Встретимся в загсе!

Чуть отстранившись, я посмотрел внимательно в ее глаза и в этот самый момент испытал нечто невероятное. То чувство, под действием которого мужчина готов пообещать своей женщине луну с неба. Вот и я готов был бесконечно уверять Веру, что у меня нет никакого интереса ни к плющам, ни к прочим лианам.

- Она не моя, - ответил, прямо глядя Красниковой в глаза. - Единственная женщина, которую я хочу называть своей - это ты.

И после небольшой паузы добавил:

- И знаешь, я, пожалуй, так и сделаю. Скоро премьерный показ нашей новой коллекции. И я хочу, чтобы на нем ты была рядом со мной. Причем в качестве моей официальной невесты. Что скажешь?





Часть 36. Вера




А что я могла сказать? Это предложение, больше смахивающее на попытку уведомить меня, что все решено, было принято мною с улыбкой.

- Я и есть твоя невеста, - откликнулась на слова Соколовского.

Чувствовала себя при этом такой глупо-довольной, что не знала, как на это реагировать.

- Ты и есть моя невеста, - кивнул босс, после чего прижал меня к себе крепче.

В эту секунду я поняла, что была совершенно счастливой. Правда, был один момент, который меня все же волновал. Мама. И ее приезд (и скорый же отъезд) в наш офис.

Как только рабочий день закончился, я позвонила матери и тут же услышала:

- Верочка! Нам нужно встретиться!

Верочкой в устах мамы я была совсем не часто. Даже вот так и не могла сходу вспомнить, когда она называла так меня в последний раз. Классе в третьем, возможно.

- Да, давай встретимся, - сказала я ей и бросила взгляд на часы.

Вроде бы Соколовский не давал понять, что мы уйдем с работы с ним вдвоем, поэтому я считала, что имею полное право отправиться после трудового дня туда, куда захочу.

- Отлично! Через полчаса в кафе "Акварель". Оно рядом с вашим офисом, - сказала мама.

- Я знаю это место, - кивнула самой себе и положила трубку.



- Верочка! - воскликнула мама, присаживаясь за занятый мною столик.

Я вздохнула. Второе уменьшительно-ласкательное за этот день явно было не к добру. Но встретиться с родительницей я хотела по вполне определенной причине. Ее отбытие с места моей работы было весьма... шокирующим. Для нее же самой.

- Мам, мне не очень приятно, что такое случилось, когда ты пришла ко мне в офис, - начала я издалека, а сама думала о том, почему мама настолько волнуется.

Это было видно по тому, как она закусывает нижнюю губу, наверняка накачанную какой-нибудь ерундой. Хоть бы не прокусила ее, а то зрелище будет из малоприятных, - мелькнула в голове мысль, от которой я едва удержалась, чтобы нервно не хихикнуть.

- Мне и самой это было очень неприятно! - воодушевилась поднятой темой мама. - Почему ты не сказала мне, что беременна? Мы бы что-нибудь решили.

Я как раз собиралась продиктовать заказ подоспевшему официанту, но так и застыла с открытым ртом.

Мы бы что-нибудь решили? Интересно, о чем это мама?

- Я тебя не очень понимаю, - покачала я головой. - Что ты имеешь ввиду?

- Какой у тебя срок? - пошла в наступление мать.

- Небольшой. Пара месяцев. А что? - приподняла я бровь, готовясь, что мои худшие опасения подтвердятся.

- А то! Это очень хороший срок, - сказала она, но только я собралась выдохнуть с облегчением, как мама продолжила: - Я созвонилась с несколькими гинекологами. Все в один голос утверждают, что все еще можно исправить.

Чтоооооо?

Я даже с места вскочила, когда услышала ее слова. Что именно она предлагала исправить?

- Не переживай! - по-своему истолковав мое состояние, сказала мама. - Всего пара таблеток, и я уже точно не буду бабушкой в ближайшее время.

- Ты предлагаешь мне убить собственного ребенка? - отчеканила я, опираясь на стол и подаваясь к матери. На ее ухоженном лице возникло недоумение, которое тут же сменилось решимостью.

- Я предлагаю тебе решить ту проблему, которая возникла у тебя, и в первую очередь - у меня! - проговорила мама.


Ну все. С меня всего хватало. Ни проблемой, ни недоразумением называть своего ребенка я точно позволять не собиралась.

- У меня нет никаких проблем, мама, - процедила я, отстраняясь. - Этот ребенок появится на свет, даже если ты принесешь в жертву девственницу богу, не позволяющему женщине стать бабушкой. И точка.

Схватив сумочку, я повернулась, чтобы уйти, но остановилась и добавила:

- И знай - пока у тебя есть возможность когда-нибудь понянчить внуков. Но совсем скоро она может испариться.

Проговорив все это, я направилась к выходу из кафе. На душе моей было горько. Я не представляла, как может родной человек предлагать подобное! Но, зная свою маму, наверно была морально к этому готова.



- Ты должна потрясти там всех! - заверила меня Ульяна, колдуя над моей прической.

Я снова, как это было в феврале (который сейчас мне казался таким далеким, как будто прошло несколько лет), сидела в кресле. И в данный момент собиралась на показ.

- Соколовский хочет представить меня всем в качестве своей невесты, - напомнила я Уле о том, что она знала и так.

- И это правильно. Пусть все таблоиды уже взорвутся новостями о вашей скорой свадьбе.

Подруга закончила делать мне прическу и развернула кресло к зеркалу.

- Ну как? - улыбнулась она во все тридцать два, ожидая ответа.

- Роскошно, - заверила я ее.

Не соврала. Все действительно было роскошно, но я понимала в то же время, что совсем не горю идеей отправиться на этот показ. Как будто что-то останавливало меня, и я предчувствовала какое-то событие, которое могло обернуться для меня неприятным сюрпризом.

- Что-то не слышу восторга в голосе! - укорила меня Ульяна, и я, поднявшись на ноги, оправила платье и повернулась к подруге.

- Все взаправду роскошно. Спасибо! - поблагодарила я ее прежде, чем отправиться надевать туфли и легкое манто.

На закрытом показе, куда меня привез Соколовский, должны были собраться самые-самые сливочные сливки общества. Ну и конечно, папарацци, без которых, по заверению босса, подобное мероприятие не могло обойтись в принципе.

Ну а назавтра я предвидела различные фотографии во всех ракурсах - мои и шефа - и кричащие заголовки о том, что Соколовский наконец женится.

- Ты готова? - спросил меня босс, когда мы подъехали и он подал мне руку, чтобы помочь выйти из машины.

- Готова, - откликнулась я, вкладывая пальцы в ладонь Руслана.

Мы с ним направились ко входу, возле которого уже дежурили вездесущие журналисты.

Правда, в этот момент я совсем не подозревала, что готовой мне надо быть совсем не к тому, чтобы предстать перед всеми невестой шефа...





Часть 37. Руслан




На пре-пати в честь новой коллекции и последующую ее премьеру я позвал не только Веру. Приглашены были вообще все, кто на меня работал. Все, кто так или иначе приложил руку к созданию новых луков.

На этот показ я возлагал огромные надежды. Немало средств и сил было потрачено и на рекламную компанию, поэтому интерес к коллекции был колоссальный.

- Кто ваша очередная спутница? - спросил один из журналистов, перед которыми я остановился, держа Веру за руку.

- Она не очередная, - отрезал решительно и, поднеся руку к Красниковой к губам, с улыбкой добавил: - Она - единственная. Моя будущая жена.

- Вы уже назначили дату свадьбы?

- Да, но мы не собираемся ее разглашать. Это личное, - сразу прервал я всевозможные нескромные вопросы.

- Расскажите о новой коллекции, чем вы вдохновлялись при ее создании?

- Как это ни странно в наш век, когда все уже создано и много раз переосмыслено, но - природой. Коллекция носит название "Баттерфляй". В ее основе принты, похожие на окрас бабочек. Сами модели при этом достаточно универсальны - их можно надеть и по торжественному случаю, и использовать в качестве повседневной одежды.

- Как это возможно?

- Вы все увидите сами, - улыбнулся я загадочно в ответ и, отвернувшись, повел Веру в банкетный зал.

- Я видела только наброски этой коллекции, но, исходя из того, что ты сейчас сказал, уже хочу себе что-то из этого в гардероб, - шепнула она мне на ухо, пока мы двигались к накрытым столам.