Всегда война
Часть 2 из 40 Информация о книге
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Немец заученно падает за дерево, а я успеваю сместиться влево, и враг сразу попадает в сектор моего обстрела. В положенное время взрыва не последовало. Он поднял голову в каске. Вот под каску я ему очередь и вогнал. Раздался звук, как будто молотком ударили по листу железа. Немец дернулся и затих. Похоже, одна из пуль все-таки попала в каску. Вроде все.
Подхожу к каждому немцу и делаю контрольные выстрелы — нельзя за спиной оставлять недобитого противника. Подобрав свою гранату, несусь в сторону выстрелов, забирая немного левее. Вряд ли за этой группой немцев идет еще кто-то, так что вероятность кого-нибудь встретить весьма мала.
Глава 1
Я вырос в военной среде, отец был офицером, мать настоящей офицерской супругой, которая стоически моталась по гарнизонам на окраинах Советского Союза. Поэтому желание стать военным возникло у меня в детстве. Но жизнь сложилась так, что сразу после школы пришлось пойти в гражданский университет на радиоэлектронику. Все-таки с детства был радиолюбителем и частенько допоздна просиживал с паяльником. Как раз начался распад Союза, и поступить в Благовещенское военное училище гражданину независимой Украины уже не получалось.
По окончанию университета попал в доблестные ряды Вооруженных сил Украины, и пришлось отбегать год простым «портяночником» в дивизии ПВО в Севастополе. Тут как раз в управлении кадров в Киеве нарисовался старый сослуживец отца и помог поступить в Севастопольский военно-морской институт. Отучившись полных пять лет на факультете радиотехнических систем, должен был вроде как попасть в морскую авиацию, но поскольку самолеты и вертолеты присутствовали только на бумаге, то попал в морскую пехоту. Тогда еще полк базировался в Севастополе. Абсолютно никакой романтики, тупые серые казарменные будни. Да и в военной службе начал сильно разочаровываться. Учитывая политические процессы в стране вообще и кадровую политику в вооруженных силах в частности, смысла служить уже не было. С горем пополам уволился, переехал в Симферополь и занялся бизнесом.
Перед увольнением женился. С будущей женой, Светланой, познакомился случайно на пляже, недалеко от Херсонеса. Обычный курортный роман, не более того, но зацепило. Она приехала к своей подруге посмотреть город и отдохнуть. После нескольких бурных летних дней я случайно узнал, что Светлана тоже военная и больше того — офицер и приехала к сокурснице, которая служит в той дивизии ПВО, где я когда-то бегал солдатом. В отличие от меня, она окончила Харьковский военный университет и служит в Одессе, в штабе округа. Когда я задал один важный вопрос и получил положительный ответ, признался, что увольняюсь, на что получил философский ответ: «В семье не может быть двух военных, тем более офицеров, рано или поздно или тебе или мне пришлось бы уволиться, я рада, что не придется выбирать, жизнь сама за нас все решила». После этого нам удалось устроить ей перевод в Симферополь. Там она служила в штабе 32-го армейского корпуса, пока не родился сын, маленький Славик. Забросив воинскую службу, погоны, должности, она с головой погрузилась в семейные хлопоты.
Я сначала работал в компьютерной фирме, собирал компьютеры, потом их продавал. Через некоторое время созрел к открытию своего дела и с двумя друзьями открыл свою фирму. Занимались всем, собирали и продавали компьютеры, ремонтировали и заправляли картриджи, прокладывали сети и устанавливали системы безопасности. Знание радиоэлектроники очень даже пригодилось и наконец-то стало приносить свои плоды. Сначала было очень трудно, но со временем все наладилось и появилась возможность заняться любимым делом — охотой. Как любой мужчина, я всегда любил оружие и, послужив в армии, научился его уважать. Долго перебирал варианты и подкупил себе два полуавтоматических карабина — один под 12-й калибр, «Вепрь», второй под патрон 7,62x39, гражданская переделка АКМа со всеми наворотами типа тактической рукоятки и коллиматорного прицела. Средства позволяли. Но вот охотиться не любил — как-то жалко было убивать зверей, а вот в тире пострелять да на полигоне — самое то. Со временем навесил на свой АКМ прицел ПСО-1 и на расстоянии ста метров начал давать неплохие результаты в стрельбе по малоразмерным целям.
По прошествии некоторого времени случайно встретился с бывшим сокурсником по университету, Витей Кузьминым, который, отслужив в Службе безопасности Украины, устроился начальником службы безопасности в крымское отделение одного из крупных киевских банков. Он предложил идти к нему замом по техническим средствам защиты. Так как на тот момент отношения среди учредителей внутри фирмы пошли вразнос, я согласился, продав бизнес своим компаньонам, и устроился в банк. Расстались хорошо. Ребята в принципе неплохие, только у каждого в жизни свои цели и приоритеты. Впоследствии с одним из них, Борисычем, во время войны пересеклись, и те давние хорошие отношения помогли спасти много жизней.
Жизнь наладилась, зарплата устраивала. На деньги, полученные от продажи бизнеса, я прикупил за городом участок с недостроенным домом, простаивающий с середины девяностых. По слухам он принадлежал одному из преступных авторитетов, погибшему в бандитских разборках девяностых. Сельсовет с удовольствием избавился от простаивающей недвижимости.
На работе, благодаря моей настырности, удалось выявить и локализовать источник утечки информации. Киевские хозяева сначала отнеслись к этому холодно, но проведенное расследование вскрыло крупные махинации с подставными кредитами. Хозяева, как узнали, схватились за голову. Наш отдел службы безопасности был отмечен, и со временем, как экспертов, нас стали привлекать для мониторинга других филиалов, и это принесло свои плоды. В общем, по прошествии некоторого времени я стал известным в своей среде специалистом по банковской безопасности, как в технической области, так и в области оперативной проработки персонала. Это позволяло выбивать фонды на закупку специального оборудования. Радиосканеры, детекторы магнитного поля, нелинейные локаторы постепенно заполняли наш маленький склад и редко простаивали без дела. Через год удалось даже выбить полиграф и проводить выборочную проверку персонала.
На фоне вроде как радужной картины личной карьеры ситуация в мире да и в Крыму серьезно ухудшалась. Влияние исламских фундаменталистов создавало в Симферополе и пригородах напряженную обстановку. Самозахваты земли, откровенная агрессивность к славянскому населению нарастала и готова была вылиться в кровавые столкновения. Заигрывание украинского руководства с татарскими сепаратистами вело только к ухудшению обстановки. Противостояние на Ближнем Востоке продолжалось, и в ближайшее время должно было перейти в активную фазу. Американская ударная группировка, нацеленная на Иран, уже была сформирована и заканчивала последние подготовительные мероприятия. В Афганистане участились случаи нападения на оккупационные части американцев и их приспешников. Сильные волнения в Пакистане и на границе с Индией грозили перерасти в активное противостояние. Китай осуществлял постоянные переброски войск и наращивал морскую группировку в районе Тайваня, не отказываясь от своих исторических прав на такой лакомый кусок с высокотехнологической начинкой. На Кавказе опять запылала война. Грузия все никак не могла угомониться, обвиняя в своих экономических проблемах Россию. Турция завязла в горах Курдистана.
Такая обстановка заставляла напрягаться и готовиться к худшему. Я не стал понапрасну терять время. При реконструкции дома обнаружилось, что преступный авторитет не зря выбрал столь экзотическое место для строительства загородного особняка. Дом был поставлен как раз поверх немаленького противоатомного убежища еще советских времен, которое строилось явно не для нужд гражданской обороны. Об этом говорила более разветвленная система галерей, качество постройки, большее количество резервных выходов и оборудованных переходных тамбуров. Что еще удивило, это наличие караульного помещения и оружейной комнаты с установленными в ней металлическими шкафами для стрелкового оружия и боеприпасов. Предыдущие хозяева неплохо замаскировали бомбоубежище. Да и я его обнаружил случайно — вход в него был качественно замаскирован фальшивой отодвигающейся стеной, где уже находилась известная мне по знакомствам с аналогичными бункерами в Севастополе тяжелая стальная дверь. Судя по остаткам одежды и цепям, бандиты использовали бункер в качестве тайной тюрьмы для неугодных. Учитывая ситуацию в мире, когда неизвестно, что и как закончится, я решил не афишировать наличие такой вот незадокументированной недвижимости, а доработать и использовать ее под свои нужды. Все-таки опыт монтажа и строительства был, да и первоклассный инструмент всегда под рукой. Пришлось полностью перекладывать всю электрику и систему снабжения водой. Естественно, денег не хватало и пришлось в своем же банке взять крупный кредит. Но чутье подсказывало, что времени осталось мало. Бункер был сделан очень основательно, с многоуровневой герметичной защитой. Большие запасы воды, продуктов, горючего, несколько дизель-генераторов. Как правило, такие укрытия обеспечиваются артезианскими скважинами, но в моем случае скважина оказалась сухой. Продумывалось все тщательно. Тем более Витька Кузьмин, пронюхав про мою стройку, во время корпоратива вызвал меня на откровенность. Я ему все рассказал. Он-то тоже не дурак и знал, что часто моя интуиция приносила плоды в совместной работе. Обсудив ситуацию, он подключился к проекту. Все закрутилось намного быстрее. Бункер был оборудован на два семейства, жизненное пространство увеличено. Со временем пара ребят из банковской службы безопасности присоединилась к нашему проекту. Все были бывшими военными и имели некоторый опыт. Так что со временем мой бункер разросся. Коля Ремезов, капитан, служил в Старом Крыму в спецназе ВДВ, а Мишка Авдеев отслужил прапорщиком в «Беркуте».
По Витькиным каналам достали определенное оборудование, оружие и боеприпасы. Установили специальные серверы и информационные накопители, и теперь они вбирали в себя горы информации, которую только можно было достать и вытянуть из Интернета.
Об этой гонке на выживание я сейчас вспоминаю с улыбкой. Мы успели.
Гром грянул в конце 2010 года. Американцы попробовали атаковать Иран. Но как только начались боевые действия, на территории США смертниками были подорваны несколько тактических ядерных зарядов, причем пара зарядов была весьма мудро подорвана в районе Калифорнии на месте тектонического разлома. Мощнейшие сейсмические толчки начали трясти восток США. Один заряд был взорван в Лондоне, и Великобритания сразу потеряла на время управление. Паника охватила мир. По Ирану в ответ наносится серия ядерных ударов. Радиоактивное облако сносит в сторону Турции. Китай нападает на Тайвань. Но модернизированная система ПВО Тайваня позволяет отразить первый удар и нанести урон китайской морской группировке противокорабельными ракетами. Спустя сутки ядерный боеприпас взорван в Москве. Отрядом боевиков захвачена и взорвана Ленинградская АЭС. Индия высаживает десант в столице Пакистана и наносит массированный ракетно-бомбовый удар по военным объектам. Пакистан в ответ наносит ядерный удар по Дели.
В Симферополе крымские татары начинают захват военных объектов и отделов внутренних дел. Управление городом потеряно в течение суток. Уличные бои с участием внутренних войск и татарских бандформирований разгораются и принимают затяжной характер. Толпы татарских женщин и детей перекрывают основные магистрали, блокируя переброску дополнительных воинских подразделений.
Давно подготовленная и налаженная система мобилизации позволила поднять под ружье около сорока тысяч боевиков. Военные части в Феодосии, Старом Крыму, Перевальном были внезапно атакованы. Контрактники из татар провели на территорию частей отряды боевиков и не позволили военным воспользоваться бронетехникой и средствами усиления. Офицерский состав уничтожался в первую очередь. Бои были кровопролитными и скоротечными. В частях потери личного состава составили более шестидесяти процентов. Но отбить нападение и вывести технику из автопарков все-таки удалось. Связь с командованием была потеряна. Все основные линии связи оказались выведены из строя. Мобильная связь не работала. Части были настолько обескровлены, что реально вмешаться в ситуацию в Симферополе и пригородах уже не смогли. В городе началась резня.
Мы в это время были на работе, наши семьи уже заперлись в бункере, а верхний дом заминирован. Мы специально его оставили недостроенным, создавая видимость того, что там брать нечего.
Когда в городе началась стрельба и недалеко от офиса банка загрохотал КПВТ с БТР, то стало понятно, что час «Ч» настал. В последнее время мы возили форму, наше законное оружие, а это были АКМы, разгрузки и даже бронежилеты, которые в свое время приобрели на нашу службу безопасности, с собой. Витькин джип стоял во внутреннем дворике, там же стояла Колькина «Тойота». Мы быстро сбегали, принесли сумки со снаряжением и начали торопливо экипироваться.
Хорошо, что в связи с такими обстоятельствами банк не работал, и в здании дежурили пара операционистов да охранная служба. Нам пришлось здесь находиться по личному приказу Главного из Киева. На тот момент основные активы уже были вывезены. Остался только депозитарий. На верхнем этаже сидел наблюдатель с радиостанцией и докладывал, что в центре города, где располагались республиканские управлении СБУ и МВД, идет бой и наблюдается высокая задымленность. Слышались отдельные взрывы. С помощью сканера прослушивали частоты. На частотах простых портативок в основном переговаривались татары, на военных и милицейских каналах шла постоянная ругань и просьбы о помощи. Отключилось электричество. Совместно мы приняли решение вскрыть депозитарий и на банковском инкассаторском броневике прорываться к бункеру.
Но события сами нашли нас: к входу подкатили маршрутка и грузовая «Газель», из них в направлении банка выбежали около десятка вооруженных бородатых боевиков. Вооружение в основном состояло из охотничьих стволов, но была и пара АК-74. Мы-то подсуетились и заблокировали входные двери. Но непонятливые джигиты начали их ломать. Увидев через стекло, что в помещении есть охрана, они открыли стрельбу. Судя по всему, военных среди них не было. Мы разделились на две группы. Я и Мишка Авдеев выпрыгнули через окно на соседнюю улицу и начали обходить боевиков с фланга, а Витька с Коляном открыли ответный огонь из окон. Потеряв двоих возле дверей, бандиты попрятались. Тут и мы с фланга открыли беглый огонь из полуавтоматических АКМов. Мерседесовская маршрутка — слабая защита от автоматного патрона калибра 7,62 миллиметра. Через десять секунд все было кончено. Так мы еще легко отделались.
Решили пробиваться к бункеру. Колонна из банковского броневика, джипа и «Тойоты» рванула по улицам к выезду из города.
Тогда нам очень повезло, что татары не успели создать надежных кордонов для предотвращения бегства людей из города, и мы ушли, присоединив по дороге несколько машин с сотрудниками российского консульства и людьми, желающими покинуть охваченный боями город. Вырвавшись на окраину, мы забазировались, но наличие бункера пока афишировать не стали. На выезде из города столкнулись с группой сотрудников городского управления государственной автоинспекции, которые пытались организовать спасение своих семей и обеспечить подобие порядка хотя бы в пригороде. Вооружив их трофейным оружием, мы организовали блокпост и стали формировать мобильные группы. Из степных районов подтягивались автобусы с вооруженными боевиками. Два таких автобуса и «Газель» попали в нашу засаду и без сожаления были расстреляны из гранатометов и стрелкового оружия в районе поселка Молодежное.
Тогда все еще было просто. Уничтожив группу боевиков, получилось вооружить несколько десятков сотрудников милиции и госавтоинспекции и на базе нашего поселка организовать небольшой укрепрайон. Бои в городе разрастались и проходили с переменным успехом. Когда на помощь подошла колонна бронетехники российской морской пехоты из Севастополя, положение стабилизировалось. Это позволило наладить эвакуацию гражданского населения. Бункер мы пока законсервировали, а сами влились как отдельное подразделение в состав сводного батальона морской пехоты. Тогда у нас была жаркая пора, приходилось многим заниматься: на броне сопровождали колонны беженцев, выбивали из пригородов татар, деблокировали здания СБУ и МВД в центре города. Потери были немалые, но наша четверка как костяк отряда оставалась неизменной.
Киев уже ничего не мог контролировать. Паника и парад суверенитетов пошли лавиной. Экстремисты, да и просто бандиты, повылазили из всех щелей. Националисты, наконец-то дорвавшись до власти, сразу стали сводить счеты с неугодными. Грабежи и бардак стали обычным явлением.
Со временем мы уже переоделись в форму российской морской пехоты, и наши армейские звания были утверждены. Я сначала командовал взводом, потом сводной ротой. Часто работали в «зеленке» против татар. Недалеко от Симферопольского водохранилища произошло крупное боевое столкновение с организованными татарскими формированиями. Они на захваченной бронетехнике двигались к Симферополю. Но спецназ украинских «внутряков» успел их засечь и сообщить нам. Мы уже давно работали в плотном контакте, поэтому развернутая батарея Д-30 в парке симферопольского университета и две установки «Град» их накрыли на марше, а тех, кто попытался удрать, «внутряки» пожгли из гранатометов.
Мы метались по Крыму. В Симферополе искали выживших и добивали группы мародеров. По селам искали пленных и рабов. В холмах вокруг Севастополя отлавливали разведывательно-диверсионные группы. У нас тогда сработалась своя рейдовая группа из четырнадцати человек на БТР-80 и БМП-2 — и в качестве передового дозора джип «Тойота» с пулеметом на специальной сварной раме. Оружие и боеприпасы, которые мы захватывали у боевиков, складывали в специальные схроны, количество которых со временем росло, оружия по Крыму гуляло очень много. Периодически наша четверка выезжала и собирала содержимое этих схронов и перевозила в бункер. Со временем в оружейной комнате накопился значительный и весьма разнообразный арсенал.
В одной из таких вылазок от пули снайпера погиб Колька Ремезов.
Из Турции, отравленной радиоактивными осадками, повалил народ, в основном татарская диаспора, и начался сущий ад. Корабли Черноморского флота топили все, что плыло с юга. Украинские ВМС попытались качать права, но после того как корвет «Луцк» был на рейде атакован и взят штурмом морскими пехотинцами, разговоры про власть в городе утихли. Город готовился к третьей обороне. Вскоре нам пришлось отражать турецкий десант в районе Ялты и Алушты.
Мир сошел с ума. Наша часть оказалась одной из максимально боеспособных, и нас часто бросали закрывать дырки. Вскоре в срочном порядке пришлось грузиться на БДК «Азов» и нестись в Новороссийск бороться с еще одним турецким десантом. Там пропал без вести Витька Кузьмин. Турки подбили БТР из гранатомета и добили раненых. Но труп Витьки я так и не нашел. Ни мы, ни они тогда тоже уже не брали пленных и добивали всех, но отсутствие его тела давало надежду, что он мог попасть в плен.
Когда в Германии взорвали тактический ядерный боеприпас, я понял, что начинается конец.
В мае 2011-го нашу группу срочно вызвали в штаб. Там я получил команду погрузиться на корабль «Бора» и в срочном порядке идти в Новороссийск для эвакуации секретного груза. Тогда я оставил в городе Мишу Авдеева и отправил его сопровождать наши семьи к бункеру.
Когда США нанесли ядерный удар по России и Китаю, а Россия в ответ раскатала США и Европу в придачу, всем стало понятно, что цивилизации конец.
В этот момент мы были на траверсе Симеиза. Зловещий гриб вырос в стороне Севастополя. Корабль застопорил ход — идти было больше некуда. Рядом, в районе Мухолатки, находился запасной командный пункт ВМС Украины, и было принято совместное решение с капитаном корабля идти туда. Не успели мы, сменив курс, набрать ход, как по Мухолатке был нанесен ядерный удар. Мощный ЭМИ спалил электронику, а ударная волна покалечила корабль и бросила его на выступающий в море мыс. Как я тогда выжил, не знаю. Из нашей группы осталось шесть человек. Выбравшись на берег, мы смогли найти несколько уцелевших машин и вместе с грузом двинулись в Симферополь, к бункеру. Добрались почти без проблем, но у самого города попали в засаду. Мне удалось прорваться на иссеченной пулями и осколками машине в сопровождении двух трупов друзей. Затемно я добрался до бункера. Машину оставил за два квартала и пешком, с грузом, еле дошел до бункера.
Там меня встретили только мои жена и сын, жена Витьки с детьми и Мишкина пятилетняя дочка. Ни Мишки, ни его супруги не было. По дороге они нарвались на банду мародеров. Первую машину, в которой находился Мишка с семьей, обстреляли в упор из пулемета, сразу убив жену и тяжело ранив самого Мишку. Он сумел вылезти из машины и в тяжелом состоянии стал отстреливаться. Вторая машина, в которой за рулем была Светлана, сумела быстро сдать назад и уйти из сектора обстрела. Когда-то мы с Витькой стали брать наших жен на стрельбище и тренировать вместе с нами, и теперь это пригодилось. Марина из «Мухи» умудрилась попасть в джип с бандитами, а Светка из автомата отогнала остальных. Когда бандиты отступили, женщины вытащили из машины тяжелораненого Артема, который прикрыл собой младшую сестренку Оленьку. Через десять минут он умер, так и не отпустив сестренку. С трудом удалось разжать руки мертвого мальчика. Там их и похоронили, на пригорке, Мишу, его жену Анжелу и сына. Маленькую девочку, оставшуюся без родителей, конечно, забрали с собой. После этого они только по ночам, не зажигая фар, двигались к бункеру, используя прицел ночного видения, который был в машине у Мишки.
Радиационная обстановка снаружи все ухудшалась, и мы приняли решение окончательно закрыться в бункере. Состояние снаружи контролировалось несколькими видеокамерами, и территория участка была буквально напичкана минами. По задумке, в случае попытки проникновения в бункер дом взрывался и заваливал основной вход. Резервный ход был прекрасно замаскирован и так же, как и основной, оборудован переходным тамбуром, пылесосом и душем. Для экстренной эвакуации и разведывательных вылазок был прорыт длинный подземный ход, который выходил в сточную канаву на расстоянии более трехсот метров от бункера. Естественно, все было замаскировано и заминировано.
Бункер погрузился в тягостную тишину.
Глава 2
Заблокировав входные двери в бункер и активировав систему безопасности, я отсыпался несколько дней. Пару раз ощущались сильные землетрясения, что говорило о неоднократном применении ядерного оружия. Приборы на поверхности начали показывать очень высокий уровень радиации, а камеры транслировали нерадостную картину ядерной зимы.
Аккумуляторы пока давали достаточно энергии для работы бункера, и не было необходимости запускать дизельные генераторы. Но с женщинами договорились по максимуму экономить энергию и воду. Окончательный вариант бункера предполагал автономное проживание пятнадцати человек в течение года, но нас осталось всего семь. Я, моя супруга Светлана с сыном, супруга Витьки Маринка с двумя детьми и дочка Миши Авдеева. Настроение было подавленное и угнетенное. Маринка не часто выходила из своего блока и тихо плакала. Светке было проще, но и она была на грани. Мне, как главе такого маленького островка стабильности, необходимо было срочно что-то предпринять. У военных всегда с этим было проще — устраивался внеочередной парково-хозяйственный день. Маринка, которая до рождения второго ребенка работала в эсбэушной поликлинике педиатром, была нагружена приведением в порядок медицинского модуля, систематизированием лекарственных препаратов, которые в основном по ее рекомендациям и закупали. Затем потратили полдня на запуск аппарата УЗИ, который в последний месяц перед ядерной бомбардировкой мы с Мишкой Авдеевым экспроприировали в центральной областной больнице. Весь следующий день чистили, убирали, пылесосили, покрывали и утепляли стены в жилых блоках. Затем был проведен всеобщий медицинский осмотр. В общем, я всех загрузил и на первое время отвлек от тяжелых мыслей. Информационный центр был на время обесточен, работала только система мониторинга радиодиапазона. Ничего кроме сильных помех в эфире не было слышно. Пару раз пробивались КВ-радиостанции, но на пределе слышимости.
Появилось время, чтобы попытаться осмыслить все случившееся и решить, что делать дальше. Я разобрал оружие и снаряжение, которое мы насобирали за прошедший год. Все смазал, расставил по оружейным пирамидам. Разложил боеприпасы, рассортировал. Провел занятия с женщинами по обращению с оружием. Все может пригодиться, а культура обращения с оружием вообще вещь необходимая для любого человека.
Потихоньку со временем напряженность боев и рейдов начала отпускать меня, и жизнь в нашем маленьком мирке стала входить в привычное русло. Дети освоились и уже с радостным гомоном носились по галереям бункера.
Теперь пришло время разобраться с секретным грузом, который мы такой ценой вывезли из Новороссийска. Это был контейнер в виде дипломата из специального тугоплавкого сплава.
То, что там была система самоликвидации, я не сомневался. Поэтому со всеми мерами предосторожности я его пытался вскрыть в течение недели, и это удалось. По всей видимости, электромагнитный импульс ядерного взрыва, уничтожившего ЗКП ВМСУ, повредил систему самоликвидации контейнера и дал мне возможность ознакомиться с его содержимым. К счастью, опасения насчет наличия в нем биологического оружия не оправдались. Там лежали несколько электронных модулей, внешний жесткий диск и два тяжелых вытянутых цилиндра из матового материала.
Ознакомившись с содержимым жесткого диска, я просто впал в ступор. Такого я не ожидал.
История данного груза началась в конце 2008 года в самый разгар грузино-югоосетинского конфликта.
Когда российская морская пехота под прикрытием РК «Москва» захватила грузинский порт Поти и перетопила там все ВМС Грузии, точнее оба катера, и переломала все весла, был захвачен и транспорт с американским грузом: «Хаммеры», оснащенные разведоборудованием вроде как для грузинской армии. Но, видимо по недосмотру, к русским попало оборудование, которое принципиально не должно было там находиться, и именно из-за этого после заключения перемирия морская пехота еще несколько недель никого не подпускала к порту, пока спецы из Главного разведуправления потрошили странный груз. Как оказалось, янки готовились к конфликту с Ираном, и на территории Грузии было запланировано разместить один из излучателей геопогодного оружия. Смысл оружия состоял в создании над определенной территорией противника области разреженного воздушного давления за счет локального дистанционного воздействия на атмосферу, в результате чего ухудшались летные качества авиации, задыхались люди, останавливалась техника с двигателями внутреннего сгорания. По косвенным данным, такой же излучатель американцы собирались разместить в Старом Крыму, на Украине, но после массовых акций протеста и конкретной засветки объекта они отказались от этих планов, выбрав в качестве альтернативной площадки Грузию.
В срочном порядке группа российских ученых начала разбирать объект и разрабатывать свою математическую модель процессов. В кратчайшие сроки удалось выработать методики и создать опытный образец системы противодействия данному виду оружия. Но вмешался случай. Обычная российская безалаберность при сборке и наладке прибора привела к невероятному результату. Удалось случайно создать волновую линзу и достичь немыслимой для современной науки концентрации электромагнитного и гравитационного полей в ограниченном объеме. По сути это был генератор «черных дыр».
Ученые стояли в шаге от создания межпространственного пробоя, когда исследовательский центр был уничтожен прямым ядерным ударом. То, что мне попало в руки, являлось резервным банком данных этого проекта.
На базе такого устройства был собран прибор-локатор, который позволял не создавать, а находить такие пробои в природе и по возможности к ним подключаться. Это позволяло затрачивать на сотни порядков меньше энергии, нежели для создания нового канала. И приводилась информация по найденному каналу. А вложенные в контейнер продолговатые цилиндры использовались как фокусирующие элементы. Но исследовать их свойства россияне уже не успели. Тут до меня дошло, что я заполучил себе в руки. Крамольная мысль, что война могла начаться из-за этого революционного открытия, мягко говоря, напугала и не давала покоя. Еще много времени после этого я ждал какую-нибудь штурмовую группу, которая придет за содержимым контейнера. Несколько раз я перебирал сам контейнер и груз на предмет маячков и других средств слежения, по которым нас можно найти. Но время шло, и никто не появился. Я остался один на один с этим изобретением.
Тут как раз пригодилось мое высшее физическое академическое образование. Теперь у меня появился смысл жизни. Когда я все выяснил и сделал прикидочные первичные расчеты, прошло больше полугода.
Женщины, будучи в курсе моего открытия и планов, по возможности старались не мешать, видя в работе шанс для нас и наших детей.
Тем более ситуация в бункере складывалась тоже не самым лучшим образом. Портативная автоматическая метеостанция, выставленная снаружи, регулярно давала безрадостные показания о высоком уровне радиации, который, конечно, упал в разы по сравнению с первыми месяцами после ядерного конфликта, но все равно оставался высоким и очень небезопасным для человека. Поднявшиеся огромные массы радиоактивной пыли и пепла резко изменили климат на планете. Солнечные лучи не могли пробиться к поверхности и прогреть землю. Средняя температура резко упала до минус двадцати и усугублялась сильными ветрами. Вряд ли что-то живое могло выжить в таких условиях. Предполагалось, что бункер в течение первого месяца должен быть полностью герметичен на случай применения химического и бактериологического оружия. Но со временем оранжерея перестала справляться с поглощением углекислого газа — на ее освещение элементарно не хватало энергии, а регенерационные модули закончились еще в первый месяц изоляции. Несколько раз приходилось менять воздушные фильтры в системе вентиляции и все чаще и чаще закачивать воздух снаружи. Аккумуляторы начали постепенно выходить из строя, и приходилось запускать дизели для подзарядки. При реконструкции убежища предполагалась возможность радиоактивного загрязнения, поэтому дизели были установлены отдельно и имели возможность сжигать кислород с поверхности, а не внутренний чистый воздух. Я решил, что радиоактивность воздуха не сильно скажется на технике в ближайшие три-четыре года. Как правило, «фонит» не сам воздух, а пыль, поднятая взрывами. Поэтому многоуровневая схема очистки позволяла функционировать системе, не сжигая драгоценный чистый воздух внутри бункера.
Через семь месяцев несколько раз приходилось подниматься на поверхность, чтобы устранить мелкие неисправности и, учитывая сильные ветры снаружи, попытаться установить и запустить ветросиловой генератор. Делался он не так уж сложно. Несколько лопастей и генератор от автомобиля через подобие редуктора. Вот тебе и двенадцать вольт. Через месяц я поставил еще парочку таких генераторов, и частично проблема энергии на мелкие бытовые нужды была решена.
Все эти проблемы отвлекали от решения задачи подпространственного туннеля. Пришлось поднимать старые учебники по высшей математике, тензорному исчислению. Как я благодарил Бога, что мы не поскупились, и вычислительный модуль был собран на паре профессиональных многопроцессорных серверов. Вычислительные задачи готовил на ноутбуке, и когда встал вопрос о полном просчете проекта, пришлось тратить драгоценное горючее и запускать дизели.
Для безопасности обитателей бункера пришлось использовать отдельную дальнюю галерею, углубив ее и расширив, и там уже готовить помещение для размещения установки. Причем галерея имела несколько переходных тамбуров из металлических дверей, которые впоследствии были загерметизированы и несли на себе функцию переходного тамбура в случае химического или бактериологического заражения и функцию силовых прокладок на случай взрыва установки. Комната была оснащена зарядом напалма на случай бактериологического заражения. Это был титанический труд. Но женщины и дети много помогали. К концу первого года затворничества установка была готова и проводилась юстировка волновой линзы. Для обеспечения энергетики пришлось поставить на улице еще несколько ветряков и гонять дизели.
Вот настал знаменательный день запуска системы. Естественно, в зале никого не было и все делалось дистанционно, а вход и прибор были заминированы на случай непредвиденных ситуаций. Сам портал был под прицелом установленного на станине гранатомета.
Линзу удалось сформировать, и неделю пришлось настраивать параметры, чтобы настроиться на мощный и устойчивый канал. Вот только что это и куда он ведет, я не представлял. Лишь надеялся, что не пожалею о своих опытах.
Линза стабилизировалась, и энергетические показатели выявили точную настройку на мощный подпространственный канал. В описании указывалось, что канал нестабильный, но работает с определенной периодичностью. Пришлось нарядиться в бронежилет, ОЗК и противогаз. Ведь случаи бывают разные. Как нормальный любопытный мужчина я туда ради интереса начал кидать всякие ненужные вещи. Но практичная жена предложила туда кинуть груз, привязанный к веревке, и попытаться вытянуть обратно.
«Что ж, очень трезвая мысль, иногда от женщины, тем более жены, можно услышать что-то дельное в промежутках между упреками в том, что не помогаю и приношу маленькую зарплату», — промурлыкал я себе под нос, чтоб жена не услышала. Настроение было просто великолепным.
Экспериментируя с веревками и грузилами, удалось установить, что портал работает двунаправленно при активной подпитке линзы энергией. Неоднократно включая и выключая оборудование, подбирая коэффициенты управления полями, удалось добиться стабильной работы окна. Я попытался осветить портал лучом лазерного целеуказателя. Никакой реакции. Луч просто пропадал. Такая же картина была и с радиоволнами.
Неугомонная Маринка предложила взять пробы воздуха на той стороне и провести анализ. Используя приборы радиационного, химического и бактериологического контроля, мы провели первичную разведку. Уровень радиации был в норме, химических загрязнений тоже не было. Мышка, помещенная в воздушную среду, взятую с той стороны, нормально чувствовала себя по истечении двух суток. Пробы, помещенные в питательную среду, не показали ничего экстраординарного. Все в пределах нормы.
Использовав в качестве грузила связанные между собой рыболовные крючки на длинной веревке, получил результат, который вызвал радость всех обитателей бункера. За рыболовный крючок зацепились несколько травинок. Обычных травинок, которые пахли просто великолепно — они пахли лесом, но для нас это был запах надежды. Дети с удивлением смотрели на взрослых, прыгающих и обнимающихся от радости.
Глава 3
Что ж, теперь мне придется переквалифицироваться из исследователя и первооткрывателя в разведчика и защитника. Как ни странно, эта мысль заставила меня встряхнуться и снова превратиться в капитана морской пехоты. Жена это поняла, когда увидела, как я после ужина пошел в каптерку готовить для себя и ушивать новенький камуфляж. Теперь даже по бункеру ходил в форме, берцах и с пистолетом в тактической кобуре на правом бедре. Надо снова привыкнуть к форме, чтоб она стала второй кожей. Неизвестно, что нас ожидает на той стороне.
Подхожу к каждому немцу и делаю контрольные выстрелы — нельзя за спиной оставлять недобитого противника. Подобрав свою гранату, несусь в сторону выстрелов, забирая немного левее. Вряд ли за этой группой немцев идет еще кто-то, так что вероятность кого-нибудь встретить весьма мала.
Глава 1
Я вырос в военной среде, отец был офицером, мать настоящей офицерской супругой, которая стоически моталась по гарнизонам на окраинах Советского Союза. Поэтому желание стать военным возникло у меня в детстве. Но жизнь сложилась так, что сразу после школы пришлось пойти в гражданский университет на радиоэлектронику. Все-таки с детства был радиолюбителем и частенько допоздна просиживал с паяльником. Как раз начался распад Союза, и поступить в Благовещенское военное училище гражданину независимой Украины уже не получалось.
По окончанию университета попал в доблестные ряды Вооруженных сил Украины, и пришлось отбегать год простым «портяночником» в дивизии ПВО в Севастополе. Тут как раз в управлении кадров в Киеве нарисовался старый сослуживец отца и помог поступить в Севастопольский военно-морской институт. Отучившись полных пять лет на факультете радиотехнических систем, должен был вроде как попасть в морскую авиацию, но поскольку самолеты и вертолеты присутствовали только на бумаге, то попал в морскую пехоту. Тогда еще полк базировался в Севастополе. Абсолютно никакой романтики, тупые серые казарменные будни. Да и в военной службе начал сильно разочаровываться. Учитывая политические процессы в стране вообще и кадровую политику в вооруженных силах в частности, смысла служить уже не было. С горем пополам уволился, переехал в Симферополь и занялся бизнесом.
Перед увольнением женился. С будущей женой, Светланой, познакомился случайно на пляже, недалеко от Херсонеса. Обычный курортный роман, не более того, но зацепило. Она приехала к своей подруге посмотреть город и отдохнуть. После нескольких бурных летних дней я случайно узнал, что Светлана тоже военная и больше того — офицер и приехала к сокурснице, которая служит в той дивизии ПВО, где я когда-то бегал солдатом. В отличие от меня, она окончила Харьковский военный университет и служит в Одессе, в штабе округа. Когда я задал один важный вопрос и получил положительный ответ, признался, что увольняюсь, на что получил философский ответ: «В семье не может быть двух военных, тем более офицеров, рано или поздно или тебе или мне пришлось бы уволиться, я рада, что не придется выбирать, жизнь сама за нас все решила». После этого нам удалось устроить ей перевод в Симферополь. Там она служила в штабе 32-го армейского корпуса, пока не родился сын, маленький Славик. Забросив воинскую службу, погоны, должности, она с головой погрузилась в семейные хлопоты.
Я сначала работал в компьютерной фирме, собирал компьютеры, потом их продавал. Через некоторое время созрел к открытию своего дела и с двумя друзьями открыл свою фирму. Занимались всем, собирали и продавали компьютеры, ремонтировали и заправляли картриджи, прокладывали сети и устанавливали системы безопасности. Знание радиоэлектроники очень даже пригодилось и наконец-то стало приносить свои плоды. Сначала было очень трудно, но со временем все наладилось и появилась возможность заняться любимым делом — охотой. Как любой мужчина, я всегда любил оружие и, послужив в армии, научился его уважать. Долго перебирал варианты и подкупил себе два полуавтоматических карабина — один под 12-й калибр, «Вепрь», второй под патрон 7,62x39, гражданская переделка АКМа со всеми наворотами типа тактической рукоятки и коллиматорного прицела. Средства позволяли. Но вот охотиться не любил — как-то жалко было убивать зверей, а вот в тире пострелять да на полигоне — самое то. Со временем навесил на свой АКМ прицел ПСО-1 и на расстоянии ста метров начал давать неплохие результаты в стрельбе по малоразмерным целям.
По прошествии некоторого времени случайно встретился с бывшим сокурсником по университету, Витей Кузьминым, который, отслужив в Службе безопасности Украины, устроился начальником службы безопасности в крымское отделение одного из крупных киевских банков. Он предложил идти к нему замом по техническим средствам защиты. Так как на тот момент отношения среди учредителей внутри фирмы пошли вразнос, я согласился, продав бизнес своим компаньонам, и устроился в банк. Расстались хорошо. Ребята в принципе неплохие, только у каждого в жизни свои цели и приоритеты. Впоследствии с одним из них, Борисычем, во время войны пересеклись, и те давние хорошие отношения помогли спасти много жизней.
Жизнь наладилась, зарплата устраивала. На деньги, полученные от продажи бизнеса, я прикупил за городом участок с недостроенным домом, простаивающий с середины девяностых. По слухам он принадлежал одному из преступных авторитетов, погибшему в бандитских разборках девяностых. Сельсовет с удовольствием избавился от простаивающей недвижимости.
На работе, благодаря моей настырности, удалось выявить и локализовать источник утечки информации. Киевские хозяева сначала отнеслись к этому холодно, но проведенное расследование вскрыло крупные махинации с подставными кредитами. Хозяева, как узнали, схватились за голову. Наш отдел службы безопасности был отмечен, и со временем, как экспертов, нас стали привлекать для мониторинга других филиалов, и это принесло свои плоды. В общем, по прошествии некоторого времени я стал известным в своей среде специалистом по банковской безопасности, как в технической области, так и в области оперативной проработки персонала. Это позволяло выбивать фонды на закупку специального оборудования. Радиосканеры, детекторы магнитного поля, нелинейные локаторы постепенно заполняли наш маленький склад и редко простаивали без дела. Через год удалось даже выбить полиграф и проводить выборочную проверку персонала.
На фоне вроде как радужной картины личной карьеры ситуация в мире да и в Крыму серьезно ухудшалась. Влияние исламских фундаменталистов создавало в Симферополе и пригородах напряженную обстановку. Самозахваты земли, откровенная агрессивность к славянскому населению нарастала и готова была вылиться в кровавые столкновения. Заигрывание украинского руководства с татарскими сепаратистами вело только к ухудшению обстановки. Противостояние на Ближнем Востоке продолжалось, и в ближайшее время должно было перейти в активную фазу. Американская ударная группировка, нацеленная на Иран, уже была сформирована и заканчивала последние подготовительные мероприятия. В Афганистане участились случаи нападения на оккупационные части американцев и их приспешников. Сильные волнения в Пакистане и на границе с Индией грозили перерасти в активное противостояние. Китай осуществлял постоянные переброски войск и наращивал морскую группировку в районе Тайваня, не отказываясь от своих исторических прав на такой лакомый кусок с высокотехнологической начинкой. На Кавказе опять запылала война. Грузия все никак не могла угомониться, обвиняя в своих экономических проблемах Россию. Турция завязла в горах Курдистана.
Такая обстановка заставляла напрягаться и готовиться к худшему. Я не стал понапрасну терять время. При реконструкции дома обнаружилось, что преступный авторитет не зря выбрал столь экзотическое место для строительства загородного особняка. Дом был поставлен как раз поверх немаленького противоатомного убежища еще советских времен, которое строилось явно не для нужд гражданской обороны. Об этом говорила более разветвленная система галерей, качество постройки, большее количество резервных выходов и оборудованных переходных тамбуров. Что еще удивило, это наличие караульного помещения и оружейной комнаты с установленными в ней металлическими шкафами для стрелкового оружия и боеприпасов. Предыдущие хозяева неплохо замаскировали бомбоубежище. Да и я его обнаружил случайно — вход в него был качественно замаскирован фальшивой отодвигающейся стеной, где уже находилась известная мне по знакомствам с аналогичными бункерами в Севастополе тяжелая стальная дверь. Судя по остаткам одежды и цепям, бандиты использовали бункер в качестве тайной тюрьмы для неугодных. Учитывая ситуацию в мире, когда неизвестно, что и как закончится, я решил не афишировать наличие такой вот незадокументированной недвижимости, а доработать и использовать ее под свои нужды. Все-таки опыт монтажа и строительства был, да и первоклассный инструмент всегда под рукой. Пришлось полностью перекладывать всю электрику и систему снабжения водой. Естественно, денег не хватало и пришлось в своем же банке взять крупный кредит. Но чутье подсказывало, что времени осталось мало. Бункер был сделан очень основательно, с многоуровневой герметичной защитой. Большие запасы воды, продуктов, горючего, несколько дизель-генераторов. Как правило, такие укрытия обеспечиваются артезианскими скважинами, но в моем случае скважина оказалась сухой. Продумывалось все тщательно. Тем более Витька Кузьмин, пронюхав про мою стройку, во время корпоратива вызвал меня на откровенность. Я ему все рассказал. Он-то тоже не дурак и знал, что часто моя интуиция приносила плоды в совместной работе. Обсудив ситуацию, он подключился к проекту. Все закрутилось намного быстрее. Бункер был оборудован на два семейства, жизненное пространство увеличено. Со временем пара ребят из банковской службы безопасности присоединилась к нашему проекту. Все были бывшими военными и имели некоторый опыт. Так что со временем мой бункер разросся. Коля Ремезов, капитан, служил в Старом Крыму в спецназе ВДВ, а Мишка Авдеев отслужил прапорщиком в «Беркуте».
По Витькиным каналам достали определенное оборудование, оружие и боеприпасы. Установили специальные серверы и информационные накопители, и теперь они вбирали в себя горы информации, которую только можно было достать и вытянуть из Интернета.
Об этой гонке на выживание я сейчас вспоминаю с улыбкой. Мы успели.
Гром грянул в конце 2010 года. Американцы попробовали атаковать Иран. Но как только начались боевые действия, на территории США смертниками были подорваны несколько тактических ядерных зарядов, причем пара зарядов была весьма мудро подорвана в районе Калифорнии на месте тектонического разлома. Мощнейшие сейсмические толчки начали трясти восток США. Один заряд был взорван в Лондоне, и Великобритания сразу потеряла на время управление. Паника охватила мир. По Ирану в ответ наносится серия ядерных ударов. Радиоактивное облако сносит в сторону Турции. Китай нападает на Тайвань. Но модернизированная система ПВО Тайваня позволяет отразить первый удар и нанести урон китайской морской группировке противокорабельными ракетами. Спустя сутки ядерный боеприпас взорван в Москве. Отрядом боевиков захвачена и взорвана Ленинградская АЭС. Индия высаживает десант в столице Пакистана и наносит массированный ракетно-бомбовый удар по военным объектам. Пакистан в ответ наносит ядерный удар по Дели.
В Симферополе крымские татары начинают захват военных объектов и отделов внутренних дел. Управление городом потеряно в течение суток. Уличные бои с участием внутренних войск и татарских бандформирований разгораются и принимают затяжной характер. Толпы татарских женщин и детей перекрывают основные магистрали, блокируя переброску дополнительных воинских подразделений.
Давно подготовленная и налаженная система мобилизации позволила поднять под ружье около сорока тысяч боевиков. Военные части в Феодосии, Старом Крыму, Перевальном были внезапно атакованы. Контрактники из татар провели на территорию частей отряды боевиков и не позволили военным воспользоваться бронетехникой и средствами усиления. Офицерский состав уничтожался в первую очередь. Бои были кровопролитными и скоротечными. В частях потери личного состава составили более шестидесяти процентов. Но отбить нападение и вывести технику из автопарков все-таки удалось. Связь с командованием была потеряна. Все основные линии связи оказались выведены из строя. Мобильная связь не работала. Части были настолько обескровлены, что реально вмешаться в ситуацию в Симферополе и пригородах уже не смогли. В городе началась резня.
Мы в это время были на работе, наши семьи уже заперлись в бункере, а верхний дом заминирован. Мы специально его оставили недостроенным, создавая видимость того, что там брать нечего.
Когда в городе началась стрельба и недалеко от офиса банка загрохотал КПВТ с БТР, то стало понятно, что час «Ч» настал. В последнее время мы возили форму, наше законное оружие, а это были АКМы, разгрузки и даже бронежилеты, которые в свое время приобрели на нашу службу безопасности, с собой. Витькин джип стоял во внутреннем дворике, там же стояла Колькина «Тойота». Мы быстро сбегали, принесли сумки со снаряжением и начали торопливо экипироваться.
Хорошо, что в связи с такими обстоятельствами банк не работал, и в здании дежурили пара операционистов да охранная служба. Нам пришлось здесь находиться по личному приказу Главного из Киева. На тот момент основные активы уже были вывезены. Остался только депозитарий. На верхнем этаже сидел наблюдатель с радиостанцией и докладывал, что в центре города, где располагались республиканские управлении СБУ и МВД, идет бой и наблюдается высокая задымленность. Слышались отдельные взрывы. С помощью сканера прослушивали частоты. На частотах простых портативок в основном переговаривались татары, на военных и милицейских каналах шла постоянная ругань и просьбы о помощи. Отключилось электричество. Совместно мы приняли решение вскрыть депозитарий и на банковском инкассаторском броневике прорываться к бункеру.
Но события сами нашли нас: к входу подкатили маршрутка и грузовая «Газель», из них в направлении банка выбежали около десятка вооруженных бородатых боевиков. Вооружение в основном состояло из охотничьих стволов, но была и пара АК-74. Мы-то подсуетились и заблокировали входные двери. Но непонятливые джигиты начали их ломать. Увидев через стекло, что в помещении есть охрана, они открыли стрельбу. Судя по всему, военных среди них не было. Мы разделились на две группы. Я и Мишка Авдеев выпрыгнули через окно на соседнюю улицу и начали обходить боевиков с фланга, а Витька с Коляном открыли ответный огонь из окон. Потеряв двоих возле дверей, бандиты попрятались. Тут и мы с фланга открыли беглый огонь из полуавтоматических АКМов. Мерседесовская маршрутка — слабая защита от автоматного патрона калибра 7,62 миллиметра. Через десять секунд все было кончено. Так мы еще легко отделались.
Решили пробиваться к бункеру. Колонна из банковского броневика, джипа и «Тойоты» рванула по улицам к выезду из города.
Тогда нам очень повезло, что татары не успели создать надежных кордонов для предотвращения бегства людей из города, и мы ушли, присоединив по дороге несколько машин с сотрудниками российского консульства и людьми, желающими покинуть охваченный боями город. Вырвавшись на окраину, мы забазировались, но наличие бункера пока афишировать не стали. На выезде из города столкнулись с группой сотрудников городского управления государственной автоинспекции, которые пытались организовать спасение своих семей и обеспечить подобие порядка хотя бы в пригороде. Вооружив их трофейным оружием, мы организовали блокпост и стали формировать мобильные группы. Из степных районов подтягивались автобусы с вооруженными боевиками. Два таких автобуса и «Газель» попали в нашу засаду и без сожаления были расстреляны из гранатометов и стрелкового оружия в районе поселка Молодежное.
Тогда все еще было просто. Уничтожив группу боевиков, получилось вооружить несколько десятков сотрудников милиции и госавтоинспекции и на базе нашего поселка организовать небольшой укрепрайон. Бои в городе разрастались и проходили с переменным успехом. Когда на помощь подошла колонна бронетехники российской морской пехоты из Севастополя, положение стабилизировалось. Это позволило наладить эвакуацию гражданского населения. Бункер мы пока законсервировали, а сами влились как отдельное подразделение в состав сводного батальона морской пехоты. Тогда у нас была жаркая пора, приходилось многим заниматься: на броне сопровождали колонны беженцев, выбивали из пригородов татар, деблокировали здания СБУ и МВД в центре города. Потери были немалые, но наша четверка как костяк отряда оставалась неизменной.
Киев уже ничего не мог контролировать. Паника и парад суверенитетов пошли лавиной. Экстремисты, да и просто бандиты, повылазили из всех щелей. Националисты, наконец-то дорвавшись до власти, сразу стали сводить счеты с неугодными. Грабежи и бардак стали обычным явлением.
Со временем мы уже переоделись в форму российской морской пехоты, и наши армейские звания были утверждены. Я сначала командовал взводом, потом сводной ротой. Часто работали в «зеленке» против татар. Недалеко от Симферопольского водохранилища произошло крупное боевое столкновение с организованными татарскими формированиями. Они на захваченной бронетехнике двигались к Симферополю. Но спецназ украинских «внутряков» успел их засечь и сообщить нам. Мы уже давно работали в плотном контакте, поэтому развернутая батарея Д-30 в парке симферопольского университета и две установки «Град» их накрыли на марше, а тех, кто попытался удрать, «внутряки» пожгли из гранатометов.
Мы метались по Крыму. В Симферополе искали выживших и добивали группы мародеров. По селам искали пленных и рабов. В холмах вокруг Севастополя отлавливали разведывательно-диверсионные группы. У нас тогда сработалась своя рейдовая группа из четырнадцати человек на БТР-80 и БМП-2 — и в качестве передового дозора джип «Тойота» с пулеметом на специальной сварной раме. Оружие и боеприпасы, которые мы захватывали у боевиков, складывали в специальные схроны, количество которых со временем росло, оружия по Крыму гуляло очень много. Периодически наша четверка выезжала и собирала содержимое этих схронов и перевозила в бункер. Со временем в оружейной комнате накопился значительный и весьма разнообразный арсенал.
В одной из таких вылазок от пули снайпера погиб Колька Ремезов.
Из Турции, отравленной радиоактивными осадками, повалил народ, в основном татарская диаспора, и начался сущий ад. Корабли Черноморского флота топили все, что плыло с юга. Украинские ВМС попытались качать права, но после того как корвет «Луцк» был на рейде атакован и взят штурмом морскими пехотинцами, разговоры про власть в городе утихли. Город готовился к третьей обороне. Вскоре нам пришлось отражать турецкий десант в районе Ялты и Алушты.
Мир сошел с ума. Наша часть оказалась одной из максимально боеспособных, и нас часто бросали закрывать дырки. Вскоре в срочном порядке пришлось грузиться на БДК «Азов» и нестись в Новороссийск бороться с еще одним турецким десантом. Там пропал без вести Витька Кузьмин. Турки подбили БТР из гранатомета и добили раненых. Но труп Витьки я так и не нашел. Ни мы, ни они тогда тоже уже не брали пленных и добивали всех, но отсутствие его тела давало надежду, что он мог попасть в плен.
Когда в Германии взорвали тактический ядерный боеприпас, я понял, что начинается конец.
В мае 2011-го нашу группу срочно вызвали в штаб. Там я получил команду погрузиться на корабль «Бора» и в срочном порядке идти в Новороссийск для эвакуации секретного груза. Тогда я оставил в городе Мишу Авдеева и отправил его сопровождать наши семьи к бункеру.
Когда США нанесли ядерный удар по России и Китаю, а Россия в ответ раскатала США и Европу в придачу, всем стало понятно, что цивилизации конец.
В этот момент мы были на траверсе Симеиза. Зловещий гриб вырос в стороне Севастополя. Корабль застопорил ход — идти было больше некуда. Рядом, в районе Мухолатки, находился запасной командный пункт ВМС Украины, и было принято совместное решение с капитаном корабля идти туда. Не успели мы, сменив курс, набрать ход, как по Мухолатке был нанесен ядерный удар. Мощный ЭМИ спалил электронику, а ударная волна покалечила корабль и бросила его на выступающий в море мыс. Как я тогда выжил, не знаю. Из нашей группы осталось шесть человек. Выбравшись на берег, мы смогли найти несколько уцелевших машин и вместе с грузом двинулись в Симферополь, к бункеру. Добрались почти без проблем, но у самого города попали в засаду. Мне удалось прорваться на иссеченной пулями и осколками машине в сопровождении двух трупов друзей. Затемно я добрался до бункера. Машину оставил за два квартала и пешком, с грузом, еле дошел до бункера.
Там меня встретили только мои жена и сын, жена Витьки с детьми и Мишкина пятилетняя дочка. Ни Мишки, ни его супруги не было. По дороге они нарвались на банду мародеров. Первую машину, в которой находился Мишка с семьей, обстреляли в упор из пулемета, сразу убив жену и тяжело ранив самого Мишку. Он сумел вылезти из машины и в тяжелом состоянии стал отстреливаться. Вторая машина, в которой за рулем была Светлана, сумела быстро сдать назад и уйти из сектора обстрела. Когда-то мы с Витькой стали брать наших жен на стрельбище и тренировать вместе с нами, и теперь это пригодилось. Марина из «Мухи» умудрилась попасть в джип с бандитами, а Светка из автомата отогнала остальных. Когда бандиты отступили, женщины вытащили из машины тяжелораненого Артема, который прикрыл собой младшую сестренку Оленьку. Через десять минут он умер, так и не отпустив сестренку. С трудом удалось разжать руки мертвого мальчика. Там их и похоронили, на пригорке, Мишу, его жену Анжелу и сына. Маленькую девочку, оставшуюся без родителей, конечно, забрали с собой. После этого они только по ночам, не зажигая фар, двигались к бункеру, используя прицел ночного видения, который был в машине у Мишки.
Радиационная обстановка снаружи все ухудшалась, и мы приняли решение окончательно закрыться в бункере. Состояние снаружи контролировалось несколькими видеокамерами, и территория участка была буквально напичкана минами. По задумке, в случае попытки проникновения в бункер дом взрывался и заваливал основной вход. Резервный ход был прекрасно замаскирован и так же, как и основной, оборудован переходным тамбуром, пылесосом и душем. Для экстренной эвакуации и разведывательных вылазок был прорыт длинный подземный ход, который выходил в сточную канаву на расстоянии более трехсот метров от бункера. Естественно, все было замаскировано и заминировано.
Бункер погрузился в тягостную тишину.
Глава 2
Заблокировав входные двери в бункер и активировав систему безопасности, я отсыпался несколько дней. Пару раз ощущались сильные землетрясения, что говорило о неоднократном применении ядерного оружия. Приборы на поверхности начали показывать очень высокий уровень радиации, а камеры транслировали нерадостную картину ядерной зимы.
Аккумуляторы пока давали достаточно энергии для работы бункера, и не было необходимости запускать дизельные генераторы. Но с женщинами договорились по максимуму экономить энергию и воду. Окончательный вариант бункера предполагал автономное проживание пятнадцати человек в течение года, но нас осталось всего семь. Я, моя супруга Светлана с сыном, супруга Витьки Маринка с двумя детьми и дочка Миши Авдеева. Настроение было подавленное и угнетенное. Маринка не часто выходила из своего блока и тихо плакала. Светке было проще, но и она была на грани. Мне, как главе такого маленького островка стабильности, необходимо было срочно что-то предпринять. У военных всегда с этим было проще — устраивался внеочередной парково-хозяйственный день. Маринка, которая до рождения второго ребенка работала в эсбэушной поликлинике педиатром, была нагружена приведением в порядок медицинского модуля, систематизированием лекарственных препаратов, которые в основном по ее рекомендациям и закупали. Затем потратили полдня на запуск аппарата УЗИ, который в последний месяц перед ядерной бомбардировкой мы с Мишкой Авдеевым экспроприировали в центральной областной больнице. Весь следующий день чистили, убирали, пылесосили, покрывали и утепляли стены в жилых блоках. Затем был проведен всеобщий медицинский осмотр. В общем, я всех загрузил и на первое время отвлек от тяжелых мыслей. Информационный центр был на время обесточен, работала только система мониторинга радиодиапазона. Ничего кроме сильных помех в эфире не было слышно. Пару раз пробивались КВ-радиостанции, но на пределе слышимости.
Появилось время, чтобы попытаться осмыслить все случившееся и решить, что делать дальше. Я разобрал оружие и снаряжение, которое мы насобирали за прошедший год. Все смазал, расставил по оружейным пирамидам. Разложил боеприпасы, рассортировал. Провел занятия с женщинами по обращению с оружием. Все может пригодиться, а культура обращения с оружием вообще вещь необходимая для любого человека.
Потихоньку со временем напряженность боев и рейдов начала отпускать меня, и жизнь в нашем маленьком мирке стала входить в привычное русло. Дети освоились и уже с радостным гомоном носились по галереям бункера.
Теперь пришло время разобраться с секретным грузом, который мы такой ценой вывезли из Новороссийска. Это был контейнер в виде дипломата из специального тугоплавкого сплава.
То, что там была система самоликвидации, я не сомневался. Поэтому со всеми мерами предосторожности я его пытался вскрыть в течение недели, и это удалось. По всей видимости, электромагнитный импульс ядерного взрыва, уничтожившего ЗКП ВМСУ, повредил систему самоликвидации контейнера и дал мне возможность ознакомиться с его содержимым. К счастью, опасения насчет наличия в нем биологического оружия не оправдались. Там лежали несколько электронных модулей, внешний жесткий диск и два тяжелых вытянутых цилиндра из матового материала.
Ознакомившись с содержимым жесткого диска, я просто впал в ступор. Такого я не ожидал.
История данного груза началась в конце 2008 года в самый разгар грузино-югоосетинского конфликта.
Когда российская морская пехота под прикрытием РК «Москва» захватила грузинский порт Поти и перетопила там все ВМС Грузии, точнее оба катера, и переломала все весла, был захвачен и транспорт с американским грузом: «Хаммеры», оснащенные разведоборудованием вроде как для грузинской армии. Но, видимо по недосмотру, к русским попало оборудование, которое принципиально не должно было там находиться, и именно из-за этого после заключения перемирия морская пехота еще несколько недель никого не подпускала к порту, пока спецы из Главного разведуправления потрошили странный груз. Как оказалось, янки готовились к конфликту с Ираном, и на территории Грузии было запланировано разместить один из излучателей геопогодного оружия. Смысл оружия состоял в создании над определенной территорией противника области разреженного воздушного давления за счет локального дистанционного воздействия на атмосферу, в результате чего ухудшались летные качества авиации, задыхались люди, останавливалась техника с двигателями внутреннего сгорания. По косвенным данным, такой же излучатель американцы собирались разместить в Старом Крыму, на Украине, но после массовых акций протеста и конкретной засветки объекта они отказались от этих планов, выбрав в качестве альтернативной площадки Грузию.
В срочном порядке группа российских ученых начала разбирать объект и разрабатывать свою математическую модель процессов. В кратчайшие сроки удалось выработать методики и создать опытный образец системы противодействия данному виду оружия. Но вмешался случай. Обычная российская безалаберность при сборке и наладке прибора привела к невероятному результату. Удалось случайно создать волновую линзу и достичь немыслимой для современной науки концентрации электромагнитного и гравитационного полей в ограниченном объеме. По сути это был генератор «черных дыр».
Ученые стояли в шаге от создания межпространственного пробоя, когда исследовательский центр был уничтожен прямым ядерным ударом. То, что мне попало в руки, являлось резервным банком данных этого проекта.
На базе такого устройства был собран прибор-локатор, который позволял не создавать, а находить такие пробои в природе и по возможности к ним подключаться. Это позволяло затрачивать на сотни порядков меньше энергии, нежели для создания нового канала. И приводилась информация по найденному каналу. А вложенные в контейнер продолговатые цилиндры использовались как фокусирующие элементы. Но исследовать их свойства россияне уже не успели. Тут до меня дошло, что я заполучил себе в руки. Крамольная мысль, что война могла начаться из-за этого революционного открытия, мягко говоря, напугала и не давала покоя. Еще много времени после этого я ждал какую-нибудь штурмовую группу, которая придет за содержимым контейнера. Несколько раз я перебирал сам контейнер и груз на предмет маячков и других средств слежения, по которым нас можно найти. Но время шло, и никто не появился. Я остался один на один с этим изобретением.
Тут как раз пригодилось мое высшее физическое академическое образование. Теперь у меня появился смысл жизни. Когда я все выяснил и сделал прикидочные первичные расчеты, прошло больше полугода.
Женщины, будучи в курсе моего открытия и планов, по возможности старались не мешать, видя в работе шанс для нас и наших детей.
Тем более ситуация в бункере складывалась тоже не самым лучшим образом. Портативная автоматическая метеостанция, выставленная снаружи, регулярно давала безрадостные показания о высоком уровне радиации, который, конечно, упал в разы по сравнению с первыми месяцами после ядерного конфликта, но все равно оставался высоким и очень небезопасным для человека. Поднявшиеся огромные массы радиоактивной пыли и пепла резко изменили климат на планете. Солнечные лучи не могли пробиться к поверхности и прогреть землю. Средняя температура резко упала до минус двадцати и усугублялась сильными ветрами. Вряд ли что-то живое могло выжить в таких условиях. Предполагалось, что бункер в течение первого месяца должен быть полностью герметичен на случай применения химического и бактериологического оружия. Но со временем оранжерея перестала справляться с поглощением углекислого газа — на ее освещение элементарно не хватало энергии, а регенерационные модули закончились еще в первый месяц изоляции. Несколько раз приходилось менять воздушные фильтры в системе вентиляции и все чаще и чаще закачивать воздух снаружи. Аккумуляторы начали постепенно выходить из строя, и приходилось запускать дизели для подзарядки. При реконструкции убежища предполагалась возможность радиоактивного загрязнения, поэтому дизели были установлены отдельно и имели возможность сжигать кислород с поверхности, а не внутренний чистый воздух. Я решил, что радиоактивность воздуха не сильно скажется на технике в ближайшие три-четыре года. Как правило, «фонит» не сам воздух, а пыль, поднятая взрывами. Поэтому многоуровневая схема очистки позволяла функционировать системе, не сжигая драгоценный чистый воздух внутри бункера.
Через семь месяцев несколько раз приходилось подниматься на поверхность, чтобы устранить мелкие неисправности и, учитывая сильные ветры снаружи, попытаться установить и запустить ветросиловой генератор. Делался он не так уж сложно. Несколько лопастей и генератор от автомобиля через подобие редуктора. Вот тебе и двенадцать вольт. Через месяц я поставил еще парочку таких генераторов, и частично проблема энергии на мелкие бытовые нужды была решена.
Все эти проблемы отвлекали от решения задачи подпространственного туннеля. Пришлось поднимать старые учебники по высшей математике, тензорному исчислению. Как я благодарил Бога, что мы не поскупились, и вычислительный модуль был собран на паре профессиональных многопроцессорных серверов. Вычислительные задачи готовил на ноутбуке, и когда встал вопрос о полном просчете проекта, пришлось тратить драгоценное горючее и запускать дизели.
Для безопасности обитателей бункера пришлось использовать отдельную дальнюю галерею, углубив ее и расширив, и там уже готовить помещение для размещения установки. Причем галерея имела несколько переходных тамбуров из металлических дверей, которые впоследствии были загерметизированы и несли на себе функцию переходного тамбура в случае химического или бактериологического заражения и функцию силовых прокладок на случай взрыва установки. Комната была оснащена зарядом напалма на случай бактериологического заражения. Это был титанический труд. Но женщины и дети много помогали. К концу первого года затворничества установка была готова и проводилась юстировка волновой линзы. Для обеспечения энергетики пришлось поставить на улице еще несколько ветряков и гонять дизели.
Вот настал знаменательный день запуска системы. Естественно, в зале никого не было и все делалось дистанционно, а вход и прибор были заминированы на случай непредвиденных ситуаций. Сам портал был под прицелом установленного на станине гранатомета.
Линзу удалось сформировать, и неделю пришлось настраивать параметры, чтобы настроиться на мощный и устойчивый канал. Вот только что это и куда он ведет, я не представлял. Лишь надеялся, что не пожалею о своих опытах.
Линза стабилизировалась, и энергетические показатели выявили точную настройку на мощный подпространственный канал. В описании указывалось, что канал нестабильный, но работает с определенной периодичностью. Пришлось нарядиться в бронежилет, ОЗК и противогаз. Ведь случаи бывают разные. Как нормальный любопытный мужчина я туда ради интереса начал кидать всякие ненужные вещи. Но практичная жена предложила туда кинуть груз, привязанный к веревке, и попытаться вытянуть обратно.
«Что ж, очень трезвая мысль, иногда от женщины, тем более жены, можно услышать что-то дельное в промежутках между упреками в том, что не помогаю и приношу маленькую зарплату», — промурлыкал я себе под нос, чтоб жена не услышала. Настроение было просто великолепным.
Экспериментируя с веревками и грузилами, удалось установить, что портал работает двунаправленно при активной подпитке линзы энергией. Неоднократно включая и выключая оборудование, подбирая коэффициенты управления полями, удалось добиться стабильной работы окна. Я попытался осветить портал лучом лазерного целеуказателя. Никакой реакции. Луч просто пропадал. Такая же картина была и с радиоволнами.
Неугомонная Маринка предложила взять пробы воздуха на той стороне и провести анализ. Используя приборы радиационного, химического и бактериологического контроля, мы провели первичную разведку. Уровень радиации был в норме, химических загрязнений тоже не было. Мышка, помещенная в воздушную среду, взятую с той стороны, нормально чувствовала себя по истечении двух суток. Пробы, помещенные в питательную среду, не показали ничего экстраординарного. Все в пределах нормы.
Использовав в качестве грузила связанные между собой рыболовные крючки на длинной веревке, получил результат, который вызвал радость всех обитателей бункера. За рыболовный крючок зацепились несколько травинок. Обычных травинок, которые пахли просто великолепно — они пахли лесом, но для нас это был запах надежды. Дети с удивлением смотрели на взрослых, прыгающих и обнимающихся от радости.
Глава 3
Что ж, теперь мне придется переквалифицироваться из исследователя и первооткрывателя в разведчика и защитника. Как ни странно, эта мысль заставила меня встряхнуться и снова превратиться в капитана морской пехоты. Жена это поняла, когда увидела, как я после ужина пошел в каптерку готовить для себя и ушивать новенький камуфляж. Теперь даже по бункеру ходил в форме, берцах и с пистолетом в тактической кобуре на правом бедре. Надо снова привыкнуть к форме, чтоб она стала второй кожей. Неизвестно, что нас ожидает на той стороне.