было по-прежнему беспокойно, я бы сказала: стало даже муторнее. Повертев в руках мобильный, я набрала Танькин номер. Восемь гудков. Беседа со мной в ее планы не входила. Можно позвонить на домашний, есть шанс, что Танька трубку снимет. Если я начну расспрашивать ее о домработнице сестры, а через некоторое время выяснится, что та куда-то исчезла… Ведь решила никуда не соваться…

Бесцельно побродив по квартире, я вновь отправилась в свадебный салон. Перемерила с десяток платьев, выпила три чашки чая, потом съела две порции шоколадного мороженого в ближайшем кафе, но счастливее не стала. Позвонила Юрке, на этот раз он бодро откликнулся, но его голос, по неведомой причине, скорее раздражал. Выходные можно смело считать неудачными. Позвонить Светке? В кино сходить или вместе поболтаться по торговому центру.

Я уже собралась звонить подруге, как вновь объявился Димка.

– Ты где? – спросил взволнованно, после того, как достав мобильный из сумки, я буркнула «Да».

– Сижу в кафе, ем мороженое.

– Я возле твоего дома, дуй сюда, – голос его прямо-таки звенел от счастья. Или от волнения? Я бы сказала, от счастливого волнения. И что его так обрадовало?

– Ты в лотерею выиграл? – спросила я, подумав в досаде: «Только этого еще не хватало».

– У меня такая новость, почище всякой лотереи. Надо срочно обсудить.

– Это связано с Юриком? – забеспокоилась я.

– При чем тут Юрик? Ты можешь решить, что я спятил, но… короче, давай домой со всех ног. – Димыч засмеялся и добавил: – Ирка, она ничего не знает…

Пошли короткие гудки, а я с недоумением уставилась на телефон. Кто не знает? Чего не знает? Бред какой-то. Я собралась перезвонить Димке, но вместо этого поспешно расплатилась, подозвав официантку, и быстрым шагом направилась к дому.



Машина Шевчука стояла во дворе, прямо напротив подъезда. Заглянув внутрь, я убедилась, что Димки там нет. Вряд ли решил прогуляться, скорее всего, торчит в моей квартире… Вот скотина… ключ у него надо отобрать. Сейчас же. И повод есть. В конце концов, я выхожу замуж, и моему мужу не понравится… Главное не мямлить, не увязать в объяснениях, а говорить с ним спокойно и твердо. Я поднялась на свой этаж, вставила ключ в замок, но дверь оказалась не заперта.

– Дима! – крикнула я, входя в квартиру. Сбросила босоножки и определила сумку на консоль. Димыч не отозвался. «Что за глупые игры», – подумала я и первым делом заглянула в кухню. Никаких следов присутствия дорогого друга. Обычно он сразу же кидался включать кофемашину, которую сам же мне и подарил.

На столе сиротливо стояла чашка, оставленная мною. Я сунула нос на лоджию – пусто.

– Димка, ты где? – я направилась в гостиную, ожидая, что этот придурок выскочит из-за двери с медвежьим ревом.