Вторая попытка
Часть 20 из 36 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
На следующий день опять состоялось заседание Совета в режиме видеоконференции, при том что из восьми членов три уже были однозначно на моей стороне. Это были белорусы, которые уже вечером готовы были отправить сводную роту сил специальных операций Республики Беларусь для защиты комплекса перемещения во времени. Так как тяжелых военно-транспортных самолетов у них не было, вполне серьезно рассматривалась возможность формирования целого каравана, и мне тонко намекали об обеспечении горючим и продуктами. Согласие было получено, только при условии, что и горючее, и продукты они сами будут вывозить. Поэтому в течение двух недель нас ожидало прибытие большого количества боевой техники, укомплектованной специалистами.
Помимо этого, зашевелились и так активные представители уже единого конгломерата выживших в юго-восточной Украине, который тоже был представлен на Совете одним голосом, который я, конечно, перетянул на себя. Тут всё было просто: мы рядом, сроки доставки продуктов небольшие, тем более активно шли работы по восстановлению железнодорожной ветки Симферополь — Мелитополь, и уже даже в работу были запущены ремонтный поезд и несколько дрезин, которые использовали для разведки и быстрой переброски людей, и один снегоуборочный локомотив. Поэтому в условиях начала реализации такого рода стратегических проектов, устраивать дрязги и разборки на Совете было невыгодно тем, кто находился от нас в непосредственной близости. Они уже вовсю за хорошую мзду отправляли по разнарядкам в накопительные центры на въездах в Крым людей, желающих эвакуироваться из умирающего мира, обменивали необходимые товары на продукты и горючее на очень хороших и выгодных условиях. Поэтому нарушать такой прибыльный бизнес никому не хотелось, несмотря на то что где-то далеко в комфортабельных бункерах лелеялись планы о полном пересмотре сложившейся системы власти. Естественно, и здесь рассматривались возможности по захвату бункеров с установками перемещения во времени, но недавние события сразу расставили всё по местам и, как оказалось, дружить было выгоднее, чем пробовать забирать. Вон, за Оргулова уже и Сталин подписался и готов в любой момент предоставить хоть десять тысяч бойцов, а в нынешнее время численный перевес и техническое оснащение были главными критериями силы. И когда Оргулов тихо попросил в частном порядке выделить людей, очень многие откликнулись, стараясь набрать баллы и просто влиться в крымскую группировку, которая буквально по часам набирала силу и значимость. По бункерам Украины про достаток и порядок у крымчан ходили легенды, как в свое время о золотой стране Эльдорадо, и получить специальный вызов, который давался на основании разнарядки, наличия реального диплома и выполнения определенного теста, подтверждающего квалификацию, считалось вытягиванием счастливого билета.
Недавние новости о попытке захвата бункеров, о ракетном ударе со стороны европейской шелупони, о прорыве карательной бригады, всколыхнули людей, и известие, что все нападающие огребли, а бандеровцев просто сожгли ядерным ударом, вызвало радостные чувства и уверенность в своих силах. Такого давно не было у потерявших надежду людей, готовящихся к медленной смерти от голода и болезней. Вот так у нас появилось множество тихих сторонников, которые, услышав, что я собираю силы для обороны Крыма, потянулись многочисленными караванами, в основном состоящими из боевой техники.
Учитывая недавний опыт с попыткой захвата власти пришлыми неконтролируемыми варягами, подальше от Симферополя, в Джанкое, на базе армейских складов ГСМ, которые стали использовать по прямому назначению, устроили настоящую военную базу, где в экстренном порядке строили ангары для обслуживания техники, восстанавливали дома для проживания и строили убежища на случай ядерного удара. Здесь же проходили отбор прибывшие солдаты и офицеры, желающие войти в состав вооруженных подразделений или получить направление в мир 1942 года, если их кандидатуры будут одобрены специальной комиссией НКВД. И отбоя от желающих не было, потому что все знали, что военнослужащие получали огромный, по местным меркам, паек, а их семьи — возможность проходить лечение в функционирующих медицинских клиниках и даже путевки на временное проживание в мире 1942 года в специально созданном санаторно-курортном центре где-то в Сибири. Звучало совершенно фантастично, но фотографии, видеоматериалы и довольные и сытые физиономии вернувшихся подтверждали правдивость обещаний руководства крымской группировки. А в последнее время для особо отличившихся был организован отдых на выбор либо в Аргентине, где можно было реально купаться и загорать на настоящих пляжах атлантического побережья, либо в Парагвае, где лояльные к русским власти позволили выкупить огромную плантацию, и там уже достраивался настоящий санаторно-курортный центр, оснащенный по самым передовым технологиям. Ради этого поисковики в нашем времени разграбили все санатории на южном берегу Крыма и все СПА-центры и салоны, собирая нужное оборудование. Естественно, ради такой жизни тысячи выживших готовы были порвать кого угодно, лишь бы им дали хоть немного испробовать того, что они потеряли в своем мире.
После экстренного восстановления железнодорожной ветки Симферополь — Джанкой, на вокзал в Джанкой перегнали бронепоезд, обеспечивающий доставку продуктов и горючего, и специальный состав, в котором жили строители и перевозили строительную технику и расходные материалы.
Благодаря такому потоку добровольцев, которые, зная наши требования и пожелания, старались, помимо себя и своих семей — однозначного балласта, — привозить боевую технику, транспортный парк постоянно увеличивался. Это позволяло уже выборочно восстанавливать нужные образцы, исходя из технического состояния, а не так, как это было раньше — пуская в бой всё ездящее и стреляющее барахло и молясь, чтоб оно не сломалось в последний момент и не досталось противнику в качестве трофея. Таким образом, мы стали обладателями еще одной относительно работоспособной «Тунгуски» и фактически целого дивизиона «Бук-М1», правда, всю эту технику нужно было доводить до ума, искать запчасти и выкручиваться, но система обороны Симферополя и особенно ПВО постепенно усиливалась, позволяя расширять зону полного контроля за границы города.
На фоне таких грандиозных преобразований и свершений проходило очередное собрание Совета, где поднимались вопросы восстановления железнодорожных путей и подвижного состава, обеспечение безопасности и совместное уничтожение несговорчивых царьков, которые отказывались пропускать через свою территорию транспорт и грузы, принадлежащие членам Совета.
Как и договаривались, белорусы подняли вопрос об отзыве полковника Семенова, а я, сразу включившись, выкатил предъяву относительно саботирования поставок запчастей и боеприпасов для участвующей в боевых действиях в 1942 году техники.
Внимательно наблюдая за главными представителями Совета, я пытался хоть как-то спрогнозировать их реакцию и выяснить, кто же из них реально замешан в попытке пробоя в прошлое. Ведь было понятно, что эти прощупывания пространственно-временного канала и слив информации немцам в 1942 году — звенья одной цепи, часть одного более грандиозного и многоходового плана. Поэтому было просто необходимо обязательно помешать или на начальном этапе, пока нет полной и достоверной информации, осложнить реализацию планов противника и заставить его перейти к более открытым действиям.
По идее, за поставки необходимых грузов отвечает генерал Ростовцев, нынешний глава группировки, вышедшей из Министерства обороны РФ, а вот по поводу пространственно-временных пробоев — тут, скорее всего, торчат ушки генерала Сипягина, главы ФСБ или даже, скорее всего, его зама, знаменитого Сфинкса, генерала Мартова. Получается, что они в связке? Надо бы как-то это провентилировать, и интересно знать, глава МВД и МЧС Терещенко в теме, или так, для массовки позван, хотя, как про него говорят, дядька весьма серьезный и зубастый и на раз рвет всех конкурентов. Этот триумвират МО, ФСБ, МВД с МЧС, в дань традициям, называется администрацией президента, и что там происходит внутри, пока до конца не понятно, несмотря на то что и у них в рядах появились сочувствующие нашему делу люди, которые по возможности и сообщают интересные новости.
Ростовцев сразу и достаточно резко отреагировал на мой наезд.
— Сергей Иванович, мне не совсем понятны ваши претензии. Мы тоже не супермаркет, где на полках всегда в изобилии хранятся нужные вам товары. Есть объективные причины, такие как погодные условия и элементарное отсутствие этих запчастей. Мы отправили вам почти всю имеющуюся в наличии исправную технику и продолжаем выполнять поставки, несмотря на огромные расходы. С горючим для нашей авиации у вас ведь пока не очень хорошо?
Его поддержали и другие члены Совета, но я начал давить.
— Да, со стороны это выглядит так, но сегодня я был на заседании ГКО в Москве и получил очень интересные новости, а в комплекте со всеми иными интересными событиями картина вырисовывается очень неприглядная для Совета. С большой долей вероятности можно говорить о прямом предательстве…
Произнеся последнюю фразу, я нажал на столе небольшую кнопку, и все наши подразделения, приведенные в полную боевую готовность, начали выдвигаться на исходные позиции согласно секретному плану, разработанному на случай конфликта с членами Совета, что как раз сейчас и намечалось.
После моих слов наступила пауза, и лица многих людей, участвующих в видеоконференции, показывали смесь эмоций — от недоверия и агрессии до неподдельного интереса и изумления — хотя практически все умели себя контролировать и только чуть-чуть показали свою реакцию, но и этого было достаточно.
Лицо Ростовцева окаменело — он, видимо, принял последнее обвинение на свой счет, но сдержался и только показательно спокойно спросил, хотя было видно, что в душе у него бушевал огонь:
— И что же такое еще произошло, что вы смеете меня, товарищ генерал, обвинять в предательстве?
— Да, было бы неплохо прояснить ситуацию, — поддержал Ростовцева глава ФСБ генерал Сипягин. Он глянул куда-то в сторону, получая какую-то информацию. — А то звучит как-то голословно, тем более ваши люди уже начали блокировать места дислокации наших подразделений.
Быстро они узнали, точно отслеживают, ну ладно, продолжим.
— Это всего лишь мера предосторожности, ставки слишком высоки…
Ростовцев повторил свое требование:
— Господин генерал, хотелось бы услышать ваши пояснения, мы не дети, чтобы кидаться голословно такого рода обвинениями.
— Хорошо. Начнем с того, что однозначно существует явно выраженный саботаж по поставкам запчастей только для воюющей техники в 1942 году, и особенно это относится к стратегическим бомбардировщикам…
— Мы это уже обсуждали, — буркнул Ростовцев, но я продолжил:
— Помимо этого, несмотря на заключенное перемирие и договор о выводе немецких войск с территории СССР, начались затягивания, надуманные проблемы, и возобновились боевые столкновения. Противник стал элементарно окапываться, оборудуя долговременные, прекрасно укрепленные позиции.
— И о чем это говорит? — уже почти в прямом смысле набычился Ростовцев, а глава ФСБ заметно усмехнулся.
— По данным советской разведки, немцы больше недели назад получили информацию, что поставки запчастей, высокоточных боеприпасов, специализированных горюче-смазочных материалов для действующей на фронтах техники из будущего уже неделю как приостановлены. При этом они получили гарантии, что в течение одной-двух недель система подпространственной переброски войск будет выведена из строя, поэтому-то немцы стали стабилизировать оборону и затягивать вывод войск с территории СССР, — видя, что Ростовцев хочет что-то возразить, и предполагая, что, я не дал ему высказаться и сам продолжил: — Может показаться, что это может быть провокация или советских, или немецких, или западных спецслужб, но информация о приостановке снабжения техники из будущего была передана тогда, когда мы не знали, не было собрано еще тогда такой статистики ни у нас, ни в специальном правлении НКВД, куда сводится вся информация. А оттуда точно утечки не было, там такие драконовские меры безопасности, что нам стоит поучиться. Поэтому можно точно сказать, что утечка была со стороны, и сделали это люди, точно знающие о факте системного саботажа. Но это еще не всё…
Я внимательно наблюдал за лицами этой тройки и видел, что их это сильно заинтересовало, неподдельно заинтересовало, и они не собирались тыкать меня носом, убеждая, что это всё плод моего воображения. Здесь собрались серьезные люди, не один год двигавшиеся по карьерной лестнице и знающие цену такого рода заявлениям на таком уровне. Было понятно, что сообщаемая информация не раз проверялась и перепроверялась и всё очень серьезно. Поэтому они молчали, ожидая продолжения моих слов.
— Нашей системой слежения за последнюю пару недель зафиксированы многочисленные случаи включения неустановленной установки перемещения во времени и подключения к пространственно-временному каналу, ведущему в 1942 год. Судя по параметрам, установка соответствует той, что была построена и, до известного взрыва полгода назад, использовалась в ведомстве генерала Сипягина под руководством профессора Кульчицкого, ну, правда, чуть-чуть доработанная, — я слегка скривился. — Чуть доработанная, второе поколение…
Ростовцев, поняв, куда я клоню, спросил:
— А у вас какое поколение?
— Уже четвертое. И уж поверьте, в этом вопросе я неплохо разбираюсь.
Сделав театральную паузу, я вбил последний гвоздь:
— И после этого ваш контакт, полковник Семенов, который вылетел, чтобы на месте разобраться с системным саботажем, был ликвидирован, а нам подсунули нового человечка, который с ходу начал качать права. Вот теперь точно всё, и я жду объяснений, откуда у немцев такая информация, и кто и как собирается вывести из строя наши установки.
Я, конечно, не стал говорить, что никто, кроме меня, путешествовать не мог благодаря постановщику случайных помех, да и наша новая установка четко реагировала на все колебания и возмущения в канале, выявляя любые попытки как-нибудь к нему подключиться.
Но сказанного вполне хватило, чтобы в Совете началась буря, и в первую очередь подняли вой белорусы, которые были изначально информированы о проблеме. Их сразу же поддержал глава союза выживших юго-восточной Украины, генерал-майор внутренний войск Баталенко, с которым мы в последнее время неплохо сработались.
Пошли взаимные упреки. Мелкие царьки, которые находились вне границ Украины и изначально были креатурой президентской группы, больше помалкивали, пытаясь понять, с кем им будет выгодней — с нами, при условии реальности поставок топлива и продовольствия, или с мощными кланами МО, ФСБ и МВД России, которые вроде как тоже добились прохода в прошлое, и Оргулову это как раз и не понравилось. А вот сами Сипягин, Ростовцев и помалкивающий до этого Терещенко не спешили скандалить и устраивать разборки, вопрос и предъявленные претензии были слишком серьезными.
Когда крики и ругань немного поутихли, слово взял Сфинкс, генерал ФСБ Мартов, который тоже помалкивал, внимательно слушал и анализировал обстановку.
— Сергей Иванович, мы знаем вас как настоящего офицера, которого уважают и подчиненные, и союзники — и я в том числе. Высказанные вами факты заслуживают самого пристального изучения и анализа, поэтому ваши действия по интернированию наших боевых отрядов в вашей зоне ответственности мы воспринимаем не как акт предательства и агрессии, а как логичный шаг по усилению мер безопасности. Поэтому, прежде чем принимать определенные решения, которые в той или иной степени могут затронуть вопросы выживания всех, чьи представители сейчас входят в Совет, я бы хотел получить от вас всю информацию, что вам известна, и провести свое собственное расследование. Думаю, конфликт и разборки никому здесь не нужны…
Спокойный, но твердый голос Сфинкса произвел впечатление, и ворчание сошло на нет, слишком у него был серьезный авторитет, и никто по большому счету не хотел с ним враждовать. Он сразу взял ситуацию под контроль, и меня это, с одной стороны, устраивало — хоть тише стало, но с другой стороны, нужно было продавить нужные мне решения.
— Согласен. Всю информацию о сложившейся ситуации я вам передам, но при этом ваши боевые подразделения будут разоружены и изолированы при соблюдении норм питания и условий содержания. И скорое решение вопроса с восстановлением работоспособности Ту-160 я считаю первоочередным — это личное пожелание Сталина.
Мартов замер, глядя на меня с экрана монитора и быстро анализируя обстановку, но смолчал и кивнул в знак согласия.
— Я думаю, условия генерала Оргулова вполне приемлемы… на данный момент, пока не разберемся в сложившейся ситуации. Надеюсь, всё разрешится, и у нас больше не будет причин для взаимного недоверия.
Сказано было веско, многообещающе, а я пытался понять, либо они тянут время и они в этой игре, либо Сфинкс решил реально разобраться и в ближайшее время ожидаются интересные разборки.
Но на этом видеоконференция завершилась, и я мог хоть немного отдохнуть, прекрасно понимая, что сейчас началась очень серьезная игра и надо не пропустить одиночного, точечного удара противника, который пока себя не сильно проявил.
Глава 12
Пока я тут выяснял, кто строит козни и пытается нарушить монополию на путешествия во времени, в мире 1914 года всё шло по плану. После нашего отлета Николай, под давлением матери, быстро собрал вещи и вместе с Артемьевой, которая осталась в качестве офицера связи, на личном поезде срочно отправился в Царское Село, где на тот момент проживала его супруга, императрица Александра Федоровна, с дочерями. Скорее всего, ему нужна была моральная поддержка жены, с которой он делился многими проблемами, а тут вопрос был очень не простой.
Учитывая серьезность момента, в Царское Село были вызваны премьер-министр и члены правительства для обсуждения проекта торгового договора, который был предложен со стороны новороссов. Пока они прибыли, Катя успела провести еще одно выступление по новейшей истории Новороссии относительно событий развала Российской империи и предшествующих им событий. Мастерски смонтированный фильм с элементами подсознательного воздействия и там сделал свое дело, и Александра Федоровна просто ушла в аут, и только успокаивающие препараты из будущего и методичное и продуманное воздействие свекрови помогли ее быстро восстановить и поставить на ноги. После того как Ольга Александровна с почти детской непосредственностью высказала свое мнение, что информация — великая сила, а у них появилась уникальная возможность знать, кто из военных и сановников на что способен, и кому можно доверять, а кто болтун и подлец, глаза императрицы загорелись. Переварив сказанное, она налетела на мужа, требуя от того разобраться с Гучковым, который и в этом мире ей насолил, а в том и вообще отправил на плаху. Николай, сам прекрасно понимающий, что им попало в руки, только кивал и мямлил, что не может просто так вот арестовать и казнить человека, но было видно, что у него самого руки чешутся взять револьвер и пострелять некоторых из своего окружения.
Девушку-офицера из другого мира поселили в отдельных покоях, сильно не ограничивая в свободе, но строго запретили общаться с кем бы то ни было, кроме начальника охраны и членов императорской фамилии. После показательного фильма и многочисленных вопросов и пояснений Артемьеву ненадолго оставили в покое, отдав на попечение старших дочерей Николая II, великих княжон Ольги и Татьяны, и великой княжны Ольги Александровны, которые с большим интересом общались с девушкой из другого мира, тем более такой ослепительно красивой.
Ольга и Татьяна, как самые старшие, по совету бабушки, Марии Федоровны, присутствовали на показе фильма. Они узнали о своей участи в другом мире, в другой исторической линии, и тоже были в шоке, и чтобы развеяться, пытались установить дружеские отношения с Екатериной Анатольевной, лейтенантом Артемьевой, которая поражала их своей красотой, выдержкой, военной выправкой и, самое интересное, необычной женственностью, от которой буквально млела специально выделенная охрана. Необычная пятнистая форма, не скрывающая, а только подчеркивающая совершенство ее фигуры, явно сшитые на заказ высокие шнурованные ботинки на толстой рифленой подошве, пистолет в набедренной кобуре и тельняшка, видневшаяся в отвороте кителя — всё это интриговало, и через некоторое время забывшие про недавний тяжелый разговор дочери императора набросились на гостью со множеством вопросов: о моде, о нравах, об истории, как Екатерина Анатольевна стала офицером.
Ее рассказ о том, как жениха жестоко убили взбунтовавшиеся крымские татары, как она пошла простым стрелком в морскую пехоту Черноморского флота, как воевала в специальной разведывательной группе еще тогда капитана Оргулова, произвел впечатление и на принцесс, и на Ольгу Александровну, которая до этого, в общем-то, не много общалась с Артемьевой и не знала таких подробностей.
На наивный вопрос: «А вы убивали людей?» — лицо гостьи стало спокойным и каким-то отрешенным, но те, кто с ней воевал, знали, что с таким выражением она обычно держит в прицеле цель, жить которой осталось считанные мгновения. Артемьева опомнилась и ответила:
— Я людей не убиваю, а уничтожаю противника.
Девушки замолчали, переваривая сказанное. Женская интуиция подсказывала, что эта загадочная воительница не врет, но и разговаривать дальше на эту тему не хочет, но вот о своем мире она рассказывала многое. Фотографии, фильмы о невероятных городах и о жизни того мира, которые посланница демонстрировала на своем диковинном планшете, производили впечатление. А мастерски снятые, да еще в цвете и с голосом, кинофильмы про любовь вызывали живой интерес девушек, даже Ольги Александровны, которая, несмотря на контакты с пришельцами, как-то упустила из виду это направление творчества людей из будущего.
В таких беседах прошли два дня, пока Николай II мотался в Петроград и обсуждал в Государственном совете договоры, которые хотели бы подписать новороссы. По общему молчаливому согласию, историю мира пришельцев, особенно то, что касалось войны, смерти императора и его семьи, революции и последующей гражданской войны, старались при чужих людях не обсуждать, и это стало чем-то вроде семейного секрета. Хотя император несколько раз беседовал с Артемьевой за закрытыми дверьми, пытаясь получить дополнительную информацию о тех или иных людях.
Генерал граф Келлер, которого хорошо охарактеризовали как ярого монархиста и человека, до последнего вздоха остававшегося верным трону, вызвали в Царское Село и поставили во главе спешно формируемой части, которая будет заниматься охраной пришельцев. Вопрос об их присутствии, о начале дипломатических отношений и о заключении торговых договоров был решен, хотя императору тут пришлось приложить много сил, так как после выходки Артемьевой, назвавшей нынешних союзников варварами, у пришельцев появилось много недоброжелателей. Но явная выгода возможной торговли и то, что новороссы были безоговорочно приняты и обласканы православной церковью, сыграло свое дело, и Государственный совет стал на сторону императора. Теперь дело осталось за техническими деталями.
Под Петроградом было выбрано обширное поле, недалеко от железной дороги, где предполагалось указать точку появления и разместить временный лагерь пришельцев, а для более официальных визитов в самом городе спешно искалось здание для дипломатической миссии Новоросского экспедиционного корпуса.
Пока император, накрученный супругой и получивший колоссальный заряд уверенности в своих действиях, пробивал нужные нам решения, в Царском Селе начиналась одна из самых важных операций. Ради этого здесь осталась вдовствующая императрица, которая даже пустила на самотек принятие нужных решений на Государственном совете. Учитывая ее ярко выраженную неприязнь к Алисе, это можно было расценивать как серьезную заинтересованность Марии Федоровны в конечном результате, и мы еще раз порадовались правильному выбору центральной фигуры для организации сети агентов влияния.
После отъезда Николая в Петроград Алиса, получив до этого дикую дозу адреналина, стала скучать и всё чаще присоединялась к дочкам, которые проводили время с лейтенантом Артемьевой, которая своим спокойствием, уверенностью в своих силах и, главное, мудростью умудренного жизнью воина, интриговала и притягивала к себе. Императрица, вспомнив, что Катерина является носителем очень важной и интересной информации, всё чаще и чаще стала с ней уединяться, как и Николай в свое время, и расспрашивать об интересующих персонах из высшего политического бомонда Российской империи. Разговоры были провокационные, и Алису интересовало буквально всё, вплоть до слухов или мельчайшего компромата на интересующую ее личность. Особенно много интересовалась Гучковым, стараясь понять, как, пользуясь этой информацией, можно отомстить ненавистному врагу, который не только ее опозорил в этом времени, но и уничтожил в другом мире. Несмотря на природную истеричность, инстинкт самосохранения у нее присутствовал, и она как мать пыталась найти выход, как уберечь свою семью.
На третий день, когда уже стало известно из очередной телеграммы из Петрограда, что все предложения генерала Оргулова одобрены, несмотря на писк и вопли иностранных послов, именно Мария Федоровна приняла решение додавить Алису и сделать из нее союзницу и подконтрольную персону влияния непосредственно возле императора.
Дело было после обеда, когда Артемьева, в сопровождении Александры Федоровны, прогуливалась по парку, обсуждая без свидетелей очередного политического деятеля. Осень полностью завладела Царским Селом, и листья уже практически полностью опали, покрыв ровным слоем весь парк. Садовники каждый день с остервенением собирали и вывозили листву, но всё равно дорожка, по которой в этот день прогуливались лейтенант морской пехоты из будущего и императрица Российской империи, хрустела при каждом шаге. На большом удалении маячили охранники, но, согласно жесткому приказу, они не подходили и не нарушали покой обсуждающих глобальные государственные вопросы женщин.
Пройдя почти к концу аллеи, где была красивая беседка, к огромному неудовольствию Александры Федоровны, они столкнулись с медленно идущей им навстречу вдовствующей императрицей, которая смотрела на них с легкой усмешкой. Согласно правилам этикета они поздоровались, и Алиса уже собиралась свинтить, утащив с собой гостью из другого мира, но невысокая Мария Федоровна, чуть улыбнувшись и качнув надетой на голову большой шляпой, нежно и дружески спросила Артемьеву, от чего императрица вздрогнула, как от пощечины:
— Катенька, ты уже рассказывала Александре Федоровне про ее настоящую участь, сколько ей еще осталось жить, или всё еще бережешь ее нервы?
Алиса, не веря своим ушам, повернула голову к Екатерине Анатольевне, или госпоже лейтенанту, как она ее называла и никак иначе, чтобы увидеть ее реакцию, но «Катенька» стояла спокойно и, глядя на вдовствующую императрицу, чуть пожала плечами.
— Мария Федоровна, вы сами настояли на том, чтобы реальная информация о судьбе императорской семьи была передана тогда и в тех условиях, когда вы укажете. Поэтому я жду команду, вам решать.
— Катенька, — всё так же ласково ответила Мария Федоровна, — я думаю, Александре Федоровне стоит узнать, куда и как она своими истериками довела страну и чем это лично для нее и для ее детей, моихвнуков закончилось.
— Как скажете, Мария Федоровна.
Алиса пристально смотрела на пришелицу и пыталась понять, что происходит. Явно она близко знакома с вдовствующей императрицей, откуда может еще появиться такая фамильярность? Мозг лихорадочно работал в поисках приемлемого решения этой задачи. Мистификация! Вот оно что, мистификация, чтоб обмануть ее, императора и многих других людей. Надо бежать и известить Николя, пусть знает, что это интриги его неугомонной мамаши!
По тому, как менялось лицо императрицы, можно было точно сказать, что она думает, и Мария Федоровна, чувствуя свое превосходство, презрительно усмехнулась:
— Не стоит, Александра, делать поспешных выводов, да и охрана сейчас полностью заменена на моих людей.
Алиса смотрела на эту маленькую пожилую женщину, которую просто ненавидела за то, что ее все считали истинной императрицей, а ее за глаза презирали, за то, что она знала, что никогда не получит такого авторитета и народной любви, как Мария Федоровна, и сейчас ее как-то пытаются обмануть с непонятной целью. Она хотела крикнуть или побежать в дом, но маячившая охрана ничего не будет делать, это было понятно, но ведь не будут же ее убивать здесь, в Царском Селе, ее вотчине? И повернув голову к Артемьевой, она увидела взгляд — спокойный взгляд убийцы, который в мгновение, даже несмотря на то что пистолет, с которым пришелица приехала, был сдан, всё равно с легкостью убьет сотней разных способов. Если раньше принадлежность Екатерины Анатольевны к военному сословию была чем-то экзотичным и воспринималась как некая пикантная деталь, то теперь Алиса поняла, что такое настоящая женщина-воин, амазонка, которая несет смерть, и Алиса задрожала, поняв, что выхода у нее нет, и вся эта прогулка к беседке от начала и до конца подстроена Марией Федоровной, которая хочет что-то с ней, с нынешней русской императрицей, сотворить.
Помимо этого, зашевелились и так активные представители уже единого конгломерата выживших в юго-восточной Украине, который тоже был представлен на Совете одним голосом, который я, конечно, перетянул на себя. Тут всё было просто: мы рядом, сроки доставки продуктов небольшие, тем более активно шли работы по восстановлению железнодорожной ветки Симферополь — Мелитополь, и уже даже в работу были запущены ремонтный поезд и несколько дрезин, которые использовали для разведки и быстрой переброски людей, и один снегоуборочный локомотив. Поэтому в условиях начала реализации такого рода стратегических проектов, устраивать дрязги и разборки на Совете было невыгодно тем, кто находился от нас в непосредственной близости. Они уже вовсю за хорошую мзду отправляли по разнарядкам в накопительные центры на въездах в Крым людей, желающих эвакуироваться из умирающего мира, обменивали необходимые товары на продукты и горючее на очень хороших и выгодных условиях. Поэтому нарушать такой прибыльный бизнес никому не хотелось, несмотря на то что где-то далеко в комфортабельных бункерах лелеялись планы о полном пересмотре сложившейся системы власти. Естественно, и здесь рассматривались возможности по захвату бункеров с установками перемещения во времени, но недавние события сразу расставили всё по местам и, как оказалось, дружить было выгоднее, чем пробовать забирать. Вон, за Оргулова уже и Сталин подписался и готов в любой момент предоставить хоть десять тысяч бойцов, а в нынешнее время численный перевес и техническое оснащение были главными критериями силы. И когда Оргулов тихо попросил в частном порядке выделить людей, очень многие откликнулись, стараясь набрать баллы и просто влиться в крымскую группировку, которая буквально по часам набирала силу и значимость. По бункерам Украины про достаток и порядок у крымчан ходили легенды, как в свое время о золотой стране Эльдорадо, и получить специальный вызов, который давался на основании разнарядки, наличия реального диплома и выполнения определенного теста, подтверждающего квалификацию, считалось вытягиванием счастливого билета.
Недавние новости о попытке захвата бункеров, о ракетном ударе со стороны европейской шелупони, о прорыве карательной бригады, всколыхнули людей, и известие, что все нападающие огребли, а бандеровцев просто сожгли ядерным ударом, вызвало радостные чувства и уверенность в своих силах. Такого давно не было у потерявших надежду людей, готовящихся к медленной смерти от голода и болезней. Вот так у нас появилось множество тихих сторонников, которые, услышав, что я собираю силы для обороны Крыма, потянулись многочисленными караванами, в основном состоящими из боевой техники.
Учитывая недавний опыт с попыткой захвата власти пришлыми неконтролируемыми варягами, подальше от Симферополя, в Джанкое, на базе армейских складов ГСМ, которые стали использовать по прямому назначению, устроили настоящую военную базу, где в экстренном порядке строили ангары для обслуживания техники, восстанавливали дома для проживания и строили убежища на случай ядерного удара. Здесь же проходили отбор прибывшие солдаты и офицеры, желающие войти в состав вооруженных подразделений или получить направление в мир 1942 года, если их кандидатуры будут одобрены специальной комиссией НКВД. И отбоя от желающих не было, потому что все знали, что военнослужащие получали огромный, по местным меркам, паек, а их семьи — возможность проходить лечение в функционирующих медицинских клиниках и даже путевки на временное проживание в мире 1942 года в специально созданном санаторно-курортном центре где-то в Сибири. Звучало совершенно фантастично, но фотографии, видеоматериалы и довольные и сытые физиономии вернувшихся подтверждали правдивость обещаний руководства крымской группировки. А в последнее время для особо отличившихся был организован отдых на выбор либо в Аргентине, где можно было реально купаться и загорать на настоящих пляжах атлантического побережья, либо в Парагвае, где лояльные к русским власти позволили выкупить огромную плантацию, и там уже достраивался настоящий санаторно-курортный центр, оснащенный по самым передовым технологиям. Ради этого поисковики в нашем времени разграбили все санатории на южном берегу Крыма и все СПА-центры и салоны, собирая нужное оборудование. Естественно, ради такой жизни тысячи выживших готовы были порвать кого угодно, лишь бы им дали хоть немного испробовать того, что они потеряли в своем мире.
После экстренного восстановления железнодорожной ветки Симферополь — Джанкой, на вокзал в Джанкой перегнали бронепоезд, обеспечивающий доставку продуктов и горючего, и специальный состав, в котором жили строители и перевозили строительную технику и расходные материалы.
Благодаря такому потоку добровольцев, которые, зная наши требования и пожелания, старались, помимо себя и своих семей — однозначного балласта, — привозить боевую технику, транспортный парк постоянно увеличивался. Это позволяло уже выборочно восстанавливать нужные образцы, исходя из технического состояния, а не так, как это было раньше — пуская в бой всё ездящее и стреляющее барахло и молясь, чтоб оно не сломалось в последний момент и не досталось противнику в качестве трофея. Таким образом, мы стали обладателями еще одной относительно работоспособной «Тунгуски» и фактически целого дивизиона «Бук-М1», правда, всю эту технику нужно было доводить до ума, искать запчасти и выкручиваться, но система обороны Симферополя и особенно ПВО постепенно усиливалась, позволяя расширять зону полного контроля за границы города.
На фоне таких грандиозных преобразований и свершений проходило очередное собрание Совета, где поднимались вопросы восстановления железнодорожных путей и подвижного состава, обеспечение безопасности и совместное уничтожение несговорчивых царьков, которые отказывались пропускать через свою территорию транспорт и грузы, принадлежащие членам Совета.
Как и договаривались, белорусы подняли вопрос об отзыве полковника Семенова, а я, сразу включившись, выкатил предъяву относительно саботирования поставок запчастей и боеприпасов для участвующей в боевых действиях в 1942 году техники.
Внимательно наблюдая за главными представителями Совета, я пытался хоть как-то спрогнозировать их реакцию и выяснить, кто же из них реально замешан в попытке пробоя в прошлое. Ведь было понятно, что эти прощупывания пространственно-временного канала и слив информации немцам в 1942 году — звенья одной цепи, часть одного более грандиозного и многоходового плана. Поэтому было просто необходимо обязательно помешать или на начальном этапе, пока нет полной и достоверной информации, осложнить реализацию планов противника и заставить его перейти к более открытым действиям.
По идее, за поставки необходимых грузов отвечает генерал Ростовцев, нынешний глава группировки, вышедшей из Министерства обороны РФ, а вот по поводу пространственно-временных пробоев — тут, скорее всего, торчат ушки генерала Сипягина, главы ФСБ или даже, скорее всего, его зама, знаменитого Сфинкса, генерала Мартова. Получается, что они в связке? Надо бы как-то это провентилировать, и интересно знать, глава МВД и МЧС Терещенко в теме, или так, для массовки позван, хотя, как про него говорят, дядька весьма серьезный и зубастый и на раз рвет всех конкурентов. Этот триумвират МО, ФСБ, МВД с МЧС, в дань традициям, называется администрацией президента, и что там происходит внутри, пока до конца не понятно, несмотря на то что и у них в рядах появились сочувствующие нашему делу люди, которые по возможности и сообщают интересные новости.
Ростовцев сразу и достаточно резко отреагировал на мой наезд.
— Сергей Иванович, мне не совсем понятны ваши претензии. Мы тоже не супермаркет, где на полках всегда в изобилии хранятся нужные вам товары. Есть объективные причины, такие как погодные условия и элементарное отсутствие этих запчастей. Мы отправили вам почти всю имеющуюся в наличии исправную технику и продолжаем выполнять поставки, несмотря на огромные расходы. С горючим для нашей авиации у вас ведь пока не очень хорошо?
Его поддержали и другие члены Совета, но я начал давить.
— Да, со стороны это выглядит так, но сегодня я был на заседании ГКО в Москве и получил очень интересные новости, а в комплекте со всеми иными интересными событиями картина вырисовывается очень неприглядная для Совета. С большой долей вероятности можно говорить о прямом предательстве…
Произнеся последнюю фразу, я нажал на столе небольшую кнопку, и все наши подразделения, приведенные в полную боевую готовность, начали выдвигаться на исходные позиции согласно секретному плану, разработанному на случай конфликта с членами Совета, что как раз сейчас и намечалось.
После моих слов наступила пауза, и лица многих людей, участвующих в видеоконференции, показывали смесь эмоций — от недоверия и агрессии до неподдельного интереса и изумления — хотя практически все умели себя контролировать и только чуть-чуть показали свою реакцию, но и этого было достаточно.
Лицо Ростовцева окаменело — он, видимо, принял последнее обвинение на свой счет, но сдержался и только показательно спокойно спросил, хотя было видно, что в душе у него бушевал огонь:
— И что же такое еще произошло, что вы смеете меня, товарищ генерал, обвинять в предательстве?
— Да, было бы неплохо прояснить ситуацию, — поддержал Ростовцева глава ФСБ генерал Сипягин. Он глянул куда-то в сторону, получая какую-то информацию. — А то звучит как-то голословно, тем более ваши люди уже начали блокировать места дислокации наших подразделений.
Быстро они узнали, точно отслеживают, ну ладно, продолжим.
— Это всего лишь мера предосторожности, ставки слишком высоки…
Ростовцев повторил свое требование:
— Господин генерал, хотелось бы услышать ваши пояснения, мы не дети, чтобы кидаться голословно такого рода обвинениями.
— Хорошо. Начнем с того, что однозначно существует явно выраженный саботаж по поставкам запчастей только для воюющей техники в 1942 году, и особенно это относится к стратегическим бомбардировщикам…
— Мы это уже обсуждали, — буркнул Ростовцев, но я продолжил:
— Помимо этого, несмотря на заключенное перемирие и договор о выводе немецких войск с территории СССР, начались затягивания, надуманные проблемы, и возобновились боевые столкновения. Противник стал элементарно окапываться, оборудуя долговременные, прекрасно укрепленные позиции.
— И о чем это говорит? — уже почти в прямом смысле набычился Ростовцев, а глава ФСБ заметно усмехнулся.
— По данным советской разведки, немцы больше недели назад получили информацию, что поставки запчастей, высокоточных боеприпасов, специализированных горюче-смазочных материалов для действующей на фронтах техники из будущего уже неделю как приостановлены. При этом они получили гарантии, что в течение одной-двух недель система подпространственной переброски войск будет выведена из строя, поэтому-то немцы стали стабилизировать оборону и затягивать вывод войск с территории СССР, — видя, что Ростовцев хочет что-то возразить, и предполагая, что, я не дал ему высказаться и сам продолжил: — Может показаться, что это может быть провокация или советских, или немецких, или западных спецслужб, но информация о приостановке снабжения техники из будущего была передана тогда, когда мы не знали, не было собрано еще тогда такой статистики ни у нас, ни в специальном правлении НКВД, куда сводится вся информация. А оттуда точно утечки не было, там такие драконовские меры безопасности, что нам стоит поучиться. Поэтому можно точно сказать, что утечка была со стороны, и сделали это люди, точно знающие о факте системного саботажа. Но это еще не всё…
Я внимательно наблюдал за лицами этой тройки и видел, что их это сильно заинтересовало, неподдельно заинтересовало, и они не собирались тыкать меня носом, убеждая, что это всё плод моего воображения. Здесь собрались серьезные люди, не один год двигавшиеся по карьерной лестнице и знающие цену такого рода заявлениям на таком уровне. Было понятно, что сообщаемая информация не раз проверялась и перепроверялась и всё очень серьезно. Поэтому они молчали, ожидая продолжения моих слов.
— Нашей системой слежения за последнюю пару недель зафиксированы многочисленные случаи включения неустановленной установки перемещения во времени и подключения к пространственно-временному каналу, ведущему в 1942 год. Судя по параметрам, установка соответствует той, что была построена и, до известного взрыва полгода назад, использовалась в ведомстве генерала Сипягина под руководством профессора Кульчицкого, ну, правда, чуть-чуть доработанная, — я слегка скривился. — Чуть доработанная, второе поколение…
Ростовцев, поняв, куда я клоню, спросил:
— А у вас какое поколение?
— Уже четвертое. И уж поверьте, в этом вопросе я неплохо разбираюсь.
Сделав театральную паузу, я вбил последний гвоздь:
— И после этого ваш контакт, полковник Семенов, который вылетел, чтобы на месте разобраться с системным саботажем, был ликвидирован, а нам подсунули нового человечка, который с ходу начал качать права. Вот теперь точно всё, и я жду объяснений, откуда у немцев такая информация, и кто и как собирается вывести из строя наши установки.
Я, конечно, не стал говорить, что никто, кроме меня, путешествовать не мог благодаря постановщику случайных помех, да и наша новая установка четко реагировала на все колебания и возмущения в канале, выявляя любые попытки как-нибудь к нему подключиться.
Но сказанного вполне хватило, чтобы в Совете началась буря, и в первую очередь подняли вой белорусы, которые были изначально информированы о проблеме. Их сразу же поддержал глава союза выживших юго-восточной Украины, генерал-майор внутренний войск Баталенко, с которым мы в последнее время неплохо сработались.
Пошли взаимные упреки. Мелкие царьки, которые находились вне границ Украины и изначально были креатурой президентской группы, больше помалкивали, пытаясь понять, с кем им будет выгодней — с нами, при условии реальности поставок топлива и продовольствия, или с мощными кланами МО, ФСБ и МВД России, которые вроде как тоже добились прохода в прошлое, и Оргулову это как раз и не понравилось. А вот сами Сипягин, Ростовцев и помалкивающий до этого Терещенко не спешили скандалить и устраивать разборки, вопрос и предъявленные претензии были слишком серьезными.
Когда крики и ругань немного поутихли, слово взял Сфинкс, генерал ФСБ Мартов, который тоже помалкивал, внимательно слушал и анализировал обстановку.
— Сергей Иванович, мы знаем вас как настоящего офицера, которого уважают и подчиненные, и союзники — и я в том числе. Высказанные вами факты заслуживают самого пристального изучения и анализа, поэтому ваши действия по интернированию наших боевых отрядов в вашей зоне ответственности мы воспринимаем не как акт предательства и агрессии, а как логичный шаг по усилению мер безопасности. Поэтому, прежде чем принимать определенные решения, которые в той или иной степени могут затронуть вопросы выживания всех, чьи представители сейчас входят в Совет, я бы хотел получить от вас всю информацию, что вам известна, и провести свое собственное расследование. Думаю, конфликт и разборки никому здесь не нужны…
Спокойный, но твердый голос Сфинкса произвел впечатление, и ворчание сошло на нет, слишком у него был серьезный авторитет, и никто по большому счету не хотел с ним враждовать. Он сразу взял ситуацию под контроль, и меня это, с одной стороны, устраивало — хоть тише стало, но с другой стороны, нужно было продавить нужные мне решения.
— Согласен. Всю информацию о сложившейся ситуации я вам передам, но при этом ваши боевые подразделения будут разоружены и изолированы при соблюдении норм питания и условий содержания. И скорое решение вопроса с восстановлением работоспособности Ту-160 я считаю первоочередным — это личное пожелание Сталина.
Мартов замер, глядя на меня с экрана монитора и быстро анализируя обстановку, но смолчал и кивнул в знак согласия.
— Я думаю, условия генерала Оргулова вполне приемлемы… на данный момент, пока не разберемся в сложившейся ситуации. Надеюсь, всё разрешится, и у нас больше не будет причин для взаимного недоверия.
Сказано было веско, многообещающе, а я пытался понять, либо они тянут время и они в этой игре, либо Сфинкс решил реально разобраться и в ближайшее время ожидаются интересные разборки.
Но на этом видеоконференция завершилась, и я мог хоть немного отдохнуть, прекрасно понимая, что сейчас началась очень серьезная игра и надо не пропустить одиночного, точечного удара противника, который пока себя не сильно проявил.
Глава 12
Пока я тут выяснял, кто строит козни и пытается нарушить монополию на путешествия во времени, в мире 1914 года всё шло по плану. После нашего отлета Николай, под давлением матери, быстро собрал вещи и вместе с Артемьевой, которая осталась в качестве офицера связи, на личном поезде срочно отправился в Царское Село, где на тот момент проживала его супруга, императрица Александра Федоровна, с дочерями. Скорее всего, ему нужна была моральная поддержка жены, с которой он делился многими проблемами, а тут вопрос был очень не простой.
Учитывая серьезность момента, в Царское Село были вызваны премьер-министр и члены правительства для обсуждения проекта торгового договора, который был предложен со стороны новороссов. Пока они прибыли, Катя успела провести еще одно выступление по новейшей истории Новороссии относительно событий развала Российской империи и предшествующих им событий. Мастерски смонтированный фильм с элементами подсознательного воздействия и там сделал свое дело, и Александра Федоровна просто ушла в аут, и только успокаивающие препараты из будущего и методичное и продуманное воздействие свекрови помогли ее быстро восстановить и поставить на ноги. После того как Ольга Александровна с почти детской непосредственностью высказала свое мнение, что информация — великая сила, а у них появилась уникальная возможность знать, кто из военных и сановников на что способен, и кому можно доверять, а кто болтун и подлец, глаза императрицы загорелись. Переварив сказанное, она налетела на мужа, требуя от того разобраться с Гучковым, который и в этом мире ей насолил, а в том и вообще отправил на плаху. Николай, сам прекрасно понимающий, что им попало в руки, только кивал и мямлил, что не может просто так вот арестовать и казнить человека, но было видно, что у него самого руки чешутся взять револьвер и пострелять некоторых из своего окружения.
Девушку-офицера из другого мира поселили в отдельных покоях, сильно не ограничивая в свободе, но строго запретили общаться с кем бы то ни было, кроме начальника охраны и членов императорской фамилии. После показательного фильма и многочисленных вопросов и пояснений Артемьеву ненадолго оставили в покое, отдав на попечение старших дочерей Николая II, великих княжон Ольги и Татьяны, и великой княжны Ольги Александровны, которые с большим интересом общались с девушкой из другого мира, тем более такой ослепительно красивой.
Ольга и Татьяна, как самые старшие, по совету бабушки, Марии Федоровны, присутствовали на показе фильма. Они узнали о своей участи в другом мире, в другой исторической линии, и тоже были в шоке, и чтобы развеяться, пытались установить дружеские отношения с Екатериной Анатольевной, лейтенантом Артемьевой, которая поражала их своей красотой, выдержкой, военной выправкой и, самое интересное, необычной женственностью, от которой буквально млела специально выделенная охрана. Необычная пятнистая форма, не скрывающая, а только подчеркивающая совершенство ее фигуры, явно сшитые на заказ высокие шнурованные ботинки на толстой рифленой подошве, пистолет в набедренной кобуре и тельняшка, видневшаяся в отвороте кителя — всё это интриговало, и через некоторое время забывшие про недавний тяжелый разговор дочери императора набросились на гостью со множеством вопросов: о моде, о нравах, об истории, как Екатерина Анатольевна стала офицером.
Ее рассказ о том, как жениха жестоко убили взбунтовавшиеся крымские татары, как она пошла простым стрелком в морскую пехоту Черноморского флота, как воевала в специальной разведывательной группе еще тогда капитана Оргулова, произвел впечатление и на принцесс, и на Ольгу Александровну, которая до этого, в общем-то, не много общалась с Артемьевой и не знала таких подробностей.
На наивный вопрос: «А вы убивали людей?» — лицо гостьи стало спокойным и каким-то отрешенным, но те, кто с ней воевал, знали, что с таким выражением она обычно держит в прицеле цель, жить которой осталось считанные мгновения. Артемьева опомнилась и ответила:
— Я людей не убиваю, а уничтожаю противника.
Девушки замолчали, переваривая сказанное. Женская интуиция подсказывала, что эта загадочная воительница не врет, но и разговаривать дальше на эту тему не хочет, но вот о своем мире она рассказывала многое. Фотографии, фильмы о невероятных городах и о жизни того мира, которые посланница демонстрировала на своем диковинном планшете, производили впечатление. А мастерски снятые, да еще в цвете и с голосом, кинофильмы про любовь вызывали живой интерес девушек, даже Ольги Александровны, которая, несмотря на контакты с пришельцами, как-то упустила из виду это направление творчества людей из будущего.
В таких беседах прошли два дня, пока Николай II мотался в Петроград и обсуждал в Государственном совете договоры, которые хотели бы подписать новороссы. По общему молчаливому согласию, историю мира пришельцев, особенно то, что касалось войны, смерти императора и его семьи, революции и последующей гражданской войны, старались при чужих людях не обсуждать, и это стало чем-то вроде семейного секрета. Хотя император несколько раз беседовал с Артемьевой за закрытыми дверьми, пытаясь получить дополнительную информацию о тех или иных людях.
Генерал граф Келлер, которого хорошо охарактеризовали как ярого монархиста и человека, до последнего вздоха остававшегося верным трону, вызвали в Царское Село и поставили во главе спешно формируемой части, которая будет заниматься охраной пришельцев. Вопрос об их присутствии, о начале дипломатических отношений и о заключении торговых договоров был решен, хотя императору тут пришлось приложить много сил, так как после выходки Артемьевой, назвавшей нынешних союзников варварами, у пришельцев появилось много недоброжелателей. Но явная выгода возможной торговли и то, что новороссы были безоговорочно приняты и обласканы православной церковью, сыграло свое дело, и Государственный совет стал на сторону императора. Теперь дело осталось за техническими деталями.
Под Петроградом было выбрано обширное поле, недалеко от железной дороги, где предполагалось указать точку появления и разместить временный лагерь пришельцев, а для более официальных визитов в самом городе спешно искалось здание для дипломатической миссии Новоросского экспедиционного корпуса.
Пока император, накрученный супругой и получивший колоссальный заряд уверенности в своих действиях, пробивал нужные нам решения, в Царском Селе начиналась одна из самых важных операций. Ради этого здесь осталась вдовствующая императрица, которая даже пустила на самотек принятие нужных решений на Государственном совете. Учитывая ее ярко выраженную неприязнь к Алисе, это можно было расценивать как серьезную заинтересованность Марии Федоровны в конечном результате, и мы еще раз порадовались правильному выбору центральной фигуры для организации сети агентов влияния.
После отъезда Николая в Петроград Алиса, получив до этого дикую дозу адреналина, стала скучать и всё чаще присоединялась к дочкам, которые проводили время с лейтенантом Артемьевой, которая своим спокойствием, уверенностью в своих силах и, главное, мудростью умудренного жизнью воина, интриговала и притягивала к себе. Императрица, вспомнив, что Катерина является носителем очень важной и интересной информации, всё чаще и чаще стала с ней уединяться, как и Николай в свое время, и расспрашивать об интересующих персонах из высшего политического бомонда Российской империи. Разговоры были провокационные, и Алису интересовало буквально всё, вплоть до слухов или мельчайшего компромата на интересующую ее личность. Особенно много интересовалась Гучковым, стараясь понять, как, пользуясь этой информацией, можно отомстить ненавистному врагу, который не только ее опозорил в этом времени, но и уничтожил в другом мире. Несмотря на природную истеричность, инстинкт самосохранения у нее присутствовал, и она как мать пыталась найти выход, как уберечь свою семью.
На третий день, когда уже стало известно из очередной телеграммы из Петрограда, что все предложения генерала Оргулова одобрены, несмотря на писк и вопли иностранных послов, именно Мария Федоровна приняла решение додавить Алису и сделать из нее союзницу и подконтрольную персону влияния непосредственно возле императора.
Дело было после обеда, когда Артемьева, в сопровождении Александры Федоровны, прогуливалась по парку, обсуждая без свидетелей очередного политического деятеля. Осень полностью завладела Царским Селом, и листья уже практически полностью опали, покрыв ровным слоем весь парк. Садовники каждый день с остервенением собирали и вывозили листву, но всё равно дорожка, по которой в этот день прогуливались лейтенант морской пехоты из будущего и императрица Российской империи, хрустела при каждом шаге. На большом удалении маячили охранники, но, согласно жесткому приказу, они не подходили и не нарушали покой обсуждающих глобальные государственные вопросы женщин.
Пройдя почти к концу аллеи, где была красивая беседка, к огромному неудовольствию Александры Федоровны, они столкнулись с медленно идущей им навстречу вдовствующей императрицей, которая смотрела на них с легкой усмешкой. Согласно правилам этикета они поздоровались, и Алиса уже собиралась свинтить, утащив с собой гостью из другого мира, но невысокая Мария Федоровна, чуть улыбнувшись и качнув надетой на голову большой шляпой, нежно и дружески спросила Артемьеву, от чего императрица вздрогнула, как от пощечины:
— Катенька, ты уже рассказывала Александре Федоровне про ее настоящую участь, сколько ей еще осталось жить, или всё еще бережешь ее нервы?
Алиса, не веря своим ушам, повернула голову к Екатерине Анатольевне, или госпоже лейтенанту, как она ее называла и никак иначе, чтобы увидеть ее реакцию, но «Катенька» стояла спокойно и, глядя на вдовствующую императрицу, чуть пожала плечами.
— Мария Федоровна, вы сами настояли на том, чтобы реальная информация о судьбе императорской семьи была передана тогда и в тех условиях, когда вы укажете. Поэтому я жду команду, вам решать.
— Катенька, — всё так же ласково ответила Мария Федоровна, — я думаю, Александре Федоровне стоит узнать, куда и как она своими истериками довела страну и чем это лично для нее и для ее детей, моихвнуков закончилось.
— Как скажете, Мария Федоровна.
Алиса пристально смотрела на пришелицу и пыталась понять, что происходит. Явно она близко знакома с вдовствующей императрицей, откуда может еще появиться такая фамильярность? Мозг лихорадочно работал в поисках приемлемого решения этой задачи. Мистификация! Вот оно что, мистификация, чтоб обмануть ее, императора и многих других людей. Надо бежать и известить Николя, пусть знает, что это интриги его неугомонной мамаши!
По тому, как менялось лицо императрицы, можно было точно сказать, что она думает, и Мария Федоровна, чувствуя свое превосходство, презрительно усмехнулась:
— Не стоит, Александра, делать поспешных выводов, да и охрана сейчас полностью заменена на моих людей.
Алиса смотрела на эту маленькую пожилую женщину, которую просто ненавидела за то, что ее все считали истинной императрицей, а ее за глаза презирали, за то, что она знала, что никогда не получит такого авторитета и народной любви, как Мария Федоровна, и сейчас ее как-то пытаются обмануть с непонятной целью. Она хотела крикнуть или побежать в дом, но маячившая охрана ничего не будет делать, это было понятно, но ведь не будут же ее убивать здесь, в Царском Селе, ее вотчине? И повернув голову к Артемьевой, она увидела взгляд — спокойный взгляд убийцы, который в мгновение, даже несмотря на то что пистолет, с которым пришелица приехала, был сдан, всё равно с легкостью убьет сотней разных способов. Если раньше принадлежность Екатерины Анатольевны к военному сословию была чем-то экзотичным и воспринималась как некая пикантная деталь, то теперь Алиса поняла, что такое настоящая женщина-воин, амазонка, которая несет смерть, и Алиса задрожала, поняв, что выхода у нее нет, и вся эта прогулка к беседке от начала и до конца подстроена Марией Федоровной, которая хочет что-то с ней, с нынешней русской императрицей, сотворить.